Оказалось, ассистентам тёмных принцев всё же положена еда, причём в немалых количествах. Откровенно говоря, за последующие несколько дней тележка со съестным столько раз подкатывала к внешней двери моей комнаты, что я заподозрила Рэйвена в попытке откормить меня на убой.
Ну а что? Вдруг он уже отыскал способ разорвать круг, и откормленная жертва – как раз часть ритуала?
Впрочем, еда была вкусной и разнообразной, так что я не возражала.
Толкала тележку болезненно бледная девица, которой с равной вероятностью могло быть как пятнадцать, так и все сорок. При первой встрече я чуть не завизжала при виде её впалых щёк, забранных в пучок тусклых волос и костлявых пальцев – не потому, что всё это смотрелось так уж жутко, просто девица походила на живое пособие по поднятию мертвецов. Она не говорила, не улыбалась и не хмурилась, даже не смотрела на меня, только привозила еду, позволяла выбрать всё, что моей душеньке угодно, и исчезала в лабиринте коридоров, поскрипывая колёсами и похрустывая суставами.
На второй день я узнала, что девицу зовут Дари, и она выполнит любую мою просьбу, связанную с хозяйством, если это не угрожает безопасности его высочества.
Полагаю, именно её стараниями в комнате появилась вся необходимая мебель. И наверняка она же развесила в шкафу и расставила по полочкам мои немногочисленные пожитки, которые доставили слуги принца, так что вокруг стало почти уютно…
Почти.
Обязанности ассистента тоже оказались вполне приемлемыми. Я должна была убирать на места все книги и устрашающие инструменты, которые Рэйвен использовал в работе – как правило, запираясь в одной из десятка комнат, – начисто переписывать его заметки, сделанные до того торопливо, что порой на расшифровку одной фразы уходил час, и медитировать над обрывками круговой схемы в попытках её восстановить.
С последним пунктом я даже немало продвинулась, зарисовав уже целый сектор. Воспоминания мои нельзя было считать надёжным источником, всё же вспыхнувший круг я видела не дольше пары секунд, потому у того или иного символа я рисовала вопросительные знаки – знаки сомнения. И всё же получающаяся схема казалась логичной, и принц Рэйвен вроде как был доволен.
Настолько, что даже облагодетельствовал меня отсутствием внимания со своей стороны.
Мы редко находились в одной комнате дольше минуты и ближе, чем на расстоянии в пару метров, а если такое и случалось, то рядом всегда кто-то был. Принц словно вёл какое-то параллельное исследование не только нашей связи, но и того, как на неё влияют посторонние. Стражи в голубых мундирах, лакеи с посланиями и донесениями, какие-то крючкотворцы с бумажками, «на которые его высочество должен немедленно взглянуть». Все они действительно чуть понижали градус страсти и помогали нам вести мало-мальски продуктивные беседы.
А в остальное время мы просто держали дистанцию, и, похоже, это стало главной ошибкой. По крайней мере, так утверждали не только мои жаркие сны, в которых мы с Рэйвеном Гресслингом отнюдь не поливали цветочки, но и два символа, восстановленные мною на пятый день из нескольких обрывочных линий на рисунках принца.
– Этот я знаю, – нахмурился он, когда я бросила на стол свои заметки и отскочила подальше. – Усиление. А это что?
За плечом его высочества стоял тот самый мундир-колбаска, допрашивающий меня в ночь заключения, и он тоже склонился над листком, но на пухлом лице не промелькнуло ни тени узнавания.
– Да, первый – это усиление, – подтвердила я. – А второй и третий, кажется, условия. Я нашла похожие начертания в одной из ваших книг. В эпоху Лидароков некоторые маги пытались совершенствовать свои чары, вплетая в формулы искажённые литеры мёртвых языков, и хоть практика не прижилась, их наработки не исчезли совсем. И вон тот вон хвостик, и вон та спираль – прям копия знаков из проклятья эпохи Лидароков.
– Проклятье внутри заклятья. – Рэйвен потёр лоб и откинулся на спинку кресла. – Ну и что это за условие?
– Условия, – поправила я. – Итак… символ усиления, как понятно, гарантирует усиление тяги, если мы… удерживаем дистанцию, исключаем физический контакт и…
Произнести последнее не поворачивался язык, и я просто стояла перед принцем, наверняка красная как рак, и хлопала глазами.
– И? – подтолкнул он, подаваясь вперёд.
Мундир за его спиной смущённо отвернул голову и разве что насвистывать не принялся, дабы продемонстрировать свою полную незаинтересованность в разговоре.
– И если мы… совсем не предаёмся страсти, – всё же выдавила я.
Почти прошептала.
Рэйвен удивлённым не выглядел, скорее раздосадованным. Он помолчал, пожевал губу, повертел листок с моими каракулями и так, и сяк, и наконец обратился к стражу:
– Коск, вели подготовить большой экипаж. Госпожа Тайтер едет с нами.
– Так точно, – щёлкнул каблуками Коск и невероятно бодро для его комплекции удалился.
– И куда едет госпожа Тайтер? – с опаской уточнила я, когда мы остались наедине.
Жажда тут же подняла свою уродливую голову, и пришлось приложить все силы, чтобы она не проявилась ни в жестах, ни в голосе.
– На Совет. Братцы хотят что-то обсудить, а я не прочь посмотреть, как они отреагируют на твою персону. – Рэйвен усмехнулся, медленно поднялся и уже через пару шагов стоял передо мной. – К тому же, совместная поездка исправит пункты про дистанцию и физический контакт. Разрешаю себя трогать. Полагаю, присутствие стражников не даст тебе сильно распоясаться.
«А если всё же даст, – мысленно закончила я за него, – то о третьем пункте тоже можно будет не беспокоиться».
Прелестно. Всю жизнь мечтала предаться страсти в экипаже на глазах у слуг, как какая-нибудь куртизанка.
«Большой экипаж», конечно, и впрямь оказался большим, но места мне катастрофически не хватало.
Во-первых, потому что в поездках по столице от Рэйвена не отставала стража, и если часть из них передвигалась самостоятельно, то Коск и ещё несколько мундиров забились внутрь с нами. Первый вполне комфортно восседал подле принца, а остальные облепили меня на скамье напротив. Я понимала, что, скорее всего, их присутствие призвано усыпить заклятье, но тут вступало в игру пресловутое «во-вторых».
Ибо во-вторых, Рэйвен без конца задевал меня ногой. То ли осуществлял «физический контакт», то ли проводил очередной эксперимент, то ли просто издевался. Меня бросало то в жар, то в холод, а сволочному некромагу хоть бы что. На надменном лице не сокращался ни один мускул, а пронзительные глаза отслеживали каждую мою реакцию.
В ответ дико хотелось схватить его за коленку, тем более что разрешение «трогать» мне вроде как дали, вот только вряд ли все мундиры в курсе. Я искренне опасалась, что любой мой выпад в сторону принца будет воспринят как попытка убийства, потому сидела тихо, не шевелилась и стойко переносила все тяготы пути.
– Коск, что на повестке? – лениво поинтересовался Рэйвен, когда экипаж свернул с оживлённого проспекта Малгаканов, где возвышалась башня, на не менее людную улицу Познания.
Коск зарылся в бумажки, что-то бормоча себе под нос, и наконец выдал:
– Игры, ваше высочество. И… договор со светлыми. Принц Алрэй полагает, что пришла пора предложить им брачное соглашение.
– Даже так? – Рэйвен изогнул губы не то в улыбке, не то в гримасе недовольства и уставился в окно. – И кто же станет жертвой?
Я еще на слове «светлые» навострила уши, а теперь и вовсе вся обратилась в слух. Действительно, кто же станет жертвой?
– Ну… – Коск прокашлялся. – Их высочество Алрэй предложил… как бы… эм…
– Проранжировать всех нас по степени важности? – догадался Рэйвен.
Бедняга Коск с облегчением выдохнул:
– Да…
– И мужем светлой принцесски станет самый никчёмный?
– На самом деле наоборот. Светлые весьма трепетны в данном вопросе, и их высочество думают, что лучше не обострять конфликт. Брачный договор будет заключен между принцессой Натаниэллой и тем из тёмных принцев, кого вы и ваши братья сочтёте самым достойным. Разумеется, если он победит в Играх, то не сможет связать себя браком со светлой, тогда его место займёт следующий в списке. Именно этот список сегодня и обсуждается.
Я аж прицокнула от обалдения, но быстро замаскировала это чихом.
Какие интересные у них тут повестки. А светлых вообще спросили? Это же просто курам на смех! Пресветлая Натаниэлла, с проявленным целительским даром, и вдруг замужем за каким-нибудь анимансером, менталистом или магом крови? Серьёзно?
Да наше королевство тогда захлебнется бунтами! Народ никогда не отдаст любимую принцессу и единственную наследницу престола в тёмные лапы, скорее обвенчает её с первым встречным бродягой.
Не то чтобы я поддерживала столь радикальные взгляды, но…
– Она целительница? – вдруг задумчиво спросил Рэйвен и снова коснулся меня ногой.
Дыхание перехватило, и все мысли о Натаниэлле Кэонтин вылетели из головы. Я зажала ладони между коленей и прикусила губу.
– Да. – Коск снова зашуршал бумажками. – Обрела цвет и направление дара пару лет назад, в семнадцать.
– Поздновато.
– Светлые почти все поздние. И серыми они остаются куда чаще, чем наши.
На этих словах прищуренный взгляд принца опять сосредоточился на мне, и пришлось расслабиться. Ещё не хватало проколоться на такой ерунде. Я демонстративно размяла шею и даже откинулась на спинку скамьи, потеснив плечами сидящих по бокам стражей.
Ну да, я поздняя, но такие и среди тёмных не редкость, так что нечего тут зыркать…
– Занятно, – только и произнёс Рэйвен и отвернулся.
А потом экипаж остановился перед широкой мраморной лестницей башни Единения, и я осознала, что через несколько минут окажусь среди самых влиятельных и опасных тёмных нашего времени…
Уж лучше ещё пару кругов в экипаже с вредным седьмым принцем и его непомерно длинными и вездесущими ногами. К нему я по крайней мере уже привыкла.
Рэйвен Гресслинг неспешно поднимался по лестнице. Я – в окружении стражников – следовала за ним. Натянутые, точно верёвка под ногами канатоходца, нервы, казалось, вибрировали. Руки стали влажными, и я вытерла их о подол платья. Кстати говоря, наряд на мне сегодня был не в пример ярче и моднее, чем тот, что я носила в архиве – всё-таки торжественный случай вроде как, надо соответствовать. Конечно, сам фасон и строгая причёска создавали образ библиотечной мыши и не позволяли разыграться мужскому воображению, но благодаря солнечному цвету я пестрела на фоне мрачного принца будто подсолнух на выжженном поле, хотя с удовольствием бы затерялась в толпе, чтобы ни один тёмный внимания не обратил.
«Один всё равно обратит», – напомнила я себе, глядя на Рэйвена, чья гордо выпрямленная спина маячила впереди. Осанка у него королевская, тут придраться не к чему. Вот только станет ли зваться его величеством – ещё вопрос. Впрочем, король-некромаг на троне Тёмного королевства едва ли кого-то удивит. Вот светлые бы такого однозначно не одобрили…
Разговор о готовящемся брачном предложении не давал покоя. Светлая принцесса и Тёмный принц – да такое даже представить невозможно! Подданные этого брака не потерпят. Сроду подобного не случалось. Не говоря уже о том, что при таком раскладе цвет магии будущих отпрысков никак нельзя спрогнозировать заранее. Ребёнок может родиться либо тёмным, либо светлым – победит та магия, что сильнее. Полукровок не бывает.
Веками отношения между двумя королевствами оставались напряжёнными, а уж сколько было жестоких и кровавых войн – не сосчитать. Последняя закончилась задолго до моего рождения относительным согласием сторон, но мирный договор подписан так и не был. Видимо, сейчас тёмные созрели для того, чтобы начать дружить и сотрудничать со светлыми. Вот только способ примирения выбрали, мягко говоря, странный.
Будь у светлого короля дочь и сын, возможно, породнить два престола и получилось бы. Или две дочери… Хотя, возможно, тёмным сгодится и племянница его величества Дугэла Кэонтина?..
Закусив губу, я отогнала от себя эти мысли. Тем более что и подъём как раз закончился. Мы перешагнули порог парадного входа, и Рэйвен обернулся:
– Ты – следуй за мной. Вы – ожидайте, как обычно.
Второе адресовалось охране. Я бы тоже с удовольствием поожидала где-нибудь в уголке, но увы и ах…
Я бывала в парочке башен – сейчас и вовсе проживала в одной из них, хотя по коридорам особо гулять не приходилось, – но эта точно была самой помпезной и вычурной. Золотые балюстрады, огромная винтовая лестница, торчащая из центра будто древний дуб посреди поля, и ветви-мостики, расходящиеся от неё во все стороны по мере подъёма.
Да, опять подъёма… Где же волшебная рэйвеновская коробка? Почему нас заставляют стирать пятки и исходить потом?
– Не пыхти, – проворчал принц, когда мы одолели примерно половину винтового монстра. – Так принято.
«А теперь, детки, послушайте лекцию о тёмных и их нелепых традициях…»
Я буркнула в ответ что-то невнятное, ибо сил на нормальные слова не осталось, промокнула жёлтым рукавом мокрый лоб и с облегчением сошла вслед за Рэйвеном на широкий мост с высокими перилами, в конце которого виднелись распахнутые арочные двери и торжественный зал.
Всё в золотых тонах, как иначе.
По случаю Совета в башне собрались все принцы. И не только они. Мне было известно, что после смерти его Тёмного величества Кормэта Гресслинга всеми государственными делами временно управляли его доверенные лица. Находиться у власти им оставалось недолго – только до Игр. По их результатам будет объявлен наследник, один из семи братьев-принцев. Наблюдать за испытаниями имели право все желающие, а вот следить за тем, чтобы участники соблюдали правила и не подставляли один другого, обязанность всё тех же советников.
Но это не означает, что нельзя подставить заранее. Что и сделали с Рэйвеном. С нами…
Мы вплыли в зал – ну, Рэйвен вплыл, а я ввалилась, – и первым, кто подошёл засвидетельствовать седьмому принцу своё почтение, оказался смутно знакомый мне по архиву секретарь его брата Алрэя. Того самого, в чью тёмную голову пришла идея династического брака со светлой. А следом подошёл и сам принц-менталист – самый высокий, но и самый худой из принцев, а ещё в его чёрных волосах мелькали светлые прядки, придавая Алрэю совсем несерьёзный вид. Он тут же уставился на меня, а я, пряча взгляд, сделала вид, что крайне пристально изучаю мозаичный пол под ногами – и правда же красивый, прямо произведение искусства, а его тут все, кому не лень, каблуками топчут.
– Новая фаворитка? – осведомился Алрэй.
– Новый ассистент.
– Да, точно. Шэрат что-то говорил, но я решил, он шутит. Это сейчас новая мода – брать в ассистенты серых?
– А что не так? – вздёрнул бровь седьмой принц. – Насколько я знаю, нет закона, который бы это запрещал. Пока следующий король его не примет, – добавил с усмешкой, намекая на то, что этим самым следующим королём вполне может стать один из них.
– Просто твой предыдущий ассистент был тёмным… и мужчиной, – хмыкнул менталист.
– Мой предыдущий ассистент оказался шпионом. За что и поплатился. Ей же от меня скрывать нечего, – заметил в ответ Рэйвен, и я мысленно возблагодарила людей, которые помогли мне с придуманной биографией, к которой не подкопаешься.
Здесь меня все считали непроявленной тёмной. Вот только тот, кто наслал на нас с его высочеством заклятье страсти, однозначно знал правду и, составляя схему, воспользовался той самой, соединяющей Свет и Тьму, слегка её изменив и дополнив. А это означало, что маг он как минимум талантливый. Или же их там несколько собралось таких… умников.
– А почему она так далеко от тебя стоит? – не унимался Алрэй.
«Боится сразить высочеств запахом пота».
– Выказывает уважение, – высказал другую версию седьмой принц.
– Надо же, какая… воспитанная барышня.
– Завидуй молча, братец. Что там насчёт договора со светлыми? Скажи, что идея с браком – это твой личный план по соблазнению их принцессы, и остальным волноваться не о чем…
– Ну что ты, Рэй, я не настолько жаден. Пусть Светлая принцесса достанется самому лучшему из нас. Достойнейшему.
«Угу, а у принцессы спросить не подумали? – мысленно фыркнула я. – У неё, может, на жизнь другие планы. Которые с вашими ничего общего не имеют».
– Кстати, я слышал, что она рыжая, – вдруг как бы невзначай заметил Алрэй, и я снова почувствовала на себе его взгляд. Внимательный. Изучающий. А этот принц совсем не прост… – Ну прямо как твоя новая ассистентка.
– Да? А мне говорили, принцесса блондинка. Как и большинство светлых.
Вот тут Рэйвен не солгал. Уж неизвестно, действительно ли цвет магии влияет на цвет волос, однако среди тёмных действительно больше брюнетов, а светлые частенько рождаются белокурыми. Однако всегда бывают исключения… вроде меня.
– Что ж, нам пора занять наши места, – проговорил менталист, кивнув на окруживший круглый стол ряд высоких стульев, которые один за другим занимали присутствующие, и у меня перехватило дыхание.
Должна ли я сидеть рядом с седьмым принцем? Всю церемонию?..
Благо тут обо мне вспомнил молчавший всё это время секретарь Алрэя и указал на другие стулья, в стороне, предназначавшиеся для таких как мы. Туда я с величайшим облегчением и направилась. Тут же села, внезапно почувствовав слабость в ногах, и приготовилась внимательно слушать.
На повестке дня значились Игры Наследников, которые меня мало интересовали, и договор со Светлым королевством. А вот об этом я хотела узнать как можно больше. В глубине души теплилась надежда, что предложение о браке с принцессой Натаниэллой не поддержат другие принцы, однако закрадывалось сомнение. Да, победитель Игр жениться на ней не сможет, но ведь и участь принца-консорта, пусть и чужой страны, – далеко не самый худший утешительный приз. Остальных проигравших могут вообще сослать куда-нибудь на дальние острова, как это делалось испокон веков. А ещё раньше, говорят, лишних принцев убивали, чтобы те в будущем не пытались свергнуть с престола родного – или же единокровного – брата. Дикие времена, дикие традиции и нравы…
Советники покойного короля сидели в тени – так, чтобы никто не мог увидеть выражения их лиц, голоса же звучали спокойно и вдумчиво. Первым делом они объявили о том, что дата грядущих Игр Наследников уже выбрана и что каждому из участников надлежит как следует подготовиться. А ещё – отнестись к предстоящему со всей серьёзностью. Это единственная возможность показать себя и доказать, что один из принцев достоин возглавить Тёмное королевство. Второго шанса не будет.
Я бросила взгляд на Рэйвена. Он казался невозмутимым. Сидел прямо, сложив перед собой руки. Смоляная прядь падала на лоб. Все эмоции были надёжно спрятаны, но это вовсе не означало, что их у него нет. Я бы точно не отказалась узнать, о чём сейчас думает седьмой принц, но, увы, связавшее нас заклятье не предполагало чтения мыслей друг друга. Хотя это, пожалуй, и к лучшему. Узнай он мои, больше не считал бы, что мне нечего от него скрывать.
Но находился в зале и тот, кто с лёгкостью мог бы проникнуть в мою голову и вывернуть оттуда самое потаённое. Алрэй, принц-менталист. А если ещё и Шэрат присоединится, грош цена моей конспирации.
Хорошо всё-таки, что Рэйвен не доверяет братьям и тем ничего не известно о том, что мой карьерный рост случился не просто так. Возможно, они подозревают, что он может быть слегка увлечён мною… как мужчина хорошенькой девушкой. Но не больше.
Пусть и дальше так думают.
О проекте
О подписке