В детстве я коллекционировала публикации о морских путешественниках-одиночках, а также об особенностях дизайна их знаменитых суденышек, и периодически подшивала их в специальную папку с надписью «Большое Плаванье». Газетные и журнальные статьи пестрели моими заметками на полях, восклицательными знаками и знаками вопроса. Я всё время читала об ураганах, течениях, ветрах, тропических болезнях, коралловых рифах и агрессивных акулах, но жизнь благосклонно одарила меня горами, лесными тропинкам и теплыми скалами Крыма. Отказаться от такого подарка было просто невозможно. Время, делимое на сыновей, работу и наши общие приключения пролетело незаметно. Неожиданно для себя я отпраздновала своё сорокалетие. Вытащив пыльную папку с публикациями об отважных мореплавателях, я поняла, что откладывать мечту «на потом» означало сдаться навсегда. Ноющие по утрам кости и поскрипывающие коленки вскоре превратятся в ревматизмы и артриты, и тогда-то уж точно мне придется забыть об океанском путешествии. Осознав это, я серьезно взялась за дело.

Прежде всего, мне нужна была лодка. И тут я столкнулась с проблемой. Купить маленькую яхту было невозможно. Лодки длиною в четыре метра были легкими гребными или парусными швертботами, тендерами для больших яхт, но никак не самостоятельными океанскими судами. Можно было заказать проект профессионалом, но стоило бы это чрезвычайно дорого. Маленькие лодки – это нонсенс с точки зрения моряка. Скорость лодки напрямую зависит от её длины… Путешествовать на мини-яхте означает передвигаться со скоростью черепахи. К тому же приходится запасаться провизией надолго, и она неминуемо становится перегруженной и еще более медлительной. Получается замкнутый круг. Тем не менее, миниатюрные яхты обладают какой-то магической силой, по крайней мере для тех немногих, что решились на приключение. Чары минималистского вояжа околдовали и меня.

Купив с полдюжины книг по проектированию и строительству лодок, я взялась за работу. Освоение дрели и пилы-«болгарки» прошло без особых травм. Осмелев, я отправилась за сосновым брусом, фанерой и эпоксидкой. Вскоре позади дома под навесом была свалена целая куча стройматериалов. По проекту, моя лодка должна быть цельной конструкцией, как капсула: она сделана из полос дерева, пропитанных и склеенных эпоксидкой вокруг болванки по диагонали. Сверху дерево было покрыто стеклопластиковой обшивкой. Это придавало дополнительную прочность и позволило мне избежать внутренних перегородок, шпангоутов и стрингеров, занимающих слишком много драгоценного места. На деревянный корпус в сантиметр толщиной я наклеила специальную водостойкую пенку, – по моему расчету, в случае столкновения она погасит сильный удар и придаст «Флибустьеру» запас плавучести. Для современного самонадувающегося домика с тентом в качестве спасательного средства места у меня, конечно, нет, поэтому «Флибустьер» даже в случае пробоины должен оставаться на плаву. Водонепроницаемые переборки делят корпус на три части, образуя три отдельных отсека: если в один зальется вода, два других должны поддержать лодку. По моему замыслу, «Флибустьер» сам должен был выполнять функцию спасательной шлюпки. В самом крайнем случае, с таким запасом плавучести у меня будет достаточно времени для того, чтобы позвать на помощь и накачать свою надувнушку.

Не смотря на люгерный парус «под старину» и носовое украшение в виде головы дракона, лодка получилась достаточно современной. Сзади располагается небольшой кокпит, в котором удобно управлять лодкой. Закрытая кабина достаточно вместительна, и в ней можно сидеть, не касаясь головой потолка. Есть и носовая палуба, под которой хранится якорь и якорная цепь. В трюмах достаточно места для провизии, а тяжелые консервы и вода создают дополнительный балласт. Перегружать «Флибустьера», впрочем, мне совсем не хочется: ведь каждый килограмм веса сказывается на его скорости…

Высадка на берег тоже осуществляется так же, как у больших судов. Несмотря на миниатюрные размеры, «Флибустьер» не может подойти близко к берегу из-за значительной, более метра, осадки. В спокойную погоду и в теплой воде я, конечно, бросаю якорь недалеко от берега и добираюсь до него вплавь. Ну, это так, если только покупаться и побродить по берегу недолго. Но обычно я становлюсь на якорь подальше от берега, бросаю в надувную байдарку водонепроницаемый рюкзак и сочетаю приятную прогулку с полезной греблей.

«Флибустьер» проходит при попутном ветре где-то сорок миль в световой день, чего мне вполне хватает для комфортного передвижения внутри залива Сан-Франциско. Залив очень подходить для парусного спорта: крепкий ветер, островки, заливчики, меняющиеся каждые шесть часов приливы и отливы, – все это создает прекрасные условия для подготовки к океанским условиям. Недаром говорят: “Кто может ходить под парусом в Сан-Франциско, может смело идти в океан». В залив я выхожу «на тренировки», прокладывая курс по компасу и картам и используя секстант для проверки координат. У меня, разумеется, есть электронный навигатор, но практика с приборами, не требующими хитрых компьютерных программ, кажется мне чрезвычайно полезной.

Кроме навигации я, конечно, просто хожу под парусом: привыкаю к повадкам «Флибустьера» и изучаю ветер, волны и сам залив. Течения здесь настолько сильные, что «Флибустьеру» идти против них бывает практически невозможно. Иногда мне приходится буквально «ждать у моря погоды», сидя в какой-нибудь бухточке в течение часа, чтобы потом под мотором идти навстречу захлестывающим нос волнам и ветру…

Бензинового мотора у меня пока нет. Вместо него я разорилась на немецкий электрический мотор, способный заряжаться от солнечных батарей. Красиво, легко и бесшумно… при условии, конечно, что светит солнце. Мотор обошелся мне довольно дорого. Тогда я еще работала медсестрой и могла скопить на сверхурочных. Скопила не только на мотор, но и на специальную, скатывающуюся в рулон солнечную панель, заряжающую батареи. В целом, при условии, что я возвращаюсь на свою оплачиваемую стоянку в марине Сан-Рафаэля, где есть возможность подзарядить батареи для мотора в облачную погоду, пополнить запас воды и принять горячий душ, морская жизнь у меня довольно нехлопотная. За стоянку на причале приходится платить , но так как оплата взимается за каждый фут судна, то миниатюрные размеры «Флибустьера» оказываются в выигрыше.

Вначале мне казалось, что из-за таких крошечных размеров яхты с меня будут отдельно взимать за электричество, но, похоже, вид моих солнечных батарей и рассказы соседей о выпечке в чудо-духовке заставили хозяина причала благосклонно отнестись к моей особе. К тому же оригинальный вид «Флибустьера» с деревянной фигуркой дракона на носу и старинным парусом собирает зевак, прогуливающихся по набережной, и создаёт хороший имидж марине. Кассирша, которой я ежемесячно плачу двести долларов, уважительно называет меня «Мисс Дайэна», и берёт деньги безо всяких мимических выкрутасов. Рядовая оплата за стоянку судна была как минимум в три раза больше. Но ведь и яхточка моя – в три раза меньше обычной. Это – один из безусловных плюсов миниатюрного размера «Флибустьера»!

Впрочем, платить за стоянку мне оставалась недолго. Ведь если всё сложиться удачно с новым контрактом на работу в Сан-Квентине, то через три месяца я смогу приобрести опреснитель соленой воды, который стоил… ой, даже и думать не хочется об этих тысячах. И еще – погасить кредитную карту. Всего три месяца интенсивной работы , и моя мечта, – пересечь Тихий океан на маленькой, домашней постройки, лодке, – могла стать реальностью. Если я смогу создавать питьевую воду из океанской, то сэкономлю достаточно места для провизии, без риска перегрузить моего «Флибустьера». Конечно, придется взять неприкосновенный запас воды, да еще прицепить обычный лодочный мотор, взять канистры с бензином. Надо взять баллоны сжатого газа для горелки. Но все это, – пустяки по сравнению с тем, что бы пришлось загрузить на яхточку, не будь в природе солнечных панелей и опреснителей морской воды. В преддверии Большого Плаванья я планирую пройти около пятисот миль вдоль берега Калифорнии на моей яхточке, проверив работу всех систем. Про себя я называю это «испытательным пробегом». Ну а потом, если мне все еще дорога эта идея, – в путь!

Я действительно очень рассчитывала на новую работу. С денег, полученных за переводы, можно покупать продукты и иногда сходить в магазин одежды и в кино, но не более того. Если уж я поставила себе целью в краткие сроки заработать как можно больше денег, то работу следует искать по специальности, полученной здесь, в Штатах: медсестра. Месяц назад я подала заявление на работу в тюрьму строгого содержания Сан-Квентин, где наблюдалась нехватка медперсонала. После месяца проверок на профпригодность и психическое состояние здоровья мне предложили начать работу с первого июля.

Я и обрадовалась, и содрогнулась одновременно. Это означало, что моя привольная жизнь на борту «Флибустьера» подошла к концу. Надо на время забыть о здоровом беспробудном сне до восьми утра, о завтраке длиной в час, кофе и свежевыпеченных булках. Мне предстоит побудка в четыре часа тридцать минут утра, наспех душ и кофе, униформа, и – десять часов на ногах. Бегом. Буквально. Тридцать минут перерыв: сиди в комнате с коллегами и разговаривай о работе, пытаясь жевать. Остановишься, задумаешься на минуту, – все, аврал, не успеваешь. Клик клик, браслеты заключенных сканируются, выдаются таблетки в пластмассовой мензурке. К семи часам, как правило, я буду дома, после короткого душа пропахшая тюрьмой униформа свернута в узел. Вот теперь можно и поесть, и на боковую… И только тут до меня дошло: у меня же сейчас есть Мишка! Что же я с ним буду делать? Не сидеть же ему одному на маленькой лодке весь день… Надо срочно его куда-нибудь пристроить!

Конечно, в первую очередь я подумала о моем младшем сыне Сережке. Сережа живет в Сакраменто со своей подружкой Мариной и собакой Альмой. Мы переехали из Ялты в Сакраменто десять лет назад и со временем как-то обжились, осели надолго в столице Калифорнии. В Сакраменто есть на что посмотреть, и здесь есть замечательные театры и филармонии, ночные клубы и рестораны. Город окружен фермами, и стоит на двух крупных реках с сильным течением и развитым судоходством. От летней жары эти реки, правда, не спасают. Летом здесь, как в сауне: температура зашкаливает за 40 градусов по Цельсию уже в апреле-мае. В жару жители уезжают на озера в горы, или к океану, и в пятницу вечером шоссе «стоит» по всем направлениям: народ стремиться отдохнуть от жары или в Сан-Франциско, или в горах Сьерра-Невада. Сережка также выезжает в горы на выходные, и Мишке будет с ним веселее. Тем более, что у в Сакраменто живет Мишкина задушевная подружка – наша милейшая собака по кличке Альма. Сережка уже несколько раз просил оставить Мишку с ней в Сакраменто.

Альма появилась у нас три года назад,– Сережка вызволил ее из собачьего приюта. Мой старший сын Алёша к этому времени уехал учиться в Силиконовую долину. В старших классах он заочно брал классы из курса колледжа, и его без вопросов взяли на дальнейшее обучение. Алёша с головой окунулся в студенческую жизнь и учебу и даже забывал нам звонить. Я за него немного беспокоилась, но в тоже время отлично его понимала и не дергала лишний раз. Сережка же очень скучал по своему брату и чувствовал себя одиноко, так что мы решили обзавестись собакой. Вполне естественным нам казалось заглянуть для начала в собачий приют. Альма, черный лабрадор с примесью борзой и английского пойнтера, была тогда крошечным нескладным щенком. В приюте оглушительно лаяли овчарки и питбули, тонко взвизгивали непоседливые терьеры, а пятимесячная Альма молчала. Она тихонько сидела у входа в клетку и не мигая смотрела на нас влажными черными глазищами. Мы с Сережкой переглянулись и вывели её из клетки… Альма сразу же влюбилась в Сережку всеми фибрами свой собачий души. А мы, в свою очередь, стали чаще выбираться на природу, заботясь о полноценном развитии щенка. В одну из таких поездок мы познакомились с Дэном, а благодаря Дэну Сережка познакомился с Мариной. Но, впрочем, всё по порядку.

Глава третья. Дэн

Знаменитое горное зеро Тахо – побратим Байкала. Летом туристы со всей Калифорнии тут спасаются от жары, а зимой тут работают горнолыжные курорты. Самый популярный курорт – это курорт Хевенли: со склонов открываются божественные виды на огромное озеро и амфитеатр заснеженных гор. Озеро совсем рядом с Сакраменто, и мы сюда часто приезжаем.

Дэн появился на берегу Тахо из ниоткуда. Противоположенного берега было не видно, и гигантское озеро смотрелось по-северному сурово. Волны белыми барашками накатывались на песчаный берег, а ветер приносил с еще заснеженных гор свежий запах зимы и мокрой хвои. Горы Сьерра-Невады плотным кольцом взяли озеро в плен, в зимнюю пору засыпая его пушистым снегом. Даже летом озеро прогревалось совсем немного, смягчая дневную жару в курортных городках на побережье. Тогда же, в апреле, вода в Тахо была ледяная, и никакой охоты в нее лезть не возникало. Но вспомнив, что в Ялте мы с сыновьями купались круглый год, я решила тряхнуть стариной и стала подбивать Сережку на купание.

Сережка в воду лезть наотрез отказался. Махнув на него рукой, я быстро скинула курточку, свитер, джинсы и устремилась к воде.

– Закаляйся, если хочешь быть здоров! – дурачась, кричала я. – Смертельный трюк – русалка во льдах!

– Ага. Смертельное шоу – русалка в трусах! – тут же прокричал в ответ Сережка.

Хохоча, я буквально упала в воду. Быстро занырнув, я немного проплыла, сражаясь с волнами, и решительно повернула назад. Вода была настолько холодная, что я перестала чувствовать кончики пальцев. Сделав пару отчаянных бросков, я наконец нащупала ногами дно и вдруг словно наткнулась на изумленные глаза Дэна. Тогда я, правда, еще не знала его имя. Он сидел у желтой байдарки и медленно растирал огромного пса махровым полотенцем. Меня будто бы теплой волной от этого восхищения. Внутренне я даже смутилась: мне показалось, что этот устремленный на меня взгляд пронзает пространство вполне видимым лучом, и каждый, включая моего насмешливого сына, может его видеть. Но Сережа играл с Альмой, запуская диск «фрисби» в сторону подступающего к озеру сосняка, и не обращал на меня никакого внимания.

Я вышла из воды, распрямляя плечи и стараясь ступать с такой грацией, на которую только была способна. Холодный ветер тут же пронзил мое мокрое тело до самых костей. Я гордо тряхнула головой, стараясь придать слипшимся волосам хоть какой-то объем. Еще немного, и я покроюсь ледяной корочкой, – подумала я.

– Вы меня удивили! – сказал незнакомец, тщательно выговаривая каждое слово, – В такую погоду не каждый решиться залезть в воду…

Я внимательнее посмотрела на него: он оказался немного старше, чем я подумала. Где-то моего возраста, решила я. И европеец. Акцент слабый, но точно есть. Не британец. Скорее всего, Швейцария: светлые волосы, хорошая стрижка, тонкие мимические морщинки. Худощавый, но мускулистый, как пловец, танцор или скалолаз. Хотя нет, икры слишком развиты, – машинально отметила я. Велосипед, а может, альпинизм.

–А Вы что, на байдарке рискнули, в такой ветер? – вежливо поинтересовалась я, стараясь подавить смятение, вызванное плещущимся обожанием в карих глазах незнакомца. И тут же отругала себя за холодный, даже снисходительный тон. Да что же со мной такое, и пофлиртовать уже не могу?

Незнакомца же мой тон, казалось, только развеселил:

– Да какой там риск, мы со Снором вдоль берега прошлись неспеша… – незнакомец потрепал собачьи бока. – А у Вас кожа в пупырышках! Может, пойдем в кафе, выпьем по чашечке чая?

Я на секунду опешила. В Америке я совсем я отвыкла от такого подхода: две секунды знакомы, а он на чашку чая пригласил, да еще и подразнил при этом. Я улыбнулась:

– А меня гусиная кожа как раз и согревает! Спасибо за предложение, но я с сыном, – и показала на Сережу, играющего с Альмой.

– С сыном? И с собакой? Девочка?

– Если Вы о собаке, то – да, она девочка, -ответила я.

Он расхохотался и заявил:

– Решено: оставляем моего Снора с вашей красавицей, а сами идем в кафе, и принесем сыну что-нибудь перекусить! – он вдруг подмигнул и широко улыбнулся.

Я недоверчиво посмотрела на его Снора. Пес был огромной, широченной в груди немецкой овчаркой, явно с примесью какого-то еще гиганта вроде ньюфаундленда. Дэн закончил растирать его полотенцем, но Снор все также блаженно улыбался, посматривая на хозяина и приподнимая уголки брылей. Обалдеть! –понеслось в голове. Я представилась:

– Меня, кстати, зовут Дина. Вообще-то моё полное имя Диана, но друзья всегда сокращают мое имя до Дины.

– Меня зовут Дэн. Будем знакомы!

Мы, улыбаясь, церемонно пожали руки. Альме Снор пришелся по душе. Встав на задние лап, она тут же пригласила его поиграть в собачьи «салочки». Сережка тоже обрадовался неожиданно свалившейся на него няньке для Альмы: он оставил собак носиться по пляжу, а сам принялся запускать кайт. Кайт он просто обожал, и если не рассекал под ним воду на доске, то просто тренировался с берега, выбрасывая полотнище кайта в небо и ловко управляя им при помощи прикрепленного к концам строп горизонтального стержня. Мы же с Дэном не спеша отправились в сторону небольшого уютного домика в стиле шале с надписью «открыто».

В прибрежном кафе было немного посетителей. Мы сели за столик у окна и заказали яблочный пирог. Пирог оказался свежим, а яблок было так много, что они просто вываливались из-под золотистой корочки. Запивали эту прелесть ароматным травяным чаем и беседовали. Дэн оказался родом из Канады. Здесь, в Штатах, была у него какая-та давняя любовь, ради которой он развелся со своей канадской женой. Надо отдать ему должное: с женой Дэн развелся, когда их сыну стукнуло двадцать, и тот, прочно встав на ноги, больше не нуждался ни в отцовских деньгах, ни в его постоянном присутствии.

Расставшись с женой, Дэн махнул в Калифорнию, где его должна была ждать та самая юная барышня. К великому огорчению Дэна, барышня его не дождалась и вышла замуж. Жила она здесь, на южном берегу Тахо, со своим мужем и пока еще без детей. Разочарованный канадец поселился в портовом Ричмонде, в двух часах езды от Тахо, – не то, чтобы рядом, но в случае чего… Я внимательно смотрела на него, представляя, как он приезжает сюда , на высокогорное озеро, чтобы вдруг, как бы случайно увидеть свою барышню, бегущую по пляжу, загоревшую, в бикини… Сердце мое на секунду сжалось от печали и сожаления о прошедшей юности, от того, что меня, сорокалетнюю тётю, уже никто никогда так не полюбит…

Он, наверное, прочитал мой мысли, потому что вдруг сказал:

– Да ты не подумай, я её не подкарауливаю… Просто я же здесь жил, когда из Канады на свои конференции приезжал. Так что у меня тут, в Тахо, осталось много друзей. Вот вчера и приехал на День рождения к одному приятелю. А сегодня, – так, голову ветром продуваю после вчерашнего сабантуя.

Потом он заглянул себе в чашку, отпил глоток и, нервно улыбнувшись, исподлобья стрельнул в меня глазами:

– Ты знаешь, я бы ни за что не подумал, что у тебя такой большой сын. Ты такая тоненькая вся, как девчонка. Я просто онемел, когда тебя в воде увидел.