8

(Илай) Амалия уже месяц как притихла, окружённая заботливыми и строгими гувернантками, похожими на приставов. После того как ей с подругами пришло в голову устроить выкидыш, она провела достаточное количество времени в больнице, полностью отвернув от себя Ди, который, казалось, вычеркнул сестру из списка родных. Он полностью сосредоточился на Лиане, учёбе и том самом проекте. Отец, к моему удивлению, не поскупился – так что руки у нас были развязаны настолько, что Динарчик решился на осуществление не одной своей идеи, а нескольких.

Только я ему был плохим помощником: учёба отнимала почти всё свободное время, даже вне университета. Приходилось посещать дополнительные лекции, ходить на выставки и очень много читать, чтобы не плестись в конце списка успеваемости. Кроме того, я прилично сох по Ане, всё пытаясь обратить на себя её внимание так, чтобы не вызывать подозрений. Я тушевался. Ди посмеивался, но советов больше не давал, – к моему великому сожалению. У него как раз в тот момент с девушками всё стало резко удачно: они чуть ли не вешались на моего прекрасного товарища, стоило нам прийти в компанию или забежать к кому-нибудь из старых друзей на квартиру. Правда, сам Динарчик динамил каждую. По его выражению, «не желал связываться с легкодоступными, тем более бесплатными». Не хотел слухов, берёг репутацию.

Странно, но играл этот факт против него же. Среди общих знакомых говорили в нелестном ключе об избирательности Ди, о его странных наклонностях в вопросах любви, девчонки смеялись над вопросом фертильности и мужской функции, кто-то в открытую оскорблял за отказы, считая его «зажравшимся золотым мальчиком» и устраивая провокации.

Динар долго молчал, не реагировал и даже не обсуждал со мной. До одного момента. Как-то ближе к концу зимы, когда первая его идея с перепродажей драгоценных камней (которые он после предложил мастерам отца для обработки, с чего мы, собственно, и получили первый ощутимый доход: продали родителям однокурсника Ди кольцо по индивидуальному эскизу) сыграла, как и ожидалось, он позвонил мне, приглашая прогуляться по Волхонке. В противную ветреную погоду идти никуда не хотелось, но отказать я не мог. Ближе к вечеру мы встретились у выхода из метро «Кропоткинская».

– Я бы хотел здесь жить, – начал Динарчик безо всяких предисловий.

– Окнами на Храм? (речь идёт о храме Христа Спасителя (прим. автора))

– Не обязательно. Только отец никогда мне столько денег не даст.

– Ну и хорошо. Мне здесь не нравится. Тем более мы и так с тобой всю жизнь живём в самом центре. Смысл менять шило на мыло?

– Атмосфера, Илюш… Здесь домишки маленькие, улочки совсем другие. Какой-то особый дух.

– Купеческий? – хмыкнул я, пытаясь намекнуть Ди на его стремления.

– Ага… Как раз для таких дельцов, как мы. Знаешь… Я решил заняться инвестициями. Камушки и дело отца, – это хорошо, но мне нужно что-то своё, чтобы ни от кого не зависеть.

– Хм… Но ты же понимаешь, что без его денег у тебя бы ничего не было из того, что есть сейчас.

– Слишком ты умный для своих лет, Илай.

– Я разумный.

– И что? Против моего выбора?

– Нет. Почему? Ты же не делаешь ничего противозаконного. А попробовать что-то новое всегда можно. Только я тебе в этом вопросе не помощник, увы.

– Знаю. Просто хотел с тобой поделиться…

– Ди, как у вас дома?

– Не знаю. Я там почти не появляюсь.

– И ко мне не заходишь…

– Да.

– Почему?

– Мне кажется, что… – он опустил голову и некоторое время шёл, глядя под ноги. Я же смотрел по сторонам, прикидывая, смог бы действительно жить в этом районе или нет. – Что наши семейные дела слишком уж какие-то грязные для тебя, Илюш. Ты всегда был рядом, но я ничем так и не смог отплатить.

– Разве надо платить? Друзьям.

– Надо хотя бы попытаться. Ты – не бездонный источник.

– Брат же.

– Пришли, – Ди резко остановился перед красно-коричневой обшарпанной дверью. – Приглашаю тебя на безумную вечеринку!

– В смысле? – я проследовал за ним в тёмный подъезд и опасливо поднимался по лестнице за спиной друга.

– Отметим наш первый большой успех.

– Не понял.

– Илюх, я наладил канал перекупки камней. Отец передал мне половину дела. Официально, – небрежно бросил Динар, взлетая наверх через три ступеньки.

– Да ладно?!

– Серьёзно.

Я не нашёлся что ответить: слишком неожиданной оказалась новость. Ди так сопротивлялся помощи отца, даже не желал быть похожим на него, хотел иметь что-то своё, но с такой радостью принял половину бизнеса сейчас, когда не имел под ногами никакой твёрдой почвы и даже не достиг порога двадцати одного года. Сейчас, когда семья его рушилась на глазах, когда впереди несколько лет учёбы, когда… Я не понимал его. Впервые не понимал совершенно ничего. Камни. Он любил их. Всегда. Только мне казалось, что не было в этой любви искренности, скорее она досталась ему по наследству, ибо не видел Динарчик ничего иного перед своими глазами. Да и его отец испытывал настоящие, честные чувства только к своему делу, горел им, переживал за него.

Когда с Амалией случилась беда, его лицо не было настолько встревоженными, каким мне удалось его увидеть в момент срыва серьёзной сделки, когда я некоторое время назад забежал забрать Ди из мастерской. Мне хотелось верить, что Динарчик не такой, что у него действительно будет свой путь. Но прельщённый щедростью и доверием отца… Неужели он, мой друг, почти брат, готов был использовать подачки, не гнушаясь, готов разрушить собственные принципы ради достижения целей? Когда с ним это случилось? И почему я не заметил?..

Мы стояли в небольшом ярко освещённом коридоре чужой квартиры. Из комнат доносилась музыка, разговоры и смех. Вешалки полнились куртками, пальто и яркими шарфами. Одежда лежала и на широком пуфике. Столько пар обуви – и женской, и мужской, – давно не приходилось встречать. Я хотел было задать Ди несколько вопросов, но он меня опередил:

– Если уж жить я в этом месте не собираюсь, то хотя бы просто проведу какое-то время. Только сегодня и только для вас… Прекрасная съёмная квартира – отдыхаем как хотим, без чужих глаз, без районных сплетен. Полная свобода! Ну и некоторые наши общие знакомые – для поддержания имиджа.

– Ты снял эту квартиру?

– Ну да. Ты пройди и посмотри… Идеальное место для хорошего вечера.

– Динар… Зачем?

– В клубах скучно. Здесь больше приватности и свободы. Тебе понравится.

И, скинув куртку, Динарчик упорхнул от меня. А я всё ещё не понимал, кто передо мной – этот слишком весёлый и беззаботный парень, сорящий деньгами, не мог быть моим Ди. Он никогда не пылал любовью к вечеринкам, никогда не стремился быть своим в больших компаниях, не пытался показать благосостояние, которому обязательно бы позавидовал каждый. Нет. Сегодня рядом со мной был не Динарчик, не мой братишка, а кто-то другой. С некоторым отвращением выслушав приветственные возгласы, я всё же разделся и незаметно прошёл в большую яркую гостиную – современно, дорого, стильно и со вкусом. Изящные девушки, холёные парни… Попадались лица знакомые и нет. Поверить глазам было сложно – Ди собрал всех тех, кто мог бы ему быть чем-то полезен. Наши старые знакомые, его однокурсники и много тех, о ком только предстояло узнать.

Ко мне подплыла прекрасного вида блондинка с искрящимися голубыми глазами и предложила бокал вина. Я отказался. Тогда она с совершенно печальным видом исчезла в коридоре, и мне не осталось ничего, как только поискать взглядом Ди. Он уже устроился в высоком кресле синего бархата – кричащем и немного вульгарном. С непроницаемым лицом, но в позе хозяина жизни, Динарчик придерживал за талию… Аню, сидевшую на подлокотнике.

Дыхание на секунду перехватило, и первым порывом было открыть рот от удивления, спросить, сказать – только вот что? Она премило улыбалась, болтая с незнакомым мне парнем, изредка потягивая вино из бокала. Такая красивая… Но чужая. Такой я её не видел и не хотел бы видеть: слишком развязная и свободная, с легко-считывающимися намерениями и желаниями. Стало тошно, но, преодолевая себя, я свинцовыми шагами приближался.

– А вот и мой Илюшка, – с улыбкой выдал Динар, холодно поглядывая на меня.

– Привет, – внезапно охрипшим голосом поздоровался я, утопая взглядом в грязноватых жестах Ани. Она повернулась.

– О! Не думала, что ты придёшь…

– Почему?

– Ну… – замялась Анюта, но Ди успел перехватить инициативу в свои руки.

– Репутация, Илай, – штука очень классная. Но я рад, что ты здесь сегодня, – с этими словами он чуть притянул Аню к себе и второй рукой плавно повёл вверх по и так излишне оголённому бедру. Ещё несколько секунд, и ничто не помешает ладони пробраться под юбку. Я с такой чёткостью увидел этот момент, что не выдержал и буркнув «отойду», развернулся в сторону двери.

Внутри всё зудело. Такая близкая и доступная Аня. Холодный Динар. Шум. Радость. И тошнота. Понять смысл увиденной картины не представлялось возможным. Больнее было думать не о том, что Анюта неказистая, на всё готовая девчонка, а о том, что Динар оказался предателем. Он прикасался к ней так, будто рядом с ним сидела обыкновенная проститутка. Именно так. Не постоянная посетительница клубов, готовая поразвлечься, не просто знакомая девчонка, позволяющая вольности… А именно как женщина, не имеющая ценности, – только цену. Где его чувство достоинства? Где та самая верная дружба?

Я нашёл кухню – она была пуста – и встал у приоткрытого окна. Внизу шумел город. Наш родной и любимый город. Москва. Такая близкая, изученная вдоль и поперёк. С каналами, с тёмными дворами, с разномастными домиками центральных улиц, с дурацкими фонарями, гаснущими не вовремя, с попрошайками в переходах и спонтанными концертами уличных музыкантов. Грязная весной, яркая летом, нежная весной и тихая – зимой. Мы впитали с молоком матерей противоречивый характер столицы, стали её частью, напитались воздухом, погрузились в атмосферу, задели отравленные страстями испарения. Мы брали. А она – отдавала. МЫ! Теперь же в отражении мутного стекла был только я.

За спиной послышались шаги, но я не шелохнулся. Мягкие руки легли мне на плечи и медленно, чуть поглаживая, опустились ниже по груди к животу.

– Скучаешь? – пропел нежный голос на ухо шероховато и волнительно.

– Отчасти.

– Я могла бы скрасить твой вечер… – девушка, чьё отражение я смутно видел в окне, смело и настойчиво рвалась в мой внутренний мир посредством примитивных ласк. А я, к своему стыду и её разочарованию, ничего не чувствовал. Ни возбуждения, ни желания продолжать игры.

– Увы…

– Другу Ди не по душе девушки?

– По душе. Но не сегодня.

– А ты мне так нравишься… – снова шепнула она, касаясь губами шеи.

Противно было осознавать, что всё это происходит со мной впервые, а рядом – неизвестная. Без имени, без истории, просто образ женщины. С таким же успехом я мог бы подвергаться вероломному нападению резиновой куклы. Безликая. Многоразовая. Пустая внутри. Для меня – пустая. Резервуар для физического. Я остановил её руки и довольно грубо отодвинул от себя, наконец-то повернувшись. Лицо выражало только разочарование, но скорее искусственное, чем искреннее. Она была красива.

До сих пор не знаю, какого цвета были у неё глаза. Помню только аккуратные губы и лёгкую улыбку. Девушка отступила так же просто и бесшумно, как и появилась, оставив мне пустоту и гулкие басы музыки, отдающиеся в пол, будто поступь несметного войска. Зря я думал, что наша дружба с Динаром будет вечной. Ничего вечного не существует на этой бренной земле, всё рано или поздно умирает. Даже то, что не имеет тела.

Мы были как братья, не стоило и отрицать этого. Да, в последнее время Ди отстранился, иногда казалось, что даже избегал меня. Но это нормально – всё же у нас разные интересы. Но от родителей я не стал дальше, может, наоборот, сблизился. Почему же с Динарчиком вышло иначе? Если он был в курсе, что Аня вот такая, почему не сказал раньше? Зачем выставлять меня дураком…

Никогда не думал, что буду так делать, но взял первый попавшийся стакан, налил в него воды из-под крана и выпил. Неприятный железистый привкус сделал только хуже, будто бы я попробовал всю ту грязь, в которой оказался.

– Илюш? – свет, проникающий из коридора через дверь, перебил Динар.

– Что тебе?

– Поговорить хотел.

– Зачем? Ты ведь уже сделал больше, чем разговор. Может, хватит?

– Так было нужно.

– Кому?

– Тебе.

– О! А ты научился читать мысли? Или угадывать желания?

– Если бы я тебе сказал прямо, ты бы не поверил. Я и сам не верил, пока не увидел.

– Разве когда-нибудь я сомневался в твоих словах? – в груди стало неуютно, будто бы тесно. Уши горели огнём, и единственным желанием было раствориться в воздухе. Отмотать жизнь лет на десять назад или вперёд, только чтобы этот момент остался где-то в другом времени.

– Нет. Но… Это другой случай.

– Почему ты так?

– Я встретил её на какой-то вечеринке. Зашёл случайно, по делу. И потом не знал, как поступить. Сказать тебе как есть – значило сильно ранить без доказательств, ты бы всё равно захотел увидеть своими глазами, но успел передумать столько… Резать, так сразу. Одним махом. Не так больно, – Динар пожал плечами и прошёл мимо меня к злополучному окну. – Ты прав. Район этот мне не подходит…

– Ди! Да что же…

– Илюша. Пусть лучше я своими руками сделаю тебе больно и буду виноват, чем какая-то шваль станет играть твоими чувствами. Ты заслуживаешь лучшей женщины.

– Не тебе решать, чего я заслуживаю. Мы же друзья! Больше даже… Были…

– Она бы ещё немного поиграла с тобой, потом подцепила бы коготочком тонкую венку на шее и подтащила к себе ближе, пустила бы в постель, нашёптывала разные приятности… А знаешь почему? Потому что она всегда так делает. Ты – лакомый кусочек. Не такой притязательный, как остальные. Ты красив. У тебя есть деньги и я. Ни одна не откажется. Только вот… Я хотел, чтобы у вас всё было по-настоящему. Искренне, Илюша…

– Может, мне требовался этот урок? А что теперь?

– Теперь ты будешь знать, как на нас смотрят девушки из ближайшего окружения. И не только.

– Мне это неинтересно.

– Если б так было на самом деле, ты бы не смотрел сейчас на меня как на врага.

– На предателя.

– Пусть так. Ты мне слишком дорог, Илюша… И только.

(Илай) Тот вечер стал для меня откровением. В минуты отчаяния и душевной боли я вспоминаю его и первую одинокую ночь после смерти родителей. Обе я провёл совершенно один. Не потому, что Динар не хотел быть рядом. Мне нужно было одиночество, чтобы чувствовать всё как есть. Мы тогда ещё какое-то время постояли на кухне. Ди молчал, я тоже. Мир замер.

Почти до самого утра я бродил по Волхонке, добрался до Арбата и, шаркая как старик, прошёл его из одного конца в другой раза три.

Динар уже тогда играл по-крупному, сам того не понимая. У меня же внутри зрело ясное ощущение начала большого и сложного пути, с которого мы уже не в состоянии свернуть. Аня была началом, послужила маячком, отметившим старт. К утру я принял решение быть с Ди. Мы знали друг друга и были честны, не ждали ничего, не искали выгоды от дружбы.

Теперь же, спустя довольно много лет, когда он сидит передо мной, явно читая мысли, я могу сказать, что не ошибся. В нашем ограниченном мирке не было и не будет человека честного и открытого, любящего нас просто так. Как там? Большие деньги – большая ответственность? Ерунда. Большие деньги – большое одиночество…

И даже Таль… Моя изящная Таль.