Мне предстояло пережить ад, но я смогла обрадоваться – хотя бы совесть не будет сжирать за судьбу Мариты. Я ее в эту беду втянула, но я ее и вытащила. Решение все еще выглядело спорным, но не заключалась ли в этом моя главная моя цель? Я опустилась спиной на холодные камни. Все тело колотило, но скорее от происходящей жути, чем от озноба. Я согнула ноги в коленях, но толком не знала, какую именно позу должна была принять. Слуга отвернулся, но Милош, который и не думал покидать зал, разглядывал меня блестящими жадными глазами.

– А она все-таки стала милее, господин, – заявил он, как будто его спрашивали. – Хотя на мой неизбалованный вкус она и раньше не отличалась уродствами.

Я и без него знала о действии магии: мои формы и лицо изменились совсем незначительно, но я перестала быть той совсем невзрачной серой мышью, как при нашей первой встрече. И очень надеялась, что этой красоты хватит для освобождения подруги и для отсрочки моей долгой-долгой казни. Мне стоило наплевать на себя, чтобы выжить. Этот мир несправедлив, а боги помогают только тем, кто способен помочь себе сам и засунуть щепетильность, скромность и отчаянье куда подальше. Проиграть сейчас, чтобы когда-нибудь получить возможность выиграть. Хотя этот маневр был очень не похож на ход фигуркой в мац-хе – возможно, я всю оставшуюся жизнь буду себя за него проклинать. Но для начала надо бы получить ее – оставшуюся жизнь.

Однако демон не спешил приближаться ко мне. Он смотрел брезгливо, а потом пнул меня сапогом по колену, словно вынуждая раздвинуть ноги, сам же притом смеялся:

– Посмотри, Милош, это и есть облик гордых имельцев. И каждый из них рано или поздно окажется в таком же положении передо мной. – В ответ советник тоже расхохотался, а Зохар продолжил: – Не сейчас, паршивая дрянь, оставим забавы на потом. Видишь ли, я перед твоим появлением как раз собирался уезжать. И там, куда я сейчас отправлюсь, потребуется вся моя ярость до капли. Милош, отведи ее в подвалы. В таком виде и отведи, да выбери угол похолоднее. Сначала я разнесу в прах ее княжество, это дело откладывать нельзя, а потом уже вернусь и займусь этими двумя дурами.

Я в страхе села и сжалась, запоздало прикрываясь:

– Но вы же обещали! Марита не виновата!

Он перешагнул через меня и пошел к выходу со словами:

– Ты – безмозглый мешок костей, мяса и крови. Что я вообще мог тебе обещать?

Морока на него подействовала, но этого эффекта было явно недостаточно, чтобы обнаружить душу, которой уже столетиями у него не имеется. Моя первая ставка рассыпалась пеплом – под издевательский смех, мой ужас и стыдливые попытки выглядеть не столь униженной. Но следовало собраться и вспомнить остальные планы, ведь я подозревала, что слишком просто он на сделку не пойдет.

Я не сопротивлялась, когда советник повел меня в другие коридоры, где эхо шагов гулко пульсировало в ушах. Милош шампанское не пил, но мне сразу показалось, что он меня воспринимает немного иначе, чем Зохар. Его надо как-то отвлечь, заговорить зубы, но уже после того, как великий князь покинет замок. Предлагать себя ему я уже физически не могла – весь запал истратился на предыдущую попытку. Но осмелилась спросить почти беззаботным тоном, как если бы мы вышли на прогулку в парке:

– Уважаемый советник, а можно ли мне повидать Мариту? Мы с ней большие подруги, и я хочу ей напомнить о смирении перед великим князем!

Милош оказался более сговорчивым, чем его хозяин:

– Повидаешь, повидаешь. Прикую тебя цепями неподалеку. Будете болтать там и радоваться, пока твой жених не вернется, а это может занять дни или даже недели, – он раскатился неприятным смехом.

То есть Марита прикована в подвалах, а совсем не в покоях наложниц, как я старалась себя убедить в надеждах. Аштар был полностью прав: с ней здесь никто не церемонился, она стала просто безвинной жертвой, на которой извращенный зверь в облике человека срывает злость. Хотя нам обеим повезло, что великий князь уехал подавлять восстание на границе. С другой стороны, это не везение – все последние события, затронувшие каждого из нас, переплетены между собой причинами и следствиями.

Пожилой стражник перед очередной железной дверью даже глазом не повел – не проявил никаких эмоций при нашем появлении. Вероятно, обнаженные женщины в этих казематах – не такая уж большая редкость, раз никого не удивляют. Мы прошли дальше, свернули в очередной стылый коридор.

– А охраны намного меньше, чем я ожидала, – я случайно произнесла это вслух.

Но Милош зачем-то ответил:

– Разумеется! Все военные отряды идут сейчас на Имельское княжество. Пощады им не будет, даже не надейся.

А я все равно почему-то надеялась. Ведь у моих родных есть какая-то стратегия, хотя бы один шанс на тысячу отразить такую мощную атаку, иначе они вообще не осмелились бы поднять бунт. Возможно, Шестая Окраина согласилась предоставить все свои военные гарнизоны в качестве помощи? Но даже в этом случае они потенциально слабее, ведь Седьмая Окраина – более мощная территория, а один демон в бою стоит десятка зверолюдов.

– Почему же вы не поехали со своим господином, уважаемый советник? – я всеми силами изображала беззаботный разговор и пыталась вообще не думать обо всем остальном.

– Потому что я – его правая рука. В бою больше толка от молодых демонов, а старых и опытных надо использовать там, где нужны педантичность и аккуратность, – горделиво ответил тот. – Такой большой замок требует чуткого управления!

Видимо, этот тоже нуждается в льстивых речах и постоянном раболепном признании его заслуг. Но мне в голову не приходило ничего дельного, да и спешить пока не стоило – Зохар должен уехать от замка как можно дальше и увезти с собой почти всю охрану.

Мариту я разглядела за очередной решеткой в каменном мешке. Она, похоже, впала в болезненный сон, повиснув на цепях. Платье ее было почти целым, лишь в некоторых местах грязным и порванным. Это вселяло веру, что ее тронуть не успели.

Вот только я ошиблась – подруге уже досталось. Рыжие волосы с одной стороны были опалены, а под глазом на правой щеке темнела рана. Но я задышала радостно, когда она подняла голову и открыла глаза. Живая, руки-ноги на месте – и замечательно! Что бы с ней ни случилось до сих пор, потом это можно будет преодолеть и забыть!

– Айса? – прохрипела она удивленно.

Я пока не спешила отвечать, а обратилась снова к Милошу:

– Уважаемый советник, драгоценное вино, которое я привезла в подарок, достойно и вашего внимания. Как же жаль, что великий князь осушил лишь один бокал. Даже драк-шелле от этого шампанского в восторге. Возможно, вы не пробовали ничего лучше!

– Обойдусь без твоих зазываний, дешевая торговка, – скривился он. – Вставай-ка к той стене.

Показалось, что как раз вином он и собирался заняться после. Он постоянно поглядывал в мою сторону сальным взглядом, но боюсь, этого может не хватить, потому лучше бы и на него повлиял корень мороки. Я послушно приблизилась к указанному месту, протянула запястья для тяжелых цепей. Но когда он развернулся, чтобы нас здесь оставить наедине с чадящим факелом, прохныкала:

– А если я от холода околею? Не будет ли сударь разочарован?

Он поморщился и ничего не ответил. Возможно, об этом тоже подумал. За недели в этой холодной сырости даже сильный мужчина может сдать. Милош тем не менее молча ушел. Но я знала, что вернется. Выпьет вина, забеспокоится о моей жизни или наконец-то обыщет мою дорожную сумку, но вернется обязательно.

– Тебя тоже схватили, Айса? – сразу же запричитала Марита. – Я уж подумала, что ты сумела сбежать, хотя и было обидно, что сбежала без меня. Демоны в дороге говорили о какой-то помолвке и каком-то предательстве, но я ничего толком не поняла. Но знаю точно, ты не могла выставить меня щитом перед собой. Когда же тебя поймали, и где ты была?

– Потом подробно расскажу, – пообещала я. – Ты как, Марита?

Она вместо ответа заплакала. Ей, вероятно, было очень больно и страшно, ранка на ее щеке теперь казалась более серьезной, чем на первый взгляд, опухшая щека тянула уголок глаза вниз, делая прежде идеальное лицо немного кривым. Но нам никак нельзя расклеиваться, сейчас точно не время.

– Марита! – прикрикнула я. – Послушай внимательно. Хинанда придумала для тебя решение, но шелле нужно время. Скажу больше: теперь вашу любовь с Аштаром никто не запретит! И я слова против не скажу, он самый настоящий герой, достойный твоих чувств. Как только получится – беги отсюда, доберись до университета, найди его и его же руками будешь спасена.

– Я спасена? А как же ты, Айса? Ведь и тебя схватили! Шелле об этом не знают? Они уж скорее тебя выручать придут, чем меня.

– Не знают, – я ответила после короткой паузы, не понимая пока, что нужно ей говорить, а что стоит утаить. – Просто слушай и запоминай. Если сможешь добраться до моей сумки, то возьмешь первое попавшееся мое украшение. Именно мое, будь внимательна. Этого должно хватить на дорогу. Если не выйдет, тогда поезжай от поселения к поселению, просись к торговцам в попутчицы за мелкую работу. Тебе важно выехать в Центрину любым способом, а там уже Аштар тебя разыщет в любом случае.

– Боги, о чем ты вообще говоришь, Айса? И я без тебя не уйду, мы ведь обещали в трудный час держать друг друга за руки… хотя тут это и невозможно.

Меня снова кольнуло стыдом – ведь я как раз себя одну спасала, лишь после одумалась.

– Просто верь, что для нас обеих есть решение, Марита, – пообещала я.

Она помолчала немного, не будучи уверенной в моих словах, когда я и сама не смогла вложить в них достаточно твердости. Но потом сдавленно произнесла:

– Хорошо, буду верить. Твоя вера мне раньше помогала, пусть поможет и теперь. Вижу, в каком состоянии тебя привели, Айса… жуткий демон тебя изнасиловал, да? Хотя нет, молчи! Давай пообещаем друг другу, что если выберемся, то никогда не вспомним все ужасы, которые с нами здесь произошли…

У меня вылетело:

– Нет, со мной ничего плохого еще не случилось! – я увидела ее взгляд и осеклась.

Похоже, вообще не стоит эту тему затрагивать никогда, ведь для подруги дорога до замка и пара часов здесь могли быть в прямом смысле пыткой. Судя по ее лицу, страдания девушки не идут ни в какое сравнение с тем, что я просто прилюдно разделась. Мне-то в тот момент казалось, что я землю переворачиваю своей смелостью, но все познается на фоне прочих событий. И если Марита захочет об этом побыстрее забыть, то мне следует лишь поддержать, а не радоваться за себя, уже в который раз выбравшуюся без потерь. Однако все мои потери могут быть только впереди, и сама готовность к ним – это ведь тоже должно чего-то стоить?

И я не придумала ничего лучше, кроме как затянуть песнопения во имя богини. Марита тихонько подпевала сквозь слезы, от самих этих звуков немного приободряясь. Закончив, я начала заново. А потом еще раз. Молитва всегда мне помогала сосредоточиться, а сейчас это было жизненно необходимо.