– Сталко, а где твоя сестра? – тир Пикарт прищурил один глаз, что служило плохим знаком. Все знали, старик только выглядит слабым, но в трудную минуту способен принять жесткое решение. Еще свежи были в памяти события, произошедшие на флагманском острове год назад. Тогда князь как раз пытал судьбу у оракула, и за старшего оставался тир Пикарт. Бунт, поднятый отстраненным от несения службы небоходом, пойманным на воровстве, капитан задушил на корню. Дружкам достаточно было увидеть, как старик прошаркал до горланящего бугая и легко выкинул того за борт. За минуту до смерти на глупца смотрел именно такой прищуренный глаз.

– Н–н–не знаю…

– Инха, открой! – рявкнул капитан, заставив вздрогнуть присутствующих. – Считаю до трех и разношу дверь в щепки. Раз… – на ладони тира Пикарта волчком закрутился клубок тьмы.

– Два… – шар увеличился в размерах вдвое и начал опасно потрескивать. В его недрах зарождались огненные всполохи. Запахло грозой.

– Инха, бездна тебя подери, открывай! – завопил Сталко и шибанул плечом крепкую дверь.

Тир Пикарт не успел сказать «три», дверь распахнулась. На пороге застыла испуганная девушка.

– Тварь, ты что творишь? – брат отвесил Инхе пощечину. Оттолкнув заплакавшую любовницу лорда в сторону, пропустил в покои тира Пикарта. Сам прошел следом. За ним, с опаской оглядываясь на осевшую на пол Инху, юркнул Микуш.

Лерис лежал на кровати, раскинув руки. Неподвижный и серый лицом. Его рот бы приоткрыт. Поднесенное стариком зеркальце, сколько ни держал у губ, не запотело

– Что ты сделала с ним, сестра? – Сталко побледнел. Упав от резко накатившей слабости на колени, ткнулся лбом в покрывало. – Тварь… Тварь… ты убила его…

– Лекаря! Позовите лекаря!

Прибежавший эскулап оттянул веки, пощупал запястье, приложил ухо к груди и печально помотал головой.

– Мертв.

Микуш спрятался за занавеску. Ему было страшно смотреть и на мертвого князя, и на рыдающего друга.

Весть о том, что Инха отравила милорда, разнеслась по княжеству со скоростью молнии. Направляющиеся в Соломож острова развернулись и на максимальной скорости понеслись в Арматорию. Магописцы не успевали отвечать на вопросы растревоженных капитанов. Больше всех злился и негодовал отец Инхи. Он прекрасно понимал, чем может закончиться не только его карьера, но и судьба всего островного государства.

Его безучастную ко всему дочь заперли в башне Тлена. Мрачное сооружение издавна служило местом содержания преступников, ожидающих суда. Как только лорд выносил приговор, их переводили на остров Кунн. Один из самых крупных в Небесном княжестве, он славился не только особыми жителями и лучшей охраной, но и богатыми садами и полями. Их обрабатывали все те же заключенные. Дармоедов Лерис Птородей не терпел.

– Прибыли Альдо и Годеж, – глядя в подзорную трубу, докладывал старику старший помощник. Острова начали прибывать с утра следующего после убийства дня.

Тир Пикарт перебрался на смотровую площадку. Слишком шумно и суетно было на капитанском мостике – работали все три смены небоходов. Волнение делало людей дерганными и крикливыми. Старик попросил придвинуть кресло к тем перилам, где так любил стоять князь. За спинкой кресла замер Микуш.

Мальчик уже не плакал. Его друга Сталко тоже заперли в башне, но не рядом с преступницей, а на другом уровне. «До выяснения обстоятельств» – так ему объяснили. Но паж никак не мог взять в толк, какие могут быть обстоятельства. Инха всего лишь являлась другу родной сестрой. Микуш и на минуту не сомневался, что Сталко не причастен к отравлению.

– На подходе Виру–Виру и Бондо.

– Кто в хвосте? – старый небоход был хмур. Ветер трепал редкие седые волосы. Треуголка лежала на коленях и подрагивала, когда к Рубу – флагманскому острову, причаливали его собратья. Не всегда удавалось сойтись гладко. В такие моменты куски тверди осыпались вниз, и тир Пикарт молил богов, чтобы те не пришибли кого–нибудь из боящихся неба. Времени для выбора более безопасной гавани не было. Трагическое событие заставляло забыть о вежливости.

«Позже принесем извинения».

– Кунн и Агат, – доложил старший помощник.

Острова отличались друг от друга. Размером, ландшафтом, или какими–то особыми признаками. Под Агатом, например, висел огромный кожаный пузырь. Благодаря ему у княжества всегда имелся запас пресной воды. Даже над морем. Какая–то химия, связанная с испарением и солнцем, Микуш точно не знал. Остров Кунн тоже легко распознавался – самый зеленый из всех, несмотря на мрачный замок и надзорные вышки. Здесь содержались преступники.

– Капитанов предупредили, что они должны проследовать в зал собраний?

– Так точно.

Микуш осторожно приблизился к перилам. Встав на цыпочки, перегнулся, чтобы рассмотреть сушу, раскинувшуюся внизу. Арматория тонула в тени, хотя солнце вовсю поливало острова. «Мы закрыли им все небо», – догадался мальчишка. Еще никогда острова не скапливались в одном месте. Даже над торговыми городами старались зависнуть подальше друг от друга.

Флагман как следует тряхануло. Микуш от страха присел и крепко вцепился в перила.

– Не бойся, малыш, – капитан сунул трубку в рот. Микуш никогда не видел, чтобы та дымила, и не понимал, зачем старик всюду таскается с ней. – Мы еще не падаем.

Старший помощник отвлекся от подзорной трубы и медленно перевел взгляд на капитана.

– Что, мальчики, не знали, что без князя мовилы замолчат?

– Мы разобьемся? – Микуш облизал обветренные губы.

– Нет. Мы спустимся вниз. Нам придется искать другое место для жилья. На островах останутся лишь капитаны, которые уведут их в море, – глаза старика слезились. Он смотрел вдаль, будто наяву видел то, о чем говорил. – Поднимется огромная волна, и лучше бы нам быть в этот момент подальше от берега.

– Острова затопят? – выдохнул старший помощник. Ему и внуку старик доверял, поэтому не стал скрывать печальную судьбу мовилов. Об их зависимости от крови князя знали только посвященные. Когда–нибудь эти двое тоже сделались бы капитанами, и как жаль, что их мечты никогда не исполнятся.

– Тир капитан, – голос пажа дрожал, – зачем она это сделала? Зачем погубила всех нас?

– Ревность. Должно быть, Инха не хотела, чтобы ее мужчина достался другой.

– Но вы ведь сами говорили, я слышал, что лорду не повезло двадцать девять раз, почему она решила, что в этот непременно получится?

– Кто этих женщин поймет? Наворотят дел, а потом плачут.

– Дура она. Дура–дура–дура, – мальчишка каждое слово сопровождал ударом ноги по перилам.

– Тише ты, разбушевался. Остров нам еще послужит.

Круглый стол с девятью креслами ждал своих гостей. Они рассаживались неспешно, тщательно выбирая соседей. Капитана острова Виру–Виру обходили стороной. Никто не хотел приветствовать отца преступницы. Он ярко чувствовал свою вину, сидел, понурив голову. Смотреть в глаза друзьям было больно. Каждый из капитанов прекрасно понимал, как и когда прекратит существование островное государство. И все из–за какой–то девчонки, одним местом отвоевавшей должность отцу.

Тир Дехар не был плохим человеком, и капитаном считался умелым, но только за место на Виру–Виру боролись не менее опытные небоходы. Те, кто тоже упорно учился и верно служил, но кому боги не дали смазливую дочь. Конечно, капитаны понимали, что князь не поставил бы главой острова кого попало, что Дехар достоин нового назначения. Но как бы он ни был хорош, все только и говорили о незаконной протекции дочери.

Опоздавший к назначенному часу тир Пикарт застыл в дверях. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы верно оценить обстановку.

– Больно смелые стали, – проворчал он, перетаскивая свое кресло на пустое место возле капитана острова Виру–Виру. Демонстративно уселся так близко, что его локоть задевал лежащую на подлокотнике руку опального капитана. – Думаете, все про всех знаете? Милорд подписал документы задолго до того, как познакомился с дочерью тира Дехара. Я свидетель тому. Князь выбрал достойнейшего из достойных. Преступлению Инхи еще будет дана оценка. А сейчас, вместо того, чтобы заниматься пересудами, давайте вернемся более важными делами. Нам есть о чем поговорить.

– Сколько нам осталось? – капитан острова Кунн был рыж, упитан и страдал отдышкой. – И что будем делать с заключенными?

– Надо лететь в Фергот, – наместник острова Годеж поднялся, чтобы привлечь к себе внимание. – Владыка благоволил к князю и не раз предлагал свое покровительство. Он может принять всех нас.

– Мы ему нужны только как союзники против пустынников, а без островов от нас пользы чуть. Ни земли, ни дома, – наместник гористого Бондо особо остро чувствовал, что останется ни с чем. Его остров славился горячими источниками и целебными грязями. Небоходы перебирались туда отдохнуть и поправить здоровье. – Без острова я никто.

– Все мы без островов никто.

– У агатцев хотя бы сохранится пузырь, накапливающий воду, а что у меня?

– Целители везде пригодятся.

– Это без целебного–то источника?

– Мы и на суше сможем возродить кузнечное дело, – хозяин Альбо – острова, где каждый второй работал в кузне, был по военному подтянут. В Себатре оружие его мастеров отрывали с руками.

– Но в Ферготе нет руды. Где вы возьмете железо? – капитан Кидра удрученно покачал головой. Горы Старосвета были привычным местом для его рудокопов – там Небесное княжество владело несколькими шахтами. Они располагались настолько высоко, что никому из обитателей суши не были по зубам.

– Так сколько у нас осталось времени?

Тир Пикарт очень внимательно слушал капитанов. Только в обстановке, близкой к панике, проявлялись истинные лица.

– Я только что спускался к своему мовилу, – тир Пикарт достал трубку, но в рот не сунул. – И не заметил никаких изменений. Он спокоен и работает без сбоев.

Капитаны переглянулись. Каждый из них знал, что магические создания остро чувствуют состояние хозяина. И просто такого не может быть, чтобы последний из Птородеев умер, а мовилы никак на его смерть не реагировали. Капитаны невольно прислушивались к шагам за дверью, ожидая дурных известий.

– Прошло слишком мало времени…

Тир Пикарт не дал капитану острова Бондо договорить, остановил его жестом.

– Я хочу услышать, не заметил ли кто из вас нечто необычное в поведении мовилов? Сразу после того, как получил печальное известие.

– Ничего особенного.

– Нет.

– Все, как обычно.

– Был толчок, но мовил быстро успокоился.

– И у нас дернуло.

– Нас тоже недавно шатнуло, – кивнул старый небоход, – поэтому я и спустился к мовилу. Он просто перевернулся на другой бок.

– Но мовилы редко поворачиваются. Это тоже какой–то знак, – тюремщик с острова Кунн вытер огромным платком лоб.

– Да, что–то ему не понравилось, но сейчас он не проявляет особого беспокойства.

– Выходит, князь жив?!

– Но как?

Капитаны повскакивали с мест.

– Можно мне увидеться с дочерью? – тир Дехар растерянно оглядел присутствующих.

– Инха молчит. Мне кажется, – старый небоход вздохнул, – она повредилась рассудком.

– Я поговорю с ней, – отец упорствовал. – Мы должны знать, что она сделала с князем.

– Собрание откладывается до полного выяснения обстоятельств. Я думаю, рано еще нашего лорда хоронить, – произнес старик и, шаркая, поспешил за отцом преступницы.

Крепость Руб представляла собой монументальное сооружение. Чего только стоил многоуровневый каменный замок с довольно просторной площадью. На некотором расстоянии от него располагались дома местных жителей, у ворот – казарменное здание для стражников. Имелись даже конюшни. Если появлялась нужда посетить город или торговый порт, лошадей и повозки спускали вниз в огромной клети. За замком нашлось место и для сада. По задумке архитектора он делился на летний, разбитый в естественных условиях, и зимний, одетый в стекло. Все это великолепие окружала высокая крепостная стена, по углам которой застыли башни. В одну из них и направлялись тир Пикарт и затаивший надежду отец Инхи. Вдруг его дочь не так виновата, как представляется?

Вышагивая по мощеному камнем двору, старый небоход наметанным взглядом оглядел свои владения. Всякий раз, видя замок, он испытывал и гордость, и восхищение. Впервые попавший на Руб гость неизменно любопытствовал, для чего здесь столь крепкое оборонительное сооружение. Разве в небе обитают не только птицы?

Нет, без крепости на острове не обойтись. Она знавала кровавые битвы. Еще при старом князе был погашен бунт капитанов, пожелавших отделиться и стать свободными. Именно тогда вскрылась тайна мовилов. Магические существа не живут без Птородеев. Нет смысла угонять острова, если в тебе нет княжеской крови. В тот страшный год погибли сразу два мовила.

«Обидно, что пришлось обороняться от своих», – тир Пикарт вздохнул.

Но лезли и чужие. Вспомнилась жестокая битва у шахт, когда горцы напали на остров Кирд. Рудокопы крепкие воины, но, застигнутые врасплох, не смогли дать достойный отпор. Одних закрыли в шахтах, других вырезали. Враг пробрался на остров. Насиловал, грабил, жег. Лерис едва успел.

«М–да, многим на суше не дает покоя богатство Небесного княжества».

– Папа? – Инха поднялась с тощего тюфяка, набитого соломой. Еще вчера она нежилась в мехах, а сегодня представляла собой жалкое зрелище. Босая, нечесаная, трясущаяся в одной тонкой рубашечке. Сердце отца должно было сжаться, но капитан взял себя в руки.

– Говори, – он подтянул табурет, принесенный стражником. Высокий, Дехар и сидя был выше своей дочери.

– Нет, – Инха отвернулась к окну, забранному решеткой.

– На что ты надеешься? – лицо отца свела судорога.

– Я ничего не скажу.

Тир Пикарт, оставшийся в коридоре, видел, как у Дехара ходят желваки.

Капитан Виру–Виру устало опустил руки. Казалось, что он сник. Сдался, не имея влияния на дочь. Но вдруг на кончиках его пальцев зародились искры. Он тряхнул кистями рук, словно хотел сбросить обжигающий огонь, но тот вытянулся и превратился длинную плеть.

– Папа! – глаза Инхи были полны ужаса.

– Говори или…

Плеть хлестнула воздух и, изогнувшись змеей, обвила нежную шею девушки. Инха заверещала, вцепилась руками в огненную ленту, но лишь сделал себе хуже – петля затянулась еще туже.

– Дехар, прекрати! Ты убьешь ее, – старик положил ладонь на напряженное плечо капитана. Он не мог смотреть, как, задыхаясь, Инха сучит ногами.

Змея с шипением исчезла. На шее девушки остался красный след ожога. Она рыдала, не веря, что собственный отец поднял на нее руку.

– Я… Я все расскажу… Лери, – Инха с трудом поднялась с пола и с ненавистью посмотрела на своего мучителя. – Я все расскажу князю, и он…

– Князь жив? – тир Пикарт похлопал себя по карману, полез в другой, но трубку не нашел. «Наверное забыл в замке на столе».

– Я никогда не навредила бы ему. Я люблю его. И больше ничего от меня не услы…

На кончиках пальцев отца вновь запрыгало пламя.

– Он просто спит! – взвизгнула Инха.

– Чем ты его отравила? – старик не знал, то ли сердится, то ли радоваться. Милорд просто спит.

– Не скажу…

Да, девочке определенно требовалась хорошая порка. Всего девятнадцать, а уже какая строптивая. Ничего не боится. И на что надеется?

– Я знаю, – тир Дехар поднялся с табурета. Он вышел, даже не взглянув на дочь. – Это сонник. Он растет только на Виру–Виру. А Инха недавно навещала мать.

– Как долго он действует? – старик поплелся следом. Вновь похлопал себя по карманам, точно не верил, что трубки нет.

– Не больше недели.

– Плохо. Очень плохо

– Вы знаете, зачем она это сделала?

Тир Пикарт кивнул.

– Лериса вызвал оракул. И если в течение трех дней князь не явится, его не допустят до колодца.

– А значит, он упустит шанс увидеть свою истинную…

– И заиметь наследника.

– Дура девка, – отец зло сплюнул. – Она все подстроила. Усыпила князя, чтобы он опоздал.

– Он будет моим! – крикнула Инха. Стражник, закрывая дверь, гремел засовами. – Только моим!

– Ты его потеряла навсегда, девочка, – произнес старик. Он поторопился в зал, чтобы сообщить обнадеживающую новость капитанам.

1 2 3