– Я буду здесь каждую ночь, – шепчет он, и слова получаются тихие, как будто вымученные, – чтобы тебе было тепло. Я буду целовать тебя до тех пор, пока глаза у меня не закроются сами.
– Этот костюм смотрится так, как будто он должен был принадлежать мне, – хмурится Кенджи. – Это я должен ходить в чем-то вот таком. Почему ты не могла выбрать для себя, например, розовый цвет? Или, скажем, желтый?.. – Мне кажется, ты выглядишь потрясающе, – широко улыбается Джеймс. – Даже еще лучше, чем раньше.
– Я действительно хочу тебя, – говорю я дрожащим голосом. – Я так сильно хочу тебя, что мне самой становится страшно. Я вижу, как он хочет что-то сказать, вижу, как он старается оставаться неподвижным. В глазах его отражается ужас.
Правда такова, что лучше не высказывать ее словами, не оформлять в звуки и не произносить эти слова вслух. – Я действительно хочу тебя, – говорю я дрожащим голосом. – Я так сильно хочу тебя, что мне самой становится страшно.
– Забирай его назад, – паникуя, заявляю я, пытаясь прикрыться подушкой. – Не надо мне твоего мыла, забирай его себе… Но он вырывает подушку у меня из рук, подхватывает меня на руки и уносит.
– Почему ты так приятно пахнешь? – спрашивает он, улыбаясь и уходя от ответа на мой вопрос. Он снова наклоняется и целует меня в подбородок и шею. – Я от этого аромата просто с ума схожу. Он удивленно приподнимает брови.