Глава 2
Неожиданная встреча

Когда-то Четвертый брат помог мне соорудить ветхую хижину из соломы на берегу Изумрудного пруда. В те времена, когда я часто наведывалась к Чжэ Яню, я всегда ночевала здесь, так что никто не занимал хижину, кроме меня. Еще когда я в последний раз здесь была, жилище изрядно покосилось. Однако, несмотря на многочисленные ливни и иссушающее солнце, что обрушивались на нее в течение нескольких тысячелетий, хижина сумела выстоять, и это было замечательно.

Я вытащила из сумки сияющую жемчужину, свет которой развеял полумрак старой хижины. Было приятно увидеть, что Чжэ Янь позаботился о том, чтобы застелить кровать. Около двери стояла каменная соха, которую я прежде использовала, чтобы рыть ямы для саженцев персикового дерева. Эта соха отлично подойдет: с ее помощью я выкопаю драгоценные кувшины с вином.

Яркий свет полной луны, лившийся с неба, серебристым блеском заливал рощу, и отыскать куст, о котором говорил Чжэ Янь, оказалось проще простого. Я воткнула соху в землю рядом с растением. На мою удачу я сразу нашла кувшины из дунлинского нефрита^[18]. От них исходило изумрудное свечение, и отблески яркого сияния скользили по листьям копытня. Вне себя от радости, я быстренько схватила парочку кувшинов и, подпрыгнув, забралась на крышу. Хижина пару раз содрогнулась, но все-таки выстояла.

Дрожа от ночного ветра, свободно гулявшего по крыше хижины, я вытащила пробку. Я тут же ощутила чарующий аромат персикового вина. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох, в который раз убеждаясь, насколько Чжэ Янь искусен в виноделии.

В моей жизни не так много приятных слабостей, но алкоголь определенно относится к их числу. Для распития вина должно быть подходящее время, место и состояние духа. Сегодня полнолуние, лес Десяти ли персиковых цветков находится вблизи Восточного моря – что может быть лучше? На крыше хижины помимо меня нашли приют несколько ворон, так что все было вполне гармонично. Я отпила из горлышка, сделав несколько глотков, и, причмокнув, поняла, что это вино немного отличается от того, что мне доводилось пробовать прежде. Возможно, я просто давненько не пила вина, изготовленного Чжэ Янем, и уже забыла, каким оно должно быть на вкус.

Я делала глоток за глотком, ничем не закусывая. Холодный свет луны и тихий плеск лазурного пруда дарили спокойствие и умиротворение. Вскоре кувшин был опустошен наполовину. Ветер рассеял хмель, оставив лишь чувство легкой потерянности.

Темная ночь будто накрылась розовым занавесом, тело охватил жар, а кровь бурлящим потоком разливалась по венам. Встряхнув головой, я дрожащими руками рванула на себе одежду. От жара сильно ломило тело, а ноги ослабли: казалось, их поразила какая-то ужасная болезнь. Мысли путались, но я смутно ощущала, что все происходящее со мною – это не результат опьянения. Жар становился все сильнее, и я не могла больше бездействовать. Только вот я совершенно не понимала, что же предпринять и следует ли предпринимать что-либо вообще.

Несмотря на дрожь в ногах, я все же смогла подняться. Я уже собиралась что есть мочи бежать к пруду, чтобы опуститься в его студеные воды, но оступилась и сорвалась с крыши.

Я ожидала, что падение будет болезненным, но странным образом не ощутила боли от удара о землю. Тело соприкоснулось с чем-то прохладным, и мне сразу полегчало: пробирающий до костей жар стал ослабевать. С трудом открыв глаза, я смутно различила, что источником прохлады оказалось вовсе не что-то, а кто-то, облаченный в черные одежды. И этот кто-то явно был не Чжэ Янь.

Голова шла кругом; лунный свет серебром разливался по роще, ветви деревьев украшали нежно-розовые цветы, а над Изумрудным прудом поднимался водяной пар, который внезапно обратился в бушующее пламя.

Я тут же закрыла глаза. Тело пылало огнем и отзывалось вспышками невыносимой боли. Единственным моим желанием было снова ощутить заветную прохладу, поэтому я попыталась прильнуть к стоявшему рядом мужчине, коснуться щекой его подбородка и обнаженной шеи, кожа которой была холодна, словно нефрит. Пальцы отказывались подчиняться, но, когда я трясущимися руками попыталась развязать тесемки на его поясе, мужчина мгновенно оттолкнул меня. Я тут же принялась успокаивать незнакомца:

– Не бойся! Пожалуйста, не бойся, мне просто хочется прикоснуться к чему-то прохладному…

Но он не внял этим словам и стал отталкивать меня с удвоенной силой.

За последние десять тысяч лет я ни разу не применяла чары обольщения, но сегодня выбирать не приходилось. Находясь в полубессознательном состоянии, я все же смогла сосредоточиться. Но открыв глаза и взглянув на него, я забеспокоилась: подействует ли заклинание, ведь я так давно не использовала его? Мужчина выглядел слегка озадаченным, в глазах читалась мрачная тревога, но все-таки он неуверенно сжал меня в объятиях.

Золотой фазан прокричал три раза, прежде чем я наконец пробудилась, смутно припоминая, что прошлой ночью мне приснился весьма необычный сон. Во сне я, словно легкомысленная девчонка, пыталась заигрывать с благопристойным господином. Но этот невинный флирт был вызван тем, что мне хотелось ощутить прохладу. Что-то было не так с теми кувшинами, которые Чжэ Янь приготовил для Третьего брата. Помассировав виски, я попыталась вспомнить, как выглядел мужчина, но в памяти всплывали лишь его темные одежды и лес, усыпанный лепестками персиковых цветков. Все это было похоже на сон и одновременно казалось реальностью.

Лес Чжэ Яня находился совсем недалеко от Восточного моря. Очень медленно я добралась до погреба, что располагался на заднем склоне горы, взяла оттуда три кувшина выдержанного вина и еще полтора кувшина персикового вина. Спрятав сосуд с недопитым вином в рукав, я распрощалась с Чжэ Янем. Он напоследок с ворчанием напомнил мне, что уже много раз просил Четвертого брата помочь ему вспахать два му у подножия горы. На это я простодушно ответила:

– Четвертый брат отправился на поиски птицы бифан и уже давно не наведывался в Лисью пещеру. Так что вряд ли твоим планам суждено сбыться.

Лицо Чжэ Яня приняло серьезное выражение, и, тяжело вздохнув, он сказал:

– Мне следовало догадаться, что не стоило мне в прошлом помогать ему ловить птицу бифан в Западных горах. Поднял камень и себе же на ноги его бросил…

Утешая Чжэ Яня, я между делом вытащила из его рукава несколько сочных персиков. Я взяла их с собой, чтобы в пути меня не мучила жажда.

Сегодня состоится большой праздник! Устремив взгляд вдаль, я наблюдала, как плещутся голубые волны Восточного моря. В небесах парили благовещие облачка, а это значит, что все приглашенные уже прибыли. Я вытащила из рукава лоскут белого шелка толщиной в четыре пальца и, завязав себе глаза, приготовилась опуститься под воду.

В Восточном море совершенная благодать, только вот Хрустальный дворец^[19] слишком уж просторен и светел. Мои глаза уже триста лет не выносят яркого света. Матушка как-то сказала, что эта болезнь преследует меня с самого рождения. Говорили, что в то время, когда матушка еще вынашивала меня, Небесный владыка наслал Великий Потоп, желая наказать жителей всех четырех морей, восьми пустошей и девяти государств. Во время беременности матушка мучилась приступами дурноты, поэтому постоянно питалась только плодами с горы Хэсюй^[20]. После Великого Потопа даже на далекой горе Хэсюй, что высилась вблизи Восточного моря, не осталось ни травинки. Когда матушка перестала получать заветные плоды, она совсем потеряла аппетит и растратила последние остатки сил. Вот почему у нее родился хилый лисенок, да еще и с больными глазами.

Эта неведомая хворь скрывалась в моем теле тысячелетиями. Все было в порядке до тех пор, пока я не подхватила лихорадку, из-за которой болезнь дала о себе знать. Мой недуг оказался настолько живуч, что его не брало ни одно целебное снадобье. К счастью, моя матушка была мудра и догадалась попросить отца изготовить особую повязку из зачарованного сияния Желтых источников^[21]. Когда она на мне, то даже самый яркий свет не навредит моим глазам.

Я протянула руку, чтобы исследовать мелководье. Морская вода оказалась такой ледяной, что по телу побежала дрожь. Но не успели мои руки засветиться духовной силой, как вдруг кто-то окликнул меня:

– Старшая сестрица! Старшая сестрица!

У моей матери было всего пятеро детей, я – самый младший лисенок. Гадая, кто же назвал меня «старшей», я обернулась и увидела группку молоденьких девушек, облаченных в роскошные одежды. Большинство из них были супругами прибывших на банкет бессмертных. Одна из девушек, в пурпурном платье, выглядела весьма раздраженной.

– Моя принцесса звала вас, почему вы не откликнулись?

На мгновение я даже опешила, затем обратила внимание на девушку в белом платье, стоявшую в центре. Золотая заколка в ее волосах была больше, чем у остальных. Расшитые узорами туфельки украшали крупные жемчужины. Повернувшись к ней и кивнув, я спросила:

– Зачем вы окликнули меня?

Белые, словно нефрит, щеки незнакомки зарделись румянцем, и она промолвила:

– Когда я, Люй Сю, увидела, как вы применяете духовную силу, то подумала, что вы – одна из бессмертных, прибывших на банкет. Я хотела попросить указать мне дорогу, но не заметила повязку…

Шелковая повязка, изготовленная из света Желтых источников, была необычной. Она лишь защищала глаза, но нисколько не мешала видеть мир вокруг. Кроме того, у меня ведь была ветвь дерева мигу, мне не составляло труда показать дорогу. Поэтому я ответила:

– Ты не ошиблась, я действительно прибыла на банкет. Не обращай внимания на повязку, просто следуй за мной.

Девушка в пурпурном встрепенулась:

– Да как вы… как вы смеете так разговаривать с моей принцессой?! Неужели не знаете, что она?..

Не успела служанка договорить, как принцесса дернула ее за рукав. Какие интересные нынче девицы: такие бойкие и упрямые, не то что во времена моей молодости.

Путешествие по дну морскому – не самое веселое занятие. Служанки принцессы Люй Сю, не выносившие скуки, всю дорогу шепотом переговаривались между собой, предоставив мне возможность послушать свежие сплетни. Одна из девушек сказала:

– Первая принцесса нарочно пыталась от нас отделаться, чтобы раньше нас явиться на банкет и всех там сразить. Но Ее Высочество не подозревает, что мы тоже получили приглашение. Когда настанет подходящий момент, мы подадим жалобу Владыке вод, пусть она проведет несколько сотен лет на дне Южного моря. Тогда и посмотрим, посмеет ли снова так издеваться над нами.

Так, значит, они из семьи Владыки Южного моря.

– Первая принцесса прекрасна, но не идет ни в какое сравнение с нашей госпожой. Однако нашей принцессе не стоит беспокоиться: пока она здесь, Ее Высочество не посмеет ничего предпринять.

Значит, две принцессы соперничают между собой. Другая служанка сказала:

– Будущая супруга следующего Небесного владыки уже определена, но принцу Е Хуа явно не по вкусу старуха из Цинцю, которая намного старше Владыки вод. Все слуги так сочувствуют бедному принцу Е Хуа. Наша принцесса обладает поистине уникальной красотой. Такая прелестница достойна выйти замуж за принца! Если на банкете между ними вспыхнут нежные чувства, это станет самым прекрасным событием с начала сотворения мира…

До меня не сразу дошло, что старуха из Цинцю – это я. Надо же, время летит быстрее, чем белый конь преодолевает ущелье…^[22] И смех, и слезы.

Заметив, что служанки сплетничают, перескакивая с одной темы на другую, принцесса Люй Сю с негодованием произнесла:

– Прекратите болтать всякий вздор!

Самые робкие немедленно замолчали. Те, что посмелее, показали язык. Самая дерзкая, девчонка в пурпурных одеждах, упрямо продолжила:

– Ходят слухи, что в этот раз принц Е Хуа возьмет с собой сына в путешествие по Восточной пустоши. Принц души не чает в мальчике. Говорят, что Первая принцесса уже приготовила особый подарок для правнука Небесного владыки, хочет вручить ему при встрече. Она ничем не гнушается, неужели вы, моя госпожа, покорно все стерпите?

А эта девушка в пурпурном вовсе не глупа: смогла сделать верные выводы из услышанного.

Принцесса Люй Сю зарделась и промолвила:

– Я тоже приготовила подарок для правнука Небесного владыки, только вот не уверена, понравится ли ему…

Принцесса и служанки вернулись к своим разговорам. Я шла впереди, предаваясь размышлениям, что совсем не знаю, каков на самом деле принц Е Хуа. Мне и в голову не приходило, что любимый внук Небесного владыки окажется столь сведущ в делах любовных. Не будучи знакомой с ним лично, я тем не менее слышала уже о двух его романах. Кроме того, принц Е Хуа прекрасно образован, хорошо разбирается в литературе и владеет боевыми искусствами. В самом деле, не стоит недооценивать нынешнее поколение бессмертных.

Потребовалось больше часа, чтобы добраться до Хрустального дворца, расположенного на глубине трех тысяч чи. Мне показалось, что на развилке я выбрала неверное направление. Этот огромный дворец с роскошными залами не был похож на тот, что сохранился в моей памяти: он сильно изменился. Главное отличие заключалось в том, что нигде не было видно хрусталя.

Принцесса Люй Сю удивилась не меньше меня. Указав на стену, занавешенную чем-то темно-зеленым, она спросила:

– Чем покрыта стена? Неужели это болотная трава?

Лисы – земные животные, и я совсем не разбираюсь в подводной растительности. Поэтому я лишь неопределенно ответила:

– Вполне возможно.

Ветвь дерева, что отдал мне старик Ми Гу, исправно указывала путь. Сомнений нет: это темно-зеленое нечто и есть Хрустальный дворец. Две дворцовые служанки, что встречали гостей, завидев принцессу Люй Сю, пораженно замерли. Они немедленно приняли из ее рук приглашение, а затем изящной походкой последовали за нами во дворец.

По мере того как мы шли, мне все больше казалось, что в этом некогда сверкающем дворце теперь темнее, чем в пещере моих родителей. К счастью, вдоль дороги были расставлены светящиеся жемчужины Ночи^[23]