Цитаты из книги «Сойка-пересмешница»

– Вот так, друзья, умирает революция.

– Я тоже, – признаю я просто. Не знаю, как ему объяснить, что значит – убить человека. И что убитые навсегда остаются с тобой.

На последней странице набросок моей броши и подпись Цинны: «Я по-прежнему ставлю на тебя».

Внезапно я понимаю, что шоу «Сумасшедший кот» прекрасно иллюстрирует мое положение. Лютик – это я сама. Пит, которого я стремлюсь спасти, – луч света. Пока Лютик думает, что у него есть шанс ухватить лапами неуловимый луч, он злится и распаляется все больше (совсем как я, с тех пор как покинула арену, оставив там Пита). Когда свет внезапно гаснет, Лютик какое-то время выглядит безутешным и растерянным, потом успокаивается и находит себе другое занятие (вот что произойдет, если Пит умрет). Но что по-настоящему сводит Лютика с ума – это когда я не выключаю фонарик, а направляю луч света высоко на стену – туда, куда даже коту ни за что не влезть и не допрыгнуть.

Финник, который уже нескольких часов бродит вокруг декораций, подходит ко мне сзади и говорит с долей прежнего юмора: – Зрители захотят либо тебя убить, либо поцеловать, либо быть тобой.

«Panem et circenses» переводится как «хлеба и зрелищ».

Хотя теперь я почти всех ненавижу. Больше всего себя.

Возможно, я была слишком язвительна, не дала ему объясниться. Возможно, все просто пытаются меня защитить. Плевать. Я устала от людей, которые врут мне ради моей пользы.

Я чувствую облегчение, как всегда, когда решение окончательно принято.

Мы – непостоянные, тупые твари со слабой памятью и талантом к самоуничтожению.