Ведь в конечном итоге подавляющее большинство хочет одного и того же – быть счастливыми, а значит, цель у людей одна. Только вот правда у каждого своя, и понятие «счастье» порой сильно разнится, витиеваты и цели его достижения… К вящему сожалению (а может, и – к счастью), подобные тонкости жизни неведомы молодым в силу их возраста, а значит, не могут быть учтены в поиске решения вопросов из контекста жизненной философии, когда речь идет о взаимоотношениях между людьми, являющихся самой сложной наукой из всех тех, что есть на нашей земле.

Ребята были ровесниками; они поженились, едва им исполнилось по девятнадцать лет. Нельзя сказать, что это была любовь – скорее, случайное стечение обстоятельств и следствие столь же случайно принятого решения.

Они пересекались в институте, учась на одном потоке, много общались, встречали друг друга на студенческих вечеринках. Это было безоблачно счастливое время. В определенный момент Антон завладел вниманием Ники, и как-то незаметно их общение перетекло в нечто большее: возникли два взаимодействующих полюса – заинтересованность Ники и влюбленность Антона. На предложение Антона стать его женой Ника согласилась легко, не особенно задумываясь о последствиях такого решения.

Как бы там ни было, многие всё же прочили двум юным студентам скорый развод, ибо молва людская твердит о чреватости ими ранних браков; впрочем, покамест они жили под одной крышей. Дальнейшие же события оставались в руке божьей.

Надо сказать, что в семье Ники разводов не случалось, и ей хотелось надеяться, что замужество ее продлится всю жизнь, а значит, любые неровности, возникающие в отношениях с мужем, нужно сглаживать. Единственным, о чем она пока не подозревала, выходя замуж в безоблачно-юном возрасте, был тот факт, что возникающие в процессе совместной жизни шероховатости подлежат сглаживанию непременно обоими супругами, что «игра в одни ворота» в семейной жизни невозможна, ибо отношения несут в себе каждодневный кропотливый труд для обеих сторон. Если их «тащит» только один из данной пары, а второй живет так, как ему удобно, прислушиваясь только к себе, своим чаяниям, желаниям и настроению, то они обречены. И это – лишь вопрос времени.

Вскоре после окончания института, повинуясь естественному стремлению, Ника родила мальчика, назвав его Ванюшей – отчасти в честь своего дедушки, отчасти потому, что ей нравилось это имя: ни иноземной вычурности, ни режущего слух буквосочетания в нем не было. Ванюша был желанным ребенком, и, не будучи осведомленной о поле малыша, растущего внутри нее, исподволь Ника чувствовала: сын. Дочку, разумеется, она любила бы столь же трепетно, но Бог дал сына, и Ника была счастлива.

Всю любовь она отдавала Ванечке, вплотную занимаясь его воспитанием. Ей хотелось делать всё разумно и правильно, она прилагала массу усилий для того, чтобы мальчик вырос здоровым, мудрым, стал настоящим человеком. Ведь это самое важное – всегда, в любой ситуации, оставаться человеком. Ника не жалела для этого сил, и сынок подрастал, радуя маму.

* * *

Время шло.

Нельзя сказать, что совместная жизнь супругов протекала гладко. Ника не могла припомнить ничего подобного, несмотря даже на то, что начинался их путь вдвоем весьма оптимистично: случались хорошие моменты, как в любой другой семье, были и радужные планы относительно будущего, тогда еще туманного и отдаленного. Но вскорости всё ушло, канув в небытие и оставив после себя недоумение, пустоту и каждодневную рутину. Отношения были лишены не только остроты чувств и взаимопонимания; в них не было также уверенного спокойствия в завтрашнем дне и стремления к гармонии в дне сегодняшнем. К тому же юноша, ставший мужем молодой девушки, сделав необдуманно этот шаг и не будучи вполне зрелым для подобного поступка, а будучи скорее одиночкой по натуре, не считал нужным душевно сблизиться со своей женой, при этом невольно, но явно отторгая ее многочисленные попытки уравновесить колеблющийся маятник их взаимоотношений.

Позже, спустя время после расставания, когда у каждого из них будет другая жизнь, он всё-таки признается Нике, что многого не понимал в юные годы, и что всё у них, возможно, сложилось бы иначе… Но мысль эта не несла в себе ни капли сожаления, скорее напоминая некую мгновенную вспышку, минутное отступление от его пути, столь нехарактерное для его персоны, всегда уверенной в правоте собственной точки зрения относительно чего бы то ни было.

Иными словами, основополагающим, некой отправной точкой, можно считать свершившийся факт того, какой человек тебе достается, и как складываются ваши отношения; всё это во многом зависит от случая и от тысяч последствий неосознанного выбора, так что никому на свете никакими разговорами не удастся исправить того, что с самого начала пошло наперекосяк.

Связующее звено в виде общих интересов отсутствовало: каждый давно жил, в сущности, своей жизнью. Год от года для Ники всё загадочней и непостижимей становилась причина их женитьбы во времена оные, так же, как и совместного сосуществования ныне. В этом их точки зрения, как ни странно, совпадали. Жили уже по инерции, странной жизнью – вдвоем, но словно поодиночке. Ее многочисленные попытки воззвать к мужу, повлиять на всё происходящее с ними оканчивались ничем, натыкаясь на стену его непонимания, безразличия и нежелания идти навстречу. В какой-то момент она ясно осознала: у мужа никаких чувств попросту нет. Он не любит ее и, скорее всего, не любил никогда. Чувство же долга и ответственность он трактовал по-своему, весьма своеобразно: в моменты отчаяния у Ники возникало ощущение полнейшего их отсутствия с его стороны, что поначалу безмерно ее удивляло и очень расстраивало, и она снова и снова делала попытки своими отчаянными усилиями исправить эту пагубную для них обоих ситуацию.

Позже, с годами, она не без горечи осознала невозможность этих перемен, целиком уйдя в воспитание ребенка. Ей удалось внутренне сжиться со всем этим, постигнув и приняв для себя простую, но грустную истину: невозможно ничего изменить в человеке, пока ему самому этого не захочется. Они с Антоном не могут (и впредь не смогут никогда) служить друг другу дополнением в жизненных коллизиях и быть опорой в неудачах и несчастьях. Этот вывод являлся следствием разницы в стремлениях и взглядах на жизненные приоритеты, что внушало Нике чувство страшной безнадежности. Но мудрая народная поговорка «Худой мир лучше доброй ссоры», испокон веков сохраняя в себе прежний глубокий смысл, подтверждала свою правоту день ото дня множеством примеров и никогда не давала сбоев, и Ника всегда старалась поступать соответственно оной, понимая, впрочем, что для нее это – не выход, и надеясь на позитивные (но пока еще неясные) изменения в собственной судьбе.

Душевная неустроенность всё же выматывала и опустошала. Неотступно Нику преследовало ощущение: тратя впустую безумное количество времени и энергии, как небезызвестный дон Кихот, она сражается с ветряными мельницами; или, подобно Сизифу, она вынуждена совершать бесплодную, бессмысленную работу; или она топнет в болоте и не может из него выбраться, а оно вот-вот поглотит ее целиком, без надежды на спасение; или она бьется, как рыба – об лед; или… Какими еще эпитетами и сравнениями можно охарактеризовать состояние усталой от одиночества, живущей, словно в вакууме, отчаявшейся женщины? Те, кому знакома подобная ситуация, поймут ее; тем же, кто с нею не знаком, весьма непросто описать тот спектр внутренней борьбы, которой не видно конца, да и начало затерялось где-то в будничной рутине, и упущен момент, когда был предпринят, возможно, неверный шаг, совершена какая-то ошибка, и можно было что-то изменить…

Человек способен усвоить по большому счету лишь те уроки жизни, которые прошел сам, прочувствовал на собственной шкуре, а не уловил понаслышке – в виде, скажем, интересной и вполне убедительной истории, с фактами и выводами – от кого бы то ни было. Мы учимся, как правило, на собственных ошибках – такова, за редким исключением, человеческая сущность. Мы приходим в этот мир одинокими, и одинокими – в положенное время – покидаем его. Но в течение жизни каждому хочется встретить близкого человека, почувствовать тепло его сердца, заботу, и непременно заботиться самому, разделяя друг с другом тяготы жизни, без которых существование наше попросту немыслимо, иными словами, стать опорой другому. В глубине души мы очень одиноки, но всегда стремимся к общению, в конечном итоге страшась остаться в одиночестве: ведь это противоречит человеческой природе. Людям трудно жить в нелюбви, в равнодушии – от этого можно погибнуть.

Слово «измена» не несло для Ники реального смысла, хоть и было покамест эфемерным понятием. Оно подразумевало ту неистовую страсть, которая могла бы отвратить ее от мужа, или, что вероятнее всего, некие отношения иного порядка, когда, помимо чувственности, людей связывает нечто большее и могучее.

Но… картина ее семейной жизни развивалась, увы, по иному сценарию. Давно минуя этап холодной натянутости, отношения супругов были тусклыми и бессодержательными. Новизна близости между ними, надежды и мечты, жившие довольно долго в сердце Ники, – всё было безнадежно утрачено. Оставалось обыкновенное сосуществование, некоторым образом напоминающее совместное проживание людей в коммунальной квартире, с той лишь разницей, что супруги пересекались не только в так называемых «местах общего пользования», но и на прилегающей к ним территории квартиры; к тому же иногда их связывали заботы о сыне.

Ника была слишком одинока; одиночество, как известно, ранит… Излишне говорить, как непомерно страдала ее душа от равнодушия, отчуждения и непонимания, не имея сил и возможности примириться со своим положением.

Приход Николая в их дом совпал с моментом безраздельного отчаяния Ники. Когда их пути пересеклись, Ника невольно, но явственно осознала возможность позитивных изменений в собственной судьбе, вероятность стать услышанной другим, близким человеком, надежду на счастье.

Ей казалось, Николай – хороший, светлый и бесспорно надежный человек, могущий поддержать ее в трудную минуту, в непростое время ее жизни, в темные дни душевной смуты. Ей было достаточно того, что он есть, что оба они живут под небом одного города, дышат одним воздухом, и он, возможно, думает о ней… а значит, она уже не одинока. Душу ее согревала мысль о светлых и прекрасных отношениях, которые могут случиться с ними, и тогда всё перемелется и переменится и непременно будет хорошо; в ее голове разрастался целый мир, состоящий из расплывчатых фантазий… Она чувствовала в себе силы стать для него маяком в столь непростой жизни, словно в бушующем море, полном подводных камней и опасностей, и душа ее, подобно цветку, раскрывалась ему навстречу.

* * *

Впоследствии Николай будет называть ее своим Лучиком, он станет говорить: «Ты – мои глаза в мир красоты», «Ты – мой Лучик Света, и навсегда им останешься, что бы ни случилось», и Ника в такие моменты будет спокойна и счастлива.