2

Значительно позже, когда Рут обратилась к прошлому в поисках тихой гавани – времени, когда жизнь еще не выбила почву у нее из-под ног и семья не начала распадаться, – она остановилась на воспоминаниях о своем дне рождения, который они отмечали за десять дней до того, как случился выкидыш. В ее памяти этот праздничный обед был похож на залитое солнцем побережье перед надвигающейся бурей.

* * *

Рут было нечем заняться – что было ей совершенно не свойственно, – поэтому она села в плетеное кресло и принялась смотреть по сторонам. Необычайно погожий день для конца сентября: глубокого, насыщенного синего цвета небо, забор позади нее утонул в зарослях жасмина, а на клумбах теснились желтые и пурпурные маргаритки. Свет с террасы бил в застекленную кухню и дальше – в выложенную плиткой прихожую. Адам стоял у плиты и, сосредоточенно нахмурившись, вчитывался в книгу рецептов. Она улыбнулась: смотреть на него – все еще одно удовольствие.

Рут вытянулась и осмотрела себя: из-под салатового льняного платья показались длинные загорелые ноги, плоский твердый живот был обтянут поддерживающим поясом из лайкры, только дряблая кожа возле подмышек, свисающая по обеим сторонам от коротких рукавов, выдавала ее возраст. Время от времени она прятала эти мешочки в бюстгальтер, но они вновь и вновь непослушно вылезали наружу – гравитация и недостаток коллагена. А чего еще ожидать в пятьдесят четыре года?

Телефон на столе буркнул: еще одно сообщение, на этот раз от Шейлы, самой лучшей и самой старой подруги:

С днем рождения! Старость

подкралась незаметно!

Как вы там?

Целую, Ш.

Адам готовит обед (!)

Отправил меня в сад

читать газету,

пить джин-тоник

и наслаждаться жизнью.

Никак не могу расслабиться…

За 25 лет брака Саймон

ни разу так не делал.

Завидую.

Не могу сидеть спокойно,

но, если предложу

помочь, обидится

Наслаждайся. У меня для

тебя подарок. Встретимся

после работы?

Конечно! На этой неделе

занята (реклама и показы),

давай на следующей?

Еще спишемся, чмок

Вынужденное безделье утомляло: ей хотелось забежать в дом, взять пару сценариев и заняться редактурой, но Адам будет в бешенстве. Звук дверного звонка, разнесшийся по всему дому, отражаясь от высоких потолков, принес облегчение. Через пару минут появились Лорен с Дэном: держась под руки, они шагали по кирпичным ступеням прямо к Рут. Воздушное платье с цветочным принтом облегало стройную фигуру Лорен и подчеркивало невероятную голубизну ее глаз. Свои светлые кудри она стянула алой повязкой. Дэн, очаровательный и статный, возвышался над ней. Рут не могла налюбоваться своей старшей дочерью, которая в этот день была особенно прекрасна: по ее нежной девичьей улыбке невозможно было догадаться, что ей уже тридцать. Рут всегда немного поражалась тому, насколько Лорен на нее не похожа: ее чувствительная молочно-белая кожа легко розовела, сгорала на солнце и синела на холоде; несмотря на осанку, как у балерины, она ненавидела спорт; у нее миниатюрные кисти и стопы. Для Рут она всегда была загадкой: будто слеплена из другого теста, больше похожа на мать Адама. Может, поэтому они никогда по-настоящему не понимали друг друга? Она любила Лорен, но вместо простой и понятной близости, что всегда царила между ней и Алекс, в отношениях с Лорен всегда была какая-то путаница.

– С днем рождения, мамочка! Сиди-сиди, не вставай.

Они нагнулись, чтобы поцеловать Рут.

– Вам налить чего-нибудь? – спросила она. – Твой отец сегодня все утро хозяйничает на кухне и наверняка готовит что-то особенное.

Дэн обратился к Лорен:

– Воды?

Лорен кивнула.

– Хорошо, попрошу Адама, – сказал Дэн и направился к двери.

Лорен положила свой подарок на стол к остальным и пододвинула стул.

– Папа так сосредоточился на готовке, что даже говорить толком не может. А вся кухня заставлена грязными кастрюлями и мисками, – сказала Лорен сквозь смех. – Похоже, обедать будем не скоро.

– Ой, это точно! Так хочется ему помочь, но он же к плите не подпустит, – с наигранным возмущением сказала Рут.

– Не мешай ему тебя баловать, – ответила Лорен с улыбкой, но в ее голосе чувствовалась нотка раздражения. – Может, хотя бы сегодня не будешь контролировать все и вся?

– Прости, я правда очень стараюсь. И спасибо вам, что приехали сегодня. Давненько мы не виделись. – Рут пустила разговор в привычное русло заботы. – Как ваши дела?

– Жизнь прекрасна, а я просто счастлива!

Рут привстала от удивления. Обычно эмоциональное состояние Лорен колебалось в пределах стоического равнодушия и грусти: пять лет лечения от бесплодия, шесть выкидышей и последующие операции оставили тяжелый след.

– Это чудесно, милая! Как же я рада, что у тебя все хорошо, – воскликнула Рут и сжала руку дочери. – Так и знала: надо повременить с ЭКО, и все сразу пойдет на лад! Ты замечательно выглядишь – намного лучше, чем за все эти годы.

Щеки Лорен покрылись румянцем.

– Спасибо! – сказала она, поворачиваясь к кухне. – Что-то Дэн не торопится. Небось опять футбол обсуждают.

– Точно-точно, твой отец заболтается, и все сгорит. Может, сходить проверить?

Лорен сделала вид, что не услышала вопроса.

– А что, Алекс пока не звонила?

– Рано еще. – Рут посмотрела на часы. – В Сан-Франциско пять утра, так что она наверняка спит.

– Знаю я ее! Небось только ложится.

Алекс была пробивной, умной, энергичной и всегда верила в лучшее. В Калифорнии она умудрялась совмещать профессию разработчика программного обеспечения с бурной, насыщенной жизнью. Сестры всегда были очень близки.

– Жаль, что она не смогла приехать.

– Мне тоже, – согласилась Рут. – Очень по ней скучаю.

Из дома вышел Адам с подносом в руках, за ним появился Дэн.

– Все под контролем. Опережая твой вопрос – помощь не нужна, – заявил Адам и, торжественно опустив поднос, объявил: – Шампанское, бузинный сироп, вода и блинчики с копченым лососем.

В дверь позвонили, но никто не отреагировал. Адам снимал с бутылки фольгу, а Лорен с Дэном за ним наблюдали.

– Кто-то пришел. Я точно слышала звонок, – сказала Рут и привстала с кресла.

Адам посмотрел на нее с недоверием.

– Сиди, я пойду проверю.

Адам зашел в дом. Рут вслух поинтересовалось, не оглох ли он часом, но Лорен и Дэн ничего не ответили, с удовольствием уплетая блинчики.

Вскоре Адам вернулся, весь сияя от счастья.

– Похоже, ты была права. Смотри, кто к нам пожаловал, – сказал он и отступил в сторону.

Позади него в дверном проеме, точно в рамке, стояла высокая, угловатая фигура с толстой желтой сумкой на плече. Короткие темные волосы, острые скулы, большие карие глаза, поднятые брови, ироничная улыбка. Алекс.

– Дочка! Вот это сюрприз! – Рут вскочила и с распростертыми руками побежала к ней. – Как я рада, что ты приехала! Надолго? Поверить не могу! – От восторга она улыбалась во весь рот, а на глазах блестели слезы.

– Мамуля, с днем рождения! – воскликнула Алекс и, бросив сумку, сжала Рут в объятиях. – Я на пару денечков, потом обратно. Из-за перелета жутко спать хочется, но я безумно рада вас видеть! – Обняв Лорен и Дэна, она взяла Адама за руку. – Скажи спасибо папе, это он все устроил.

Все наполнили бокалы, и Адам произнес тост:

– За Алекс, которая летела к нам всю ночь! – Алекс театрально поклонилась, и все зааплодировали. – За Лорен и Дэна, которым хватило порядочности не сбежать в Америку. И, конечно же, предлагаю выпить за нашу именинницу, заранее извиняясь за качество обеда. – Все засмеялись, затем Адам повернулся к детям: – Ваша мама пообещала расслабиться и хорошенько отдохнуть, как только съемки сериала закончатся.

– Ну, удачи тебе с этим, пап. Ты же знаешь, привычка – вторая натура, – сказала Алекс и подмигнула Лорен.

– Начиная с сегодняшнего дня! – строго заявил Адам. – Поздравляю тебя, любимая. – Они улыбнулись друг другу, и все захлопали.

Рут набрала в легкие побольше воздуха, готовясь произнести благодарственную речь, но Дэн тут же ее перебил. По его шее и щекам разлился румянец.

– А у нас есть новость, да, дорогая? – Он приобнял Лорен за талию и посмотрел на нее. – Давай, скажи ты.

Лорен прислонилась к Дэну и осторожно начала:

– На этот раз мы решили ничего не говорить, пока не пройдем стадию повышенного риска, потому что даже не надеялись на успех. Врачи были уверены, что это невозможно – в клинике сказали, что это чудо, – но я на тринадцатой неделе беременности! – Она сияла от счастья.

Дэн поцеловал ее в макушку.

– А вот и доказательства, – сказал он, протягивая три черно-белых зернистых снимка. – На прошлой неделе Лорен сделали обязательное УЗИ, я специально приготовил каждому по копии. Качество не идеальное, но справа сверху видно личико в профиль.

– Круто! – воскликнула Алекс.

– Как здорово! – вторил ей Адам, уткнувшись в снимок. – Лобик-то фамильный, готов поспорить!

Рут смотрела на них и не могла поверить собственным ушам.

– Я думала, вы прекратили попытки. Как же у вас получилось? В смысле, естественным путем?

Они рассказали, что после недавнего выкидыша у Лорен диагностировали синдром Ашермана: ее матка настолько деформировалась в процессе предыдущей операции, что дальнейшие попытки ЭКО не будут иметь смысла. В клинике им посоветовали остановиться, но они были настолько раздавлены горем, что в итоге врач согласился в последний раз перенести эмбрион. Он сказал, что “закрытие цикла” поможет им смириться с диагнозом, только и всего, вот они и решили никому не говорить. Когда же, несмотря ни на что, Лорен забеременела, ей сказали ждать выкидыша. Каждый день они готовились к потере, но ребенок продолжал развиваться. Недавно в женской консультации подтвердили, что беременность, скорее всего, протекает благополучно.

– Очень странно, – заметила Лорен. – В последние годы мне было так плохо, и вдруг я вновь почувствовала себя человеком. – Она окинула взглядом собравшихся. – Спасибо, что оставались рядом, особенно когда я была на грани или вела себя как полнейшая сука. Спасибо, что всегда поддерживали меня.

Члены семьи Фернивал произносили тосты в честь призрачного образа ребенка, а затем принялись обнимать и поздравлять друг друга, облегченно вздыхая.

– Мамочка, прости, что не сказала тебе, – прошептала Лорен, уткнувшись в плечо Рут. – Мне так не хотелось искушать судьбу.

– Что ты, милая! Я так счастлива! Даже не сомневалась, что у вас все получится, – ответила Рут. От собственной лжи ей стало не по себе.

Адам довольно улыбался.

– Чудесная новость! – Он повернулся к Лорен. – Предлагаю открыть еще одну бутылку, и на этот раз я настаиваю, чтобы ты сделала хотя бы глоточек, пусть даже потом и выплюнешь его.

Лорен торжествующе посмотрела на Дэна, ее лицо сияло от счастья. Левой рукой она обхватила живот, одновременно защищая его и выставляя напоказ. Рут одолели воспоминания о собственной беременности: она физически ощущала, как пульсирует и извивается плоть внутри плоти, и размышляла о том, какая великая сила в этом сокрыта. На долю секунды она даже почувствовала укол зависти.

Алекс поднесла воображаемый микрофон к подбородку Рут и, пародируя манеру типичного американского репортера, спросила:

– Разве это не самый лучший подарок ко дню рождения? Новоиспеченная бабуля, расскажите, что вы сейчас чувствуете?

Рут растерялась: все смотрели на нее и, улыбаясь, ждали ответа. Новость отличная, но почему-то она застигла ее врасплох.

– Полный восторг, Алекс, как я и говорила. Невероятно, самый лучший подарок, это точно.

Лорен сообщила всем, что ребенок должен появиться на свет третьего апреля.

– То есть, когда я вернусь сюда в декабре, ты уже будешь на шестом месяце! – воскликнула Алекс. – Прям-таки мадонна почти с младенцем. Как же здорово, что Рождество в этом году будет по-настоящему рождественским, – сказала она и приобняла Лорен. – Я так за тебя рада!

– А если все сложится, то ровно через год наш первый внук или внучка будет отмечать бабушкин день рождения и ползать по нашему саду, – добавил Адам. – Я позабочусь о том, чтобы газон был в идеальном состоянии.

– Ну все, – в глазах Лорен промелькнул страх. – Давайте не будем об этом. Если я чему-то и научилась за пять лет, так это не радоваться раньше времени. Когда воспринимаешь все как должное – точно быть беде.

Дэн обнял Лорен, желая защитить и успокоить ее.

– Все к столу! – крикнул