Читать бесплатно книгу «Петля времени» Светланы Бондаревской полностью онлайн — MyBook
image
cover

В его животе булькала тёплая еда, тело согревала одежда, а рядом находилась приятная девушка. Всё складывалось очень хорошо, и Джон улыбнулся ощущению блаженства. Анна подошла к большому шкафу и сняла с полки довольно толстый и большой альбом. Она открыла его, поднеся неугомонную свечу поближе, и с первой страницы на Анну смотрел Джон! Заголовок вырезки из газеты гласил: «Самый молодой сенатор страны». На следующей странице ещё одна пожелтевшая вырезка и ещё один снимок Джона, где он был уже постарше лет на тридцать. Подпись над фото больно резануло душу девушки: «Он уничтожил мир».

– Что ты там нашла, детка? – Джон уже окончательно пришёл в себя и стал вести себя как обычно нагло и самоуверенно. – Иди ко мне. Я кое-что тебе покажу, – он постучал ладонью по кровати возле себя.

Анна не замечала ни его слов, ни его действий. Девушка со слезами на глазах смотрела на старые вырезки из газет, заботливо кем-то уложенные в фотоальбом.

– Этого не может быть, – тихо сказала она.

– Конечно может! Иди ко мне, и я отблагодарю тебя. Вы классно всё устроили. Отличное шоу. Иди сюда, и я тебя вознесу на вершину моего блаженства, – наглый тон и улыбка на лице Джона вывели Анну из себя.

– Ты что ещё не понял где ты? – накинулась она на него. – Тебе ли здесь быть!

– А что не так-то?– Джон пожал плечами. – Детка, если хочешь поиграть и поупрямиться, то я согласен. Я очень люблю играть.

– Ты доигрался уже, Джон Олдсен! Какой сейчас год как ты думаешь?

– Две тысячи пятнадцатый. Год моего триумфа, – Джон встал с кровати и стал снимать с себя рубашку.

– Как бы ни так! – победно воскликнула Анна. – Сейчас две тысячи двести четвертый год по старому летоисчислению или сто шестьдесят второй год по-новому.

– Что значит по-новому? – Джон всё ещё думал, что его разыгрывают. Он потихоньку подбирался к Анне, в надежде заполучить свою награду за победу на выборах.

– Сто шестьдесят два года назад началась и закончилась война, – Анна смотрела на нелепые движения Джона и не понимала, что он делает.

– А! Так мы играем в выживших, – Джон игриво передернул мускулами, стараясь впечатлить девушку.

– Мы – потомки выживших, – уточнила она.

– Это меняет дело! Но ты должна стать более любезной, – Джон осторожно подбирался всё ближе и ближе. – Я всё же победитель, а ты моя награда.

В комнату вошли лекарь и отец Анны.

– Что тут происходит? – гневно спросил Уильям.

– Парни, вы не вовремя, – очень раздосадовано, сказал Джон. – Я попросил бы вас уйти. У нас тут…– он не мог вспомнить имя Анны, – как её там зовут, – Джон показывал в сторону девушки, – всё только начинается. Зайдите часа через два.

Злобные искры вылетели из глаз Уильяма. Он схватил руками Джона за шею и поднял его вверх.

– Что у тебя начинается?

Джон что-то там хрипел, пытаясь расцепить руки, душившие его.

– Отец, прекрати! – Анна выкрикнула так строго, как только могла.

В тот же миг Джон упал на пол, жадно глотая воздух. Анна подошла к отцу и взяла его за руку.

– Я узнала кто это, – она кивнула в сторону хрипящего молодого человека. – Но теперь не знаю, что это значит и как такое может быть.

– Кто это? – почти в один голос спросили лекарь и Уильям.

– Это Джон Олдсен. Тот самый. Я по вырезкам из альбома всё сравнила. Это он, – с испугом сказала Анна.

Лекарь подошёл к раскрытому альбому, лежащему на столе. Он внимательно изучил несколько листов с фото на вырезках, постоянно сравнивая с Джоном.

– Это он, – наконец утвердительно сказал лекарь.

Наступила тишина. Все трое смотрели на Джона, всё ещё жадно глотающего воздух.

– Я не понимаю. Как он мог здесь оказаться? Он жил много лет назад, – Анна развела руками.

– На большой земле живет провидец. Он знает больше меня и сильнее меня, – сказал лекарь. – Когда придёт корабль, мы попросим капитана передать весточку ему, может он будет знать, в чём тут дело.

– Пока не говори ему, Гарольд, – сказал Уильям. – Посмотрим, что дальше будет. Эй, Джон, – он подошёл к молодому человеку и взял его за плечо.

Джон, испугавшись явного превосходства по силе, в страхе отпрянул от нависшего над ним мужчины.

– Да не бойся ты, – засмеялся Уильям. – Сейчас не трону, если будешь себя хорошо вести. Пошли со мной. Тебя определили в общий дом. Я покажу тебе твою комнату, – снисходительно сказал он.

– Подождите, – прохрипел Джон. – Какой общий дом? Какая комната? Давайте я пойду домой, я больше не хочу играть.

– Это не игра, Джон, – печально сказала Анна. – Давно уже не игра.

– Как это? – Джон нелепо улыбнулся. – Ты хочешь сказать, что сейчас какой-то там год?

– Две тысячи двести четвёртый.

– Да. Да, – Джон утвердительно замахал рукой. – Кто в это поверит? Игра зашла в тупик. Я не получил главного приза.

– Полегче, дружок, – вмешался Уильям.

– Я всё понял. Это твоя дочь и всё такое, – Джон как можно небрежнее сказал это, чтобы хоть как то разрядить обстановку. – Но мне пора домой.

– Дома нет. Теперь это твой дом, – Анна обвела комнату руками.

Джон, словно что-то осознавая, сел на кровать.

– Этого не может быть! Такое не возможно! – страх сковал его сердце. – Нет, конечно, я читал про это, но… – он посмотрел на трёх людей в комнате в надежде, что всё окажется игрой, но увидел, что они его не обманывают.

– Это, правда, – сказала Анна. – Твоего дома больше нет. Всё разрушила война и ядерная зима.

– Хватит, – Джон жестом остановил её. – С меня на сегодня хватит.

Он медленно сполз с кровати на пол, и обхватив колени руками, стал медленно раскачиваться.

– Джон, – взволнованно позвала его Анна, но он не отзывался. Девушка увидела слезы на его глазах. – Джон, перестань.

– Я хочу домой, – еле слышно как капризный ребёнок сказал он. – Я хочу домой.

– Вам лучше уйти, – попросил Гарольд. – Я дам ему успокоительного чая. Поспит сегодня у меня под наблюдением. Завтра отведёте его в общий дом.

Джон ворочался во сне и стонал, он часто разговаривал и выкрикивал отдельные фразы. Лекарь всю ночь просидел рядом с ним, то и дело поглаживая его по плечу и успокаивая.

– Тише. Тише. Всё хорошо, Джон, – почти шёпотом говорил он.

Солнечные лучи пробрались сквозь замёрзшие стёкла окон. Отражаясь от разноцветных баночек и бутылок, по стенам запрыгали весёлые солнечные зайчики. Комната наполнилась разноцветными бликами стеклянного калейдоскопа. Джон потянулся на кровати. Он уловил запах травы, каких-то приправ и свежей выпечки.

– Мама, – позвал молодой человек и открыл глаза. – Чёрт! – сколько было собрано эмоций в этом слове, сколько боли!

Джон сел на кровать. Он приходил в себя и старался уравновесить свои мысли. На столе возле него дымил горячий чай, издававший неимоверный аромат, и стояла тарелка с пирожками. Без аппетита Джон съел всё. Чай согрел его изнутри и слегка успокоил нервы. Прерывая его трапезу, в дом вошёл лекарь, запустив с собой морозный воздух и ворох снежинок. Джон поёжился от холода и накинул на себя одеяло.

– Отлично, ты уже встал,– весело сказал Гарольд.

– Да. Спасибо, – грустно ответил ему Джон.

– Не переживай. Мы что-нибудь придумаем, – попытался подбодрить его лекарь.

– Что? Что вы можете? Вы можете путешествовать во времени? – с издёвкой спросил он.

– Нет. Но насколько мне известно, люди которые попадают в чужое время остаются там совсем недолго. Я читал это в книгах.

– Да, я тоже читал фантастику и жёлтую прессу, – Джон подошёл к огню и протянул руки к его теплу.

Гарольд спохватился и подал ему одежду, которую накануне принёс Уильям.

– Вот возьми. В ней ты не замёрзнешь.

– Зачем она мне? – Джон почти накинулся на лекаря и выбил у него из рук свёрток. – Мне здесь не место! Я хочу домой! – кричал он.

Гарольд, прижавшись к стене, только испугано что-то бормотал. Разъярённого Джона кто-то схватил за плечи и резко развернул. Джон хотел было наброситься на наглеца, но им оказался тот самый Уильям, против которого Джон не осмелился бы пойти. Он испугано попятился назад.

– Почему я тебя всё время успокаиваю? – очень спокойно спросил он у Джона.

От такого спокойствия ноги подкосились сами собой, и Джон чуть не упал на пол. Уильям подхватил его и ещё раз тряхнул.

– Да приди ты в себя! – строго сказал он. – Что ты ведёшь себя как ребёнок. Мы тоже не хотим, чтоб ты здесь был. И поверь у нас гораздо более веские причины, чем у тебя. Одевайся. Я отведу тебя в общий дом в твою комнату.

Джон безропотно повиновался. Очень быстро одевшись, он предстал перед отцом Анны.

– Вот так бы давно, – одобрительно похлопав по плечу, сказал он Джону.

С улицы в дом хлынул холодный воздух. Обжигая лёгкие, Джон сделал большой вдох. Кристально прозрачный воздух пах морозом и чистотой. Такой прозрачности воздуха Джон не видел никогда. От насыщенности кислородом и чистоты закружилась голова, и Джон облокотился на стенку. Искрящийся под солнцем снег, заставил ещё и зажмуриться, чтоб не так больно резало глаза. Мягкое спокойствие разлилось по телу молодого человека. Он раньше не видел столько снега. Даже не мог себе и представить такую красоту. Всё это словно сошло с рождественской открытки: пушистый снег, белые шапки домов, снежные платья деревьев. Не хватало только Санты на оленях. Там где Джон раньше жил, снега вообще не было.

– Пойдём, – Уильям слегка подтолкнул его.

– Расскажите мне про это место, – попытался наладить диалог Джон, но Уильям сделал вид, что не услышал вопроса.

Хрустящий снег под ногами давал возможность молчать, но Джон снова заговорил.

– Я бы хотел сказать вам спасибо, что забрали меня с собой, – ещё одна попытка наладить разговор провалилась.

Уильям сохранял молчание.

– Да ладно вам! – воскликнул Джон. – Я не виноват, что здесь оказался. В моём времени нет такой возможности…

– А в нашем тем более, – угрюмо сказал мужчина. – Моей дочери спасибо скажи. Это она тебя подобрала.

Они снова замолчали. Говорить им было не о чем, да и Уильям особо не хотел. От дома лекаря до общего дома идти было совсем недалеко, но молчание делало этот путь слишком долгим.

– Это общий дом, – показал Уильям рукой на довольно большое здание. – Здесь мы кушаем и проводим сборы жителей. Здесь ты будешь жить.

Джон оторопел и немного пошатнулся назад.

– Что это ты?

– Мне страшно. Я могу остаться у Гарольда? Он говорил, что такие как я, долго не задерживаются.

– Это было бы замечательно. Меньше всего я хотел бы возиться с тобой, но жить ты будешь здесь. У Гарольда свои обязанности и стеснять его нельзя.

Уильям открыл дверь. Изнутри вырвалось тепло и запах вкусной еды. Джон нерешительно прошёл в дом. Большая комната, в которой все обедали, окружила его теплотой и погрузила в сказочный мир полумрака. Джон зажмурился, привыкая к темноте помещения. Окон было совсем немного и свет в основном давали лампы, тускло горящие на стенах. От этого предметы обретали гораздо больший размер и необычные мягкие очертания. Самым ярким пятном в комнате был большой очаг, который служил и для обогрева помещения, и для приготовления еды. Как раз сейчас на нём готовили что-то в большой кастрюле, из которой так вкусно пахло. От очага лучами солнца расходились длинные линии столов со стульями.

– Всем доброе утро, – прокричал Уильям.

Все кто работал на кухне вышли посмотреть на молодого человека, с которым будут теперь соседствовать. Воцарилась полная тишина. Женщины и мужчины рассматривали Джона, словно он был зверушкой в зоопарке. Под пристальными взглядами он безропотно шёл за Уильямом в свою комнату.

– Вот мы и пришли, – сказал отец Анны, показывая на дверь в конце большого зала. – Это будет твоё место проживания. Я надеюсь недолгое.

– Я тоже, – пробурчал в ответ Джон.

– Здесь твоя кровать, сменная одежда и принадлежности для гигиены.

– Кувшин и ведро? – удивился Джон.

Уильям не понял вопроса и с удивлением посмотрел на него.

– Туалет – это ведро? – Джон был на грани истерики.

– А что такого? – Уильям развел руками. Он явно не понимал, что так не нравится этому странному молодому человеку.

– А где обмываться? Принимать душ?

– Есть общая умывальня. Это я тебе отдельно покажу. Есть мужские и женские дни, но это после. Располагайся. Я пошёл. У меня ещё много дел.

Уильям с облегчением закрыл за собой дверь. Он не нашёл общего языка с Джоном, да и не очень то хотел. Он был здесь чужой, а после того как Анна узнала кто он, Уильям даже видеть его не мог. Как только он отошёл от двери, к нему сразу подбежали женщины с кухни с вопросами и расспросами.

– Он будет здесь жить? Он сказал кто он? Он сказал, как здесь оказался? – посыпалось со всех сторон на Уильяма.

– Тише! Тише, милые мои! – он попытался отстраниться от них, но не вышло – женщины плотно окружили его. – Он не вспомнил, как он здесь оказался. Он этого не знает.

– Бедный мальчик. Ему же очень страшно и непонятно всё.

– Да ничего он не бедный! – возмутился Уильям. – Он странный и всё.

– Ты слишком строг к нему! Ты и к Анне строг! Мы ведь понимаем, что он из другого времени к нам попал. Значит, там всё было по-другому. Лекарь сказал, что он очень испуган.

– Хватит бездельничать! Что вы как курицы раскудахтались? – раздражённо прокричал Уильям. – Скоро обед, а у вас ещё ничего не готово.

Он вышел из дома, хлопнув дверью, а на кухне всё ещё продолжались разговоры о новом жильце. Сам же Джон сидел на кровати в новой комнате и впервые в своей сознательной жизни плакал. Его охватило такое отчаяние и тоска по дому, что всё внутри стало пусто и темно. Он так захотел прижаться к матери или хотя бы услышать её голос. Он вспомнил свою сестренку и её задорный детский смех. Он вспомнил взгляд отца, когда тот победил на выборах и радостно трепал волосы Джона. И ещё почему-то он вспомнил Саманту. Он вспомнил её милую светлую улыбку, интонацию голоса и то как она поправляет непослушный выбившийся локон. Больше сдерживать рыдания Джон не мог. Он плакал беззвучно, лишь стон вылетал из его груди. Крупные слёзы стекали по щекам, и прижатая к груди подушка была уже мокрой. Джон сидел на кровати и качался вперёд-назад, заглушая свой отчаянный крик пустотой. Он не заметил, как прошёл весь день. К нему в комнату за весь день никто не зашёл и не поинтересовался как у него дела, никто не спросил хочет ли он кушать или может ему что-то нужно. Джону стало плохо от такого невнимания к нему, от полного одиночества и безысходности. Ему не с кем даже поговорить, потому что никто не знает и не понимает, что произошло с ним. Ему никто не подскажет, что ему делать, чтобы вернуться домой. А домой так хотелось! Джон снова взвыл от боли, сдавившей его грудь. Слёзы текли ручьём по щекам, не останавливаясь ни на минуту.

Уже совсем стемнело, и комната погрузилась во мрак. За стеной были слышны голоса людей, собравшихся на ужин. Было слышно, как они смеются и разговаривают, как обсуждают какие-то вопросы и спорят. А Джон был в тёмной комнате один. Он был один в совсем ему чужом мире, один среди людей. Он не вышел на ужин, потому что боль одиночества и тоски сковала его. Он всё ждал, что кто-нибудь войдёт в его комнату и позовёт к столу, но этого не произошло. Все как будто забыли про него. Наступила ночь, всё стихло и погрузилось в сон, а он всё так же сидел на кровати и ждал, когда всё прекратится, и он окажется у себя дома со своими родными людьми. Долгая ночь прошла незаметными бесшумными шагами, бросив тёмное покрывало на душу и сердце Джона. За всю ночь он ни минуты не поспал, даже не прикрыл глаза. Он был в чужом для себя мире, в чужом для себя времени.

Утро серой пеленой прокралось в комнату, осветив тёмную фигуру молодого человека. Он сидел всё в той же позе на кровати и с подушкой в руках. Его почти стеклянный взгляд был направлен в пустоту стены. Он не сводил глаз с несуществующей точки на ней. Джон ждал, когда всё изменится, и он вернётся обратно. В таком застывшем состоянии его застала Анна. Весь прошлый день девушка была с отрядом на охоте, поэтому зайти к Джону совсем не получилось, но то, что она увидела сейчас, повергло её в ужас. Она подошла к нему и похлопала по щекам, но никакой реакции не последовало. Анна потрусила Джона, но он сидел словно неживой. Сильное волнение охватило её, и девушка побежала за лекарем. Осмотрев его и немного подумав над странным состоянием, лекарь сказал:

– Он в сильной печали. Другого я ничего не нахожу. Я конечно дам ему успокоительный чай, но он не вылечит его душу.

– А что же может помочь ему? – Анна сильно волновалась.

– Он сам себе должен помочь прежде всего. Его состояние сейчас – это проявление слабости. Ему нужно принять действительность, а не замыкаться на себе.

– Он ел что-то вчера? – спросила Анна.

– Я не знаю, – виновато ответил Гарольд.

– А к нему заходили вчера? – Гарольд пожал плечами.

Лекарь напоил Джона отваром и с трудом, разжав его руки и освободив из цепких объятий мокрую подушку, уложил в кровать. Стеклянные глаза молодого человека смотрели в потолок, а по щекам стекали слёзы. Такое состояние лекарь видел впервые.

– Я не знаю чем ему ещё помочь!

Лекарь был напуган. Уильям, пришедший на помощь, тоже стоял в растерянности. Никто из них не понимал, что происходит с Джоном.

– Отец, почему вы бросили его? – возмущённо спросила Анна.

– Мы…Я всё ему рассказал, – оправдываясь, ответил Уильям.

– Он в чужом мире! Он совсем один, а вы не могли уделить ему время? – девушка негодовала.

– Да не должен я уделять ему время, после всего, что он натворил.

– Он ещё ничего не сделал! – резко сказала Анна. – А ты уже озлобил его против нас. Так может это всё из-за тебя?

– Анна! – Гарольд коснулся руки девушки.

– Извини, отец, – уже виновато сказала она.

– И ты нас извини, – ответил Гарольд. – Ты права и его не нужно было оставлять одного. Мы виноваты.

Анна посмотрела на Джона.

– Надо с ним подежурить несколько дней и подавать ему отвар, – сказал лекарь. – Я такое отчаяние вижу впервые и не знаю, что делать.

– Я останусь с ним, – сказала Анна.

– Ты будешь дежурить днём, – строго ответил Уильям. – Ночью буду дежурить я или Гарольд.

В комнате воцарилась тишина. Отвар уже подействовал, и Джон уснул крепким сном. Лекарь разливал по маленьким круглым чашкам оптимальную дозу сонного эликсира, колдуя над ними словно волшебник.

– Неужели все в прошлом были такие слабые? – тихо спросил Уильям. – Неужели он такой слабый? Я тогда не понимаю, как он мог сотворить такое!

Все в деревне уже знали, что незнакомец нездоров. Люди приходили к дверям его комнаты и предлагали помощь, но лекарь говорил им только спасибо. Чем они могли помочь? Состояние Джона было всем незнакомо. Как его вывести из него никто не знал. Давая успокоительный отвар, Гарольд понимал, что не помогает ему принять произошедшее, а только отодвигает встречу с действительностью.

Первый день и ночь прошли спокойно. Джона поили отваром, и он спал. Лекарь утешал себя мыслью о том, что если и не излечивается душа, то хотя бы тело не страдает. Всю вторую ночь Джон метался по кровати весь в жару, что-то бормотал, звал отца и плакал. Уильям влил в него столько успокоительного отвара, что можно было напоить им целую деревню, но ничего не помогало. Только под утро Джон успокоился и тихо лежал на кровати. Он не спал, а смотрел в потолок стеклянным взглядом.

Первые лучи солнца робко пробрались через окно комнаты, освещая застывшие фигуры в ней. Джон серым камнем лежал без движения на кровати, погрузившись в тяжёлый сон без сновиденья. Уильям застыл на стуле тёмной скульптурой, сморённый бессонной ночью. В комнате царила тишина. Джон приоткрыл глаза и сквозь сонную пелену увидел своего отца. Его радости не было предела. Наконец-то он дома! Вскочив с кровати и подбежав к нему, молодой человек сильно обнял того, кого посчитал своим отцом.

– Отец! Отец! Как я рад, что вернулся, – почти кричал он. – Я тебе расскажу такое, что ты не поверишь.

Уильям спросонья не понял, что происходит и тоже обнял Джона, прижав его к себе. Немного придя в чувства и разобравшись, мужчина несмело отстранил от себя молодого человека.

– Джон, это я – Уильям, а не твой отец, – очень робко сказал он.

Бесплатно

4.35 
(188 оценок)

Читать книгу: «Петля времени»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно