Здесь всё было иначе. До неё то и дело доносились звуки чьих-то шагов, голосов, а иногда и криков. Наверху что-то мерзко скрипело при каждом дуновении ветра, а внизу тихонько копошилось, навевая неприятные вспоминания о дохлой крысе в телеге. Даже звуки вокруг не давали ей забыть о том, что она не на своём месте, не в своём мире и не в своём времени.

Отвернувшись к стене, девушка попыталась представить свою комнату во всех подробностях, словно уже переместилась туда. Вот сейчас она протянет руку и ощутит под пальцами шершавые обои. Она самолично их выбирала и не хотела переклевать даже спустя несколько лет, а если повернуться на другой бок…

С улицы послышался надсадный кашель:

– Как бы чума и меня не прибрала.

– Да тебе только бы караул не нести.

Ночью звуки всегда разносятся очень далеко. Даже слишком. Руна накрыла голову подушкой, сосредоточившись на подсчёте воображаемых овец. Те то и дело спотыкались, задевая барьер и кубарем падали на землю, но свою задачу всё же выполнили. На двадцатой овце девушка погрузилась в глубокий, тревожный сон.

* * *

Руна была уверена, что не спит, ровно до того самого момента пока где-то совсем рядом не раздался настойчивый стук, мгновенно выдернувший её из тёплых объятий сна. Чудом не свалившись на пол в порыве немедленно кинуться на звук, она сонно обвела взглядом комнату. Треск свечи на тумбе, вой ветра вверху и ругань где-то внизу. Проклятье! Она всё ещё в этом мире и в этом теле?!

Стук не желал затихать и, казалось, только усиливался. Девушка попыталась оперативно собрать мозги в кучу. Уголёк уверял, что это укрытие Руны, о котором никому неизвестно, в таком случае, кто так настойчиво рвётся заглянуть в гости? По спине прокатился неприятный холодок. Вместо того, чтобы распинаться о картинах и кольцах, это Красноглазое Облако могло бы предупредить о врагах Руны! При её «профессии» таких наберётся немало.

Лук и колчан со стрелами девушка водрузила за спину отточенным до автоматизма движением, даже не сразу осознав, зачем ей это, стрелять ведь всё равно не умеет. Первым порывом было вызвать Уголька из кулона и заслать его на разведку, но от этой мысли пришлось отказаться. Их короткое знакомство показало, что чего-чего, а помощи от него ждать точно не стоит. Набравшись решимости, Руна крадучись направилась к источнику звука, прихватив с собой свечу с тумбы. Как выяснилось, нарушитель спокойствия решил вломиться в соседнюю комнату, по внешнему виду напоминающую кабинет. Точнее сказать, Руна могла бы поклясться, что когда она стояла у двери пару секунд назад, звук точно исходил отсюда. Но сейчас, когда она оказалась внутри, стук и треск прекратились. Но тишина не приносила успокоения. Она была зловещей. Стиснув в руке свечу, девушка сделала несколько нерешительных шагов вперёд. Тишина. Ещё несколько шагов.

«Должно быть, это был шум на улице, а я с непривычки перепугалась, как последняя дура», – с досадой заключила Руна, разглядывая непривычные, пугающие, но не лишённые некоторой мрачной красоты очертания Тёмного Города.

В стекло со всего размаху, прямо напротив лица девушки, с грохотом врезалось нечто крупное. Рама страдальчески скрипнула, намекая, что долго таких нападок не выдержит. Пронзительно взвизгнув от неожиданности, Руна в один прыжок преодолела расстояние от окна до двери, приготовившись бежать или биться до последнего, в зависимости от габаритов противника. Существо по ту сторону окна повторило манёвр. Стекло мелко задребезжало. Постойте-ка!

Пытаясь унять бешеное сердцебиение, девушка вновь приблизилась к окну. Так и есть! Весь этот шум, грохот и неудавшийся сердечный приступ устроил обычный ворон! Облегчённо выдохнув, Руна отодвинула задвижку в сторону, впуская птицу внутрь. Невыносимо смотреть на эти отчаянные попытки сломать себе шею. Усевшись на подоконнике, худосочный, но от этого не менее наглый, ворон окинул девушку самым что ни на есть оценивающим взглядом с неуловимым оттенком презрения. Наконец, явно сделав для себя какие-то выводы, он выжидающе уставился на Руну.

– Что, голубиная почта менее вычурна для такого мрачного города? – хмыкнула она, заметив обёрнутую вокруг лапки полоску бумаги. – Зря драконов не впрягли, я бы на такое посмотрела.

Едва бумажка оказалась в руках девушки, ворон посчитал свой долг исполненным и, мерзко каркнув на прощанье, взмахнул крыльями, быстро затерявшись между домами.

Повертев странный презент в руках, новоиспечённая воровка развернула бумажку и прочла вслух:

– «Где тебя черти носят? Живо дуй ко мне, если ещё жива. Р.».

Удивлённо вскинув брови, Руна озадаченно повертела бумажку в руках, но больше не обнаружила ни единого символа. Что текст послания, что таинственная «Р.» ничего ей ровным счётом не говорили. Что ж, есть только один способ пролить свет на ситуацию. Открыв крышку медальона и дождавшись появления чёрного облачка, она показала ему странную записку:

– Что ещё за «Р.»?

– Я тебе что, энциклопедия? – фыркнул Уголёк, раздражённо описав в воздухе дугу. – Я с тобой вообще говорить не обязан… Впрочем… – красные глаза элементали хитро сощурились. – Впрочем, я могу тебе помочь. У меня для тебя есть отличная сделка: я наделяю тебя особыми талантами, например, даром всеведения. Ты будешь знать каждую улицу Города, окна домов станут твоими глазами, а кишащие повсюду крысы твоими ушами…

– Что взамен? – нетерпеливо перебила его она.

– Всего ничего, – небрежно кинул Уголёк. – Половина твоей жизни.

– Всего-то? Ну что же ты до этого молчал? Конечно же… Нет! – раздражённо рявкнула Руна.

– Да что тебе стоит? Это ведь даже не твоя жизнь, а какой-то незнакомой тебе воровки! – удивился он.

– Ещё неизвестно, не стала ли эта жизнь моей, так что никаких сделок. Всё, что я от тебя прошу, так сказать что это за «Р.». Это враг? Друг? Родственник? Высокоинтеллектуальная собака?

– Я тебе ничего не скажу, – детским голоском, звенящим от обиды, заявил Уголёк, раздражённо крутанувшись вокруг своей оси. – Я тебе не крёстная фея.

– Ладно, справлюсь и без помощи говорящего облака дыма, – в свою очередь начала злиться девушка, окинув комнату пытливым взором. Может, тут отыщется какой-нибудь дневник или хотя бы карта местности? Первым делом Руна принялась осматривать небольшой книжный шкаф, скромно стоявший в самом дальнем углу, однако смотреть там было нечего. В большинстве своём книги были почерневшие, потрёпанные и плесневые. Зачем хранить такое богатство? Впрочем, наводить порядок пока в её планы не входило. Остаётся письменный стол. Ящики? Пусто. А что на самом столе? Ворох бумаг, пара перьевых ручек, баночка с чернилами и подсвечник. Ни намёка на карту или дневник. Как и упоминаний о таинственной букве «Р».

Лишь снова подойдя к окну, где совсем недавно её самым наглым образом оскорбил ворон, она обнаружила несколько бумажек, воткнутых в щели между рамой и стеной. Что это? Способ борьбы со сквозняками? Наугад вытянув одну из бумажек, девушка развернула пожелтевшее послание с порядком размытыми чернилами.

«Забрали камень? Надо встретиться. Р.». Наверное, разговор о том Нексусе. Получается, этот «Р.» в курсе.

«Куда делся Б.? Что вы там натворили? Р.»

«Ну вот, я ещё с той буквой не разобралась, а тут вторая присоединилась! Хотя… Брэм! Да, наверное, речь о том парне. Кстати, действительно, где он?», – при этой мысли девушка огляделась по сторонам, словно рассчитывала увидеть напарника где-то поблизости.

Добросовестно прочитав все «пропущенные» сообщения, она только ещё больше запуталась. Похоже, сообщения специально шифруются на случай, если попадут не в те руки, так что искать здесь точный адрес и координаты бессмысленно. Само обидное, что эта «Р.» была смутно знакома, но вот откуда понять было невозможно. Сон не только не оказал целительного воздействия, но даже напротив, словно ещё больше смешал в голове все мысли. Девушку не покидало смутное ощущение, что её воспоминания переплелись с воспоминаниями воровки и теперь ей с трудом удавалось отделить одно от другого. Тяжело вздохнув, Руна вскинула глаза на Уголька, кружащего под потолком:

– Ладно, сдаюсь, твои условия? Только без сокращения срока жизни.

– Ты отдашь мне чью-то душу?

– Нет, ни одна душа при нашем разговоре не пострадает. Слушай, просто скажи кто такой «Р.» и как его найти. Я никак не могу вспомнить: Рейвен, Румель?..

– Я не понимаю, о чём ты, – хихикнул Уголёк, наслаждаясь собственной важностью.

И как Руна умудрялась его использовать в своих целях? Это же ведь самый настоящий капризный и избалованный ребёнок! Точно, ребёнок!

– Хорошо, давай сыграем в игру, – решила зайти с другой стороны девушка. – Я буду говорить свои предположения, а ты только «да» или «нет», идёт?

– Игру? Да, игры я люблю, давай, – поразительно легко согласился он, подлетев ближе. – Но что я получу взамен?

– Нельзя быть таким корыстным, – раздражённо укорила его она.

– Так говорят только те, кому нечего предложить, – ехидно ухмыльнулся Уголёк. – Но мне нравится твоё упорство. Спрашивай, может, я даже что-то отвечу.

– Что значит «Р.»?

– Хм… Нет?

– Ах да, точно, только два варианта. Ладно… Это мужчина?

– Да.

– Он… Это мой союзник?

– Да.

Руна довольно улыбнулась. Наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки.

– Я могу обратиться к нему за помощью?

– Нет.

– Но почему, всё ведь так хорошо начиналось? – возмутилась девушка. – Ладно, а вообще есть тут хоть кто-то, к кому я могу обратиться за помощью?

– Нет, – звонко отозвалась элементаль, описав дугу в воздухе.

– Издеваешься? – сузила глаза она.

– Да, – весело хихикнул Уголёк.

– Раз от тебя никакого толка, то лучше я продам тебя кому-то ещё, хоть денег выручу, – разозлилась Руна, начиная терять терпение. – Зачем ты мне сдался, если даже не можешь ответить на простой вопрос?

– Не посмеешь!

– Взгляни на меня: я в чужом теле, в незнакомом городе и чертовски зла за то, что какие-то неведомые силы втянули меня в эту передрягу, даже не спросив моего мнения! Посмею ли я? О да, я сожгу собор, устрою революцию, стихийное бедствие и экономический кризис, только чтобы добиться своей цели. Всё ещё считаешь, что мне не под силу продать какой-то медальон?!

– Равѐн, – немного помолчав, нехотя отозвался Уголёк.

– Что?

– «Р.» – это Равен, он… Он главный среди всех воров Города. Он ваша «крыша», служит посредником между ворами и заказчиками, а также местной властью.

– Равен, точно! Я была близка, если не считать пары-тройки букв. Итак, уже легче… Подожди, «местной властью»? Хочешь сказать, что воровство здесь официально разрешено? Или он прикрывает воров от стражей закона?

– Вот уж что он точно делать не будет, – ехидно фыркнул Уголёк, снова обретя присутствие духа. – Воровство не то чтобы разрешено, но право на его существование признаётся и надо платить налог.

– Налог на воровство?

– «Теневой налог» платит Равен, – принялся объяснять Уголёк, раскачиваясь в воздухе, словно маятник. – За это местные графы и многочисленные наместники не должны тянуть ручонки к убежищам воров.

– Но как власти могут закрывать глаза на воровство прямо у них под носом? – не поняла девушка. – Их же сами горожане и распнут за такое!

– Потому что властям это выгодно, – в свою очередь удивилась её непонятливости элементаль. – Всех воров не переловишь, да и к тому же «верхушка» Города и сама порой не прочь решить свои дела с помощью подручных Равена. Согласись, трудно сочетать сотрудничество с убийством.

– Но тогда почему я должна опасаться стражи, если воровство тут едва ли не на официальном уровне? Раз Равен платит налог, я могу похлопать любого стражника по плечу и поинтересоваться, когда из дома напротив свалят хозяева, чтобы мне обчистить их запасы.

Уголёк неожиданно рассмеялся, забавно затрясшись на месте.

– Если соберёшься это сделать, я заплачу любые деньги за билет в первый ряд!

Однако радость улетучилась также быстро, как и возникла. Секунда и Уголёк вновь стал предельно серьёзным.

– Нет, ты совсем ничего не понимаешь! Ты хоть слушаешь? Я не сказал, что это почётная профессия. Городок маленький и о делишках Равена знают и позволяют ему дальше покрывать своих воришек, но в обмен на эту милость он должен исправно платить. Но если кто-то из его подручных попадётся, начинается игра «мы тебя не знаем, ты нас не знаешь». По крайней мере, так было до недавнего времени.