В V1 в. до н.э. наиболее просвещенные люди Древней Греции задались целью понять, независимо от идей, изложенных в Библии, что из себя представляет Вселенная, как и для чего она была создана, кто он – человек, для чего появился во Вселенной.
Так возникла наука.
Отцом древнегреческой философии считают Фалеса Милетского. Во времена Фалеса граница между наукой и философией была очень зыбкой. Сам Фалес был физиком, приверженным к природе, к «физису» (физическим явлениям). Все ученые были, прежде всего, философы. То есть, на заре становления науки, ученые понимали, что знания, которые они должны были «добыть», нужны для понимания сущности человека и сущности человеческой жизни, для формирования Личности и построения интеллектуального и нравственного общества.
Так сложилось, что восточные цивилизации стремились изучать человека и ответить на вопросы о сущности человека, смысле его жизни. Греческие мыслители изучали мир, в котором живет человек.
С самого начала в науке наметилась тенденция изучения человека в отрыве от Природы. Она сохраняется до сих пор. Это и приводит к тому, что наука не может получить ответы на вопросы, ради которых создавалась.
Мы уже не раз в тексте отмечали, что сам подход, метод, с помощью которого ученые делали попытку понять, что из себя представляет Вселенная, и для чего в ней человек, был неверен. Люди не поняли, что и Вселенная, и они сами, созданы Жизнью, Творцом, и составляют неделимую целостность с Создателем. И понять, по отдельности, отдельные части целого, вообще, не понимая, что из себя это целое представляет, в принципе, невозможно.
Еще Дидро отмечал, что до тех пор, пока наука не поймет, что такое Жизнь, она будет находиться в младенчестве. Тем не менее, проблемой Жизни ученые никогда не занимались.
Однако, необходимость получить ответ на вопрос о том, что такое Жизнь, остаётся – ведь, иначе, понять Вселенную, человека, созданных Жизнью по своему подобию, не представится возможным.
Ученые должны понять сущность, структуру, механизм развития Жизни, чтобы можно было понять человека, Вселенную, человеческую жизнь.
Наука, несмотря на то, что возникла более двух с половиной тысяч лет назад, до сих пор не оправдала своего возникновения. И, наверно, можно согласиться с Дидро, что она до сих пор пребывает в младенческом состоянии.
Почему можно так ставить вопрос? Потому, что ученые до сих пор не поняли, что такое наука, как, впрочем, не поняли, кто такой – ученый.
Но, это станет ясно, когда мы обоснуем это положение.
В рамках диалектического материализма науку отделяют от других сфер человеческой жизни, от религии, от Природы. Андре Боннар определяет науку, как «сумму познаний и средств, позволяющих человеку увеличить свою власть над природой» (19). Именно потому, что отделили человека от Природы, противопоставили их, и возникают идеи борьбы с Природой, покорения ее. Хотя, как мы уже отмечали раньше, ученые все больше понимают, что необходимо найти точки соприкосновения с Природой, и найти способы положительного взаимодействия с ней. И в наше время – это одна из фундаментальнейших проблем.
Как отмечает Пригожин И., Кант еще двести лет назад полностью разделил науку и мудрость, науку и истину. Пригожин И. призывает положить конец этому расколу, и считает, что наука для этого созрела.
Наверно, он прав. Именно, потому, что появилась «Теория Жизни, как всеобъемлющая теория развития», которая позволяет понять неделимую целостность человечества с Природой.
В свете «Теории Жизни, как всеобъемлющей теории развития» создается возможность понять, что такое наука и кто такие – ученые.
Ответить на вопрос о науке можно, только поняв науку, как форму Жизни, только поняв, что наука – это цель и средство человеческой жизни, отдельных людей (ученых) и Жизни, в целом.
Это – ошибочное представление ученых, что наука – это знания. Как таковых, знаний вообще, не существует. Есть информация, которая не существует отдельно от материи, энергии конкретной формы Жизни, и «других», составляющих неделимую целостность с данной формой Жизни. Информация, в процессе взаимодействия данной формы Жизни с «другими», превращается в знания – но, знания вырабатывает каждая конкретная форма Жизни. Поэтому, знания, как абстракция, не имеет места в Жизни. Знания всегда конкретны, потому что всегда принадлежат конкретной форме Жизни. И знания адекватны уровню развития конкретной формы Жизни.
Если мы ведем речь об ученых, которые вырабатывают знания, то знания таковы, каковы люди, их вырабатывающие. И, понять, по отдельности, уровень развития науки и уровень развития ученых, невозможно. Именно поэтому, говоря о науке, мы, по сути дела, должны говорить об ученых.
В самом начале становления науки, греческие мыслители еще не отличали материю от духа, не разделяли их, считали, что душа появилась на свет не из чего иного, как из материи, что она присуща материи, что она представляет самое проявление материи. Фалесу приписывают взгляды, согласно которым, всякая материя – живая, а природа, одновременно – и разумна, и бессознательна.
Но, уже Демокрит, которого считают «отцом» материализма, а, следом за ним, и Аристотель, отделили материю от души. Платон явился «отцом» идеализма, и стал изучать душу отдельно от материи.
Уже в наше время Силин А.А. приходит к выводу, что Вселенная имеет душу, сознание (93).
Однако, ни во времена Фалеса, Аристотеля, ни в наше время ученые не поняли, что любая материя не только живая и не только имеет «душу», но и является процессом развития, которое осуществляется, как взаимодействие различных форм Жизни, соотносящихся друг с другом, как цели и средства, являющихся неделимой целостностью. И, все эти формы Жизни, вместе, и есть Творец, Создатель, Бог.
Конечно, во многом, это произошло потому, что отделили науку от религии, душу от материи. Теперь ученые, вместе с богословами, должны снова объединить Бога с людьми, поняв Бога, как Жизнь, и человека – как форму Жизни.
Странно, что богословы уже давно не обратили внимание на то, что в Библии говорится о Жизни. «Входите тесными вратами: ибо широки врата и пространен путь, ведущие в погибель; и многие идут ими: ибо тесны врата и узок путь, ведущие в ЖИЗНЬ (выделено нами – С. Ш.), и немногие находят их» (13). О какой Жизни говорится в Библии? Понятно, что о Вечной. Той самой, которая – Бог, Творец, Создатель. И Иисус Христос – форма Жизни, именно поэтому он – Бог. Но, ведь, и люди – тоже форма Жизни. Поэтому, и люди – Боги. Но, если Иисус Христос – реально, форма Жизни, то человечество – потенциально. И, реально, идет оно, в своей жизни, не в Жизнь, а в «погибель».
И, весь смысл того, чтобы понять истину, как раз, и связан с возвращением человека в Жизнь, его сотворившую.
Наука находилась в «умственной спячке темных лет», начиная со времени упадка греческой культуры, вплоть до Ренессанса. Это, как раз, и есть показатель того, что нельзя рассматривать науку в отрыве от «других» форм человеческой жизни. Поэтому, не существует науки, как «теории». Наука есть – одновременно – идеи и реальная практика человеческой жизни. При этом, наука – это не «отдельные знания», а теория и практика человеческой жизни. Именно, поэтому, ученые и должны разработать на основе «Теории Жизни, как всеобъемлющей теории развития», теорию человеческой жизни.
Человеческая жизнь протекает во Вселенной, которая специально была создана для развития в ней «высшего духа и высшего разума» – человека, как формы Жизни. Как мы показали в предыдущем разделе, понять Вселенную можно только, как форму Жизни, которая была задумана Жизнью, и создавалась специально для развития в ней человека, именно, как Личности, как «высшего духа и высшего разума». Во Вселенной все задумано, построено для формирования Личности из каждого человека. Ученые должны дать всем людям, живущим во Вселенной, информацию об особенностях Вселенной. Эта информация нужна людям для жизни, чтобы развиваться, как личность. Ученые должны получить эту информацию в процессе своей жизни, и на основе этой информации так организовать жизнь людей, чтобы они могли развиваться, как форма Жизни, как процесс формирования потребности быть.
Цель ученых и всей их жизни – получение информации, необходимой для формирования из каждого человека Личности, формы Жизни, «высшего духа и высшего разума».
Но, прежде всего, возникает вопрос: «А какими должны быть сами ученые?»
Чтобы способствовать развитию других людей, как личностей, ученые сами должны быть личностями, или, по крайней мере, развиваться, как личность. Это должны быть люди, смыслом жизни которых является самосовершенствование, чтобы способствовать совершенствованию Жизни, в целом.
Еще М. Ломоносов писал, что для ученого, главным в жизни, должен быть поиск истины, верность высшей идее, а также верность своим согражданам и законам.
Человек, развивающийся, как личность, как потребность быть, проходит в своем развитии этапы – от «уметь брать готовое» до «уметь самостоятельно приобретать», «уметь применять в жизни, на практике», «уметь создавать», «уметь отдавать».
Ученые – это люди, которые прошли в своем развитии, как потребность быть, все этапы: они умеют не только приобретать готовые знания, но, и, самостоятельно отыскивать новые, умеют применять знания в жизни, создавать новые, отдавать их Жизни.
Понятно, что личность – это человек глубоких знаний, широкой эрудиции, высокой духовности.
В наше время люди, которые относят себя к ученым, в основном, узкие специалисты. Они умеют изучать готовую информацию, наработанную отдельными учеными, как правило, в прежние века, или, в лучшем случае, умеют обобщать, анализировать и т.п. информацию по отдельным проблемам, которую они самостоятельно отыскивают в различных источниках.
Но, тогда возникает вопрос: можно ли назвать ученым человека, который не умеет применять (или просто не применяет) на практике, в своей жизни информацию, которой владеет?
Или – что еще принципиальней – является ли ученым человек, который не создает новой информации, не преподает в вузе или школе, а если и преподает, то работает по учебникам (в лучше случае, написанным им самим)? Можно ли называть учеными людей, которые не разрабатывают модели дальнейшего развития человеческого общества (и отдельных государств), а выполняют «заказы» отдельных политиков, власть придержащих и богатых людей?
В свое время Л. Гумилев предлагал делить людей, занимающихся наукой, на «ученых» и «научных сотрудников». Скорее всего, он брал за основу деления ученых на категории критерий создания нового. Так вот, основную массу современных ученых, с полным основанием, можно отнести к категории «научных сотрудников».
В наше время «научные сотрудники» называют себя «теоретиками», «фундаменталистами». Кроме «фундаментальных» наук, есть и «прикладные» науки. Ученые – «прикладники» проверяют на практике, в жизни, информацию, наработанную «фундаменталистами».
К ученым относят также преподавателей вузов или школ, имеющих степень кандидата или доктора наук.
Преподаватели, как правило, тоже ничего не создают. В наше время критерием отнесения человека к категории «ученый» выступает не сформированность человека, как личности, а защита диссертации, которая, вообще – то, является совершенно формальным актом. И, конечно, человек, выносящий на защиту диссертацию (в том числе и докторскую), не является творцом, создателем и талантливым человеком. Как мы уже отмечали, в лучшем случае, он показывает умение находить источники, работать с ними, анализировать, обобщать текст, который он нашел в этих источниках.
В наше время любую диссертацию (а вместе с ней и звание) можно купить. Именно поэтому, в наше время в среде «ученых» подвизается много людей, ничего общего с учеными не имеющими. Им нужна диссертация и степень для того, чтобы занять тот или иной пост. Конечно, это – люди, развивающиеся, как потребность иметь материальное (т.е., по сути дела, деградирующие, как личность), и имеют они очень низкий уровень развития интеллекта и нравственности. Зато, очень хорошо умеют угождать вышестоящему начальству, от которого зависит их материальное благополучие. Понятно, в такой ситуации говорить о создании новой информации не приходится. Вообще, ученые в нашей стране поставлены в весьма стесненные материальные условия существования. Им приходится думать больше о заработке денег, нежели о науке. Именно, поэтому, многие ученые уехали за рубеж, многие ушли из науки, разочаровавшись в ней, многие ушли в предприниматели – в банки, в торговлю. Многие вынуждены преподавать в нескольких вузах, чтобы заработать больше денег. Остались, конечно, ученые, которые зарабатывают себе на жизнь, работая на какой-то другой работе, а в свободное время, занимаясь наукой. Но, их рассматривают, как «чудаков», никто не заинтересован в их научной деятельности, от них ничего не ждут. Они – «свободные художники»: хотят – работают, хотят – нет. Но, тут возникает основной вопрос: а, можно ли их назвать истинными учеными? Ведь, как мы уже отмечали, ученый – это тот, кто создает и отдает Жизни, в том числе и людям. Это человек, который способствует развитию Жизни, в том числе и человеческой. Ведь, именно создавая новую информацию и отдавая ее людям, ученые, тем самым, помогают развиваться, совершенствоваться государству, отдельным людям, человечеству, в целом.
А, работая «в свое удовольствие», человек не приносит пользы человечеству. Именно поэтому, его и нельзя назвать ученым, хотя сам человек себя так называет.
Такая «самодеятельность» отдельных «ученых» рассматривается государством, как их личное дело.
Ученые, с самого начала создания науки, отличались широкой эрудицией, глубоким интеллектом. Ученые эпохи Ренессанса потому и могли совершать открытия, что сами проходили весь путь развития, как потребность быть. Они имели свои школы, учеников, проверяли получаемые результаты в лабораториях, других экспериментальных условиях, руководили научными коллективами.
В наше время руководители науки не имеют своих концепций, теорий. Они выступают, как чиновники, и, самолично, решают, кого «пустить», а кого «попридержать». Они не заинтересованы в развитии науки. Для них главное – сохранение лично для себя благ, которые дает занимаемый пост.
Если проанализировать учебники, которые издают «ученые», то становится грустно. И угадывается родство, сватовство, кумовство авторов с начальниками, от которых зависит издание этих пособий. А информация, изложенная во многих учебниках, заимствована из различных источников, которые изданы другими авторами. То есть, и сами авторы стоят на очень низком интеллектуальном уровне, и такие же пособия издают – как готовую информацию, которую они почерпнули у других авторов.
Распространено мнение, что священнослужители, руководители церкви запрещают поиск истины, считают истиной догматы, когда-то разработанные церковнослужителями.
Но, в наше время можно утверждать, что поиску истинных знаний сопротивляются руководители науки. При РАН создана комиссия по лженауке, которая даже и не допускает мысли, что все знания, добытые учеными с помощью материализма, являются ложными. Хотя, наука, как и все сферы жизни людей, которые должны организовываться учеными, пребывает в кризисе.
Можно утверждать, что, как и религия, наука отстаивает каноны, которые, с точки зрения «Теории Жизни, как всеобъемлющей теории развития», являются ложными. Тем самым, наука и ученые способствуют усугублению общечеловеческого кризиса. И это – вместо того, чтобы способствовать развитию человеческой цивилизации.
Известно, что при создании Александрии, как столицы греческого государства, правители приглашали в город мудрецов и ученых отовсюду, строили специальные «музеи» ученым для проживания. Создавали ученым все условия для жизни и творения. Это были мудрые правители, которые понимали, что, именно, от уровня развития ученых зависит уровень развития страны, в целом.
Но, шло время, менялись правители, менялись цели жизни правителей, государств, человечества, в целом. Материальное становилось смыслом жизни, и главной ценностью жизни людей. Чтобы реализовать свои материальные потребности, ученые должны были приспосабливаться к условиям человеческой жизни. Конечно, теряя при этом «квалификацию», уровень развития. Ученые бездумно благоговели перед «классическим словом». И, только тогда, когда появились свободные, независимые, не обремененные материальными потребностями ученые, стал возможен триумф Ренессанса.
Л. Фейербах писал о притворстве, которое имеет место и среди ученых тоже: «Сущностью нашего века является притворство во всем, начиная с политики и науки и кончая религией и нравственностью. Всякий, кто говорит теперь правду, считается дерзким и «невоспитанным», а «невоспитанность» равносильна безнравственности. Правда в наш век стала безнравственностью» (109).
Это был девятнадцатый век. Притворство продолжает иметь место до сих пор. И, если во времена А.П. Чехова (начало двадцатого века), находились честные ученые, которые понимали, что, несмотря, на все почести, звания, регалии, которыми их наградило отечество за, вроде бы, заслуги, они не являются заслуженными, потому что ничего не создают, и мучились от этого, то, в наше время все, кто остался в «науке», полностью удовлетворены. Особенно ученые – академисты, занимающие те или иные посты.
Лев Толстой, начав учиться в Университете, оставил учебу, понимая бесполезность «всего того, чему эти (все) науки учат».
В наше время очень остро стоит вопрос о возвращении науке и ученым статуса, которым они обладали раньше. Этот вопрос ставит Жизнь, но многие люди этого не понимают.
Однако, тем не менее, возвращать себе статус должны сами ученые. Поэтому, это очень серьезный вопрос – каким должен быть ученый, и все зависит от того, смогут ли найтись среди людей, живущих в наше время, именуемых себя учеными, люди, адекватные требованиям, предъявляемым к истинным ученым.
О проекте
О подписке