А ежели не доведётся, то пусть потомки после увековечат его памятью Бессмертной Любви, ведь любовь безгранична, вольготна, божественна, она так многогранна, что её истоки не заканчиваются ни на едином всплеске, но лишь увеличивают и расширяют границы. Так пусть же она и послужит и поудержит связь времён. И ему легче будет, и нам светлее станет. А на таковых пажитях мы и не разлучимся и не отделимся от Солдата, от его тяжкого Шага, печального Взора и горячей Мысли.

Теперь же важностью отметить его Солдатский взгляд и Солдатский шаг надобно, ведь именно сие он оставил после себя последующему поколению, как наследие. И увековечить это наследие соизволено нам, ибо так мы не утеряем связь единения. Эта связь единения нам важна на любом пути. Сей путь и пройдём за ним, за ними…

За Анатолием Макшиным…

За Фёдором Антиповым…

За Миллионами…

Эта непримиримая Война 1941-1945 годов затронула каждую семью, миллионы полегли на полях жестоких сражений, не вернулись домой к отцам, матерям, жёнам, детям… А потому вспомним всех поимённо, и запечатлим сей важный момент в своей бессмертной душе, она есть проводник в Царствие Вечное.

Памятью своей любви почтим Солдата…

Памятью своей любви почтим – и Мужа, Сына, Брата…

Памятью своей любви почтим – Жену, Сестру и Мать…

Родился Фёдор Антипов в 1904 году…

Родился Анатолий Макшин в 1915 году…

Родились Миллионы, Миллионы, Миллионы людей…

Зачем родились?

Для какого истока и особого продыхновения?

Зачем дана Жизнь Им, жизнь, наполненная тяготою войны, такой страшной и катастрофической? Есть ли Смысл в Их бытии? Есть ли Воля для каждого человека, введённого в Историю Случая, от коего одна боль, утрата и смерть?!

Жить, чтобы умереть…

И умирать, чтобы жить…

Что хотел (хочет) Бог, как Творец всего сущего и несущего, внести на долю Солдата? И зачем, по какой причине Он эту жизнь уравнял Солдатским шагом, таким тяжким и жгучим? Ради чего слагалась эра страдания и болезни?

Шаг Солдата…

Шаг Толика…он погиб в Первых Рядах в июле 1941 года…

Шаг Фёдора…погиб 26 ноября в 1942 году…

Шаги Миллионов…погибли в 1941-1945 годах…

Каким таким значимым чутьём, возможностью, важностью Вседозволенный (и опять же Милосердный) Бог пометил Этот Важный Шаг, ведущий в Подвиг? Чутьё, возможность, важность порождают нестерпимую боль.

А боль неизменно ведёт к осознанию чего-то непреодолимого и непознаваемого… Но жаждется ли кому-то это «чего-то непреодолимое и непознаваемое» выявлять своим личным итогом? А сам итог ужасен, отвратителен, омрачён и помечен смертью.

Война…

Зачем Богу нужен человек, человечишка? Для ожесточённой смерти? Или для чего? Коли столько усилий Он положил на Весы Времени, то, получается, что человек Богу не нужен. Но разве таковое понятие может иметь смысл и качество по излагаемым событиям, по всему тому, что было и что есть?

Бог нужен человеку – это точно. А зачем Бог человеку? Чтобы Он ему помогал и обучал. А ежели человеку нужен Бог, то, следовательно, и человек нужен Богу для какой-то определённой цели. Цель ясна, но ясна тому, кто пробуждает (и воспитывает) в себе духовные навыки.

Глубина же самогó единения (между Богом и человеком) – Великая и непознанная Тайна. А тайны нынешнему человеку (ветхому) понять и не суждено.⁷ Коли имеется такая взаимообразная связь, то и, несомненно, имеется и цель. На цель-то сию и направлен Промысел. Промысел имеет успех в любом направлении. Само направление определяет источник важности для нас.

Но…

Но зачем Он (Бог богов) его, этого маленького и неопытного человечка, сотворил и сотворил неизменно Своим подобием?⁸ Почему бы, если уж и сотворил, то сотворил бы без подобия и многоликой палитры словес и чувств?

Один вопрос…

Второй вопрос…

Миллионы вопросов…

Кто-то сеет бесконечные словá и бесконечные мысли, а кто-то тяготою непосильною, но насущною измеряет шагами свою краткую и мимо бегущую жизнь, жизнь, которая дана на Основе Любви, а соизмерена днищем адовым!

Шаг за шагом…

Мысль за мыслью…

И идут – Толик, Фёдор, Миллионы, идут к Нему… А зачем идут-то? Зачем страхом непочатым, изнурением непосильным, адом беспредельным выкладывают шагами путь в какую-то там Вечность, строят себе дорогу в Тайные Совладения?

Неужели вечность сия безжалостна?! Чтобы добраться до Её неоспоримых высот, надобно прежде отмерить возможность некого единения шагами. А каждый шаг – чья-то покалеченная жизнь, чьё-то изломанное сознание.

Эй, Бог богов! Для чего Ты дышишь тяжело, и сия тяжесть душит, гнёт, изламывает волю и чувственную ориентацию? Для чего порождаешь гнилую боль, которая угнетает не токмо сознание, но и саму сущность человеческую?!

Скажешь, что Ты запределен всему и ничто не касается Тебя Бессмертного, ибо случающееся и мимоидущее оно не в Тебе, а в нас! Но чувственная основа позаимствована от Твоих бесконечных дыханий и прочего, неизведанного и сокрытого и позаимствована не нами, а опять же Тобою.

Нет у человека ненависти, нет у человека любви, но у Тебя всё это в арсенале и с преизбытком хранится до поры до времени! У человека ничего нет, он весьма ограничен и беден во всём, ежели Ты ему не подашь усилие духовного преизбытка.

Так зачем же ещё Ты прибавил к шагам Солдатским – томящий душу страх (изнурение), беспомощность, беспокойство и извечный ад?! Вытягивая словá из Твоего бесконечного источника жизни, желается понять суть таковую.

Будет ли это Знание прибытком?

Пролей, не скупясь, но с щедротами благими, Бог богов, торжество Своё и достоинство События, дабы оно не отягощало ум пытливый, но напитало бы оный верным знанием, дабы воссияло Солнце Правды, и чтобы именно это (а не иное) солнце правды раскрыло Тайну Твоего Божественного Промысла по человеку, по Толику Макшину, по Фёдору Антипову, по Миллионам…

Мне кажется порою, что солдаты с кровавых не пришедшие полей, не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времён тех дальних летят и подают нам голоса, не потому ль так часто и печально, мы замолкаем, глядя в небеса?⁹

Что? что мы хотим узреть в небесах, когда так вдохновенно и с нетерпимой жаждою поднимаем свой пылающий и жаждущий взор в высоту чужую, недоступную ныне? И чужая высота станет ли нам родной, заветной? Она так манит, зовёт к себе постоянно, словно мы нераздельны и сцеплены чем-то важным. Сама важность уже заложена внутри наших чувств и потребностей и заложена Тобою.

И, глядя с невообразимою тоскою в неё, мы ощущаем связь с тою глубинной высотою, ибо чужая высота неведомо как становится вдруг такою близкою, словно сошла незаметно в кладовую сердца и напечатала там свою историю любви и ненависти, хотя любовь оставила след вечного дозволения, а ненависть лишь раскрыла покровы для принятия таковой безграничной и благой любви.

Что? что оставил в этой Высоте для нас Толик Макшин? Что? что оставил в этой Высоте для нас Фёдор Антипов? Что? что оставили в этой Высоте для нас Миллионы? Что мы пытаемся там выискать и принять на свои незрелые чувства?

Шагами Они, воины победители, выкладывали для нас фундамент многих мыслей и многих ожиданий. И чтобы мы могли опереться на сей фундамент мыслей и ожиданий, Они своими пылающими и стремительными взорами, пропитанными болью войны, увековечили для нас итоги бесконечных дум.

Именно эти добротные итоги оставлены нам, чтобы мы могли, глядя в Высоту Его, видеть (чувствовать) в ней своих близких, видеть и понимать мысль Анатолия, Фёдора, Миллионов… Вглядываясь своим взглядом в глубь добротного покрова небесного, надобно лишь приостановить своё пробуждение, оно всенепременно отыщет то самое место, где однажды был оставлен взгляд Солдатский, да и вообще любой взгляд погибшего ли, умершего, ушедшего…

Как много всего непознанного, нераскрытого, но доступного…

Как вызнать сие?

Сколько погибших там… Сколько задумчивых взглядов, мыслей оставлено и запечатлено… Усеяно ими всё небо бескрайнее, ни конца, ни края не видать, бесконечность Бесконечности. И миллиарды звёзд хранят эти взгляды, слова для нас, ибо на каждом вздохе многоликой бездны оставлены следы (мысли) шагов.

Остаётся лишь запечатлеть Шаги Их своими шагами, своими мыслями и своими думами, чтобы обрести достойное единение, ибо никто не забыт и ничто не забыто. Там вечная память. Она хранит всё, даже самые незначительные итоги. А итоги войны, итоги пропавших без вести, погибших и умерших, не могут быть незначительными.

Давно хотелось, желалось поискать средь многоликой палитры неиссякаемых словес лишь те добротные слова, которые слагают и достойный парад идейных букв, коими оформляется одна единственная дата земного исхода – 9 мая 1945 года.

И вот…

Наверно пришло время сие, когда и буквы сии строятся в весьма чёткие ряды, дабы собрать и чёткий оформительский строй, на коем можно вычертить смысл горький, страшный, но изящный при множестве словес и чувств. И льются мысли с Высоты Его¹⁰ весьма добротно и легко. И чувствами душа накапливает благость. И не затихает вдохновенный мотив, наполняет ум и сердце беспрерывно.

Как будет выписываться слог оный мне неведомо, ибо Мудрость¹¹ неизведанна, но так как Слово есть дыхание жизни от Жизни Его, то пусть Он Сам и рождает внутри меня (во всём и всегда) Свою последовательность, форму и смысл, пусть Сам же пробуждает мои мысли, напитывая их Энергией своего Разума.

Я лишь буду ловить ритм, и записывать мелодию всех льющихся (истекающих из Простора) слов, которые свободно и легко при светлом дне возводят славу в бытие, на них буду пытаться строить сюжет и настроение, пробуждая вдохновение во всяком чувстве и судьбе.

И вот на важности такой посею слог совсем иной, чтобы рождал он стойкий звук средь многоликих громких букв, которым нет числа в сюжете сём. А что ж потом? Потом объёмный факт судьбы одной, другой… И Миллионы судеб встали в строй…

И ждут…

Ждут…

Ждут…

Ждёт Толик Макшин…

Фёдор Антипов ждёт…

Что ж, остановимся на том, где будем мы всегда втроём вести беседу ль, разговор. Пройдём мы длинный коридор словес и хмурых, и иных. И вот на образе таких речей построим мир своей душе. Не остановимся уже. Пойдём вперёд или назад…

Собрать бы мысленный парад тому, кто подвигом любви сложил для нас покой и свет. Сумеем ли держать ответ? Наверно нет… Лишь тихо, свято преклоним свой ум… Среди своих незрелых дум мы будем слушать глас судьбы… И так на чувственной борьбе, не торопя события, но чествуя итог, родим и свой успех. Здесь вспомним всех…

Анатолий Макшин, пропал без вести в июле 1941 года…

Фёдор Антипов убит 26 ноября 1942 года…

Миллионы…

Вести недолгий разговор, беседу ль тихую, будем втроём – Он, ибо от Него всё исходит и произрастает, то есть, Бог богов. Принять Его собой готов? Коль не готов, иди в иные берега, ласкай свой рай там и забудь про нас.

Мы продолжаем этот сказ на бытии Его Любви. Коль Первый Он, то ты второй, здесь малость некую постой, просей идею божества, ведь человек весьма дотошный и разумеющий буквы и мысли сеющихся слов на своих початках ума при разных настроениях. От настроения же зависит многая успешность.

А без оной успешности человек прозреть не сможет, не осилит важность момента идейного, не выберется из омутов чёрных и сладострастных к светлым берегам. И снова, снова будь готов принять Его, себя, меня, ведь третий я.

И место нынешних обзоров чувств лежат на мне, мне ж надобно достать слова из недр Его Высот, коль Сам Он нужным всё сочтёт, подаст полезное во всём. Ведём мы тихий разговор, чтобы познать же суть Его Любви, как оная могла дождаться нас. Любовью слышен Божий глас.

Кто слышит, тот живёт и дышит просто. А кто не слышит, тот и не живёт вовсе, и сложный в его жизни даже малый шаг, о бóльшем прорекать совсем уже не стóит, для каждого свой глас, своя судьба и прочее своё, хотя и не устойчиво оно. Устойчивость рождается от твёрдости, сама твёрдость укрепляется идеями и целью.

Да вот написание сие возложено на моё непомерное усердие, коему придётся послужить радостно и вольготно, временами, возможно, и тяжко будет и горько. Но во всём надобно пробуждаться неторопливым постоянством, так и стяжается успех любви ли Его, твоей ли внятности и моей терпимости. Пусть же благословение ниспустится на нас свыше и осияет торжественно весь наш чувственный недолгий путь, по коему мы прошагаем с усилием (или без) милю мыслей и не одну.