Вопреки моим светлым надеждам, Ксенька шутки моей совсем не оценила. Видно, усиленное обустройство личной жизни за последнее время нанесло какой-то непоправимый удар по её психике. Круто развернувшись на месте, она выскочила из дома искать нужную крышу. Ещё бы! А что ещё остаётся делать, когда твоя собственная улетела и, похоже, безвозвратно.

Гнаться за подругой я не стала, напрочь отказываясь подыгрывать идиотизму, пусть даже из дружеской солидарности. Я снова открыла было книгу, но не успела продвинуться дальше одной страницы, как настойчиво завибрировал телефон. Тим? Вот так сюрприз!

– Можешь меня поздравить, я наконец-то сдал проект, – без всяких предисловий объявил он.

– Надо же, я думала ты будешь его пожизненно разрабатывать, – не удержалась от язвительной подколки я, искоса взглянув на настенные часы. Стрелка плавно подбиралась к четырём часам.

– Надо же, я думал ты меня похвалишь, – в тон мне парировал Тимофей.

– А мы сможем сегодня встретиться?

– Само собой, теперь ничто не задержит меня допоздна на работе.

– А вот и не встретимся! – с готовностью возразила я. – Я уже давно уехала из города. А ты даже не заметил!

– А должен был? Или это крутили экстренным выпуском по новостям, а я проглядел?

Он ещё и язвит, вместо того, чтобы два часа прощение просить!

– Да если бы ты свой проект сегодня не доделал, то и моё недельное отсутствие не заметил бы!

Повод для ссоры был пустяковый, в этом я себе отдавала отчёт пусть и неохотно. Но когда и какую девушку останавливали подобные вещи? Я была настроена устроить если не войну, то хотя бы локальную битву и лишь оклик Ксеньки у двери заставил меня отложить сражение на более спокойное время.

– Отыскала свою скошенную крышу? – поинтересовалась я у неё.

– Ой, да зачем мне это? – неожиданно сменила жизненные ценности подруга. – Хватит с меня всех этих знакомств, пошли лучше на речку.

– Я чую в этом какой-то подвох. – Доверчивость никогда не была в списке моих достоинств.

– На улице сейчас припекает знатно, так что водичка в самый раз будет. – Подруга улыбнулась так искренне, что мои опасения только усилились. – Да и за всё лето мы даже не купались ни разу!

Видя колебания, Ксенька решила меня добить:

– В любом случае, я купила перед поездкой новый купальник и если его не опробую, то за себя не отвечаю!

Понимающе улыбнувшись, я отложила книгу в сторону. В самом деле, ни разу не искупаться за лето – преступление.

* * *

Место для купания, на мой взгляд, было не самым удачным: покатый бережок был крайне миниатюрным и раскинулся на самом солнцепёке, от которого негде было искать спасения. Примостившаяся с краю плакучая ива, полощущая свои тонкие ветви в воде, была единственным источником тенька, но к моменту нашего с Ксенькой появления была плотно оккупирована местными. Сама речка, пусть и была тёплой, представляла собой по большей части мелководье, едва доходившее мне до пояса. Однако стоило сделать пару неосторожных шагов, как я сразу провалилась под воду с головой. Дно и вовсе было ужасным – галечным, из-за чего мне представилась уникальная возможность ощутить на себе как тяжело приходилось русалочке, когда она обрела ноги, согласно версии Андерсена. Одним словом, спустя пять минут такого купания, на берег я выбралась злая и покалеченная. Повалившись на спину и нахлобучив на лицо панамку, я воткнула в уши наушники и приготовилась выпасть из действительности. Ксеньке, в отличие от меня, это место и вода в частности, пришлись по вкусу, так что у меня наконец-то в запасе было хоть несколько относительно спокойных минут. Точнее сказать, я думала, что они у меня есть.

Чья-то тень нависла надо мной и, не успела я даже среагировать, как чья-то рука вытащила у меня из уха наушник.

– Загораем, Кирсанова?

Подскочив от звука смутно знакомого, но всё равно неопознанного мужского голоса, я торопливо стащила с глаз панамку. Как оказалось, проклятая ткань нагло схалтурила в плане своих солнцезащитных свойств. Перед глазами заплясали фиолетова-красные круги, так что мне потребовалось некоторое время, прежде чем я смогла разглядеть человека, усевшегося на песок рядом со мной.

– Мрак?

Сама не знаю как, но в этот вопрос мне удалось сразу уместить удивление, радость, смущение и досаду.

– Давно меня так уже не называли, аж ностальгией повеяло.

Тут стоит сделать небольшое пояснение, чтобы вся моя палитра эмоций по поводу встречи стала более понятной. Максим Ракитин (откуда взялось придуманное мной прозвище «Мрак» я и сама уже не могла вспомнить) был тем самым другом, про которого говорят, что и врагов не надо. Если начать совсем уж издалека, то, можно сказать, мы знакомы едва ли не с самого рождения. Наше первое знакомство было не слишком-то многообещающе: он огрел меня лопаткой по голове, а я мстительно опрокинула на него ведро с песком. Однако пускаться в пересказы наших взаимоотношений в одной песочнице долго, да и бессмысленно. Живя на одной лестничной клетке, нам с ним волей-неволей приходилось общаться по большей части из-за того, что у наших бабушек была нездоровая тяга каждый божий день ходить друг к другу в гости. Потом наша семья переехала и на некоторое время наше с ним общение прервалось. Через несколько лет, уже будучи подростками, мы пересеклись вновь, но ещё менее удачно, чем в детстве. Из темноволосого, смешливого мальчика он превратился в язвительного парня, кидающегося в самые дикие крайности. Странные компании, периодические побеги из дома, пристрастие к курению, а по словам некоторых общих знакомых и к веществам потяжелее, всё это стало для него частью жизни, привычной для него и отталкивающей для меня.

– Не думала, что ты будешь здесь, – проговорила я, безуспешно пытаясь скрыть сожаление за вежливым тоном. Помимо воли я окинула его любопытным взглядом. С той нашей встречи он как-то неуловимо изменился. Подростковая издёрганность и угловатость исчезли, уступив место спокойной уверенности взрослого человека. Однако такие вещи, как яркая татуировка в красных и чёрных тонах, змеящаяся по всей руке и находящая на лопатку и шею, чёрные как смоль волосы с отчётливой синевой – всё это говорило красноречивее любых слов. Насчёт его лица я никогда не могла дать никакой конкретной оценки. Его смело можно было бы назвать симпатичным, но богатая мимика и слишком уж резко сменяющиеся эмоции всегда сбивали меня с толку, заставляя подозревать его в излишнем артистизме и неискренности. Впрочем, подворачивались случаи и убедиться в этом на практике.

– Наши бабушки – старые подружки, забыла? – хмыкнул он, в свою очередь с неприкрытым интересом разглядывая меня. – Вспомни, кто посоветовал твоей переехать именно сюда?

Я мысленно чертыхнулась. Продажа квартиры и покупка дома как-то обошли меня стороной, да и не проявляла я никакого интереса ко всем этим заморочкам. Как оказалось, совершенно напрасно. Мрак тем временем продолжил:

– И как же это тебя угораздило приехать сюда именно сейчас? Не раньше, не позже!

Досада так явно прозвучала в этом предложении, что я мгновенно оскорбилась, пусть и постаралась не подать виду. В конце концов, это из-за него я вечно впаивалась в какие-то неприятности, в то время как он всегда выходил сухим из воды. Ну, ничего, я в долгу не останусь.

– Неужели ты мне не рад, Максим?

– Максим? Как официально, мне аж не по себе! Не помню, когда последний раз от тебя такое слышал.

Мрак лукаво сощурился, словно сытый кот, развалившийся на солнышке. Пожалуй, это было не единственное, что навевало такие ассоциации. Виной были его глаза необычного жёлтого или, если угодно, янтарного цвета. Да, в них было что-то отчётливо кошачье, хотя сам Мрак никогда такого цвета не признавал, настаивая на определении «светло-карий».

– А ты изменилась, – между тем продолжил он, вдруг проведя рукой по моей голове. – Красный цвет… Свежо! Тоже тяготеешь к необычным оттенкам?

Не успела я в ответ придумать что-то колкое, как рядом со мной уселась Ксенька, с живейшим и уже печально знакомым интересом в глазах уставившись на Мрака.

– Алиска, а ты тут времени зря не теряешь! А кто этот симпатичный молодой человек?

– О, не надо меня так называть, а то ведь я начну смущаться и краснеть, – ухмыльнулся Мрак, нехотя убрав руку с моей головы.

– Этот молодой человек уже уходит, – с нажимом проговорила я, одарив друга тяжёлым взглядом исподлобья.

– Уже? – разочарованно протянула Ксенька.

– Я и сам удивлён не меньше, – изобразил искреннее удивление Мрак. – Куда же я ухожу?

– Топиться. В смысле купаться.

– Конкретно в этой речке могу только искупаться. Топиться я предпочитаю в реках с красивыми названиями и богатой историей. Например, в Темзе. Говорят, кстати, что там так улучшилось качество воды за последние пятьдесят лет, что туда стали заплывать дельфины и морские котики.

– И правда, идеальное место для самоубийства. Не сдерживай себя.

Лицо Мрака в одно мгновение изменилось, став вместо весёлого и придурковатого, скорбным и постным, словно он вспомнил о предстоящих похоронах любимого дядюшки. Актёр!..

– Что ж, вынужден вас покинуть, дамы. Но, я надеюсь, вы даруете мне удовольствие увидеться с вами вновь. – Премило улыбнувшись, он поцеловал руку смешавшейся от такого поворота Ксеньке, затем потянулся было к моей, но я поспешила её отдёрнуть.

– Понимаю, ты рассчитывала на большее, но это я себе могу позволить не раньше пятого свидания, – прокомментировал мой жест Мрак, за что немедленно заслужил удар панамкой по руке.

– Иди к чёрту!

Ещё раз улыбнувшись на прощанье, он поднялся с песка, направившись к речке. В молчании проводив его взглядом, мы заговорили вновь, только когда он зашёл в воду.

– У тебя уже есть Тимофей, так что этот – мой! – категорично заявила Ксенька с фанатичным огоньком в глазах.

– Даже не думай! – разозлилась я. Пожалуй, даже слишком.

Медленно выдохнув, я продолжила более спокойно:

– Это – Мрак, мой… Скажем так, друг детства.

– Вы с ним встречались?

– Говорю же – друг.

– Не верю! С таким парнем невозможно дружить!

– Я тебе больше скажу – с ним и общаться сложно.

Мы снова замолчали. Я принялась с напускной сосредоточенностью листать плей-лист на телефоне, а Ксенька наблюдать за плещущимся Мраком.

– Раз он твой друг, то отдашь его мне?

От захлестнувшей волны раздражения я ощутила, как заполыхало лицо.

– А как же Евгений?

– Женя… – Подруга вновь посмотрела на Мрака, теперь уже с сомнением. – Ты сама говорила, что он пришибленный какой-то.

– Так ведь и этот не лучше!

– Зато какой он забавный. Да и глаза у него прямо-таки горят каким-то притягательным внутренним огнём.

– Он необязательный. Сегодня ты с ним общаешься, а завтра его и след простыл!..

– Зато наверняка с ним будет яркий роман, а не то болото, как у меня обычно бывает.

Запнувшись, Ксенька вдруг как-то странно на меня взглянула:

– Подожди-ка!.. Уж не нравится ли он тебе самой?

– Вот ещё!

– Нравится!

– Не выдумывай!

– Ай-ай-ай! Видел бы тебя сейчас твой Тим – ты покраснела вплоть до ушей!

– Это от солнца. И вообще, пожалуйста, давай закроем эту тему!

– Так я могу с ним тогда замутить?

– Да что хочешь делай, мне всё равно!

С минуту понаблюдав за тем, как я яростно тычу пальцем в экран, в попытке удалить песню, подруга шутливо толкнула меня в плечо:

– Ладно уж, для начала попробую дожать Женьку. Но возвращаю тебе твои слова: «Он необязательный».

– Ты о Евгении? Не будь к нему строга.

– О твоём друге детства. У меня выбор невелик, а вот у тебя уже есть Тим. Любая девушка, будь у неё голова на плечах, выберет именно его.

– Я и не собираюсь Тима ни на кого менять, – уязвлённо отозвалась я.

Мы замолчали, обе вновь непроизвольно переведя взгляд на Мрака. Чушь! И вовсе он мне не нравится! В нём нет ничего привлекательного!

– Пошли домой, я накупалась и належалась под солнцем на сегодня, – хмуро проговорила я и не дожидаясь ответа, принялась складывать вещи.

Ксенька многозначительно хмыкнула, но благоразумно промолчала.