Глава 1

Грязное белье?

Кейн Нестор с гримасой отвращения бросил свои когда-то белые трусы в стиральную машину и захлопнул дверцу. Черт! Надо было вчера вечером заехать в супермаркет и купить новые. Но когда его личный самолет наконец приземлился в Майами, было уже поздно. К тому же когда он жил в Канзасе, то сам стирал свои вещи. Трудно поверить, что за двенадцать лет можно отвыкнуть от подобного. И все-таки, кажется, он отвык…

Он крепче затянул полотенце вокруг бедер и вышел на кухню как раз в тот момент, когда отворилась задняя дверь. Желтенький плиссированный передник, форменная одежда «Веселых служанок», свидетельствовал, что Ава, его личный секретарь, на шаг опередила босса. У него не было домработницы с февраля – целых три долгие недели! И все, кого Ава представляла ему, страдали, с его точки зрения, каким-либо недостатком. И теперь отсутствие у него чистого белья значило, что он дошел до точки.

Как всегда, секретарь нашла выход: позвонила в компанию, которая предоставляет домработниц на разовую работу. Кейн уже готов был извиниться перед девушкой за свой вид, но вдруг сердце замерло у него в груди.

– Лиз?…

Ее длинные черные волосы были собраны на затылке в тугой пучок, она слегка похудела за те три года, что он не видел ее, но он всегда и везде узнал бы эти зеленые, как у кошки, глаза…

– Кейн?

У него в голове возникло множество вопросов. И еще он вдруг почувствовал угрызения совести. Когда они поженились, она бросила прекрасную работу в Филадельфии и переехала к нему в Майами. И вот теперь Лиз – домработница?!

А виноват в этом он…

Кейн прочистил горло:

– Я просто не знаю, что сказать.

Лиз Харпер моргнула несколько раз – убедиться, что глаза ее не обманывают и перед ней посреди кухни действительно стоит ее бывший муж, почти голый, в обернутом вокруг бедер полотенце. Именно для него она должна работать сегодня в первой половине дня.

Кейн ничуть не изменился за три года. Черные волосы так же коротко острижены. Такие же широкие плечи. И такие же сильные мускулы и так же играют, когда он двигается. Сейчас в этом как раз можно убедиться. И ей опять показалось, что взгляд его темно-карих глаз проникает до самого дна ее души…

Она облизала вдруг пересохшие губы:

– Ты мог бы для начала извиниться за то, что встречаешь меня почти голым. Сбегать наверх за твоим халатом?

Эти слова его рассмешили. И на нее тут же нахлынули тысячи воспоминаний…

Как они встретились в самолете, который летел из Далласа в Филадельфию… Как обменялись визитными карточками, как он позвонил ей прежде, чем она успела выйти из здания аэровокзала… Как они обедали вместе в тот вечер, как наладились их отношения, как они соединились в первый раз прямо на пляже, за его красивым домом в Майами… Как вдруг поженились в Лас-Вегасе.

И вот теперь она – его домработница! Может ли женщина пасть ниже? Хуже того, она не могла отказаться от этой работы.

– Хорошо. Я…

– Ты думаешь…

И оба замолчали. Лиз почувствовала запах его мыла. Он употреблял это мыло и раньше. Новый прилив воспоминаний: тепло его прикосновений, глубина его поцелуев.

Она откашлялась:

– Говори ты.

– Нет. Сначала дамы.

– Ну хорошо. – Она сделала глубокий вдох. Не стоит поверять ему свои секреты. Довериться Кейну вновь – глупо. Если все пойдет хорошо, она даже не должна будет встречаться с ним во время работы. – Тебя это смущает?

– Ты работаешь у меня или болтаешь о том, что работаешь у меня, пока я стою тут почти голый? – Он туже затянул полотенце вокруг бедер.

Лиз залилась румянцем. Напоминание о том, что на нем нет ничего, кроме тонкого полотенца, разбудило желание. Смешно – три-то года спустя после развода! Но она и Кейн всегда так реагировали друг на друга. И Лиз, будучи человеком здравомыслящим, знала, что так просто это не пройдет. Когда-то их потянуло друг к другу так сильно, что она, обычно разумная, осторожная девушка из Пенсильвании, бросила работу, о которой можно было только мечтать, и поехала с ним в Майами, а он, обычно замкнутый, этакий бирюк-предприниматель, вдруг раскрылся перед ней и допустил ее в свою жизнь.

– Я буду работать у тебя, пока ты не наймешь постоянную служанку. – Она пошла вдоль кухни, современной, блестящей от стекла и металла. – Такой вариант тебя не устраивает?

Он посмотрел на кафельный пол, потом опять поднял глаза на нее:

– Скажу тебе честно, Лиз. Мне неудобно.

– Почему? Тебя же не должно быть дома, когда я тут. Мне сказали, что ты вообще приезжаешь на работу к восьми. Мы просто случайно встретились. А мне нужна эта работа!

– Именно поэтому мне и неудобно.

Теперь ее кровь кипела не от страсти, а от злости.

– Ты что? Жалеешь меня?!

Он состроил гримасу:

– Не то чтобы собственно жалею…

– Тогда собственно что? – Лиз задала вопрос и тут же поняла, каким должен быть ответ. Она сделала три шага и оказалась на середине кухни. – Ты думаешь, я сломалась, когда разрушился наш брак? И теперь вот не могу быть ничем, кроме служанки?

– Ну…

Еще три шага – и она оказалась рядом с ним.

– Радость моя, эта компания принадлежит мне! Это я создала «Веселых служанок».

Она откинула голову назад, посмотрела ему в глаза-и тут же раскаялась в этом. Его взгляд сказал ей, что желание пробудилось и в нем. Она шумно выдохнула.

Он отступил на шаг и отвел взгляд.

– Ничего себе…

– Позвони своей секретарше. Она вела переговоры со мной. И я подписывала контракт.

– Если ты – хозяйка фирмы, почему сама убираешь мой дом? – Он запнулся. Его глаза сузились. – Неужели… шпионишь за мной?

– Шпионю? Через три года после развода? – Она с отвращением отвернулась от него, но тут же вновь повернулась. – Знаешь, твое самомнение не имеет границ. Меня наняла твоя секретарша. Она не назвала мне твоего имени. Она предложила мне производить уборку дома президента компании «Кейн корпорейшн». Насколько я помню, твоя компания называлась «Нестор констракшн».

– «Нестор констракшн» – подразделение «Кейн корпорейшн».

– Замечательно! – Лиз отошла на середину кухни. – Так вот. У меня шесть служащих и заказов на семерых. Но я не могу нанимать новых людей и работать целый день только в офисе, пока у меня не будет заказов на восьмерых. – Она не стала говорить ему, что старалась дать работу всем женщинам, которых опекает благотворительная организация «Истинный друг», предоставляющая временное жилище женщинам, которые хотели начать жизнь сначала. – Тогда наши доходы будут такими, что я смогу получать зарплату, сидеть в офисе, вести бухгалтерию и переговоры и пробовать расширить дело.

– Расширить?

– Я собираюсь заняться еще и уходом за садами и чисткой бассейнов. – Она поправила выбившуюся из пучка прядь волос. – Но это потом. Пока я занимаюсь работой по дому. И мне очень нужно набрать еще тридцать клиентов. – И когда Кейн присвистнул, добавила, гордо выпрямившись: – Это не так сложно в таком городе, как Майами!

– Я свистнул не потому, что это сложно. Я поражен. Когда ты начала это дело?

Она замялась:

– Три года назад.

– Ты основала фирму после того, как мы развелись?

Лиз вскинула подбородок. Он не заставит ее раскаяться в этом выборе!

– Нет. Сначала я взяла несколько заказов на уборку, чтобы продержаться… И дело пошло.

– Я предлагал тебе содержание.

– Я его не хотела.

Она откинула плечи назад и поймала его взгляд. Да, она ошибалась. Ей казалось, что, если они вдруг встретятся, разговор непременно зайдет о том, почему она ушла, не сказав ни слова. А вместо этого шлюзы их желания открылись, и она готова была поставить последний цент на то, что ни один из них не думал сейчас о прошлых ссорах. Взгляд его темных глаз напомнил о батистовых простынях, о днях, проведенных в постели…

– Через год у меня набрались заказы на целый рабочий день, мой и еще одной женщины. Еще через шесть месяцев у меня было уже четверо служащих. Тогда я поняла, что могу превратить этот бизнес во что-то действительно серьезное.

– Я знаю, что это такое – строить широкие планы, стремиться к успеху. – Кейн отвернулся. – И, как ты правильно заметила, мы не будем встречаться.

– Тебя это на самом деле устраивает?

– Да! – Он опять повернулся к ней: – Ты не хочешь первым делом взяться за стирку? У меня практически не осталось чистого белья.

Лиз засмеялась, и перед ней вдруг всплыли картины из иного времени, в ушах зазвучал иной смех, и ей показалось, что время поймало ее в ловушку. Их брак кончился так скверно, что она совсем было забыла добрые времена, и вдруг они ожили, поднялись на самую поверхность. Но так нельзя! Шесть лет и моря слез легли между ней и теми добрыми временами, когда она и Кейн поехали в Лас-Вегас с друзьями, которые хотели пожениться именно там, и тут же поженились сами. А через несколько недель после свадьбы добрые времена начали наступать все реже, длиться все меньше, и к тому моменту, когда она ушла от него, просто перестали существовать.

И вот теперь она – его домработница.

– А где грязное белье? В корзине?

– Да. В ванной комнате.

– Тебе есть чем занять примерно час?

– Да.

– Ты пойдешь к себе в комнату или кабинет?

– Мой кабинет в конце коридора.

Через час Кейн остановил машину на парковочной площадке перед зданием своей компании и в личном лифте поднялся прямо к себе в приемную.

– Ава!

Он прошел в свой кабинет, положил портфель на столик рядом с письменным столом. Ему удалось заставить себя не думать о том, как Лиз ходит по его дому и пылесосит, пока работает стиральная машинка. Надо отдать ей должное. Она не пошла к нему в кабинет, не швырнула чистое белье на документы, которые он просматривал. Просто крикнула, что белье готово. Но вид аккуратно сложенных у него на кровати чистых вещей пробудил в нем нежелательные эмоции, те самые, которые до сих пор часто нарушали его покой…

Когда они были женаты, Лиз настаивала, что будет стирать сама. Не хотела брать помощницу. Сидела дома, вела его хозяйство.

Он смотрел на стопку белья, а годы уходили вспять, и чувства, которые ему удалось загнать глубоко внутрь, вырывались на поверхность, как лава из жерла вулкана. Они обожали друг друга. Ни до ни после он не знал ни одной женщины, с которой чувствовал бы то же, что с Лиз.

Вероятно, его выбил из колеи тот факт, что он оказался тогда почти голым. Иначе он не согласился бы на ее работу у него. Так не должно было быть. Ни в коем случае! В последний год их брака они причиняли друг другу невероятную боль. Лиз ушла, не оставив даже записки. А позже с ним связался ее адвокат. Она не захотела принять его деньги, не захотела сказать ему «до свидания». Она просто хотела быть подальше от него. А он… он почувствовал облегчение, когда она ушла. Им нельзя даже просто находиться в одной комнате.

Получив чистое белье, Кейн быстро оделся и уехал, не повидавшись с ней. Он спрашивал себя, стоит ли попросить Аву позвонить Лиз и предложить направить к нему в дом другую работницу? Но ведь Лиз не попалась ему на глаза, как и обещала…

– Скажите, пожалуйста, Ава, – спросил он, когда его низенькая, полная, лет пятидесяти секретарша вошла в кабинет. – Почему вы выбрали «Веселых служанок»?

Она ничуть не смутилась.

– Я получила прекрасные отзывы об этой фирме, и они ищут новых клиентов. – Она посмотрела на него поверх черной оправы очков: – Знаете ли вы, как трудно найти в Майами хорошую домработницу?

– Вероятно, очень трудно. Иначе я бы какой-нибудь уже обзавелся.

– Я делала все от меня зависящее. Это вы… – Она вдруг смутилась. – О, вы были дома, когда она пришла?…

– Был. Выходил из ванной, практически голым, только в полотенце вокруг бедер.

Ава прижала руки к груди:

– О, простите меня. – Кейн внимательно изучал выражение ее лица, стараясь понять, знает ли она, что Лиз – его бывшая жена. Но она казалась невинной, как овечка. – Я должна была догадаться, что вы захотите поспать подольше после такой долгой дороги. Пожалуйста, извините меня.

– Ничего, все в порядке.

– Нет, серьезно, мне очень жаль. Я знаю, как вам неприятно общаться с людьми. – Ава подошла к столу. – Но давайте не будем говорить об этом. Инцидент исчерпан и больше никогда не повторится. – Она указала на бумаги у него на столе: – Это почта. Накопилась за неделю. Вот эта стопка – сообщения на автоответчике. Я распечатала их для вас. Люди любят поговорить. – Она подняла голову и улыбнулась. – А я поговорю с этой женщиной и попрошу не приходить раньше девяти.

– Ничего. С ней все в порядке.

Теперь, когда ему удалось овладеть своими эмоциями, он мог рассуждать здраво. Лиз так и не вышла, когда он уезжал. Значит, хочет видеть его не больше, чем он – ее. Если он что-то знал о Лиз, так это то, что она человек честный. И если она сказала, что больше он ее не увидит, значит, сделает все, что в ее силах, чтобы так и было. В этом смысле она, по крайней мере, осталась прежней. Хотя это она ушла от него, их брак распался по его вине. И не стоит огорчать ее по пустякам. Он и так принес ей немало огорчений.

– Нет-нет, позвольте мне позвонить ей, – возбужденно чирикала Ава. – Я знаю, вам неприятно, когда кто-нибудь мелькает у вас перед глазами. Это же моя работа.

– С одной служанкой я справлюсь. Мне не придется иметь с ней дела. На следующей неделе в семь тридцать меня уже не будет дома. Так что нет проблем.

Кейн сидел в кресле у стола и размышлял. Была ли Ава права, когда сказала, что он не любит общаться с людьми? Что с ним действительно так трудно иметь дело?

Впрочем, это не важно. С нужными ему людьми он ладить умеет.

Кейн потянулся к стопке бумаг. Ава вскрывала всю его почту и сортировала – документы, письма, планы различных мероприятий… На самом дне стопки лежал невскрытый конверт.