Следующим утром солнце высушило дороги, мысли и эмоции. Во всяком случае, мне так ощущалось и виделось. Пасмурность развеялась, растворилась и исчезла вместе со вчерашним днём. На душе было тихо и спокойно, в голове тоже. Хотя чему удивляться, маг и чародей Котовский обещал мне внутреннее равновесие и крепкие нервы, так что держите, пожалуйста. Я уже научилась воспринимать, что происходит, как должное. Все былые проблемы, которые вызывали ранее бурю реакций с моей стороны, ушли. Вернее ушли не сами проблемы, а моё реагирование на них стало другим. Его не стало, если можно так сказать. Внимание переключилось на день насущный.
– Доброе утро, прекрасная Елена, – поздоровался со мной Аполлинарий, пребывая в совершенно ровном расположении духа.
– Доброе, – в тон ему ответила я.
Хотелось узнать, что он решил. Я ожидающе, в упор смотрела на магистра. Его чуть вытянутое лицо с большими миндалевидными глазами сохраняло покой и непроницаемость.
– Есть ли какой-то план дальнейших действий? – всё же поинтересовалась я, стараясь задать вопрос как можно более аккуратно.
– Никаких планов. Сплошная импровизация. Действуем по обстоятельствам, – ответил он мне, отрицательно кинув головой с тёмно-русой охапкой волос.
– Но они же ожидают сегодня ответ.
– Пусть ожидают.
И взглянув на меня, добавил:
– Елена, вы знаете, что значит, «играть ва-банк»?
– Знаю, но не понимаю. В данном случае.
– И не надо. Жизнь всё расставит по своим местам.
– А что сказать, если будут спрашивать? – поинтересовалась я.
– Что мы согласны на их условия.
– Хорошо.
Последнее слово я произнесла, понимая, что ничего хорошего нет. Лёгкий холодок бегал у меня по коже. Даже, если магистр наиграется в свои игры, проиграв при этом или выиграв, что ещё хуже, он-то может уехать, а я остаюсь здесь. Перспектива оказаться крайней в данном мероприятии меня не очень устраивала. Получалось, что Аполлинарий хочет как-то обмануть Михаила и его команду, а это чревато неприятностями, мягко говоря. Здесь даже без советов моей сестры было понятно, что я сейчас рискую, соглашаясь участвовать дальше в этой авантюре. Моё спокойствие улетучилось.
– Всё будет хо-ро-шо, – чуть изменив голос, пропел маг и чародей Котовский.
Я только криво улыбнулась.
– Что-то сомневаюсь, – тихо процедил мой «внутренний критик» голосом двоюродной сестры, но оказалось, что фраза произнесена мной вслух.
– Елена, никогда не позволяйте дурным мыслям брать над собой верх, – твёрдо сказал Аполлинарий.
– Ой, прошу прощения, я не хотела, – начал вдруг бубнить моя, взявшаяся откуда-то скромность.
– И извиняться тоже не надо. Вы имеете право на свои мысли, правильные они или нет!
– В таком случае, да. Я очень сомневаюсь в собственной безопасности по окончанию вашего дела, – выпалила я на одном дыхании.
Магистр быстро развернулся на пятках в мою сторону.
– Однако… Об этом я не подумал, – произнёс он, погладив рукой подбородок.
Довольная его реакцией, я расплылась в широкой улыбке. Сразу вспомнились все мои былые отношения, когда мужчины часто забывали о моих нуждах, думая только о собственных делах. Тут же я поняла и свои ошибки: вместо того, чтобы разобраться с ситуацией, я раз за разом поспешно рвала отношения, находясь в эмоциональной буре негодования. Не об этой ли поспешности мне говорил Аполлинарий? Мои мысли уже блуждали где-то далеко от темы разговора, путаясь в образах и воспоминаниях.
– Елена. Елена, – донеслось до меня.
– Что???
Моё имя, настойчиво произнесённое магистром, вернуло меня в реальность.
– Я подумаю, как обеспечить твою непричастность ко всему происходящему.
– Благодарю! Это так любезно! И даже неожиданно, что моя просьба принята к сведению!
– Неожиданно? Бедная девочка. С кем же тебе пришлось общаться, что банальная забота о безопасности вызывает такой поток благодарности? Это же естественно. На твоём пути встречались исключительно аферисты?
Я смутилась. Как-то не хотелось соглашаться с тем, что в моей жизни действительно не было ничего хорошего, хотя меня и называли Еленой Прекрасной. Но и опровергнуть, приведя аргумент в свою пользу, тоже не получалось. Всё, что оставалось, только пожать плечами, выражая тем самым пессимизм по поводу своего прошлого.
– Значит, твоя ситуация ещё хуже, чем я думал. Ну, ничего, и не из таких ситуаций находился выход. Видимо, у вас, Елена, много из былой жизни кармы накопилось, а теперь приходится отрабатывать. Ладно, не обижайся. Шучу я. Шучу.
На следующий день Аполлинарий попросил меня найти пекарню и сделать большой заказ пирожков.
– Свадьбу будем отмечать или похороны? – моя попытка пошутить зависла в воздухе, магистр даже не улыбнулся.
– Будем делать дело, – ответил он ровным и бесстрастным голосом.
– Есть, – ответила я по-военному.
– Я бы мог сказать, что к пустой голове руку не прикладывают, но ты же обидишься. Просто найди пекарню.
Стало понятно, что магистр шутить не настроен. Мои жалкие потуги юмора отскочили от него, как горох от стенки, и стыдливо разбежались по углам, чтобы засесть там до лучших времён.
– Да что её искать? Знаю я.
– Отлично. В таком случае сделайте заказ, Елена.
Мне был выдан подробный перечень количества, описания и веса готовых изделий.
– И никакой магии?
– Магия в начинке. Как же без этого? – вдруг улыбнулся Аполлинарий.
Оказывается, можно заставить улыбаться человека, задав серьёзный вопрос, и не получить ожидаемой реакции, произнеся нарочито шутливую фразу. Мне предстояло ещё поработать над собой и своим способом общения. Хотя у разных людей своё понимание правил взаимодействия. Что нравится одним – раздражает других, что для того норма, для этого будет безобразием. Кому-то в разговоре словарный запас покажется не достаточно хорошим, кому-то же, наоборот, слишком вычурным и замысловатым. И вроде все на одном языке разговариваем, а восприятие и выражение мыслей разное.
– Получается, пирожки волшебные? – уточнила я, уже не зная, как отреагирует магистр на мой вопрос.
– Скорее отрезвляющие, – снова стал серьёзным Аполлинарий.
Я понимающе кивнула. Сохраняя подобное ему выражение лица, предложила:
– Так и назовём: «Отрезвляющие пирожки». Новое блюдо нашего города.
На этот раз маг и чародей Котовский мою шутку оценил и рассмеялся.
– Давай, заказывай, – махнул он рукой.
– Будет сделано!
И чтобы слова не расходились с делом, отправилась в местную пекарню.
Очевидным в этой ситуации было для меня одно: настоящий Маг или не настоящий, но то, что он далеко не глуп, ясно мыслит, без предрассудков и не привязан к деньгам, да и вообще ни к чему не привязан, делало его фактически мудрецом. Но не пассивным сторонником созерцательности, к которому за советом приходят страждущие, а тонко чувствующим ситуацию, стратегом и тактиком в одном лице, практиком.
– Всё же вы не испугались, решив остаться? Не жаль делиться заработанными деньгами?
Я вернулась и снова начала интересоваться происходящим, чтобы внести ясность.
– А я и не собираюсь делиться, – ошарашил меня магистр своим ответом.
– Как так? Условия ведь однозначные: или делишься, или уезжаешь…
– Во-первых, мне не жаль, могу и поделиться, если надо. Во-вторых, хоть мне и не жаль, но делиться не буду из принципа. Не хватало ещё, чтобы мне диктовали условия.
Насколько я успела понять – это было в характере Аполлинария – играть по своим правилам. Только мне было не ясно, как он собирается оставаться в городе, не идя на поставленные условия.
– Тогда придётся уехать. И вообще не представляю, как это всё будет выглядеть.
В мыслях возникли образы: я увидела кучу народа, которую надо обслужить, ожидающих денег местных жуликов, которых магистр собирается «кинуть». Мне стало как-то не по себе, в то, что он пообещал обеспечить мою безопасность, слабо верилось.
– Нормально всё будет выглядеть. Не переживай. Кстати, хочу сказать, очень вовремя явился ваш Михаил Андреевич! Он нам и поможет разобраться с заявками, полученными.
– Каким образом? Будет пирожки всем раздавать лично?
– Это было бы прекрасно, но будет долго. Даже не знаю, как бы я без него справился. Иногда план не нужен, всё складывается благодаря обстоятельствам. И так получатся даже лучше, чем следовать плану.
– Может быть.
– Не может быть, а точно. Во всяком случае – сейчас. Мы соберём этих людей на праздничный ужин от завода, в честь чего-то там. Пусть это ваш Заразин придумывает. А окончанием ужина станут пирожки и компот. Получится тот, кто нам собрался помешать, тот нам и поможет всё организовать.
– Компот тоже магический?
– Разумеется. Хотя, что такое магия? Просто технологии известные мне и не известные другим. В начинку пирожков будет добавлена трава, вызывающая стойкое отвращение к алкоголю. Вода, как принимающая энергоструктура будет с моим наговором-начиткой. Одним махом решим всю проблему.
Теперь одна часть будущих событий мне стала понятна. Реализация просьб, посетивших нас женщин, складывалась наилучшим образом. Однако плотное сотрудничество с Мишкой и предполагаемый отказ платить ему на его условиях, мягко говоря, вызывал панику. Никогда ещё сомнения не одолевали меня с такой силой.
– У кого проблемы решатся, а у кого и добавятся.
– Я же сказал, придумаю. И по тебе решим!
– Всё же не понимаю, как можно не отдать им деньги. По-моему здесь только два варианта.
– Не ограничивай себя. Всегда есть третий вариант, надо только его найти. А чтобы тебе на самом деле было спокойнее, обещаю, если не найду третий вариант, то расплачусь, как договаривались. Тогда никому точно ничего угрожать не будет. Скорее, наоборот, будут уважительно здороваться, что довелось работать со мной.
Это было что-то, во всяком случае, теперь можно было спать спокойно.
– Отлично, – сказала я бодрым голосом, закрывая эту тему разговора.
Магистр как-то странно на меня посмотрел. Я скосила глаза и осмотрела свою одежду, вроде ничего страшного не обнаружилось. Подумалось, что может кто-то плюнул жвачку мне на волосы, пока я ходила в пекарню? Пришлось подойти к тусклому зеркалу, висевшему на стене, перепроверить. Вроде всё было в порядке.
– Елена, вы достаточно хорошо знаете государственный гимн нашей страны?
Вопрос Аполлинария застал меня врасплох. Конечно же, я слышала его исполнение, но хорошо ли я знала текст? Даже самой стало интересно, удастся ли мне воспроизвести гимн полностью. Порывшись в памяти, сообразив, что мой хаотичный набор различных песен, сплетается в какофонию, я отрицательно мотнула головой.
– Помню, но не совсем, – призналась я честно.
– Придётся выучить!
– А это зачем? Министра обороны встречать будем?
После договора с Заразиным, отрезвляющих пирожков и удачного омолаживания старушек, меня бы уже и это не удивило.
– Зачем нам Министр? Пусть себе спит спокойно. Будем на нашем вечере Гимн исполнять!
– Для чего? Я, конечно, всё понимаю, но Гимн-то нам зачем? Вроде не первое сентября.
– Разве, чтобы проявить уважение к своей стране, надо ждать первое сентября? А где чувство патриотизма? – явно подтрунивая надо мной, рассмеялся Аполинарий.
– Ладно, не обижайся. Мне надо, чтобы стаканы с компотом дружно оказались в желудках наших клиентов. Чтобы никто не отказался, ты споёшь Гимн, а я скажу речь.
Через некоторое время моих препирательств, сошлись всё же на том, что для всех будет лучше, если мне позволят подпевать, а не исполнять указанное произведение. Певец из меня, по моему разумению, как-то не очень. В этом плане я относилась к себе критично, не хотелось травмировать слух окружающих.
Между делом Аполлинарий попросил меня вспомнить какие-то подробности из жизни Заразина. Имелось в виду то, что было известно в округе. Понятно, что лично меня в его жизнь не посвящали.
– А что именно интересует? Не особо знаю его жизнь.
– Какие вопросы решает, вообще любую информацию. Пригодится, – ответил мне магистр.
Я вспомнила, что по городу ходили слухи, что единственная дочь Михаила Андреевича и сын нашего мэра влюблены друг в друга. Однако отец жениха был категорически против их союза. Имел он какой-то «зуб» на Заразина, что-то когда-то не поделили вроде, а по официальной версии, он не хотел родниться с бандюком, по должности не положено или ещё какие причины. Но без согласия отцов, молодые вместе быть не могли, если только оказаться от родственных связей, слишком много амбиций и противоречий было намешано.
– Ясно. Надо переговорить с Михаилом, уточнить дату, время, обстоятельства и повод для посиделок наших работников, то есть организационные моменты. После оповестить всех, кто оставлял заявления, и собрать оплату. Елена, займитесь, будьте любезны. Приглашайте всех на послезавтра.
– А время?
О проекте
О подписке