Цитаты из книги «Голодные игры. И вспыхнет пламя. Сойка-пересмешница (сборник)»

Сколько еще в моей жизни будет закатов? Можно по пальцам пересчитать. Каждый из них – событие, которое лучше не пропускать.

Порой с людьми происходит такое, к чему они совершенно не готовы.

Жалким видом никого не удивишь. А вот стойкость часто вызывает восхищение.

Помни, они уже тебя любят, – мягко говорит он. – Просто будь собой.

Главное – не кто ты есть, а кем тебя видят.

Бесконечные поклоны и овации. Рука уже чуть не

Я ощущаю себя разбитой, но на подготовительную команду и вовсе жалко смотреть. Троица глушит кофе напропалую и обменивается яркими цветными таблеточками. Насколько я могу судить, эти несчастные привыкли нежиться под одеялами до полудня, а тут срочный заказ национального значения – мои волосатые ноги…

Пит подхватывает меня на руки, кружит, поскальзывается на искусственной ноге, мы оба летим в сугроб – я сверху, он снизу – и целуемся, впервые за несколько месяцев.

На обратном пути, проходя мимо валуна, мы с Гейлом как по команде поворачиваем головы в одном направлении, будто пара гончих, почуявших след. Крессида это замечает и спрашивает, что там. Не глядя друг на друга, признаемся – место, где мы раньше встречались перед охотой. Крессида хочет посмотреть, хотя мы уверяем, что ничего особенного там нет. Ничего особенного, всего лишь место, где я была по-настоящему счастлива. Наш скалистый уступ над долиной. Может быть, не такой зеленый, как раньше, но кусты ежевики усыпаны ягодами. Отсюда мы шли охотиться, рыбачить, ставить силки. Здесь мы облегчали сердце и наполняли охотничьи сумки. Тут начинался мир, благодаря которому мы не умерли с голоду и не сошли с ума. И мы оба были друг для друга ключами от этого мира.

у меня перед глазами встают изможденные тела ребятишек, лежащие на кухонном столе, пока мама прописывает родителям лекарство, которого им не добыть. Пищу. Теперь, когда мы богаты, она всегда заворачивает им с собой хоть немного еды. Но было время, когда она ничего не могла сделать, да и ребеночка приносили слишком поздно. А здесь, в Капитолии, люди блюют ради удовольствия вновь и вновь набить свои животы. Не потому что больны, не потому что еда испорчена. Просто все так делают. Иначе и праздник не в радость.