Цитаты из книги «Толкование на Евангелие от Матфея. В двух книгах. Книга I»

грехи принадлежит одному Богу, а Он не только отпускает грехи, но еще прежде обнаруживает в Себе другое свойство, приличное единому Богу, именно – открывает тайны сердечные.

Впрочем, при исцелении расслабленного Иисус Христос представляет и другое немаловажное доказательство Своей Божественности и равночестия с Богом Отцом. Книжники говорили, что власть отпускать

Спаситель, желая показать им, яко власть имать Сын Человеческий на земли отпущати грехи (тогда глаголаразслабленному): восстав, возми одр твой, и иди в дом твой (Мф. 9, 6). И не только здесь, но и в другом случае, когда иудеи говорили: о добре деле камение не мещем на тя, но о хуле, и яко ты, человек сый, твориши себе Бога (Ин. 10, 33), Спаситель не опроверг такого их мнения о Нем, но опять подтвердил его, сказав: аще не творю дела Отца Моего, не имите Ми веры; аще ли творю, аще и Мне не веруете, делом Моим веруйте (Ин. 10, 37–38).

Так как книжники говорили, что никто не может оставлять грехов, кроме одного только Бога, то Спа

то Ему надлежало бы сказать: для чего вы составляете обо Мне неправильное мнение? Я не имею такого могущества. Но Он не сказал ничего подобного, а подтвердил и доказал совершенно противное, как словами Своими, так и сотворенным чудом.

Когда они возмущались и говорили: сей хулит: кто может оставляти грехи, токмо един Бог (Мф. 9, 3; Мк. 2, 7), – что тогда Господь сказал им в ответ? Опроверг ли их мнение?

Книжники, снедаемые злобою и думая обвинить Его в богохульстве

Он во всем показывал Свое одинаковое достоинство с Богом Отцом. Прежде Он показал это в Своем учении, когда учил народ, как имеющий власть; над прокаженным, когда сказал ему: хощу, очистися (Мф. 8, 3); над сотником, когда за слова его: рцы слово токмо, и исцелеет отрок мой (Мф. 8, 8), удивился ему и превознес его пред всеми; над морем, когда укротил его одним словом; над демонами, когда они исповедали Его Судиею и когда Он с великою властью изгнал их. А теперь опять иным, высшим образом принуждает врагов Своих признать Свое равночестие с Богом Отцом, и возвещает это их устами.

Если же и настолько времени, сколько нужно для погребения отца, небезопасно оставлять духовные предметы, то представь, чего будем достойны мы, которые всегда оставляем дела христианские, и самое маловажное предпочитаем необходимому, и без всякого побуждения предаемся нерадению.

Но скажет кто-либо: не быть при погребении отца не было ли знаком крайней неблагодарности?