Интерес к «западному фактору» получил дальнейшее развитие в статьях историка Джорджа Тэйлора о ценах и об экономическом положении в долине реки Миссисипи в период, предшествующий войне⁵⁰. В них он доказывал, что стремление к войне в западных штатах было связано с экономической депрессией, падением цен на сельскохозяйственную продукцию. Дж. Тэйлор писал, что «истинные причины экономического застоя лежали внутри самого региона». По его мнению, фермеры и плантаторы Запада не находили сбыта своей продукции из-за ограничений в торговле, введенных англичанами, и потому они были заинтересованы в войне⁵¹.

В 1950–1960-е годы появилось значительное количество исследований по войне 1812–1815 гг., изучавших отдельные аспекты военных действий, а также биографии исторических личностей, игравших ту или иную роль в событиях того времени. Большое внимание по-прежнему было уделено вопросу происхождения войны. В то же время наблюдался отход от «экономической интерпретации исторических событий», усилилось влияние неоконсервативного направления, историков консенсусной школы Р. Хофстедтера⁵², Д. Бурстина⁵³ в оценке основных проблем истории США. По мнению Н. Н. Болховитинова, возобладало консервативно-консенсусное направление в американской историографии. Историки вернулись к старой «патриотической» концепции войны 1812–1815 гг. как «второй Войны за независимость», к полному или частичному оправданию политики правительства Мэдисона⁵⁴. Особенно заметно влияние этих тенденций в исследованиях Р. Хорсмана, Б. Перкинса, Н. Рисджорда, Р. Х. Брауна.

Среди работ, посвященных проблеме происхождения войны и ее дипломатической истории, большое значение имели книги Брэдфорда Перкинса, профессора Мичиганского университета, стоявшего на позициях неоконсервативного направления и поддерживавшего концепцию «морских прав»⁵⁵. Его книга «Пролог войны…», основанная на материалах не только американских, но и английских архивов, была посвящена оправданию политики администраций Джефферсона и Мэдисона, защищавших, по мнению историка, национальную честь и достоинство молодой республики.

Работа Р. Брауна среди причин, приведших к конфликту, выделяла не столкновение интересов отдельных групп населения и регионов («секций»), а интересы политических партий. Забота республиканской партии о судьбе «республиканского эксперимента», ее стремление доказать действенность «республиканизма» лежали, по его мнению, в основе американской политики. Война, как считает этот историк, произошла из-за того, что морская политика Англии была вызовом американскому «республиканизму»⁵⁶. Р. Браун выступил против термина «военные ястребы», который ввели федералисты, обвиняя своих политических противников – республиканцев в экспансионизме и воинственных настроениях⁵⁷.

Как видим, американская историография акцентировала свое внимание на причинах войны, самих военных действиях, деятельности отдельных политиков. В оценке состояния американского общества историки-неоконсерваторы придерживались мнения «единства нации перед лицом врага». В этом плане интересны работы Н. Рисджорда, который отрицал роль экономических факторов в войне, подчеркивая, что ее участники «были в первую очередь обеспокоены честью и целостностью нации»⁵⁸. «Единственным объединяющим фактором, существовавшим во всех секциях страны», он считал «растущее чувство патриотизма и сознание необходимости сделать что-то, чтобы защитить национальную честь»⁵⁹. Война 1812–1815 гг., по мнению историка, усилила «чувство национального единства», уничтожила старые страхи перед возможной гибелью республики⁶⁰. Понятие «американского национализма» данный историк считал важнейшим для объяснения сути события⁶¹. По его мнению, понятие «национальная честь» – это «всеобъемлющее объяснение, объединяющее не только экономические факторы, действовавшие в определенных районах страны, но и глубокие психологические настроения, создавшие атмосферу войны»⁶².

Как полагал Н. Н. Болховитинов, традиционную концепцию разделяли авторы многих региональных исследований в 1970-е годы⁶³. В. Сапио, например, связывал голосование пенсильванских конгрессменов за объявление войны с необходимостью защиты «национальной чести» и сохранения партийного единства⁶⁴. Дж. Хэммак утверждал, что для молодых жителей Кентукки конфликт с Англией казался такой же Войной за независимость, как и Американская революция XVIII в.⁶⁵ Подчеркивая вклад, который сделал штат Кентукки, Хэммак отмечал, что из почти 2 тысяч американцев, убитых во время войны, около 1200 (64 %) были жителями этого штата⁶⁶.

Важность партийной солидарности перед лицом врага, которой на самом деле не наблюдалось, подчеркивалась в работах Л. Р. Джонсона, P. Л. Хатценбюлера и др. ⁶⁷

Вместе с тем на послевоенную американскую историографию продолжала оказывать влияние прогрессистская школа. Так историк С. Ф. Бемис утверждал, что среди причин войны следует выделять «американскую аграрную экспансию», стремление Запада и Юга воспользоваться европейской войной и захватить у Англии Канаду, а у Испании – Флориду. Историк У. А. Уильямс называл войну 1812–1815 гг. «войной за экономическую независимость и экспансию», возникшей на основе «союза бизнеса и аграрных интересов»⁶⁸.

Обстоятельная монография А. Джилпина «Война 1812 г. на старом Северо-Западе» детально рассматривала ход военных действий на американо-канадской границе и настроения населения в западных штатах. Причинами безуспешных попыток захватить Канаду он считал не сами планы американцев, а их крайне неудачное осуществление. Определяя значение войны для северо-западного региона, А. Джилпин полемизировал с теми историками, которые считали, что война не имела серьезных последствий. По его мнению, важным являлось то, что было покончено с кровавыми стычками с индейцами, которые «досаждали американцам со времен революции». Это позволило вести дальнейшее заселение западных территорий без особых кровопролитий. Война усилила престиж и влияние Соединенных Штатов, результатом чего было более четкое определение границ с английскими владениями на севере, и, таким образом, обеспечивалась прочная экономическая независимость еще незаселенных американских территорий от английских торговцев пушниной⁶⁹.

После Второй мировой войны появилась официальная 6-томная биография президента Дж. Мэдисона, написанная Ирвином Брантом. Причины войны Брант видел в английской морской политике и в «нежелании Великобритании признать реальность американской независимости». Он не считал желание захватить Канаду одной из причин войны. Безоговорочно следуя за официальными документами, в другой своей работе, посвященной Мэдисону как верховному главнокомандующему, он категорически отрицал стремление аннексировать Канаду у администрации Мэдисона⁷⁰.

Американская историография конца XX – начала XXI вв. характеризуется усилением интереса к англо-американской войне 1812–1815 гг. В связи влиянием постмодернизма, с появлением новых направлений в американской исторической науке изменяются позиции историков⁷¹. Произошедшее дробление исторических школ, появление «новой экономической», «новой политической», «новой социальной», «интеллектуальной», «микроистории» и других направлений не могло не отразиться на интерпретации англо-американской войны 1812–1815 гг.

Если раньше историки главное внимание уделяли причинам конфликта, то теперь их больше стали интересовать последствия этой войны, ее влияние на американское общество. Усилились дискуссии по определению ее характера. В американской историографии и в настоящее время нет единства мнений по поводу того, была ли она «неизбежной» или «ненужной войной м-ра Мэдисона», носила ли она справедливый или завоевательный характер⁷². Война, по мнению А. Тэйлора, привела к формированию американской и канадской идентичностей, установив мир и согласие на американо-канадской границе. К этому мнению склоняются Д. Хоу, а также Д. С. и Дж. Т. Хайдлеры, утверждавшие, что в войне не было ни победителей, ни проигравших. Условия Гентского мира установили мирные и взаимовыгодные отношения между тремя народами: американцами, канадцами и англичанами⁷³. Несколько иначе оценивают результаты войны историки Дункан Кэмпбелл и Уэсли Тернер. Они полагают, что в войне обе стороны оказались победителями и остались в выигрыше⁷⁴. Британцы были выигравшей стороной, потому что добились своей главной цели – разгрома Наполеона и защиты канадских территорий. США же в свою очередь защитили свою национальную честь и достоинство. Для них эта война была «второй Войной за независимость»⁷⁵. Американцы сорвали английские планы создания полунезависимых индейских государственных образований на границах американских поселений и тем самым открыли путь к мощному движению на Запад⁷⁶.

Война, по мнению американских исследователей, заложила основы для роста американского могущества и создания империи. Историки Роберт Каган, автор книги «Опасная нация», и Уильям Уикс в своем исследовании «Джон Квинси Адамс и американская глобальная империя» также подчеркивали, что война, устранив «индейскую угрозу», усилила «движение на западные земли», заложив основы для роста могущества Америки и превращения ее в империю. Оба этих исследователя отмечали переход джефферсоновских республиканцев на позиции поддержки гамильтоновской системы. Каган пишет: «Прежде республиканцы-аграрии, подобно Джефферсону, надеялись, что коммерция не будет доминировать в Америке и что страна не будет втянута в постоянные международные конфликты. Но война с Англией заставила их посмотреть на вещи по-другому. Активное продвижение коммерции требовало дальнейшей экспансии, усиления военной мощи и особенно флота»⁷⁷.

С этой позицией не согласны англичанин Карл Бенн и американец Джон Латимер, оставаясь в явном меньшинстве. Они считают, что войну выиграла Великобритания, поскольку она добилась прекращения американских попыток завоевания Канады. Американцы не смогли реализовать свою цель – захватить всю канадскую территорию или какую-то ее часть. Также американцам не удалось добиться признания от Великобритании своих морских прав. Так что для американцев это была проигранная война⁷⁸.

По-прежнему самое серьезное внимание уделяется военной истории. Канадский историк Пьер Бертон в своих работах исследовал события войны на американо-канадской границе⁷⁹. Этой же проблемой весьма основательно занялся американский военный историк Ричард Барбуто в своем исследовании «Ниагара. 1814. Америка вторгается в Канаду»⁸⁰. Другой канадский военный историк Дональд Грейвс написал ряд обстоятельных работ об отдельных сражениях англо-американской войны, разумеется, с позиций своей страны⁸¹.

Историк Гордон Вуд рассматривал причины и цели войны в политико-партийном и идеологическом аспекте. Главная причина войны, по его мнению, лежала в оскорблении национальных чувств американцев действиями Великобритании на морях. Он полагал, что для джефферсоновцев, основная задача была в возрождении республиканского духа и усилении патриотизма. Он писал в своей книге «Империя свободы»: «Республиканцы смотрели на войну как необходимое средство для очищения американцев от их жадности к деньгам и их ненасытной любви к коммерции и стяжательству, Они надеялись, что война с Англией поможет оживить национальный характер, уменьшить эгоизм людей и возродить республиканизм». Не случайно эту войну назвали «второй Войной за независимость»⁸².

Большой вклад в изучение различных аспектов англо-американской войны 1812–1815 гг. внес историк Дональд Хики⁸³. В своих работах он пишет, что этому конфликту историками уделялось недостаточно внимания. Война оказалась забытой американцами по ряду причин. Она произошла между двумя выдающимися событиями: Войной за независимость и Гражданской войной, они-то и оставили ее в «тени». Кроме того, она не была победоносной. Для британцев этот конфликт заслоняется их эпическим противостоянием наполеоновской Франции и рассматривается как эпизод среди бесчисленных колониальных войн. По мнению этого историка, трудно даже ответить на простой вопрос: «Кто победил в этой войне?» – поскольку она закончилась на условиях статус-кво, т. е. с ничейным результатом. Он считает, что за 200 прошедших лет война обросла многочисленными мифами, к числу которых он относит и то, что она была «второй Войной за независимость».

С ним полемизирует историк Хью Ховард, который считает, что это событие было именно «второй Войной за независимость». Одновременно справедливым он считает и второе название, что она была «войной м-ра Мэдисона», добавляя при этом, что правильнее было бы говорить, что она была войной «м-ра и миссис Мэдисон», подчеркивая значительное влияние жены президента на принятие решений. В то же время Ховард отстаивает традиционный взгляд на причины войны. Он утверждает, что именно британская политика не оставила Мэдисону выбора, как только обратиться к Конгрессу с просьбой об объявлении войны⁸⁴. Ховард рассматривает сожжение Вашингтона как «акт международного терроризма», который нельзя оправдывать, как это делали англичане, «местью за сожжение Йорка». Разрушения, причиненные временной, построенной из дерева столице Канады, этот историк считает незначительными по сравнению с сожжением каменных строений американской столицы⁸⁵.

Значительное оживление в изучение англо-американской войны 1812–1815 гг. внес 200-летний юбилей. В связи с ним была издана монография «Война 1812 года: борьба за континент» известного историка из Виргинского университета Джона Стэгга, редактора «Бумаг Мэдисона» и автора многочисленных работ⁸⁶. В своем исследовании он рассматривает событие через призму международных отношений в эпоху наполеоновских войн. Это было, по его мнению, соперничество двух государств за контроль над американским континентом, глобальный конфликт в западном полушарии, особенно важный с точки зрения влияния на юге Северной Америки и в Вест-Индии. Стэгг утверждает, что Мэдисон не желал аннексии Канады, вторжение на ее территорию носило отвлекающий маневр. Он не согласен с теми историками, которые считали, что Америка проиграла эту войну, так как она добилась демилитаризации района Великих озер и срыва британских планов по созданию буферного индейского государства на своих западных границах⁸⁷. В своей работе он также уделяет значительное внимание состоянию американской армии, которая была недостаточно обучена и организована, не имела подготовленного офицерского корпуса⁸⁸.

Т. Бикхэм, историк из Техасского университета, в исследовании под названием «Тяжесть мести: США, Британская империя и война 1812 года»⁸⁹ старается рассмотреть конфликт с двух сторон, считая, что взгляд из Америки будет односторонним. Он в отличие от других исследователей уделяет достаточно внимания как американской оппозиции войне, так и английской. Не занимаясь военной стороной конфликта, он рассматривает англо-американскую войну как составную часть наполеоновских войн, подчеркивая, что республиканцы имели профранцузские симпатии. Наполеону, пишет он, очень «пригодились деньги, полученные за продажу Луизианы», для ведения войны против Великобритании⁹⁰. Этот историк не считает, что американцы были сильно зависимы от торговли с Британией. Но, как он утверждает, их национальное чувство было сильно ущемлено зависимостью от британской культуры в области журналистики, литературы, музыки⁹¹. Бикхэм в своем исследовании явно преувеличивает роль прессы в этой войне. Он пишет, что англичане читали выдержки из американских оппозиционных федералистских газет, публикуемые в британской прессе, и полагали, что США не хотят войны, а республиканцы пользовались сообщениями британской оппозиционной прессы, чтобы утверждать, что англичане настроены против ограничений американской торговли⁹².

По мнению этого историка, война 1812 года была борьбой за преобладание на североамериканском континенте и одновременно идеологическим конфликтом между американским республиканизмом и британским колониализмом. «Американские сторонники войны, – пишет Бикхэм, – утверждали, что победа будет означать полный и окончательный разрыв с колониальным прошлым», позволит еще сильнее поверить в то, что «их судьба – доминирование на североамериканском континенте»⁹³