Цитаты из книги «Заново рожденная. Дневники и записные книжки 1947–1963»

У него немецко-лютеранская основа и вполне средневековый ум: всепоглощающее смирение и чувство греха, тяга к знаниям и , полное подчинение тела тому, что он считает важным, – разуму.

Он хочет писать, но не осмеливается, потому что опасается, будто выйдет плохо – что весьма вероятно.

Ал и мои отношения с ним олицетворяют мое томительное желание найти убежище в интеллекте, все мои страхи и запреты.

Это, возможно, самый значимый отрезок времени в моей жизни (с точки зрения того, кем я стану как личность).

Этим летом я хочу сосредоточить внимание на Аристотеле, Йейтсе, Харди и Генри Джеймсе…

Кажется, я слежу за ходом его мыслей без труда, поэтому вдвойне подозрительна к себе, и читаю очень медленно…

«Теорию познания, подразумеваемую в мировоззрении Гёте» Рудольфа Штейнера.

инфантильность миропонимания Гессе

Однако прямолинейный гипернатурализм последней части книги изумляет в сравнении с реалистическими принципами, присущими ее первой части.

Я прочитала большую часть «Братьев Карамазовых» и внезапно ощутила себя нечистой.