Глава 3

– Вы забываетесь, мисс Кристенсен, – тоном, не допускающим дальнейших возражений, сказал Зейн. – Это моя семья. Вы говорите о королевском доме аль-Гамди.

– Значит, ваша семья превыше закона?

– В моей семье достаточно прихлебателей и ленивых глупцов. Как говорится, в семье не без урода, мисс Кристенсен, – добавил он сухо, удовлетворенно отметив, что девушка покраснела.

Он всегда был невысокого мнения о своем кузене.

А она такая на первый взгляд безобидная…

Никто и никогда не говорил с Зейном в подобном тоне. Он только учился ходить, но уже был принцем, его высочеством. Сестра Мира была на десять лет моложе. Он очень к ней привязан, и она никогда его не провоцировала и не спорила с ним.

В детстве и юности у него не было близких друзей. Никто не критиковал его за высокомерие и эгоцентризм.

Даже его бизнес-конкуренты Ксандер, Бенджамин и Данте, пожалуй, одни из немногих, кого не пугал его титул и положение, называли его шейхом, а не по имени.

Несмотря на бурлящую ярость, он не мог не отметить одно важное обстоятельство.

Мисс Кристенсен верила, что брат невиновен, и была бесконечно ему предана.

Зейн оценил эту черту, поскольку и ему было дорого благополучие собственной сестры.

Зейн почувствовал, что еще немного, и он окончательно потеряет самообладание, что было для него нехарактерно. Он решил взять паузу в общении с Амалией. К своему неудовольствию, он все еще ощущал на губах вкус ее поцелуя.

Сейчас, когда он снова обрел способность думать рационально, он понял, что ее поцелуй был невинным, ей явно не хватало опыта. Неужели наивность и незащищенность, сквозившие в ее взгляде, были настоящими?

Задумчиво разглядывая ее, Зейн поднял телефонную трубку и вызвал охрану.

Ему не хотелось, чтобы Амалия ускользнула от него или обратилась бы за помощью к кому-то другому.

– Вы останетесь здесь до моего возвращения, мисс Кристенсен. Если вы попытаетесь уйти, охранники применят силу и тогда вам мало не покажется. Постарайтесь не делать глупостей, от вас и без того одна головная боль.

У него и правда заболела голова.

Ему не следовало ее целовать, черт побери. Это было проявлением слабости.

Только эмоциональной зависимости ему не хватало. Она изобретательна и коварна.

Одно дело – поддаться искушению момента и поцеловать ее, и совсем другое – не верить интуиции, которая с самого начала подсказывала ему, что девушка не так проста и наивна, как хочет казаться. Ему совсем некстати новый скандал, который может сказаться на его имидже и навредить Мире.

Амалия внезапно подскочила к нему, и он ощутил аромат сирени.

– Подождите, вы делаете меня своей пленницей, оставляя одну под охраной?

Он с удовлетворением отметил плескавшуюся в ее взгляде панику. Хороший случай уязвить мисс Самонадеянность.

– Ничего страшного, мисс Кристенсен. Мне нужно распорядиться насчет приговора о смертной казни тому чиновнику, который посмел заставить вас ждать его аудиенции, и тем охранникам, которые безнаказанно позволили вам проникнуть в мой личный кабинет. Может быть, я уволю весь штат сотрудников за некомпетентность. А вы пока оставайтесь здесь. Я еще не придумал вам наказание.

Она побледнела как полотно и судорожно сцепила руки. Амалия преградила ему дорогу, всем видом выражая негодование.

– Смертная казнь? Да это же настоящее варварство. Персонал все утро возился с претендентками на роль вашей супруги, а ваша раздутое эго не позволяет вам видеть дальше собственного носа. Во дворце царила суета, и ваши помощники не могли успеть везде одновременно…

Зейн с удовольствием наблюдал за вспышкой ее праведного гнева. Грудь Амалии бурно вздымалась; шарф, которым она прикрывала плечи, соскользнул, и Зейн увидел осиную талию и пышные бедра, обтянутые узкой юбкой. Высокая, с безупречными формами, Амалия походила на топ-модель.

– Вы издеваетесь надо мной! – сердито произнесла она. – Вы нарочно заставили меня поверить в то, что накажете своих людей за мой проступок.

Он рассмеялся:

– Не только у вас есть в запасе трюки, мисс Кристенсен. Ждите меня здесь.

Зейн потратил двадцать минут, чтобы прояснить ситуацию. Оказалось, что сотрудник юридического департамента назначил встречу Амалии по протекции Максимилиана Риччи. Хоть здесь она не солгала. Зейн с трудом припомнил итальянского бизнесмена с бульдожьей хваткой, которого девушка выбрала в посредники. Его это совсем не удивило. Неужели она подружка этого Риччи? И как он позволил ей одной находиться в Синтаре два месяца, даже если она отсюда родом? И почему отец разрешил ей встречаться с дружками ее брата? Это опасно.

Наконец Зейн получил досье на ее брата. В спешке он не спросил у Амалии фамилию брата, и поиск его дела занял у чиновников какое-то время. Информация об отце оказалась верной. Имя профессора истории Хадида было хорошо известно в ученом мире.

Аслам Хадид обвинялся в хранении наркотиков с целью последующей продажи. В настоящий момент он ожидал решения суда.

Зейн знал, что Асламу грозит не менее семи лет лишения свободы.

Он попытался связаться с кузеном, но ему сказали, что Карима нет в настоящий момент в стране. Зейн никогда не был высокого мнения о своем кузене, но не мог поверить на слово Амалии, что тот способен подставить невиновного человека. Еще одна ненужная головная боль.

Зейн вернулся в офис с чувством неудовлетворенности. Амалия стояла у окна в лучах заходящего солнца и показалась ему еще более соблазнительной. Он знавал и более прекрасных, и чувственных, и соблазнительных женщин, но Амалия запала ему в душу совершенно неожиданно. Зейну, который привык контролировать свои поступки и эмоции, это совсем не понравилось.

Его голос прозвучал резко и сурово:

– Я посмотрел дело вашего брата и переговорил с чиновником, который назначил вам встречу.

Амалия обернулась:

– И?..

– Выдвинутые против него обвинения достаточно серьезны. Кроме того, ваш брат не впервые нарушает закон.

– Я знаю. Но то были мелкие нарушения.

– Порча общественного имущества, организация забастовки в университете, хулиганские выходки в супермаркете… Он не в ладах с законом лет с четырнадцати. Я даже поговорил со следователем, который вел дело. Он уверил меня, что расследование было тщательным и беспристрастным.

– А я и не утверждаю, что обвинения против Аслама бездоказательны. Я сама собирала доказательства два месяца. Аслам взял пакет у вашего кузена за несколько минут до прибытия полиции. Ваш кузен отлично знал, что полиция у него на хвосте.

– Вы так говорите, будто сами там были.

– Я верю брату. И мое расследование было тщательным. Я встречалась с его друзьями и просила дать показания. Но они побоялись связываться с вашим кузеном.

– Вам не приходило в голову, что это опасно? И что по этому поводу думает ваш отец?

– Он занят карьерой и новой семьей. По правде говоря, я и не обращалась к нему за помощью. Однажды я попросила его поговорить кое с кем во дворце, но он ответил, что верит в систему правосудия. И я ходила на все встречи в сопровождении знакомых и никогда в вечернее время. Я самостоятельная, а не глупая, как принято считать у мужчин. Вы ведь солидарны в этом суждении с ними, шейх?

– Назовите мне имена этих мужчин.

Амалия согласно кивнула, радуясь, что хоть чего-то добилась.

– Когда вы их найдете, я могу попытаться еще раз поговорить с ними насчет дачи показаний. Я умею убеждать…

Конец ознакомительного фрагмента.