Глава 4

– Тук-тук.

Мой нервный смех, скрип приоткрытой двери, и вот я уже внутри лачужки Хагена. Щелчок – и в скромно обставленной комнате загорелся свет. Вампиру он не нужен. Принц включил настенную лампу только для того, чтобы я могла видеть застывшую на его лице маску недовольства. И хоть она отличается от его повседневного выражения лишь более плотно сжатыми губами и холодным блеском глаз, мне все равно стало не по себе.

– Воу, ты чего? – Я захихикала, прикрывая за собой дверь.

Ватные ноги не держали, и я привалилась к двери, по которой едва не съехала на пол.

– Ты пьяна. – Не вопрос. Утверждение.

– Проницательно. – Глупая улыбка растянулась от уха до уха. Так широко, что защипало трещинки на губах. – Как вычислил?

Хаген тяжело вздохнул, но я этого не услышала из-за собственного смеха. Давно у меня не было настолько хорошего настроения! Меня веселило даже то, как раздувались ноздри вампира, когда он яростно втягивал ими воздух. Интересно, если он выдохнет, пойдет ли пар?

– От тебя несет алкоголем. – Принц скривился. – Ты ведешь себя неадекватно.

– Зато я забавная. – Я растягивала гласные, пародируя тон и голос Милли. – Это не я придумала. Девочки сказали.

– Как Дакота позволила тебе напиться?!

Хаген подошел, подхватил меня за плечи и поставил на ноги. Встряхнул и заглянул в глаза, перед которыми все плыло и качалось, будто я на корабле во время шторма.

– Просто Дакота – не зануда, – надула губы я и уже прицелилась указательным пальцем, чтобы ткнуть им в лоб Хагена, – а вот ты… Ты…

– Так, хватит.

Все еще придерживая за одно плечо, Хаген подвел меня к кровати, на которую я устало плюхнулась. Под одеялом оказалась не мягкая перина, а жесткое дерево, и я глухо застонала.

– Это невыносимо, – ругался себе под нос Хаген, зашторивая единственное окно, выходившее на наш с Дакотой фургон. – Ты едва в сознании!

– А ты бы хотел, чтобы я отключилась? Или тебе нравится легкое сопротивление? – Наверное, завтра мне будет ужасно стыдно за эти слова, но сейчас я сполна наслаждалась прелестями помутненного алкоголем разума.

Хаген даже не обернулся, но я заметила, как под свободной белой рубашкой дрогнули его плечи. Меня настолько развеселило милое смущение принца, что я загнулась пополам от хохота.

Не обращая внимания на мою пьяную истерику, Хаген сел рядом. Кровать скрипнула под нами, и этот протяжный звук тоже показался мне безумно смешным.

– Не уверен, что начинать твое обращение сегодня – разумный шаг.

– Ты за здоровый образ жизни? – отпустила уморительную, на мой нетрезвый взгляд, шутку. – Боишься опьянеть, выпив моей крови?

Хаген откинулся назад, привалился спиной к деревянной стене и запрокинул голову, глядя на низкий потолок. Он устало запустил пальцы в свои белоснежные волосы, приводя безупречный зачес в полный хаос.

– Я не опьянею, ведь не собираюсь сегодня выпивать тебя «до дна». Пояснял же, буду брать каждый день по чуть-чуть, чтобы…

– Чтобы, когда проснусь вампиром, у меня не было обратного похмелья?

Хаген жалобно выгнул брови, уголки его губ опустились настолько, что еще немного, и они оказались бы под жесткой линией подбородка. Вот настолько плохо шучу?! Уточнять вслух не стала, но на всякий случай обиделась.

– В общем, от крохотной дозы твоей крови, разбавленной спиртом, не опьянею, не переживай. Просто я считаю, что брать твою кровь вот так… Это неправильно.

Настала моя очередь хмуриться. Я привстала на локтях и уставилась на Хагена с неприкрытым раздражением:

– Меня бесит твоя повернутость на правилах. – Не уверена, что сказала бы то же самое, будь я трезвой, но алкоголь развязал мне язык. – Душнила. Ты даже одеваешься занудно.

Я дернула Хагена за край рукава рубашки, подвернутого до локтя. Принц на эту выходку отреагировал удивительно спокойно. Даже не дрогнул и не перебил, когда продолжила нападать:

– Мне душно рядом с тобой. Понимаешь? Ты как будто живешь по учебникам. Интересно, у тебя вообще есть друзья? Ты же такой скучный…

Кадык Хагена дрогнул. Он тяжело сглотнул и прикрыл веки, словно пытаясь хотя бы так отстраниться от моего пьяного бреда.

– Я принц, Сандра. – Он резко выпрямился, словно произносить эту фразу можно лишь в подобающей позе. – И ты права, я всю жизнь провел за книгами и учебой. У будущего короля нет времени на друзей.

В какой-то момент я ощутила некую близость с Хагеном. Ведь когда говорила о том, что он в жизни не видел ничего, кроме книг, на самом деле думала и о себе. Только у меня были не только учебники. Выбор более богатый, но от этого не особо приятнее вспоминать загруженное кружками и секциями детство.

Однако Хаген испортил все последней фразой. Если бы не она, у нас бы был шанс сблизиться сегодня. Хоть немного.

– Для принца, правление которого стоит на грани переворота, ты слишком часто и самоуверенно говоришь о том, что станешь королем.

Хаген улыбнулся. Вымученно. Тоскливо. Одними кончиками губ.

– Поэтому ты и здесь, – бесцветно отозвался вампир. – Чтобы этот переворот не допустить. Но мы начнем не сегодня.

И хоть он не сказал вслух, что именно начнем, я и так все прекрасно поняла.

– Почему это не сегодня?! – взвилась я, подскочив на кровати, которая жалобно затрещала, грозясь развалиться прямо под нами.

Хаген перевел на меня пустой, ничего не выражающий взгляд и ровным голосом произнес:

– Потому что ты пьяна. Не думаю, что будет правильно, если я…

– Да к черту правильность! – голос сорвался на крик. Щеки обожгло прилившей к лицу кровью. – Ты хоть знаешь, скольких усилий мне стоило все-таки прийти к тебе?! Я поэтому и пьяна! Потому что я до смерти боюсь! Я…

Я поняла, что плачу, только когда слезы коснулись губ. Крупные капли срывались с подбородка и падали на джинсы, оставляя темные мокрые пятна.

– Демоны, – ругнулась я и попыталась спешно утереть слезы, но от этого зарыдала только сильнее. Ничего не получается!

– Ты боишься меня? – удивился Хаген, а я закрыла глаза и замотала головой.

Волосы липли к влажной коже. Губы дрожали. Каждый выдох вырывался предательским всхлипом.

– Ты боишься боли?

Снова нет.

– Сандра…

Впервые за все время я услышала, что голос Хагена может звучать так. Тепло, проникновенно, волнительно. Он обнял меня за плечи и притянул к себе, заставив уткнуться хлюпающим носом в его грудь.

Я попыталась сопротивляться, но вышло совсем неубедительно. Возможно, потому что я была не в себе после выпитого сидра. А может, просто хотела спрятать заплаканное лицо, и грудь принца подходила для этого как нельзя кстати.

– Чего ты боишься? Скажи мне.

Тело била крупная дрожь. Я пыталась вдохнуть, но захлебывалась воздухом. А потому, когда начала говорить, заикалась на каждом слоге:

– Я бо-бо-юсь ст-тать монстром.

Под кончиками моих пальцев грудь Хагена поднялась и опустилась в тяжелом, глубоком вдохе. Его руки крепче обвили меня, ладони скользнули по волосам. Кажется, он прижался лбом к моему виску, потому что голос принца звучал совсем близко:

– Ты не станешь. Кровь для вампиров – наркотик лишь в больших дозах. И это еще одна причина, почему я обращаю тебя постепенно. Я не хочу злоупотреблять ни тобой, ни законом, ни силой воли.

Он провел ладонью по моим волосам, запутался в них пальцами. Прижал крепче к себе, убаюкивая.

– Нельзя пристраститься к тому, чего не знаешь. Сандра, у тебя не будет жажды. Не будет ломки. Ты не сойдешь с ума от запаха крови, понимаешь? Она потребуется тебе лишь в малых дозах как лекарство, если окажешься ранена или истощена.

– А если я сорвусь, попробовав даже каплю? – Я закусила губу, представив, как становлюсь чудовищем вроде тех низших, которые убили моих родных. – Если я не смогу себя контролировать?

– Этого не случится. Все будет хорошо, Сандра. Я всегда буду рядом, чтобы помогать тебе.

Я слабо кивнула, давая понять, что услышала Хагена. Его слова меня успокоили, но не развеяли сомнений. Мне все еще не по себе.

Какое-то время мы сидели в тишине. Я почти успокоилась, когда Хаген вдруг произнес:

– Я должен извиниться перед тобой за слова, которые сказал вчера ночью. Я был зол и сорвался. Этого не должно было случиться. – Его ладони на моих плечах сжались чуточку сильнее. – Сандра, ты не виновата в смерти своих родителей. Прости меня.

Глаза снова заволокло слезами, а горло стиснули подступившие рыдания. Я должна была кивнуть, но не нашла на это сил.

– Если кого-то и нужно винить в том, что твои родные погибли, то вини меня, – голос Хагена едва слышно дрогнул. Он тяжело вздохнул, прежде чем произнести следующие слова: – Твоя жизнь для меня была и будет важнее всего. Я не сожалею, что увел тебя из зала, когда на нас напали, но корю себя за то, что не успел вовремя вернуться, чтобы помочь твоей семье. Прости.

«Но ты был не один. Были другие вампиры, которые могли бы помочь, когда мы ушли!» – хотела сказать я, но из-за удушающих слез дыхание сбилось.

– Я больше не виню тебя, – только и сумела прошептать я дрожащими губами и сразу же ощутила, что на душе стало легче.

Комната снова погрузилась в тишину, которую нарушало лишь тяжелое дыхание Хагена и мои постепенно стихавшие всхлипы. Происходящее казалось пьяным бредом, сном, в котором и я, и Хаген оголили свои души.

Но хрустальный купол спокойствия, который мы кое-как сумели выстроить, осыпался осколками, когда Хаген вдруг сказал:

– Пойдешь обратно в фургон или мне сказать Дакоте, чтобы не стояла под дверьми?

Эти слова заставили меня резко прийти в себя. Я стремительно отстранилась от Хагена и непонимающе заглянула в его спокойное бледное лицо.

– Ты о чем?

– Дакота прямо сейчас стоит снаружи и ждет тебя, чтобы проводить в фургон, – не обращая внимания на возмущение, звенящее в моем голосе, доложил вампир.

– Я не об этом! – вспыхнула так, будто и не было той минутной слабости, истерики, слез и коротких мгновений близости с Хагеном. – Ты предлагаешь мне остаться у тебя?

– Если тебе так будет удобнее. Я присмотрю за тобой. Не переживай, ничего не будет.

– Ничего? – насторожилась, нахмурив брови. – Ты не станешь пить мою кровь?

Хаген не ответил, но я и так все поняла. Меня захлестнула обида. Алкоголь снова ударил в голову. Я хлопнула рукой по дряхлой подушке, которая лежала у моего бедра, и в воздух полетели выбитые перья.

– Ты издеваешься?! Я что, зря столько выпила?! Думаешь, я это от хорошей жизни сделала?! Да я переживаю! И так хоть как-то дала себе расслабиться!

– Сандра, – вампир предостерегающе шепнул мое имя и аккуратно оттащил к себе подушку, в которую я снова собиралась прицелиться кулаком. – Не начинай.

– Это ты не начинай! Пей мою кровь сегодня или никогда! Ясно?!

Я с силой стукнула ногой по стене, возле которой и стояла кровать. Лампа замигала. На полочке над постелью что-то со звоном упало.

– Такой смелой, как сегодня, я уже не буду! А первый шаг всегда самый страшный! Давай! Ну!!!

Каждый раз, представляя, как Хаген будет пить мою кровь, я думала, что он аккуратно усадит меня к себе на колени, заботливо отодвинет волосы и осторожно укусит. Так, что я ничего даже не почувствую. Иногда в моих фантазиях он был не настолько близко, а держал дистанцию, предпочитая пить из запястья.

Но то, что произошло сейчас, стало для меня полной неожиданностью.

Хаген нечеловечески быстро оказался рядом. Его ладонь легла мне на затылок, но не чтобы осторожно поддержать голову, а чтобы сжать в кулак волосы. Жестко, до боли. Я вскрикнула, когда Хаген резко дернул, заставляя запрокинуть голову назад, но я повиновалась молчаливому приказу. Свет лампы ударил в глаза, ослепляя. Я не видела ничего, кроме плывущих разноцветных кружков. Чувствовала лишь боль в затылке от натяжения волос, которые Хаген грубо держал в кулаке.

Но постепенно шок спадал. Рука Хагена отпустила мои волосы и скользнула вниз, остановившись на спине меж лопаток. Ко мне потихоньку возвращались чувства, но все они были сконцентрированы в одной точке.

Шея горела там, где ее губами касался принц. Это было почти похоже на поцелуй, но настолько странный, извращенный, что хотелось по-животному рычать.

Я застонала от боли, жалея о том, что Хаген перестал тянуть меня за волосы. Лучше бы он и дальше продолжал отвлекать внимание. Я попыталась вырваться или хоть как-то в движении ослабить боль, но не получилось. Хаген поймал меня в плотное кольцо рук.

Жар усиливался, кожа горела. Теперь помимо раскаленных губ принца я ощущала его острые клыки. Иногда Хаген сбавлял натиск, отстранялся и, тяжело дыша, слизывал выступившие на коже рубиновые капли. Не все ему удавалось поймать, и некоторые алые бусинки стекали к ключицам, а затем – под разорванный ворот водолазки.

Я заскулила, когда Хаген, издав нечто, похожее на рык, снова прильнул к моей шее. Вновь заерзала, пытаясь отодвинуться, но только ухудшила ситуацию.

– Потерпи. Еще чуть-чуть, – шепнул Хаген, и его губы оставили горячий алый след на моей мочке.

Он толкнул меня на подушки, навалившись сверху. Я вскрикнула от неожиданности, а потом – от нового приступа колючей боли. Знание, что скоро пытка кончится, усилило нетерпение, но извиваться под принцем было сложно: одной ладонью он сжимал мой подбородок, удерживая голову в повернутом положении, а второй вдавливал мои пойманные запястья в изголовье кровати.

– Я больше не могу, – захныкала я, уткнувшись Хагену лбом в изгиб, где шея переходит в плечо. – Мне больно!

Я в последний раз ощутила, как дыхание Хагена обожгло место укуса, а затем принц отстранился. Краем глаза я заметила, как он быстро утер тыльной стороной ладони губы, но так и не осмелилась взглянуть ему в лицо.

– Прости. Я не знал, что тебе будет так больно. Я никогда не пил кровь… вот так. Закон, понимаешь…

– Да. Не надо пояснений. Я знаю.

Дрожащие пальцы сами собой потянулись к шее. Мне казалось, от кожи там не осталось живого места, но я нащупала всего пару проколов. Подушечки сразу стали липкими и скользкими от крови. В желудке что-то мерзко закопошилось. Еще немного, и меня стошнит выпитым сидром.

Хаген встал с кровати и достал с полочки заранее подготовленные пачку ваты и бинты. Затем вампир придвинул к постели скрипучий стул и опустился на него.

– Позволишь? – На раскрытой ладони он протянул в мою сторону белоснежный рулончик марлевых бинтов.

Мне не хотелось, чтобы Хаген снова прикасался ко мне. Еще слишком ярко чувствовала его пальцы, сжимавшие мои запястья и подбородок. Губы, скользившие по влажной от крови коже…

По телу прокатилась волна мелкой дрожи.

– Я сама. – Я выхватила бинты быстрее, чем принц успел отдернуть руку.

Встала, покачнулась. От алкоголя или из-за того, что крови во мне стало несколько меньше положенного? Перед глазами заплясали черные мушки, и я не сразу поняла, что Хаген придержал меня за плечи, чтобы не упала.

– Ложись. Ты не в себе. Я сам обработаю раны.

– Нет…

– Не строй из себя героиню. Будь ты трезва, все бы прошло проще.

Былое алкогольное веселье куда-то испарилось. Чувства все еще были обострены, но теперь вместо смеха из груди рвались всхлипы, а с языка – полные желчи слова.

– Так ты меня обвиняешь?!

– Что? – Хаген не сумел удержать на лице маску безупречного спокойствия, и его синие глаза удивленно расширились. – Нет! Я к тому, что все могло пройти более гладко, если бы…

– Все бы прошло гладко, если бы кто-то не замышлял переворот. Если бы кто-то не планировал сместить тебя, выкрасть Мергер или свернуть мне шею. Вот тогда все было бы действительно хорошо!

– Сандра. – Снова этот тон, от которого на душе становится тоскливо. Снова этот взгляд, непривычно чувственный для холодного принца.

Он усадил меня на кровать, сел на стул напротив так, что мои коленки оказались зажаты между его бедер. Я плакала, а Хаген собирал мои волосы за спину, чтобы они не закрывали раненую шею.

– Сандра, мы не можем исправить прошлое, – говорил он, обрабатывая укус мазью, сильно пахнущей каким-то растением. – Мы не можем по щелчку пальцев найти виновных. Не можем быть уверены, что нападения не повторятся.

Какие ужасные слова. Неужели принц думает, что этим успокаивает? Горькие слезы лишь сильнее покатились из глаз. Я даже не обращала внимания на то, как Хаген залечивает мои раны, не чувствовала, когда его пальцы касались нежной, горящей от боли кожи.

– Даже будучи королем, невозможно контролировать мир, нельзя быть всесильным. Да, после коронации мне достаточно будет просто взмахнуть рукой, чтобы в целом городе все вампиры рассыпались в пыль. Но это не сила, а безумие, навеянное страхом.

Он покачал головой и оторвал новый кусочек ваты, чтобы протереть рану насухо. Я видела это, потому что понуро уронила взгляд к своим коленям и не смела пошевелиться.

– Как и мой отец, я не хочу убивать невинных. Поэтому и собираюсь найти тех, кто правда стоит за попыткой переворота. Тех, кто похитил Мергер восемнадцать лет назад. Тех, кто годами обращает людей в низших, собирая армию. Но я не имею права поддаться панике и губить вампиров без разбору в надежде, что предатель прятался в толпе.

Я тяжело сглотнула и прикрыла веки. Не дергалась, позволяя Хагену сделать все как положено. Он закончил обработку укуса и теперь готовился накладывать бинты.

– Поэтому, Сандра, мы не можем исправить прошлое. Но в моих… В наших силах продолжать бороться, чтобы отвоевать будущее. Я не могу обещать тебе, что это случится сегодня или завтра, но сделаю все, чтобы в день коронации все прошло хорошо. Привычный мир не должен рухнуть.

Я слабо кивнула, ощутив, как шею стянули бинты. Дышать стало труднее, но, возможно, дело не только в тугой повязке. Недостаток крови, алкоголь, отсутствие защитного клейма… Слишком много причин быть не в себе.

– Не пей больше перед нашими, кхм, встречами. Ладно?

Хаген уже протянул руку к моей ладони. Наверное, хотел ободряюще сжать ее в своей, но не успел. Я кивнула и спешно встала, о чем сразу пожалела. Мир качнулся и закружился перед глазами безумной каруселью. Однако я приложила все усилия, чтобы скрыть эту слабость, и нетвердой походкой направилась к двери.

– До завтра, Хаген, – бросила через плечо.

– Спокойной ночи, Сандра, – удивительно мягко отозвался принц.

Я плотно сжала губы и как можно скорее выскочила за дверь, лишь бы не думать о произошедшем. Снаружи меня уже ждала Дакота. Ужасно хотелось съязвить о том, что несколько метров до фургона я в состоянии пройти сама, без сопровождения стражницы. Но, как оказалось, даже на это я была не способна. Ноги подкосились уже через пару шагов, а в горле встал горький ком рвоты.

Второй раз за вечер кто-то держал мои волосы.