С последним словом Наоми наотмашь врезала мне по лицу. У меня чуть не хрустнула челюсть. Признаюсь, хлёсткий удар пришёлся мне по нраву. Оплеуху я воспринял, точно крепкий поцелуй.

– За что?! – я для вида поскулил, схватившись за подбородок.

– Ты! Оставил бедную девочку… – до сего момента, моя суровая «подруга» не поддавалась эмоциям, но женская солидарность ломает любые стены.

– Да никого я не бросал! – потирая ушиб, я повысил тон: – Не надо было ей знать то, что она видела, это было чревато последствиями для её психики!

– Да кто ты такой, чтобы решать?! – отпарировала Наоми.

Наёмник Сэм ехидно посмеялся. Мужская солидарность тоже дала о себе знать, даже в стане врага.

– Ну, я вроде бы – Бог? – намеренно съёжившись, я прикрыл лицо руками.

Второго удара не последовало.

– Кто бы говорил… – злобно сверкнув глазами, почти женщина робот, скрестила руки на груди и отвернулась, намекая на мой сложный характер.

– Успокойтесь, дети! – встрял Айс. – Мы боги, должны принимать правильные решения. Не так ли Наоми? Или ты забыла? – Наш наставник взглянул на экс-ученицу. Её каменный взгляд сообщил, что она ничего не помнит. – Девочка, ты везёшь нас на погибель! Неужели тебе этого мало?! Дай парню высказать перед смертью всё, что он хочет.

Наоми стояла с отрешённым видом. Её напарник Сэм неохотно убрал с лица улыбку, потому что драка отменялась. Не в тишине же лететь, и вояка, толкнув меня прикладом в плечо, спросил:

– Арт, что там с жемчужиной случилось дальше?

– Ах, да! – я продолжил. – Это было только начало моего пути к перерождению. – Подняв бровь, я впился взглядом в Наоми. – Помнишь нашу встречу?

Захватчица, невольно дёрнув шеей, прислушалась, ибо была любопытна, как любая женщина. Её статичная солдафонская поза (расставленные ноги на ширину плеч) за время полёта ни на йоту не изменилась, но распахнутые веки и приоткрытый рот говорили, что она полна внимания и желания выслушать историю.

Я продолжал рассказ о Кате и моей жизни в университетском общежитии.

Сэму нравились мои байки, ведь он обыкновенный солдафон.

…Смакуя жареную картошку вприкуску с малосольными огурцами от мамы, я слушал новости по телику и уже намеревался убежать на пары.

– Эй, Арт! – послышался голос. – Ты там?!

Я открыл двери комнаты в общежитии. За ней никого не было. Выглянув в окно, я не обнаружил источника голоса. Телевизор был не включён. Воцарилась тишина. Уже подумал, что у меня галлюцинации начались.

– Эй! Ответь! – это был мужской голос, теперь он явно шёл от моей груди. Я засунул мизинец в ухо и поковырял. – Сколько ждать?!

Я пошарил по грудной клетке, удивляясь, что голос был слышен под носом.

Уже давно, на моей шее болталась золотая цепочка крупного якорного плетения с кулоном из жемчужины, которую я нашёл на дне канала.

Взглянув на неё, я обомлел. Она пульсировала светом.

Я снял с шеи трофей и поднёс близко к глазам. В жемчужине светились тысячи галактик, они ярко сверкали в чёрном пространстве Вселенной. Их сияние было сравни бриллиантам в свете софитов.

Положив на ладонь цепочку, искусно подобранную ювелиром для чудо-находки, я отцепил жемчужину и ждал, что будет дальше.

Феерический комок концентрации света приподнялся над ладонью. Он увеличился до размеров волейбольного мяча. Похожий шар, но только светло-оранжевого цвета, я многократно видел во снах с шаманом.

Свечение прекратилось.

Жемчужина сменила оттенок на цвет морской волны, ближе к зелёному. Шар испускал вверх по спирали серую дымку.

– Стиратель памяти, что ли?.. Ща всё забуду? – подумал я.

Через пару секунд на жемчужной поверхности появились очертания человеческого лица.

Затем ясно вырисовался мужчина полувекового возраста. Загорелые пухлые щёки обрамляла аккуратно выстриженная бородка – эдакий бородач-добряк.

«Как такое могло быть? – задался я вопросом и на всякий случай потряс головой, проверив – не сон ли это. – Что за чудеса?!»

В надежде, что моя голова в порядке и крыша не съехала набекрень, я вслух спросил:

– Вы кто? – я даже не мог представить, каким было моё лицо: испуганным, удивлённым, трусливым или смеющимся. Скорее, это была смесь всех существующих чувств.

– А-а! – радостно воскликнул мужчина. – Наконец-то! Надоело ждать. Ты когда собираешься возвращаться?!

У старца на проводе были ко мне весьма доброжелательные эмоции, я это сразу понял и, расслабившись, попросил разъяснений:

– Возвращаться? Куда? – я не знал, о чём он говорит и, словно оправдываясь перед незнакомцем, я зачем-то ответил: – Я никуда не уезжал и не уходил. Вы кто такой?! – меня обуяли интерес и раздражение одновременно.

– Арт! – дядька вздохнул и, хлопнув себя ладонью по лбу, бросил с экрана претензии: – Только не говори, что ты до сих пор ничего не вспомнил.

– Ну, – я сдвинул брови, – я много чего помню, но… Кто вы? Я вас не знаю. И почему вы называете меня – Арт? Меня зовут Артём, похоже, вы ошиблись… Да?

Меня заклинило и я со скоростью компьютера перебирал в голове предпосылки к тому, что сейчас произошло, но ничего путного не нашёл.

– Осмелюсь предположить, это ваша жемчужина, что ли? Что происходит? – я прикрыл глаза и подумал: «У меня, наверное, бред. Сначала водяные штуки всякие, теперь это…».

Ноги подкосились, и я рухнул на кровать. Шар развернулся и последовал за мной, чтобы мужчина с экрана был обращен лицом ко мне.

– Во имя Нибиру! – бородач восклицал каждый раз, когда обращался ко мне. – Ты опять жемчужину сделал? Ты неисправим! – Он незлобно журил меня, сверкая белозубой улыбкой. – Ладно, буду действовать по старинке. Приезжай ко мне. Эти трансмиттеры сильно истощают меня, а мигрень моей голове сейчас ни к чему. Жду тебя на Центральном железнодорожном вокзале… у входа. – Взглянув на часы, он добавил: – Через час. Жемчужину не забудь! Я, кстати, Айс. Будем знакомы… Снова!..

Образ растворился, шар принял первоначальный размер и упал, цокнув о пол. Я поднял мизерную, словно горошина, зеленоватую жемчужину и, прикрепив на цепочку, вернул на шею.

Айс! Очень знакомое имя, хотя в пост СССР таких имен, точно, не было.

Я хотел встретиться с ним. Мне была жуть, как интересна происходящая суматоха.

Полчаса я не находил места, обдумывая невероятное событие. Затем вступился в кроссовки, и пошёл ловить такси, чтобы поехать на вокзал.

Центральный вокзал – роскошь и величие архитектуры. Конечно не такой крутой, как Гранд Централ в Нью-Йорке, но всё же не менее симпатичный.

Древнегреческий стиль с колоннами и мозаичными окнами, каменными ступенями и статуями людей пробуждали в людях эстетический вкус. Зеркальные стены отражали небо, и, соединяясь с окружающим миром, создавали иллюзорный простор. Присутствие в пространстве полупрозрачного здания выдавали окна, обрамленные в рамы.

Изнутри строения были видны все прилегающие улицы.

Пассажиры хаотично двигались по периметру, но места хватало, чтобы не задевать, проходящих мимо людей. Опаздывающий на свой рейс народ, поглядывал на часы, сверяя время с расписанием поездов. Уставшие от долгого пути, странники отдыхали тут же на лавках, ожидая пересадку. Остальным, праздношатающимся гражданам, спать на вокзале было запрещено правилами.

На входе седобородый бомж, почивающий на лавке и в грязной одежде, привлёк мой взгляд. Рядом с ним была припаркована тележка полная хлама и барахла.

Вероятно, из-за бездомных придумали жесткие правила на вокзалах.

Я огляделся, но Айса не было. Не было никого похожего на него.

Уютно устроившись на видном месте в зале ожидания, я погрузился в глубокие мысли о новом знакомом и приобрётенных мной способностях.

Кого я ждал? Номер телефона он мне не оставил, конкретное место встречи не указал, лишь буркнул, что ждать будет у входа, а сам не пришёл.

Почему я быстро поверил чужаку и согласился ехать через весь город? Словно колдовство какое-то. Вечно я спешу выполнить приказ, а зачем и для чего, не уточняю.

Теперь вот сижу и гадаю, ругая себя за опрометчивость и легковерность.

– Здравия желаю, товарищ! – раздался грубый баритон позади меня, и на плечо приземлилась тяжёлая рука.

«Наконец-то», – подумал я и, заполнив грудь воздухом, повернул голову, желая высказать «опоздуну» всё, что я думаю.

Напротив меня вырос амбал двухметрового роста в погонах, он отдал честь и представился:

– Владимир (дальше я не запомнил)… Пройдёмте в участок! – приказал он, сверкая острым взглядом.

У меня задрожали колени (в наше время попасть в руки правосудия не самый лучший исход дела), я почти заикался от вида мордатого верзилы:

– Куда пройдёмте? Зачем? Я ничего не сделал, – нервничая, я поднялся с кресла.

– Не волнуйтесь! Молодой человек… – успокаивал офицер, – вы действительно ничего не сделали, однако, у меня есть несколько вопросов касательно украденных драгоценностей. Может, вы что-нибудь вспомните?

Мысли устремились к жемчужине схожей больше на бриллиант. Я насторожился. В тюрьму мне не хотелось.

– А… – кивнул я, – ну, ладно, спрашивайте. Но, по-моему, вы не к тому обратились, я не в курсе любых краж и ничего похожего не помню.

– Разберемся, гражданин, – улыбнулся служитель правопорядка во все свои тридцать два…, – мы вам поможем вспомнить.

Тут я припомнил, что говорил Айс: «Ты много чего забыл…». Поэтому я сюда приехал на встречу с ним.

Исключительно из любопытства, я проследовал за рослым блюстителем закона.

Мы шли залами и коридорами, меняли направления, выходили на улицу и снова возвращались внутрь.

Всё, что я видел – широкую спину с надписью «полиция» и потный двухслойный затылок провожатого.

Через четверть часа мы прошли в зону «Только для персонала».

Внутри стены украшали сантехнические трубы и узлы. Пройдя несколько десятков метров по узкому техническому коридору, мы подошли к зелёной обшарпанной двери. Милиционер открыл её, адресовав мне широкую ехидную улыбку:

– Добро пожаловать, мистер Арт! – шкаф схватил меня за шиворот и затолкал внутрь. Захлопнув дверь, он остался на страже, чтоб я не сбежал.

Освободившись из жёстких рук Владимира, я ожидал увидеть место заключения – небольшую коморку. Но осмотревшись, я был удивлён… скажу больше – повержен.

Хм… Перед взором открылось далеко не помещение и даже не комната.

По виду пространство напомнило амфитеатр (хотя я ни разу не видел амфитеатр, но точно знал, что он так выглядит). Один из тех, на которых Сократ ученикам читал лекции.

Бред! Откуда внутри вокзала амфитеатр? Зачем?! Кто выстроил сие помещение?

Спотыкаясь на всём пути «полёта», после резкого толчка верзилы в спину, я умудрился удержаться на ногах, не упав на пол.

Тут, я вспомнил случай в общежитии, когда влетел головой в батарею, а на утро ни одного синяка на моём теле не нашлось.

Удержав равновесие, я развернулся, гневно выругался и недобрым взглядом проводил засранца полицейского.

Руки, так и чесались надрать ему… Сами знаете, что…

Словно щенка, он бросил меня в центр чего-то масштабного.

Я ощутил, что меня выдернули из действительности и затолкали в иной мир.

Перед глазами открылась песчаная арена, окруженная каменными колоннами, увитыми лианами. По периметру, за узорным металлическим заборчиком, пышно цвели экзотические насаждения. Высокий потолок… Т-а-ак! А где потолок?! Там… Небо?! Точно Хогвартс. Чудеса!

В центре арены круглый каменный стол, в стиле ордена короля Ричарда, окружали двенадцать кованых стульев. На двухметровых спинках красовались шпили с эмблемами знаков зодиака. На креслах восседали люди различного возраста, внешнего вида и вероисповедания.

С моей стороны это весьма смелое предположение, особенно по последнему пункту. Однако попробую обосновать, почему я так подумал.

Знакомиться с ними я начал по часовой стрелке.

Первым, в этом странном окружении, мне приглянулся монах по имени Чоу. Седобородый азиат со сверкающей лысиной был по уши укручен в оранжевые тряпки, похожий на служителя Шао Линя. На кресле под символом «Скорпиона» он перебирал чётки и бубнил молитву, восхваляющую богов.

Когда я на него взглянул, он ответил выразительным взглядом и, склонив голову, воздел руки к небу и произнёс:

– Слава Аллаху!.. – и снова уткнулся в чётки.

– Привет… – ответ я сопроводил кивком.

На троне под знаком «Рака» восточная красавица представилась мне как Рисако.

– Артём!.. – словно прибитый пыльным мешком, я ответил так тихо, что звон в моей голове был во сто крат сильнее.

Радужки её в цвет зрачка пронзили меня до глубины души. Ответно взглянув в бездонный омут её глаз, я в них увяз с головой и, чуть было вынырнул обратно. За мгновенье пребывания в чёрной бездне её зрачков, показалось, что она считала все мои мысли и распознала внутренний мир. Её выразительная внешность мне понравилась. Выбеленное пудрой лицо, яркий макияж и просторное кимоно с рисунком цветущей сакуры делали каждое её движение манким. Гладко зачёсанные чёрные волосы блестели, словно атлас. «Гейша, что ли?» – подумал я.

Под символом «Козерога» мужчина лет тридцати привстал и представился:

– Гарри, если, конечно, ты помнишь…– он хохотнул, бросив мне в руки телефон новейшей марки.

Я еле успел его поймать.

Он был похож на биржевого брокера или риэлтора. Выделялся среди всех элегантностью дорогого костюма и правильно подобранным галстуком. Его золотые часы определяли статус обладателя. Лакированные ботинки указывали на аккуратность хозяина.

Глянув на свои дорогие часы, красавец манерно провёл руками по выбритым щекам и пригладил, смазанные бриолином, волосы. Прокашлявшись, он оценил взглядом мои запыленные кроссовки, не безупречно чистые, как его обувь. Я даже скукожился от его циничной улыбки. И застыл, когда он ещё раз провёл руками по волосам и резким движением, казалось, сбросил накопленный негатив с затылка на спину.

Слегка сконфуженный, я стёр пыль с кроссовок, потерев их о штанину джинсов, и ответил:

– Артём… И, спасибо, – я поднял руку с телефоном.

Трон со знаком «Рыб» и следующий – «Овна» были пусты.

– Хм… мой, что ли?.. Я – «Рыба».

Инициатора встречи я сразу узнал – это был Айс. Он улыбнулся и поприветствовал меня поднятыми руками с перекрещенными между собой пальцами – знаком дружбы. Его кресло украшала эмблема – «Близнецов».

По левую руку от Айса восседала, словно жрица, – женщина с большой буквы «Ж», пудов на десять потянет, точно Монсеррат Кабалье в лучшие годы. «Тоже итальянка?..» – подумал я.

Меня сильно впечатлили весомые достоинства Дивы. На ней было красное платье в чрезмерно затейливом стиле. Идеальная для круглого лица подводка её губ эффектно сочеталась с корпулентными женскими формами.

Она жевала бутерброд размером с батон, а рядом на столе ждала очереди ещё парочка хлебов, прослоенных ветчиной с овощами и майонезом.

Загоревшая до землистого цвета её цыганская кожа обвисла на щеках, выдавая почтенный возраст.

– Привет, голубчик, – Арт! Хочешь?.. – и она протянула мне огромный бутерброд.

Я сглотнул слюни, ибо уже желудок прилип к спине и, улыбнувшись, протянул руку:

– Спасибо! Я Артём, извиняюсь… – и, чуть не сломав челюсть, куснул душистый батон. – Ошибошка вышла, – прожёвывая, говорил я, – я не Арт… – и подумал: «Интересно, в какую сторону склонялись её весы – к McDonaldʼs или KFC?»

Ну, вы поняли, что трон солидной дамы украшала эмблема «Весов».

Я перевёл взгляд на следующего «заседателя». Над ним красовался знак «Тельца».

«Ну, да! Куда же мне без вас – «Тельцов». Ох! Сколько же вас в моей жизни?» – пролетела в голове мысль.

1 2 3

Стандарт

(3 оценки)