Ответное на стихотворение Александра Кованова
«Мужское и женское. Триптих»
В моем стихе история счастливее:
Девчонка не сумела утопиться —
Спасибо папке… Добротой и силою
Когда-то он сумел с ней поделиться.
В моем стихе история хорошая —
Она из абортария сбежала…
Унижена, осмеяна и брошена,
Она терпела всё и побеждала.
И среди всех уродов – хрупкой девочкой
Она осталась, хоть и стала мамой.
Поцеловала в пяточку младенчика…
Всё потому, что ДУМАЛА О ГЛАВНОМ.
27.07.2016.
Я с грустью вижу, как она сдала…
Та бабушка, давнишняя соседка…
Всегда такой весёлою была…
Теперь она гулять выходит редко…
И медленно по улице идёт…
А взгляд такой… Прощаясь и прощая…
А жизнь вокруг и около течёт…
Но ничего уже не обещает…
Что ей сказать? И как в беде помочь?
Давно уж умер сын, и муж хороший…
Остались внуки и осталась дочь…
Да им в деревню хочется не очень…
Продукты принести… Поговорить…
Всё сетует, что для работ нет силы…
Как хочется ещё пожить… Любить…
О, сердце!.. Если б ты не подводило!…
Даётся с болью каждый шаг и жест…
Ах, Анна Павловна!.. Проходит лето…
Живи, живи – пока не надоест!..
Иван Петрович, Саша… Встретят где-то…
03.08.16.
Они смеялись надо мной…
О чём-то личном говорили…
Прости меня, сыночек мой…
Не сберегли… Не долюбили…
По медицинским показа…
Не всё равно ли, как прикончить?..
Какие у тебя глаза?…
Наверно, серые, сыночек…
Я помню боль… Я помню стон…
«ВСЁ, ПРОСЫПАЕТСЯ. КОНЧАЕМ»
А где-то тихо плачет Он…
Тот, кто себя во мне так чает…
Тот, кто сказал мне, что кресты —
не символ смерти – символ жизни…
Любви… надежды… красоты…
И нежных чувств… И добрых мыслей…
Всему на свете есть цена.
Таков закон. И не иначе.
За всё заплачено сполна…
Но я опять… плачУ и плАчу…
01.08.16.
***А.К.***
В тот мир, откуда нет возврата,
Пошла б я за твоей любовью…
Верните мне её – для брата!
Верните девочке здоровье!
Но Бог молчит, и небо немо…
И так же голос твой печален…
Я стану капитаном Немо,
Чтоб не предать тебя случайно.
В твоём безбрежном океане —
Прости, что не могу бесслёзно
Смотреть, как кровоточат раны…
И понимать, что слишком поздно —
Хоть плачь, хоть вой в тоске разлуки!
Но некого назвать любимой…
…Когда-нибудь возьмёшь на руки
…Ту, чья душа незаменима…
Молчи. Молчи. Храни объятья
Незримые и дорогие…
Как хорошо, что люди – братья
И сёстры…
Только…
Все другие…
23.07.16.
А там, на улице трава…
Деревья, и цветочки белые…
Я не жива и не мертва…
О, Господи! Ну что я сделала?
Лежу… Лежу который день…
Всё тело ломит… Нет спасения…
Бороться мне не то что б лень…
А просто больше не умею я…
Пойти на улицу?.. Там дождь…
Там ветер, сырость, небо серое…
А где-то посредине гвоздь…
О, Господи! Что я наделала?
Надорвалась… Оборвалась…
Лечу в колодец – стены скользкие…
На дне – отчаянье и грязь…
И что-то, что свернулось кольцами…
Пойду на улицу. Пойду.
Придумаю себе, что смелая.
Я всё сумею. Всё смогу.
И заплачу за то, что сделала.
23.07.16.
Зародышем… Калачиком… Щенком…
Свернуться, и укрыться одеялом…
Исчезнуть, чтобы думали потом:
Здесь почему-то никого не стало…
Ну вот – едва примятая постель…
Магнитофон… Графин… Четыре книжки…
Обитая простым железом дверь.
А где хозяйка? Тут была, да вышла.
19.07.16.
По лестнице иду на четвереньках…
Испарина. Одышка. Дрожь в коленях…
Все силы отдала стихотвореньям…
И тихо рассыпаюсь… Постепенно…
Встаю со стоном, и ложусь со стоном…
Лицо искажено гримасой боли…
Не надо мне ни сильных, ни влюблённых…
Я ухожу отсюда… Поневоле…
Цветут ромашки… Радуются дети…
А у меня нет сил смеяться вместе…
Сижу вот – как приклеена к скамейке…
И кажется, что я одна на свете…
19.07.16.
Четыре палача её распяли
В своём ужасном пыточном подвале.
По очереди мучали её.
В ней зарождались дочки и сыночки,
И тут же погибали – к счастью, впрочем.
Но ангелам беспечным всё равно.
К утру она затихла. Не стонала.
Как будто снова девочкою стала.
И тихо-тихо к Богу отошла.
Четыре палача её зарыли,
Сопя и ухмыляясь на могиле.
Была ли… Не была ли… Не была…
Их не убили гневные деревья…
Мужчины из её родной деревни…
Их не убила молния с небес.
Спал Бог невинным крепким сном младенца…
И только брата маленькое сердце
Рыдало так, что содрогался лес —
Оно о лютой смерти догадалось…
О, сколько, сколько новых жертв осталось?!
И почему так равнодушен Бог?!
Четыре палача. Четыре гада.
И не проси – пожалуйста, не надо!
Бог спит. Он просто спит. Он не жесток.
Садизм, Ненасытность, Подлость, Похоть —
Четыре палача живут неплохо.
Пьют кровь и слёзы собственных детей.
А рыцари без страха и упрёка
Всё с мельницами бьются одиноко.
Всё с мельницами… До скончанья дней…
14.07.16.
Не унижать. Не обижать.
Не радоваться горю ближних.
Чужих скорбей не умножать.
Не сложны заповеди, слышишь?
Ты ж сеешь семена вражды,
Моей любви себя лишая…
Вернутся сторицей они,
хоть я не мщу, и всё прощаю,
не забывая, и дрожа
от жалости к твоим страданьям…
Я помню лезвие ножа…
Я помню эти испытанья…
Чуть закруглённое оно.
Чуть ржавое, но не от крови.
Я замахнулась им давно,
но не ударила… Невольно
мы следуем своим табу,
чужую боль своей считая…
И принимаем ту судьбу,
которую Господь вручает.
Вовек благословенны те,
кто сеет семена святые —
прощенья, верности мечте,
любви и нежности!..
Но ты ли?…
24.07.16.
Чужой мужчина к ней подошёл.
Раздвинул ноги. Она заплакала.
– Что, доигралась? Нехорошо.
Кататься любишь? Вози-ка всякое.
– Так я ж любила… А он сказал —
Мол, докажи мне!.. Ну, я и сжалилась…
А что ребёнок?! Не пострадал?
Скажите, доктор! Ведь я отчаялась…
Вода холодная в сентябре,
Да плавать папка учил… Не сдюжила…
Ох, и смеялися парни все,
Что я брюхата!.. Что я безмужняя…
– Да ладно, детка… Дадим наркоз —
И не заметишь, как всё закончится…
Лицо распухло от жгучих слёз…
– Спасибо, доктор… Но мне не хочется.
Она вздохнула. Она ушла.
Да в рай из ада – пречистой горлицей…
И мирозданье в себе несла…
Быть может, Баха. Быть может, Моцарта.
26.07.16.
Мы любим вас безногими. Безрукими.
И даже не способными на ласку.
У нас любовь завязана на муки ведь…
У вас – на наслажденье. Неувязка…
24-06-16
Я думала – ну что во мне не так?
За что мне одиночество и рак?
И на душе так муторно и странно…
Нет, Люцифер. Подручные твои
меня не тронут: радуюсь любви,
чужой любви! – наивно и спонтанно.
Хоть плачу иногда – несу свой крест.
И что-то сею доброе окрест.
И обнимаю тех, кого жалею…
Прошу у Бога радости чуть-чуть.
И чтобы Он помог найти свой путь.
Простил меня, коль я не всё успею.
19.05.16. Дорога на работу.
На стихотворение Наталии Журавлёвой
«Ласковое вино»
Нет, горе заливать вином нельзя:
Обманчиво желанное забвенье…
Пусть слёзы смоют горечь бытия…
И защитят от ужаса паденья
нас добрые и светлые стихи,
что к нам на поле боя, как медбратья,
приходят… Милосердны и тихи…
Нам раскрывая крылья, как объятья…
14-05-16
Мы обнимаем дедов и отцов,
А также – братьев, сыновей и внуков —
За то, что нет меж вами подлецов.
За то, что каждый стал надёжным другом.
За то, что вы умеете терпеть.
За то, что отстояли в сорок пятом.
За то, что за любовь вы шли на смерть —
Спасибо вам… Спасибо вам, ребята!
И как нам вас ещё благодарить —
Спасающих ценой здоровья, жизни?!
Любить и верить. Верить и любить.
Служить семье, как служите отчизне.
Мы обнимаем, любим вас за то,
Что общие у нас, родные дети.
Что, замерзая, кутали в пальто…
Что хрупкий мир хранили на планете…
За то, что вы бросаетесь на рельс
По зову сердца, а не по приказу2.
За вашу смелость, доброту и честь —
С П А С И Б О!!!
Таня.
Лейтенант запаса.
22-02-16
Если бы не война…
Если б не эта гонка!
Было бы всё ина…
Мы бы спасли ребёнка —
этого и того…
И – миллион по свету!
Господи, ничего
в мире дороже нету!
Деньги летят во мрак,
в жерло безумной злобы…
Боже мой, как же так?!
Чтоб не дремали?!.. Чтобы
больше ценили жизнь —
мирную?… Ох, жестоко!…
Как нам дышать, скажи!..
Господи!..
…ОДИНОКО…
14-01-16
Есть боль, от которой молчат —
лишь плачут в подушку украдкой…
Есть боль, от которой кричат —
настолько желанно и сладко…
Есть самая главная боль,
о ней я недавно узнала —
в окопе, в обнимку с войной
девчонка мальчишку рожала…
Ей воду отдали бойцы.
Какую сумели – заботу.
Все – братья её и отцы…
Два дня продержалась пехота —
и в синее небо ушла…
Земля – на зубах и в портянках…
На помощь спешила к ним, шла —
да поздно – дивизия танков.
У бога нет мёртвых. Прости,
что грустно мне всё ж отчего-то…
Толкается сердце в груди —
Пехота. Пехота. Пехота.
27-05-15
О девочках, зарытых в Саласпилсе…
О мальчиках, убитых на войне…
Так тяжело, так страшно сердце ныло…
Как будто и само в предсмертном сне…
И вышла я на улицу ночную…
Весенний ветер мне глаза закрыл…
И, видя, как я плачу и тоскую —
смеялся ты… И пёс бездомный выл…
А я… А я – кощунственно и дико! —
себя вдруг ощутила мамой их…
О, кровь моя! Стань соком земляники!
О, плоть моя! Стань хлебом и спаси!
Дай им дожить до первой ночи ясной-
когда душа Вселенною полна!
До первых родов – зверских и прекрасных!
До первых внуков и до внуков «пра»…
Но не вернуть – ах, сколько б не просили! —
по воле злой и по чужой вине-
тех девочек… Их тёплыми зарыли.
Тех мальчиков… Убитых на войне.
19-03-88
О проекте
О подписке