Цитаты из книг автора «Таис Сотер»

заметались в голове. Новая попытка манипуляции или еще один вариант старого плана? – В чем подвох? Впервые за долгое время я коснулась разума императора, пытаясь найти истину хотя бы в его мыслях, но он вновь ловко ускользнул. И все же я не чувствовала фальши. Юрий мне врал? Или Ядгар изменил свое решение? Альге не отвечал, и я повторила, повысив голос: – Так в чем подвох? – Ни в чем. Я просто считаю, что свобода была бы тебе к лицу. Мои дрожащие пальцы легли на его ладонь, сжимая. Когда я перестала бояться его пустоты? Когда научилась ненавидеть? Или когда узнала, сколь горячи могут быть его ласки? – Вы понимаете, что, как только я получу свободу, тут же улечу? – Нет, не понимаю. – Альге скривил губы, а рука его напряглась под моей ладонью. – Ты была бы дурой, если бы сделала это. Но ты, Эрика, не такая. Казалось, он убеждал сам

Оставалось надеяться, что Эрика не понимает, не видит, сколь чарующий и магнетический эффект она на него оказывает. Желание видеть, прикасаться, чувствовать ее тепло… когда это стало необходимостью? А теперь это все исчезло. Эрика просто потухла, спряталась за безразличным равнодушием, и даже боль и гнев, прорывашиеся сквозь стену, что она построила вокруг себя, стали какими-то безличными. Словно она просто перестала видеть его, Ядгара, как и он сначала не хотел воспринимать ее

меня. Твои чувства всегда были такими теплыми, а реакции живыми и интересными. А теперь… ты стала тусклее. Это больше, чем я получал от своих женщин раньше, но все же, я знаю, гораздо меньше, чем ты могла бы дать. – Мой господин, – осторожно начала я, чувствуя, что коснулась весьма опасной для себя темы. – Я немного закрылась, это правда, но это мой способ справиться с тем… Я замялась, пытаясь подобрать слова. – С тем, кто я есть? – насмешливо выгнул бровь Ядгар. – Что ж, не сказать, что я этим доволен, но… на время мне хватит и того, что есть. Тем более что сегодня ты приятно меня порадовала, Эрика. Он протянул руку и коснулся моей щиколотки, примостившейся у его бедра. Ладонь его, лаская, двинулась вверх, и я инстинктивно отдернула ногу. Император раздраженно скривил узкие губы, но руку все же убрал. – Как ты себя чувствуешь? – Альге сменил тему. – Голова не кружится? Ты немало выпила сегодня, особенно для человека, который говорил, что не

от меня, – спокойно сказал Ядгар. Он выглядел как никогда расслабленным, но глаза его оставались внимательными и цепкими. Он немного хмурился, разглядывая меня, будто пытался понять, что изменилось в его рабыне. – Знаешь, странно признаваться в этом, но сегодня ты на удивление легко заставляешь меня делать и говорить глупые вещи. Быть откровенным. Наверное, это часть твоего дара. Но все равно хочу сказать: ты заставляешь меня ревновать. Я едва не опрокинула чай. Руки все еще немного дрожали, так что я поспешно передала чашку Альге, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. – Но… к кому? – осторожно спросила, пытаясь понять, с чего бы император внезапно «расчувствовался». Надеюсь, он не собирался говорить о Дали… Но Ядгар вновь удивил меня. – К тебе самой, Эрика. Раньше ты боялась меня и… Ладно, это не то, что я хотел бы получить от молоденькой симпатичной девушки, но в какой-то степени это меня забавляло

надеяться, что алкоголь придаст храбрости. – Вы ведь хотите меня, мой тай? – Да, – хрипловатым голосом ответил Альге, глядя на мои влажные от тонге губы. – Тогда… позвольте мне сделать все самой. Мне в самом деле удалось удивить императора. – Почему? – Не могу объяснить. Так нужно… – Надеюсь, ты будешь со мной нежной… Я бросила на господина укоризненный взгляд. Шутить в такой момент… нет, чувство юмора у нас точно не совпадало. Альге откинулся назад и развел руки. – Делай что хочешь. Мне очень

«Прости. Не уходи. Посиди со мной. Я дам тебе… поиграть». От направленной мыслеречи, точнее, от интенсивности передачи у меня вновь начала болеть голова. «Потише, Замир, – попросила я так же мысленно. – И я не знаю этой игры. Тебе будет неинтересно». Я обернулась, присаживаясь на корточки и глядя прямо в светлые глаза ребенка. Его лицо было все таким же бесстрастным, но я знала, что там, глубоко внутри себя, он все видит и понимает. Умеет чувствовать и привязываться. – Я посижу еще полчаса, – вслух сказала я, не только для себя, но и для Кронберг, наблюдающей снаружи. – А потом пойду. Покажи, что у тебя еще есть из игр

Жертву, принесенную во имя любви или мира в семье, могут и не оценить.

важно жить и для себя, а не только для других. Исполнять свои желания, а не чужие

что вокруг нет стен – они лишь внутри меня. Мои страхи, мои сомнения и мое неверие.

должен был сделать так, как поступает настоящий учитель, то есть оставить ученика самого решать свои проблемы, поддержав его воодушевляющим пинком под зад.