Надо было отдать должное стилистам – нынче Лиза выглядела гораздо более презентабельно, чем то было при первой их встрече. И платье – ярко-красное, словно стоп-сигнал светофора, завидев который так и хочется нарушить все правила, – было Андрею по вкусу. Даже захотелось примириться с наличием кота. Временно, разумеется.

В целом же, когда Принц был сдан в багаж или бог весть куда – Меньшиков совершенно не собирался интересоваться его судьбой, – а они с Лизой устроились в удобных креслах салона бизнес-класса, Андрей почувствовал в некотором роде удовлетворение жизнью.

– Елизавета, – начал он, принимая от стюарда два бокала шампанского, один из которых протянул девушке. – Предлагаю перейти на «ты» и немного узнать друг друга.

По правде говоря, узнавать собирался именно он, ибо особенно распространяться о себе даже с женщиной, которую будет впоследствии долго и с аппетитом трахать, не планировал.

– Давай, – кивнула Лиза, отпивая сразу большой глоток из бокала. И хотя выглядела при этом не особо уверенной, Андрею понравилась её непосредственность.

– Так, – задумался он прежде чем выдать: – Есть ли у тебя родители? Вернее, живы ли они? Где ты училась? Ты сейчас живёшь самостоятельно или с родными? М-м-м… Чем увлекаешься?

Он не знал, что ещё спросить. Вроде бы – всего лишь возможность узнать друг друга ближе, только раньше он этим пренебрегал. После отношений с Ингой ему напрочь стало плевать на внутренний мир его пассий.

Мысли о ней разозлили Андрея, но когда он встретился со взглядом Лизы, в котором удивление смешалось с весельем, заметно успокоился.

– И это всё, что вы… ты хочешь узнать? – улыбнулась она.

– Для начала.

– Родители живы, но я с ними не живу. Сестёр и братьев нет. Мы жили в небольшом городке, но там не очень хорошо с работой.

Можно подумать, здесь было хорошо, раз нужда заставила её искать вакансию, подобную этой, – хотелось сказать Андрею, но вслух он произносить этого конечно не стал. Просто внимательно слушал Лизу, думая о том, насколько они разные.

О таких, как он, говорят «родился с золотой ложкой во рту». Всё, что имел, казалось, упало на него с неба. Хотя, только Меньшиков знал, каким трудом оно ему досталось.

– Так. А какие у тебя увлечения? – поинтересовался, когда Лиза замолчала.

Она задумалась, словно он задал ей совершенно необычный или даже неприличный вопрос, а после начала рассказывать про путешествия. Сначала неспешно, после всё более распаляясь, пока Меньшиков не понял, что она села на любимого конька.

– А в Болгарии ты бывала?

– Нет. Но очень хочу посмотреть на достопримечательности.

– Боюсь, что с этим могут возникнуть проблемы.

Он задумался, пытаясь припомнить, когда в последний раз ездил просто отдохнуть, а не по многочисленным делам, не оставляющим времени ни на что кроме них. И не смог вызвать в памяти ни одной подобной поездки.

– А может, и не возникнут, – заверил он то ли Лизу, то ли себя и прежде, чем она успела начать расспрашивать его о чём бы то ни было, прибавил: – Я немного подремлю. Ночь без сна. Разбуди меня перед посадкой.

И прикрыл глаза, давая понять, что сейчас его лучше не трогать.

К Сергею они прибыли часа через три. Всё то время, что занял полёт, Андрей спал, вернее, делал вид, что спит, а сам же размышлял над тем, во что вляпался по собственной воле. Итак, первое: Лиза была из тех, кто за словом в карман не лез. Ему нравилась эта черта в женщинах, когда они могли сказать что-то умное и по делу, но умели так же и вовремя замолчать. Или – что лучше – промолчать. Пока к Елизавете у него не было никаких претензий по этой части, впрочем, он не знал, будет ли так всегда.

Сергей, насколько его успел изучить Меньшиков, тоже предпочитал подобных женщин. Так что Лиза, скорее всего, ему должна была понравиться. Эта мысль неожиданно разозлила Андрея, и он даже заворочался в кресле, после чего открыл глаза и посмотрел на сидящую рядом девушку, которая что-то увлечённо читала в туристическом журнале.

Снова отвернувшись и «погрузившись в сон», Меньшиков продолжил размышлять. Второе – кот. Вернее, его наличие без уведомления об этом Андрея. Не то чтобы он был категорически против питомцев, но если бы выбирал везти или нет с собой на свадьбу к другу эти несколько килограммов рыжей бесполезности, определённо оставил бы кота дома. Надо будет обязательно сообщить Лизе, что подобные вещи она обязана обсуждать с ним лично.

Ну и третье – он почти ничего не знал о своей спутнице, а она о нём – и того меньше. И с этим могли возникнуть трудности. Хоть мало-мальскую легенду знакомства сочинить всё же придётся, пока Лиза не нафантазировала её сама.

В целом же всё было не так плохо, как могло бы быть, и этот вывод успокоил Меньшикова окончательно.

– Вы давно знаете друг друга? – не без интереса спросила Лиза, когда машина, взятая напрокат, притормозила у ворот особняка Кравцовых.

– Давно. Можем даже считаться старыми друзьями, – кивнул Андрей и, покинув автомобиль, открыл дверь Елизавете, на руках которой вольготно устроился кот. – Слушай, у тебя страсть к гигантомании? Есть же менее внушительные звери.

Он подал ей руку, глядя на то, как Принц недовольно смотрит прямо ему в глаза. Интересно, это недоразумение будет спать вместе с ними? Надо будет обсудить ещё и этот аспект. Делить территорию с рыжей мордой он точно не собирался.

– Зато с ним спать тепло, – пожала плечами Лиза, подтверждая худшие опасения Меньшикова. Впрочем, продолжать и дальше обсуждать этот вопрос он не стал. Ворота особняка распахнулись, и они с Лизой зашагали к дому по гравийной дорожке.

– Андрюха! Добрался-таки, а я уж и не чаял.

С такими словами им навстречу вышел Сергей Кравцов, зажавший в пальцах неизменную сигару. Он вскинул брови, прошёлся по Лизе долгим оценивающим взглядом, и у Андрея возникло желание дать рассмотреть девушку поподробнее, но одновременно с этим – спрятать от чужих глаз.

– Привет. – Меньшиков пожал руку Сергею и отступил на шаг, представляя спутницу: – Елизавета.

– Добрый день.

Хрупкая ладонь скользнула в крепкую мужскую Кравцова, и это тоже Андрею не понравилось. Да что это за дела? Он непринуждённо положил руку на плечи Лизы, обозначая тем самым свою территорию, и почувствовал, как тело девушки мгновенно каменеет, будто она готовится сбежать в первый подходящий момент.

– Давай может, по стаканчику пропустим, пока Надька там колдует над лазаньей. Сказала, что сегодня ужин с неё. Будет знакомить вас со своим женихом, – предложил Кравцов, кивая на дом. – Лизонька, идёмте, моя жена покажет вам, где можно разместиться и немного передохнуть. А мы с Андреем немного выпьем и поговорим о делах давно минувших дней.

Меньшиков наблюдал за тем, как Елизавета с котом поднимается по крыльцу в дом, как виляет попой… По крайней мере, для него это выглядело именно так. И ему это категорически не нравилось.

Когда Лиза была пристроена в заботливые руки жены Кравцова – Виолетте – а сами мужчины расположились в кабинете Сергея, Андрей выдохнул с облегчением окончательно. Всё совсем неплохо. Пожалуй, они прекрасно продержатся с Лизой пару дней, а заодно и смогут узнать друг друга лучше. Ну, прежде чем переводить отношения в горизонтальную плоскость, точно стоит пообщаться хоть немного. Хотя… не он ли вчера думал об обратном?

– Где ты нашёл это чудо? – поинтересовался Кравцов, протягивая Андрею бокал виски, когда они расположились в креслах возле камина.

– Почему чудо?

– Потому что на тебя не похоже заводить себе таких женщин, – пожал плечами Сергей.

– Каких таких? – Вопросы Кравцова тоже раздражали. Если так дальше пойдёт, он начнёт бросаться на лучших друзей.

– Живых, что ли.

– А до этого я предпочитал зомби? – с сарказмом уточнил Меньшиков, ухмыляясь краешком губ. – Ты для меня открыл Америку.

– Ты понимаешь, о чём я. – Сергея было не смутить реакцией Андрея. И Андрей действительно понимал. И чем острее было это осознание, тем больше он раздражался по непонятным для него причинам.

– Мы познакомились недавно. И пока на стадии узнавания друг друга, – уклончиво ответил он и быстро перевёл тему в другое русло: – Что со свадьбой? Где Надя собирается её устраивать?

– Прямо в саду.

– В саду?

– Да. Это вообще моя головная боль. Я хотел снять какой-нибудь замок в Европе. Или ресторан на худой конец. Но у Нади уже всё продумано. Торопится выйти за своего Даню. Какие-то там анаграммы в именах просмотрела, нумерологию. Высчитала, что ей нужно замуж именно завтра. Иначе потом как-то там планеты сойдутся лет через пятнадцать.

– Ну и вышла бы в тридцать четыре.

– Вот и я о том! Я думал, беременная. Но вроде нет. Планеты выстроились в ряд, поэтому завтра гуляем свадьбу.

Кравцов замолчал, качая головой, а на губах его появилась улыбка. Он души не чаял в жене и дочерях, и только теперь Меньшиков понял, что завидует другу. По-белому, но завидует. Хотя, он в последнее время вообще не думал ни о том, чтобы завести семью, ни о том, что у него в принципе когда-то могут появиться дети.

И не станет думать об этом сейчас. Перед мысленным взором появилось лицо Инги, и Андрей с силой сжал бокал в пальцах. К чёрту воспоминания о ней. И её тоже к чёрту. Он просто проведёт эти два дня в компании приятных ему людей, а потом вернётся к привычной жизни. И в ней уж точно нет места подобным мыслям.

И не будет.

* * *

– Проходите сюда, Лизонька.

Виолетта Кравцова – красивая женщина средних лет, у которой трудно было представить наличие взрослой дочери, раскрыла передо мной дверь в спальню и я, по-прежнему держа Принца на руках, неуверенно ступила внутрь.

Большая светлая комната была выдержана в нежно-голубых тонах – от портьер на окнах до изящной, словно бы кукольной, мебели. Подобную обстановку я раньше видела, наверное, только в кино да музеях. Ну, может быть, еще в некоторых отелях – в Турции как-то раз у меня был похожий номер. Такой милый и уютный винтаж.

Взгляд против воли цеплялся за резные шкафчики с узорчатыми ручками; за телефон на прикроватном столике в старинном стиле – небесного оттенка, с рисунком из роз и золотой каймой на краю корпуса и трубки; за причудливую роспись на портьерах, где диковинные птицы порхали над пышными бутонами цветов. Я старалась не слишком откровенно пялиться на то, что меня окружало, дабы хозяйка дома не поняла, насколько я далека от соприкосновения с подобной обстановкой в обычной жизни. Что-то подсказывало – Андрей Станиславович вряд ли захотел бы, чтобы эти люди узнали, кто я такая на самом деле.

– Вам нравится? – поинтересовалась, между тем, Виолетта, и от заботы, прозвучавшей в ее голосе, я вдруг почувствовала себя увереннее. – Мы долго думали, давать ли вам с Андреем общую спальню и в итоге решили поселить в две разные, но если вас это не устраивает – вы только скажите…

Повисла многозначительная пауза. Черт, что же ответить? Если скажу, что две отдельные комнаты – это замечательно, не поймет ли Виолетта, что мы с Меньшиковым, мягко говоря, совершенно чужие люди и, соответственно, не рассекретит ли она наш фарс? А если я отвечу, что нам нужна общая спальня – к чему я, по правде сказать, была совершенно не готова – не сочтут ли меня… м-м-м, девушкой не слишком высоких нравов, которую Андрей Станиславович притащил с собой только для того, чтобы было кого трахать? Что, в общем-то, было весьма недалеко от истины. Только вот проблема: я не знала, какое впечатление о наших «отношениях» он хотел оставить у своих друзей. Ну а посему, данный вопрос мне предстояло решить самой.

– Мне очень нравится, – улыбнулась я смотревшей на меня с нескрываемым интересом женщине. – Лучшего и пожелать нельзя.

Вот так. Красиво уйдем от ответа. И, если судить по тому, какой довольной после моих слов сделалась Виолетта – это сработало.

От дальнейших расспросов меня спасло появление мужчины, принесшего мой багаж. Интересно, он у них тут в роли швейцара? Может, у Кравцовых даже целый штат прислуги имеется? Хотя нет. Ведь невеста, как я уже слышала, самолично готовит к ужину лазанью. Что ж, уже легче.

– Ужин будет готов в шесть, – сказала Виолетта после того, как мужчина ушел и, отступив, в свою очередь, к выходу, добавила:

– Отдыхайте пока, Лизонька, не буду вам мешать.

– Спасибо, – коротко поблагодарила я с улыбкой и облегчённо выдохнула, когда дверь за женщиной закрылась.

Опустив Принца на кровать, я озадаченно уставилась на свой багаж – три огромных чемодана, в которых Бог знает, как вообще что-то можно было найти. Признаться, я никогда ещё не ездила куда-то с такой грудой вещей, немалую долю которых составляла косметика. Господи, да у меня все обычно помещалось в небольшой классический чемодан размером 55-40-20, и, вероятно, сама бы я и на этот раз обошлась минимумом, но вот беда – мое «приданое» собирал Сантьяго. А для него лишних вещей, похоже, не существовало в принципе. Я же стояла рядом и только успевала смотреть на то, как он споро раскидывает по трем чемоданам кучу всего, приговаривая:

– Это если будет жарко, это – если будет холодно, это – если будет прохладно, это – на вечер, а это – на утро, это для выхода днём, это – для торжества, а это – на повседневность…

Я пыталась возразить, что на несколько дней мне столько всего совершенно не понадобится, да и вероятность, что в Болгарии летом будет холодно, стремилась практически к нулю, но Сантьяго было не переубедить. А когда дело дошло до сбора косметики, ум у меня окончательно зашёл за разум.

– Основа под макияж, основа под тени, тональный крем, консилер, пудра обычная, пудра-шиммер – ее наноси только на определенные зоны лица, не забудь, иначе будешь светиться как новогодняя ёлка; так, ещё румяна, помада под красное платье, помада под розовое платье, помада под платье цвета фуксии…

Он перечислял, а я смотрела на все это и понимала, что запомнить что и к чему во всей этой горе косметики – мне просто не под силу. Да и нужно ли? В конце концов у меня была не настолько уж плохая кожа. Правда, Сантьяго я об этом говорить не стала – он был свято уверен, что косметики много не бывает, как, впрочем, и одежды с обувью.

И вот теперь мне предстояло не только сообразить, в чем пойти на ужин к друзьям босса, но ещё и отыскать в этих безразмерных чемоданах «то, не знаю что». Потому что я понятия не имела, счастливой обладательницей чего вообще являюсь. Мне, в общем-то, вполне комфортно было в том красном платье, что уже было на мне надето, но логика подсказывала, что к ужину лучше переодеться. А потом… может, удастся отпроситься у босса на небольшую вечернюю прогулку? Страшно хотелось увидеть достопримечательности хоть одним глазком, но я понимала, что нахожусь здесь не для собственных развлечений. Но вдруг всё-таки повезет?..

Вздохнув, я наклонилась и открыла первый чемодан, в котором оказалась одна сплошная обувь – на каблуках, на шпильках, на танкетке, на платформе… Вспомнив гравийную дорожку, ведущую к особняку, шпильки и каблуки я мигом отмела, ибо в тех случаях, когда на них рискуешь выглядеть скорее смешно, чем красиво – лучше не рисковать. А вот светлые босоножки на полосатой танкетке мне, пожалуй, вполне подойдут. Тем более, помнится, что Санти уложил в чемодан белое платье – я сочла, что оно вполне сгодится для скромного домашнего ужина. Во всяком случае, я надеялась, что он будет именно таким.

Платье нашлось в третьем чемодане минут через двадцать поисков и к моменту, когда я сделала себе, как умела, ненавязчивый нюдовый макияж – от греха подальше без участия шиммера, оказалось, что уже пора идти на ужин. Выудив из чемодана духи – их было здесь не менее двадцати флаконов – я в который уже раз озадаченно уставилась на все это добро. В голове снова зазвучал голос Сантьяго:

– Этот аромат свежий, его используй в первой половине дня, этот – хорош для торжественного вечера, этот – лучше носить при прохладной погоде, а этот… ооо, какой томный… ну, ты поняла, когда он тебе понадобится.

Ну, допустим, поняла. Только что из всего этого что – совершенно не сумела запомнить, а потому, просто послушав каждый, нанесла тот, что понравился больше всего – ванильно-солоноватую «Olympea».