Эхо отражений
1
Отраженьями падает эхо.
Величаво застыли вершины.
Вечереет. Прохладно и тихо.
Луч последний ласкает долины.
Разжигают костер альпинисты.
Разбивают рядом палатку.
Завтра в горы, улыбки – лучисты.
Выпьют чаю, споют для порядка
Под гитару негромко втроём.
Жить порою бывает несладко,
По дороге какой ни пойдём,
Устаёт не машина – лошадка.
Шелестит в такт гитаре полынь,
Прибывая, сгущается синь.
2
Прибывая, сгущается синь,
Рассыпаются звёзды по небу,
И к телам подбирается стынь,
Тишина отмечает победу.
Гаснут угли, как эхо в горах,
Но ещё можно руки погреть.
Крик вдали превращается в страх,
Принуждая мгновенно вспотеть.
Выстрел громом пронёсся в ушах.
Мысль о доме приводит к теплу.
Просит мира в молитве монах,
Не приемля ни лесть, ни хулу.
И латают пространства прорехи
Отголоски лучистого смеха.
3
Отголоски лучистого смеха
Проникают в просторы небес,
Для души утомлённой – утеха,
Свет и радость – над тьмой перевес.
Ночь темна, но рассвет неизбежен,
Золотятся в предгорье луга,
И обзор горизонта – безбрежен,
И по небу плывут облака.
Гор гряда нависает над бездной,
Отвергая «галдёж» городов,
Рядом Шамбала мыслью безбрежной
Открывает пространства миров.
Шорох листьев и птиц в небе клин
Предваряют осеннюю стынь.
4
Предваряют осеннюю стынь
Лета бабьего дни золотые.
Служба в церкви. Молитва. Аминь.
Дышат холодом горы немые.
Ускользают минуты в песок,
До вершин дотянуться непросто.
Каждый день – как взведённый курок
От рождения и до погоста.
Беспокойство, усталости сплин…
Лучше было вчера, чем сегодня?
Доживая до первых седин,
Вспоминаешь о прошлом невольно.
Ощущенья и мысли – туманны,
Наготове сквозные обманы.
5
Наготове сквозные обманы —
Ближе к ночи плывут над рекой,
У влюблённых все мысли туманны,
И сердца покидает покой.
По весне у берёзы серёжки,
Сок стекает по белой коре;
Начинают посадку картошки,
Петухи голосят на заре.
Светлый взгляд одарит надеждой,
Ждёт за городом тишь, благодать.
Открывается мир безбрежный,
Легче с песней по жизни шагать.
Начертанья узришь городов
Там, за зыбью уснувших лугов.
6
Там, за зыбью уснувших лугов,
Пролетает орёл быстрокрылый.
И виднеется стадо коров,
Слышен окрик старухи сварливой.
И скучает пастух молодой,
Представляя себя бизнесменом,
А коров, всё одно, – на убой,
Говорят, только Слово – нетленно,
И от мысли оно рождено,
Слово с мыслью слиты мгновенно,
Света скорости явно равно,
Отразилось в цифрах Эйнштейна.
Но – когда после праздника пьяны,
Муравеют, дымятся туманы.
7
Муравеют, дымятся туманы,
В мыслях пьяных – шатанье, разброд.
Из загона выходят бараны,
Ешь на завтрак мясной бутерброд,
Постарайся стать сильной, красивой,
Накачай ноги, грудь и живот,
Станешь страстной и мужем любимой,
Постареешь – другую найдёт,
А любовь – это синяя птица,
За которой послал Метерлинк.
Над душою придётся трудиться,
Предрекает египетский сфинкс.
Ляжет снег, как всегда, на Покров —
Нескончаемых стран, городов.
8
Нескончаемых стран, городов
Под крылом самолёта – стихией,
Где зелёное море лесов
И «курящие трубку» Курилы.
И китайцев – по пальцам не счесть.
Время скачет, похоже, назад.
Павшим воинам – слава и честь!
Ленинград, Москва, Сталинград!
ДНК, кванты, гены, нейроны…
Заключается мир в голограммы,
Не нужны глобалистам патроны.
Концентрация – на нирване.
Жить комфортнее вроде бы стало,
Вечер. Тени ложатся устало.
9
Вечер. Тени ложатся устало…
В овощах – дефицит минералов.
Выпил чаю – глядишь, полегчало,
Ананаса желаешь, омара.
Жизнь проносится поездом скорым.
С каждым годом быстрей и быстрей.
Дни мелькают счастливым повтором —
Среди родственников и друзей.
А душа? Так она мастерица —
Упорхнёт, не оставит следа.
Молоко, святая водица,
Хлеб да каша… Простая еда —
Продлевает – с верою – дни,
С мигом каждым длиннее они.
10
С мигом каждым длиннее они —
Те секунды, что длит расставанье.
Семафор зажигает огни,
Обрывает объятье прощанья.
Дни разлук – тяжелее вериг,
Но друзья нас забудут едва ли —
Вместе сотни прочитано книг,
С разговорами зори встречали.
Ничего, если друг вдалеке, —
Связь ведется по Скайпу и в снах,
В одной лодке плывём по реке,
Нить судьбы держим крепко в руках.
Вот и Эос прекрасная встала —
Поднимается вверх покрывало.
11
Поднимается вверх покрывало
Из невидимых нитей судеб.
Муж жене говорит, что достала —
Снова нет ничего на обед.
Жить в вибрациях низких несложно —
Поработал, поел и в постель.
Что о будущем? Как-то тревожно,
Но серьёзно задуматься лень.
Что грехи? Замолить пред иконой,
Легче станет, тревогу – долой.
В стае проще, чем белой вороной
Оставаться, не втиснувшись в строй.
Грубым словом любовь не сгуби,
Хаос мыслей – цветные огни.
12
Хаос мыслей – цветные огни,
В голове мельтешат бесконечно.
Хоть ругай себя или вини,
Время тратишь – не деньги! – беспечно.
Лишь в покое – минута длиннее,
Изменяется жизнь на глазах,
И становишься мягче, добрее,
Отступают тревога и страх.
Позитивно, советуют, мысли,
Каждый год – по ребенку рожай,
Не сосиску ешь утром, а мюсли,
Цель поставь – переплюнуть Китай.
Не ударь перед будущим в грязь,
Разрывая невидимо связь.
13
Разрывая невидимо связь,
Устремляется дух к небесам.
Трезво мыслит «премудрый карась»:
Не земля, а вода – вот мой храм.
Мысль и слово навечно слились.
Есть ли время вне нашей Земли?
Что первично – гордыня иль спесь?
Зло с добром по краям развели.
Разум с чувствами борется вновь,
Не унять в теле дрожь возмущенья,
Совесть, долг – иль измена, любовь?
Труден выбор, терзают сомненья.
Чувства снова берут свою власть —
Вверх стремятся, огнями светясь.
14
Вверх стремятся, огнями светясь, —
Чувства требуют выход наружу,
Жить спокойно, с молитвой, смирясь —
Легче вынесешь зимнюю стужу.
Альпинисты спускаются вниз,
Запах хлеба, дымок от костра.
Повторяется песня на бис —
И со струнами пальцев игра.
Солнце луч посылает прощальный,
Подбирается холод к спине,
Миг сверкает бокалом хрустальным,
Жадность жизни познав на войне.
Песнь закончилась радостным смехом,
Отраженьями падает эхо.
Магистрал
Отраженьями падает эхо,
Прибывая, сгущается синь.
Отголоски лучистого смеха
Предваряют осеннюю стынь.
Наготове сквозные обманы —
Там, за зыбью уснувших лугов,
Муравеют, дымятся туманы
Нескончаемых стран, городов.
Вечер, тени ложатся устало,
С мигом каждым – длиннее они
И плывет над землёй покрывало —
Мыслей наших цветные огни,
Разрывая невидимо связь,
Вверх стремятся, огнями светясь.
2019–2021
Метаморфозы дня
В мерцающих метаморфозах дня —
деревьев и цветов оттенки различимы.
С улыбкой сквозь очки смотрю вокруг,
умиротвореньем до краёв день напоён,
в фонтане радуга цветистая сияет,
хор птах беспечных заливисто поёт
хвалу любви. И благость в сердце, и покой,
и благодарность!
22.07. 2019
Чудо дождя
И вот он – дождь! Дождь – очищающий,
освежающий, омывающий, вселяющий спокойную уверенность в одинокую потерянность
во всеобщности значимых деталей и в то же
время дающий
возможность, расслабившись для краткого отдыха
(пополнение энергии), призвать силы душевные
к новому созидательному действию,
направленному для осознания любви,
разлитой вовне, – величии и великолепии
проявлений природы, и с вполне
осознанной неожиданностью,
вдруг явственно различить
превосходство перворождённого,
ещё до адамовского дождя,
оставляющего отражение
от всполохов молний,
раскатов грома
на моментальных
слепках восприимчивого
сознания без уверенности
в долговечности оных;
в кратком временном отрезке грозового ливня —
различить древнейшего врачевателя,
дающего невыразимое чувство
умиротворения,
открывающего второе
дыхание для
преодоления
тревоги,
страхов,
сомнений;
дающего
отдох —
но-ве —
ние…
И в
этом —
чудо
дож —
дя.
2021
Птица
Ах, друг мой, время летит, как птица,
Любовь невозвратная ночью снится,
А птица та – неба земного скорость,
Взрыхление почвы, осенняя морось;
В потоках задуманных дел – вертикали,
Как мало мы сделали, что обещали,
А птица летит… и – в одном направленье,
И нам бы за ней и поймать бы везенье,
А птица с годами летит всё быстрее,
Ах как бы замедлить, замедлить движенье!
В разрозненных спектрах – смятенье сознаний,
Колышется море любовных признаний…
Настанет момент— и для каждого птица
Двойною спиралью в других повторится,
Настанет момент – и крестом всех разлук
Взметнётся… и вырвется птица из рук.
03. 10.17–07.06.21
Звучание высокое частот
Звените —
Космоса творенья!
То струны золотой
Любви!
Воспойте творчество
Единого
В рассвете утра —
Блеске красоты,
Земной младенчества
Купели вдохновений,
Для возрожденья
Жизней – всех уровней,
Закона сохранения
Энергии первичной
Всех уровней,
Творящей естество,
Бессмертия времён —
«Ничто» и «Нечто»,
Разделяя переходом,
Форм видимых
В неощутимость,
Недоступность
Для чувств пяти,
Замкнувшихся в кольцо
Материи бесспорной,
Готовых повторяться
В хаосе структурном
Перехода «Нечто»
В «Ничто» – науку
Постижения Любви,
закона двуединства —
Борьбы добра и зла,
Скользящих по спирали —
ДНК неизменным
Направленьем —
Совершенству,
Бессмертия —
Частот высокого
Звучанья,
Где «Нечто» и «Ничто»
Объединились со
Всевышним
В Космосе едином.
7.12. 2020
«Оттай душой от холода среды…»
Оттай душой от холода среды,
Усталость по подушкам раскидай,
Забудь уколы зависти, вражды,
Уму и сердцу, телу отдых дай;
Уйди в былое, вспомни, погрузись
В мгновенья, прожитые в восхищенье,
В них задержись и ими насладись,
В прошедшем отыщи души забвенье;
Заполни красотой своё сознанье,
Купаясь в счастья солнечных лучах,
Рассей по ветру, утопи свой страх.
Когда же благости усвоишь знанье,
Тревогу-льдинку растопи,
А всё тяжелое – заспи.
2003–2021
Дачные места
Пьеса в двух действиях
Действующие лица
Анатолий Аркадьевич Перхуров.
Надя, его жена.
Славик, их сын.
Данил, племянник Перхурова.
Борис, дальний родственник Перхурова.
Людмила, жена Бориса.
Светлана Михайловна, соседка по даче.
Нелли, её дочь.
Пётр, сосед по даче.
Два парня-мотоциклиста.
Действие первое
Картина первая
На редкость выдавшееся майское утро. На сцене солидная, не полностью достроенная дача, хорошо обработанный участок, парник, небольшой сарай, цветы, зелень садовых кустов и деревьев, словом, всё, чего так недостает горожанину для отдохновения души. Надежда работает в парнике, Данил в сарайчике постукивает молотком. На крыльцо, щурясь от яркого солнца, выходит Перхуров. Он в больших калошах, старенькой ковбойке, спортивных штанах, пузырящихся на коленях.
Перхуров. Эх, хорошо! Благодать! (Потягивается, делает несколько приседаний.) Мать, а мать? Где ты?
Надя (раздраженно из парника). Тут я! Чего раскричался?
Перхуров. А-а… Ну ладно… Работай, работай. Я так… (Прислушивается.) Даня уже поднялся. Ишь ты! Работящий парнишка. (Потянулся, сошёл с крыльца, увидел Петра.) Утро доброе, сосед!
Пётр. Доброе, доброе.
Перхуров. Как делишки? Может, помочь чего?
Пётр. Да нет, спасибо. Помаленьку сам… В то воскресенье Захару помогали… Так уже того… помер.
Перхуров. Да что ты говоришь? Надо же! На вид такой крепкий и… помер. Хм… А что с ним?
Пётр. Да инфаркт, говорят. Пока «скорая» в наши края, сам понимаешь…
Перхуров. Перетрудился, что ли?
Пётр. А кто его знает.
Перхуров (с горечью). Надорвался, видать. Э-хе-хе… Жизнь! (Махнул рукой.) Чего там. Живи и радуйся. Сегодня здесь, а завтра там. Светлая память… Вот так, брат. Хм… Мне бы вот тоже ворота поставить надо.
Пётр. Да и у меня работки хватает. Я вот потихоньку. Чужих нанимать – денег не наберешься. Я вот потихоньку. А куда торопиться? На тот свет всегда успеем. Все там будем.
Перхуров. Это ты как в воду… (Помолчал, сокрушенно покачал головой.) Да, брат. Не ожидал. Вчера приехал – и такие новости. Не к добру, говорят.
Пётр. А чего раньше-то не приехал? Я здесь недели две наслаждаюсь по выходным.
Перхуров. Да работы много. И там не бросить, и здесь невпроворот. (Увидел проходящую мимо Светлану Михайловну.) Здравствуй, Светлана. Ты чего это в чёрном?
Светлана. Мишеньку похоронила.
Перхуров (оторопело). Не может быть! Да что ты говоришь? Несчастье какое! Как же ты одна? Почему мне не сообщила? Всё же не просто так. За одной партой, ёлки-моталки…
Светлана. До тебя разве дозвонишься. Домашний отключён, на работе не соединяют. Занят ты уж больно очень. Не подступиться. Добрые люди помогли, а мне… я… Не спрашивай лучше. Я – ничего. И сорок дней уже… Всё Нелли, она. На ней. А я до сих пор в себя прийти не могу.
Перхуров. Ты подумай! Как же я-то не знал? Эх, Мишка, Мишка. Может тебе помочь чего? Ты говори, говори, не стесняйся. Я, сама понимаешь, сделаю. Ну, лады? Но-но-но! Ты это… не раскисай. Не раскисай, говорю. Держаться надо. Что же теперь поделаешь? Не вернёшь. Жизнь – она такая штука: ждёшь одно, получается другое. Все мы под Богом. Суетимся, всё нам больше всех надо. А главного-то не видим. А оно вот оно, рядом. В тишине, в зелёных листочках, в этом утре. Ай! Да что это я? Сама знаешь. Захар – вон та дача, третья от моей – тоже того… помер. Как ни посмотришь – мужик. Бабы – они везучее, что ли. Или напасть на мужика какая. От чего Миша-то?
Светлана. Сердце, сердце. Обширный инфаркт. «Скорую» долго ждали. До больницы не довезли. В машине и умер.
Появляется Нелли, высокая, стройная девушка.
Нелли. Здравствуйте Анатолий Аркадьевич.
Перхуров. Здравствуй, Нелли. Давненько не виделись. Совсем взрослая стала. Красавица. В мать пошла.
Нелли. Пойдём, мама.
Светлана. Уснул и не проснулся.
Нелли. Снова? Пойдём. Вы извините, Анатолий Аркадьевич.
Перхуров. Да… Как-то всё это… Был человек – и нет… Может, тебе машинку торфа подбросить?
Светлана. Ой, что ты! Куда мне одной. Не до огорода теперь. Всё на Мишеньке было. А мне теперь ничего не надо.
Нелли. Мама! Прошу тебя. Пошли. Нельзя тебе волноваться.
Светлана. Господи, это я виновата. Расплата, расплата. Я хотела как лучше. Пойдём, доченька.
Перхуров. Увидимся ещё.
Светлана. Увидимся, увидимся.
Нелли. До свиданья, Анатолий Аркадьевич.
Перхуров. Пока, пока.
Нелли. Ну сколько тебе говорить? Надо себя беречь. Ты как маленькая.
Светлана и Нелли, обнявшись, уходят.
Перхуров. М-да… Пойти, что ли, торф побросать?
Перхуров уходит за дом. Надя выносит ящик с рассадой, направляется к теплице. Из дома выбежал Славик.
Славик. Мам! Ты чего так рано? Помочь?
Надя. Не надо. Последний ящик. Не тяжёлый. Отец собирался ворота ставить. Ему помогай, а я сама разберусь.
Славик. Ворота? Будет сделано! (Прислушивается.) Данил уже пилит. (Кричит.) Данька, ты что, боишься на хлеб не заработать?
Надя. Не тронь его.
Тишину разрезала танцевальная музыка. Это Нелли вышла с магнитофоном. Славик увидел, подбежал к ней.
Славик. Привет. Потанцуем?
Нелли. Перебьёшься.
Славик. А ты ничего стала, ватрушка. Нет, пирожок с изюмом.
Нелли (продолжая танцевать). Кончай трёп. Кого из себя воображать решил? Смелый какой.
Славик. Я ж от чистого сердца! Без задних…
Нелли. Тусуйся в другую сторону!
Славик. Ну ты даёшь! Не подступиться. С другом детства! (Хохочет.)
Нелли. Гуляй, гуляй, братишка! Разинул варежку.
Вошла Светлана с ведром воды. Нелли выключила магнитофон, подошла к матери.
Мама, дай ведро. Чего мне не сказала? Тяжёлое. Нельзя же тебе!
Светлана. Да оно не полное, доченька. Не волнуйся.
Нелли. Не волнуйся! Все равно тяжёлое. (Смотрит в упор на Славика) Вот чего он ко мне пристаёт?
Уносит ведро в дом.
Славик. Здравствуйте, Светлана Михайловна.
Светлана. Доброе утро, Славик.
Славик. Шучу я! Просто шучу, без всяких там. Настроение хорошее. Эх!
Светлана. Шутишь, говоришь? Шути, шути. Да не от каждой шутки веселее становится.
Покачав головой, уходит в дом.
Славик. Я не волшебник! Только учусь.
Махнув рукой, идёт к своему дому. Из парника выходит Надя, поправляет тыльной стороной руки прядь волос.
Надя. Сынок, там банка с тушёнкой стоит на столе, открой, чайник поставь. Да! И яйца поставь варить. Мне совсем немного осталось. Закончу с рассадой. Отец скоро завтракать придёт. Он за домом работает.
Славик. Айн момент. Будет сделано. (Убегает в дом.)
Из-за дома вывернул Перхуров. Вид у него усталый. Подходит к жене.
Перхуров. Что, мать, всё копаешься? Я вот торф покидал. Натуральное удобрение. Чаем-то напоишь?
Надя. Славика послала поставить. А тебе надо бы поберечь себя. Нельзя перетруждаться. Не молодой уже. Что тебе Башилов говорил? А он врач от бога!
Перхуров. Что говорил, что говорил. Я чувствую себя – ого… как! (Вздохнул полной грудью, с наслаждением потянулся.) Вот для чего людям дача? Скажи, для чего?
Надя. Своё, без химии вырастить.
Перхуров. Сил набраться! От города – в себя прийти. К истокам своим прикоснуться. Мы все из этой вот природы, этой красоты и произошли. Мы – её дети, и она нас кормит, врачует.
Надя. Да, врачует. А у меня голова начала болеть. Как приеду сюда, кислорода надышусь, так и мучаюсь головной болью.
Оглядывает участок. Заметила сухие листочки. Оборвала. Подняла палку, из кармана передника достала красную ленточку, присела подвязать цветок. Перхуров направился -к сарайчику.
Перхуров. Дань, а Дань! Чего притих?
Из сарайчика вышел Даня. Он по-мальчишески худ, невысок, но с уже наметившимся мужественным выражением лица, заставляющим как-то сразу уважительно к нему относиться. В руках, узорчато выпиленная деревяшка.
Даня. Здравствуйте… Вот. (Протянул деревяшку.)
Перхуров (рассматривая). Да-а, брат… Даёшь. Даёшь стране угля! Талант! Ничего не скажешь, талант и все всё тут! Это для наличников? Ишь ты. Петухи какие! Откуда в тебе это? Брат мой, царство ему небесное, ничего этакого сроду не проявлял. Мать, а ну иди посмотри, что выделывает. Иди, иди! И как у тебя такая красота получается?
Даня. Не знаю. Как-то вот так. Само собой.
Перхуров. Да это же какая работа!
Подошла посмотреть Надя.
Надя. Молодец.
Перхуров. А я что говорю? Вот она, преемственность! Где-то там, в глубине веков, наши с тобой, Даня, предки отличались, а в тебе – проявилось. Взросло, как говорится, пышным цветом. Давай, давай, трудись! (Похлопал Даню по плечу.) В обиде не оставлю. Чего мать-то говорит? Небось в эксплуататоры меня записала?
Даня. Нет. Она не возражала с самого начала… и теперь…
Перхуров. Это она правильно. Я тебе помогаю развить дарование. Работай, говорю, не на страх, а на совесть. Для души, устал – иди на озеро, рыбу лови, загорай. Хотя и здесь можно. Ты из сараишки-то выходи на солнышко, сочетай приятное с полезным. Выходи, выходи, не стесняйся. Здесь и пили. А пока чайку пойдём попьём.
Даня. Спасибо. Я потом.
Перхуров. Давай, давай! Все вместе. Мы тебя ждём (Подходит к парнику, кричит жене.) Пошли, мать! Слышь? Я тебя жду. Кончай спину гнуть! Давай, давай быстрее!
Выходит Надя. Платок на её голове сдвинулся набок. Она вытирает руки о края фартука, щурится от солнца.
Тут с утра такие новости, понимаешь ли… Миша-то, оказывается, умер.
Надя (охнула). Да не может быть. (Присела на край ящика.)
Перхуров. Уж и сороковины справили.
Надя. Что же нас-то обошли? Не сказали. Нехорошо как-то. Светлане одной с дочкой… (Качает головой.) Кто бы мог подумать.
Перхуров. Обошли, обошли. Говорит, дозвониться не могла. Ни… не могла, а не захотела.
Надя. Вроде бы ты ему немало сделал. И дачу рядом помог, и дочку его в лучшую клинику устроил… Нехорошо.
Перхуров. Ладно, ладно, мать! Не на свадьбу же. Не попрощался, в последний путь не проводил, прощения не испросил, вот это – нехорошо!
Надя. Нехорошо, нехорошо. Ой, как нехорошо! Не к добру.
О проекте
О подписке