Но волк был каким-то странным, не таким, как всегда. Я бы даже сказала, что взгляд его выражал встревоженность и мольбу.

– Что случилось, малыш? – невольно вырвалось у меня.

Я не умею разговаривать с животными, поэтому мне пришлось, как и в прошлый раз быстро проникнуть в его мозг. Сколько внутренней боли было в нём!

Я вскочила на ноги. Волк точно того и ждал. Он помчался вперёд, указывая мне дорогу и иногда останавливаясь, поджидая меня. Так мы бежали около пятнадцати минут пока, наконец, не оказались на залитой лунным светом небольшой полянке. Посреди этой поляны, скуля и облизывая языком лапу, лежала раненая волчица. Подойдя ближе, я быстро сообразила, что именно произошло здесь несколько часов назад. Волчица просто попала в капкан и не смогла выбраться из него. Её друг ушёл на поиски помощи. Где-то подспудно он понимал, что помочь раненой волчице смогу только я. Он искал меня по всему лесу, пока не наткнулся на мои следы в том месте, в котором два дня назад меня потерял. Взяв след, хищник легко нашёл ту, которую искал, и привёл меня сюда. Если бы я не выбралась из своего заточения… Рано утром лесник, проверяя княжеские владения, нашёл бы и убил его подругу, повинную лишь в том, что по природе своей является хищником, как в общем-то и сам лесник, и князь, и все остальные люди этого мира.

Я подошла к волчице, чтобы снять капкан. Я старалась делать это как можно более аккуратно, чтобы не испугать бедное животное ещё больше, и не причинить ей более сильную боль. Но всё же я не рассчитала своих сил. Когда, наконец, капкан был разомкнут, волчица, взвыв от боли, непроизвольно тяпнула меня за то самое место на запястье, где совсем недавно был страшный ожог от раскалённых цепей красного. Я невольно вскрикнула, схватившись за руку и стараясь не запачкать кровью платье.

– Ну и что мне теперь делать? – вслух спросила я стоящих рядом со мной животных.

Я посмотрела в глаза волчицы.

– Зачем? Я ведь только хотела помочь! – слёзы лились по моему лицу, я уже не могла адекватно воспринимать действительность.

Та тихонько подошла ко мне и лизнула запястье, как бы стараясь вылечить мою рану. От её запоздалой благодарности я немного пришла в себя.

– И что я теперь скажу князю? – закутывая руку в мягкий лист мать-и-мачехи, тихо прошептала я. – Что меня волки в его доме покусали что ли?

Я грустно посмотрела на вожака, тот тихонько завыл. Его подруга только немного поскуливала.

– Ладно уж! Идите! – уже более спокойно обратилась я к ним.

Сейчас у меня начало создаваться впечатление, что эти животные понимают меня. Они последний раз взглянули в моё лицо и, развернувшись, ушли восвояси.

Я снова подошла к берегу реки, аккуратно промыла рану и, найдя несколько подорожников, которые, как я помнила ещё по рассказам бабушки, должны были залечивать раны, не очень надеясь на чудесное исцеление, приложила их к ранам. Если бы сейчас у меня были те приборы, которые мы конструировали для восстановления тканей человеческого организма, когда я работала в корпорации! Но… я отогнула лист подорожника, желая проверить, права ли была бабушка. Нет! Рана всё так же кровоточила, вовсе не желая затягиваться. Я вспомнила, как Он излечил меня. Возможно, сейчас мне нужно обратиться именно к Нему? В конце концов, Он тоже хочет, чтобы я выбралась отсюда!

Я встала на ноги и, прижимая подорожник к запястью, побежала обратно к замку. Селенье, где меня приютили жители Андреевки, полностью погрузилось в сон, и мне удалось пройти его незаметно. Но за воротами крепости кипела ночная жизнь. То тут, то там попадались местные ночные гуляки, изредка встречались запоздалые путники. Я бежала, стараясь не обращать внимания на окружающих меня людей, памятуя о цели своего путешествия и чувствуя, что с каждым шагом силы всё более и более покидают меня. Ну а с того времени, как я вошла в калитку сада, более никто не попадался на моём пути.

Подойдя к связанной мною верёвке, я грустно улыбнулась. Когда я бежала из заточения, у меня не было ни одной мысли о том, как же я вернусь назад. Одно дело – спрыгнуть вниз, но совсем другое – забраться наверх. До сих пор я не видела ни одного человека, который смог бы без специальных приспособлений запрыгнуть на высоту в десять метров!

Я оторвала от нижнего конца своей чудо-верёвки небольшую полоску ткани и перевязала кровоточащее запястье так туго, чтобы кровотечение остановилось. Затем, подпрыгнув, уцепилась здоровой рукой как можно выше и, подтянувшись, перехватила верёвку другой рукой. У меня возникло чувство, что сейчас моя рука разорвётся. От жгучей боли я чуть было не закричала. Сжав зубы и едва сдерживая крик, я начала подъём.

Одолев подоконник, я упала на пол, стараясь расслабиться, чтобы боль отошла хотя бы чуть-чуть. Слёзы непроизвольно заливали моё лицо.

Немного отдышавшись, я поднялась и зажгла свечи. Посмотрев на больную руку, я с ужасом заметила, что кисть посинела. Я быстро начала разматывать повязку. Завязав её слишком крепко, чтобы остановить кровотечение, я сильно перетянула вены. А подъём занял довольно много времени из-за постоянной необходимости отдыхать от резкой мышечной боли, возникающей, когда я пыталась действовать больной рукой.

Немного передохнув, я вытащила из окна самодельный канат, аккуратно развязала узлы, расправила смятую ткань и застелила постель. Да… Как нужно было спать, чтобы так всё помять!? Хорошо ещё, если прислуга так вышколена, что не будет задавать лишних вопросов или доносить князю о непонятных явлениях, происходящих ночью в моей комнате. В противном случае, я просто не представляла, как буду объясняться со своими новыми хозяевами.

Я быстро переоделась и легла в постель, перевязав уже более аккуратно изуродованную, но переставшую кровоточить кисть.

На этот раз я постаралась как можно быстрее ввергнуть себя в состояние глубокого сна. Где мне найти Его? Я старалась обозреть всё пространство вокруг, но Его рядом не было, не было нигде, куда бы я могла попасть. Я запаниковала. Что я скажу тем, кто приютил меня в ответ на вопрос, как появился у меня этот свежий шрам в ту ночь, когда я должна была спокойно спать в своей кровати. Я помнила, что люди, живущие в этом веке, верят не только в Бога, но и во всякую сверхъестественную чушь. Я усмехнулась этой мысли. Сверхъестественная чушь, в которую верили люди этого времени, позавчера подвесила меня поджариваться на жарком огне, аккуратно приковав раскалёнными цепями. Да… Как бы не быть, как ведьме, заживо зажаренной на костре на этот раз людьми, хотя… из истории я не могла вспомнить ни одного случая, когда люди этой страны палили других людей. Скорее это характерно для более западных местностей.

Если бы я могла, как Он, даже не прикасаясь к себе, исцелить свои раны! Внезапно ко мне как змея подползла крамольная мысль… Я постаралась её отбросить подальше, но она никак не хотела покидать меня. “Я не БОГ!” – твёрдо сказала я себе, но мысль снова и снова приходила мне в голову…

– Почему? – вдруг услышала я знакомый вкрадчивый голос.

Я оглянулась и улыбнулась, увидев красную физиономию с рогами на голове. Посмотрев под ноги, я с удивлением отметила, что на этот раз я стою на чём-то, напоминающем толстое стекло, под которым всё так же горит жаркое пламя; на этот раз жар не обдавал меня, а от стекла просто исходило тепло. Я села на стекло по-турецки, красный примостился прямо напротив меня. Было смешно смотреть на его выставленные передо мной козлиные копыта.

– Теперь ты узнала меня! – заверил меня он.

– Теперь да! – подтвердила я его подозрения. – Сегодня ты решил не подвешивать меня, как мясо на вертеле? – с издёвкой спросила я его.

– А что, понравилось? – быстро отпарировал красный.

Я лихорадочно пыталась понять, зачем красный призвал меня к себе. Я вспомнила детские сказки, старые легенды… Внезапно меня осенила догадка:

– Ты хочешь забрать меня? – быстро спросила я его.

– А зачем ты мне сдалась? – откровенно удивился красный. – Хотя… – он осмотрел меня с ног до головы. – На растопку бы ты, наверное, подошла!

– Весело тебе! – я поморщилась.

– Что, больно? – участливо поинтересовался мой собеседник.

– Не больнее, чем оттого, что ты сделал со мной в прошлую нашу встречу! – огрызнулась я.

– Обиделась! – сделал вывод красный. – Обидчивая ты очень!

Я снова посмотрела на красную рогатую физиономию.

– Чего тебе нужно от меня? – внезапно даже для себя спросила я его.

– Ничего! – честно признался он. – Мне показалось, тебе одиноко…

– Одиноко, – вздохнула я. – Но я искала не тебя.

– Он не придёт! – заверил меня красный.

– Нет? – видимо, я слишком откровенно показала своё разочарование.

Красный только покачал головой.

– Тебе будет не сильно хорошо, если обитатели дома увидят это, – красный указал на мою рану.

– Ты можешь вылечить меня? – спросила я, глядя на него в упор.

– Ага! – рассмеялся он. – А за это ты отдашь мне свою душу, да?

– Не смешно! – я откровенно начала сердиться.

– Почему? – он выглядел убедительным. – Душа за рану! Лучше бы, конечно, за царапинку… или заусенец…

Я возмущённо вскочила на ноги. Красный смотрел на меня снизу вверх, не подавая никаких признаков испуга. Глаза его были настолько лукавыми, что я рассмеялась, махнув на него рукой и снова села на своё место.

– Что же мне делать? – обречённо спросила я скорее себя, чем его, но, как ни странно, ответил именно он.

– А что ты хотела делать до того, как появился я, но уже после того, как поняла, что Он тебе на этот раз не поможет?

Я с ужасом взглянула на собеседника.

– Я не Бог! – повторила я недавно вырвавшуюся у меня фразу.

– Опять суеверия! Везде суеверия! – горько вздохнул красный. – От тебя я такого не ожидал! – и медленно испарился вместе со своим миром.

– Эй! – крикнула я, впрочем, не рассчитывая на ответ.

Крамольная мысль опять подползла, на этот раз не находя преград. “Искуситель – он и есть искуситель!” – подумалось мне. Хотя, наверное, красный прав! И я подпустила к себе ту самую мысль, которую так долго пыталась отогнать. “Если Он смог, то почему же мне самой не попробовать?” Ведь я достигла всего в своей жизни, лишь опираясь на эту философию. Если это смог сделать кто-либо, то я точно могу это сделать! Нужно вспомнить, что я почувствовала, когда Он прикоснулся ко мне. Я попыталась мысленно вернуться к тому моменту, когда Он дотронулся до моей головы. Затем я откинула ту приятную негу, которую испытываешь в детстве, когда тебя гладит по голове кто-либо любящий тебя, и полностью провела через себя ещё раз все остальные свои ощущения. Вот оно! На этот раз я не ошиблась. Он действовал именно через меня. Он затянул мои раны с помощью меня же самой. Точнее было бы сказать, что я это сделала сама с Его помощью. Я попробовала повторить Его действия. Всё так просто! И абсолютно никакой необходимости в специальных медицинских приборах. Не надо ни регенерировать ткани, ни восстанавливать кровь… как оказалось, всё это я знала и использовала очень давно, интуитивно угадывая, что и когда мне нужно было делать. Но фактически этот процесс я поняла лишь сейчас.

Я не знала, где Он находится, но, как и в прошлый раз, мысленно поблагодарила Его за те знания, на которые Он натолкнул меня сейчас. И ещё… Я поблагодарила того… другого. Того, кто подтолкнул меня тогда, когда я начала сомневаться, поддаваясь внушённому мне веками религиозному суеверию. И в отличие от Него, красный ответил мне сразу же:

– На здоровье!

Я рассмеялась и проснулась. Настроение у меня было превосходным. И, хотя я понимала, что в скором времени они напомнят мне о необходимости возвращаться, сейчас я ни хотела даже задумываться об этом. Мне было хорошо, легко и весело, как всегда в те моменты, когда я открывала для себя что-то новое. И больше на данный момент мне было абсолютно ничего не нужно!