1.4. По следам зла

Хотя офицер Боб Маколти служил в полиции меньше года, его уже иногда направляли на подмогу детективам, если в сложном деле не помешали бы лишние глаза, руки или ноги. К тому же, помимо служебного рвения и въедливой дотошности, в его распоряжении находилась располагающая к доверию внешность, не раз помогавшая добывать информацию у слишком настороженных или испуганных свидетелей: волевое скуластое лицо с ястребиным носом и пышными рыжими усами смягчал добродушный, в чём-то детский, взгляд, а когда он улыбался, то выглядел как любимый дядюшка, которому можно доверить все свои секреты.

Друзья и родня тоже считали его добрым и весёлым, к тому же Боб просто обожал любые праздники, так как ему нравилось дарить хорошие, тщательно подобранные для каждого подарки. Но его благодушие не распространялось на отбросы, мешающие хорошим людям вести умиротворённую, счастливую жизнь, и он поступил на службу в полицию, чтобы по мере сил выметать с улиц человеческий мусор, словно натасканная овчарка, с примерным упорством защищающая стадо от хищников, готовая вцепиться в глотку любому волку, решившему напасть на подопечных овечек.

В данный момент капитан направил Боба помочь детективам, работающим по громкому делу на Сильвер-лэйн, чтобы опросить свидетелей, пока его товарищи будут собирать улики на месте преступления. Он не имел ничего против – ему нравилось общаться с простыми людьми. Разговор с глуповатым и ограниченным, но сердечно встречающим посетителей хозяином местной бакалеи давался ему не в пример легче, чем беседа с очередным высоколобым и лицемерным выпускником элитного колледжа.

Выйдя из участка, он немного постоял, греясь на солнце, с удовольствием разглядывая идущих мимо прохожих и вздыхающие на сонном ветру посаженные вдоль дороги платаны. Тщательно выглаженная полицейская форма сидела на нём как влитая, а стрелки на брюках словно прочертили по линейке. Достав из заднего кармана фланелевую тряпочку, он протёр жетон и пряжку на ремне. Полицейский должен являть собой пример и вызывать уважение – Боб считал это аксиомой. А начинается уважение с того, как он выглядит: никто не будет уважать неопрятного слугу закона. Расправив складку на кителе, он поправил согнутым указательным пальцем усы и направился к своей патрульной машине, дожидающейся его на служебной парковке слева от участка.

С трёх сторон вокруг парковки высились стены окружающих домов и участка, а на выезде стоял шлагбаум, открывающийся только при наличии специальной карточки, идентифицирующей работника полиции. Когда он подошёл ко входу, шлагбаум как раз поднимался, чтобы пропустить выезжающую машину. За её рулём сидел Джунипер Торнбуш, родители которого, видимо, ещё долго надрывали животики над столь остроумной шуткой. Притормозив, Торнбуш опустил боковое стекло, чтобы поздороваться с коллегой.

Боб недолюбливал этого уже немолодого, слегка обрюзгшего, с нездоровой бледностью, типа с колючим пронзительным взглядом, так как тот просто тянул лямку ежедневной рутины в ожидании пенсии и, вполне ожидаемо, спустя двадцать три года работы в полиции еле-еле дослужился до сержанта. Боб не сомневался: если дело покажется сержанту чересчур сложным, он вполне может спустить его на тормозах или вообще предпочтёт не влезать. Поэтому, холодно ответив на приветствие, Боб направился к своей машине в дальнем конце площадки. Обойдя вокруг, убедился, что она такая же надраенная, как и хозяин, ведь каждый вечер после смены он отгонял её на мойку, чтобы с утра не тратить на это время.

Сев за руль, он пристегнул ремень безопасности и включил радио, настроенное на городские новости. Притормозив на выезде, достал из-под солнцезащитного козырька персональную магнитную карточку и приложил её к регистратору. Пока шлагбаум открывался, он переключил новости на музыкальную радиостанцию, затем вырулил со стоянки и покатил по нехотя просыпающемуся городу в направлении Сильвер-лэйн.

Бобу импонировали неспешные утренние поездки: солнце ещё не слишком высоко, ночная прохлада уже уступает место бодрящей свежести, а новый день распахивает дверь в неизвестность и сулит удивительные возможности. Слушая вполуха музыку и разговоры ведущих, он цепко поглядывал по сторонам, с удовлетворением наблюдая, как русла улиц постепенно наполняются жизнью – люди спешат на работу, открываются магазинчики, дети удут на занятия в школу.

Когда Боб въехал на Сильвер-лэйн со стороны парка, то сразу увидел кирпичного цвета седан с выключенным проблесковым маячком на крыше возле опустевшего ресторана и нахмурился: проявления жестокости и крайней степени эгоцентризма всегда портили ему настроение, особенно если их сопровождали разрушения и смерть. Подобные свидетельства людской неполноценности заставляли его относиться с подозрением к окружающим, из-за чего он чувствовал себя не в своей тарелке. Благо через некоторое время, когда впечатления от увиденного меркли, он возвращался на человеколюбивые круги своя.

Припарковавшись за полицейским седаном, он оглядел спокойную улицу, уже позабывшую о недавнем происшествии, оставившем только накипь сплетен и разговоров в барах. Подобная гибкость человеческой психики, позволяющая спустя не так уж много времени после шокирующего потрясения снова радоваться окружающему миру, внушала уверенность, что человек обладает гораздо более крепкой сердцевиной, чем кажется на первый взгляд, и затоптать ростки надежды в его душе не так уж и просто. Закусив горечь разочарования порцией оптимизма, Боб пошёл к застеклённым дверям ресторана.

Перешагнув через ленты полицейского ограждения, он толкнул створку двери и под звон колокольчика, извещающего о посетителях, вошёл в зал.

Детектив Джим Коллинз что-то записывал, сидя за одним из столов, но сразу оторвался от блокнота и повернулся к вошедшему. Боб отрапортовал о своём назначении и отдал честь, оставшись стоять в ожидании, пока его введут в курс дела.

Снимая одноразовые перчатки, из кухни вышел детектив Лэйни Чейз и, тепло улыбнувшись, протянул холёную, но сильную руку. Они знали друг друга со школы, оставшись приятелями, которые не прочь иногда пропустить стаканчик-другой в каком-нибудь баре.

– Здорово, Боб! Что, работаешь детективом на полставки? Если будешь продолжать в том же духе, может, даже получишь досрочный перевод.

– И тебе не болеть, Лэйни. Просто я пашу на совесть, а иногда и за двоих, вот капитан этим и пользуется.

Отмахнувшись от его пафосных речей, Лэйни направился к столу, за которым сидел Коллинз, и устало присел на стул напротив.

– Хорошо если шутишь. Ведь если без конца пахать на износ, то рано или поздно этот износ и произойдёт, а ты окажешься или в тюрьме, или в психушке. Но в любом случае у тебя уже не будет шанса спокойно пожить на заслуженной пенсии. Большинство копов работают хорошо, просто мало кто готов класть жизнь на алтарь идеалов.

Джим нетерпеливо постучал другим концом ручки по столу и вклинился в разговор:

– Вы закончили с философскими аспектами полицейской работы? Пора бы уже обсудить практические. Что дал осмотр кухни?

– Джим, не кипятись. Отпечатки пальцев обоих подозреваемых у нас уже есть, так как они лежат в городском морге. Кроме них на кухне обнаружены ещё семь комплектов – два принадлежат семье Шенг, остальные – потенциально обслуживающему персоналу, сейчас мы как раз дактилоскопируем работников, чтобы установить это точно. Простая формальность: маловероятно, что, кроме этих двух субчиков, тут побывал кто-то ещё, да и устроенный ими разгром указывает на обычное разбойное нападение. По предварительному заключению, преступники вошли в ресторан около часа дня. Один сразу принялся угрожать оружием хозяину, который в это время находился за стойкой бара. Видимо, он как-то спровоцировал нападавшего – может, потянулся рукой под стойку, где у него припрятан (кстати, незарегистрированный) помповый дробовик, но, поскольку дробовик остался в креплении, мистер Шенг явно не успел им воспользоваться, получив две пули в грудь из пистолета «люгер» – дешёвое оружие мелких уличных бандитов. Второй грабитель ворвался на кухню, где миссис Шенг мыла овощи, но выстрелил не сразу – тело было обнаружено в нескольких ярдах от работающей мойки со следами побоев. Видимо, ублюдки пытались заставить её рассказать, где спрятаны какие-либо ценности. К их разочарованию, как мы уже выяснили, миссис Шенг почти не говорила по-английски, а все дела вёл её муж. Убедившись в этом, её убрали как свидетеля – она скончалась от выстрела в голову из револьвера «Смит и Вессон». После чего головорезы перерыли все шкафчики на кухне и в зале. Так и не сумев обнаружить ничего стоящего, они забрали деньги из кассы и пять бутылок виски из бара, выбежали из ресторана и попытались скрыться от прибывшего по вызову наряда полиции. Не справившись с управлением, эти мерзавцы сбили прохожего и врезались в магазин одежды, где убили ещё двух гражданских, затеяв перестрелку, в которой, наконец, и были застрелены полицейскими. Сами владельцы ресторана не замечены ни в чём противозаконном, а значит, вероятность того, что нападение было спланировано, крайне незначительна. В общем, дело ясное, как безоблачный день. На тебе, Боб, лежит задача опросить жителей близлежащих домов и немногочисленных свидетелей. Особо не усердствуй, тут явно нечего выяснять, надо просто выполнить положенные стандартные процедуры, чтобы с чистой совестью отправить дело в архив.

Боб сосредоточенно выслушал изложение ситуации, на первый взгляд, соответствовавшей описанию Лэйни, ведь на городских улицах действительно более чем достаточно наркоманов и отморозков, которые и за такой жалкий куш способны убить двух человек. Для подобной швали только одна жизнь имеет значение – их собственная, остальные – лишь способ получить желаемое. Но, согласно принципам Боба Маколти, будет недостаточно просто опросить несколько случайно выбранных человек. Он должен собрать исчерпывающие сведения из всех доступных источников.

– Ещё пара вопросов, Лэйни. Кто вызвал полицию?

– Одна старая одинокая леди, которая из-за отсутствия хобби и кошки целыми днями наблюдает за окрестностями. Эдакий оплот правопорядка. На любой улице есть человек, звонящий в полицию, как только кто-то припарковал машину у пожарного гидранта или бросил фантик мимо урны, но иногда, как, например, в этом случае, подобный зануда-педант бывает крайне полезен. Она живёт в доме напротив на третьем этаже, квартира номер одиннадцать.

– Отлично, тогда с неё и начну. Ещё были какие-то свидетели?

– Пара человек видели, как от ресторана отъезжает машина, ну и, конечно, половина улицы наблюдала трагический финал. Настолько громкий тарарам не мог не привлечь пристальное внимание обывателей, но дать показания согласились всего пять человек.

Лэйни достал из пиджака блокнот, записал семь фамилий с адресами и, вырвав листок, протянул его Бобу.

– Первые две – это те, кто видел, как отъезжают преступники, остальные – свидетели развязки в магазине.

Боб бегло просмотрел список, аккуратно сложил и убрал его в карман рубашки.

– Всё ясно. Разрешите выполнять?

Он вытянулся в струнку и козырнул. Устало посмотрев на него, Лэйни покачал головой.

– Примерный служака! Удачи. Присоединишься к нам в субботу? Мы с Томсоном собирались погонять шары в баре «Вуден Игл» на Винд-стрит.

– Отлично, хотя я не люблю загадывать так далеко, сам знаешь, какая у нас работа, – можно сглазить.

Лэйни расхохотался и, встав из-за стола, похлопал Боба по плечу.

– Не знал, что ты такой суеверный! Может, и в призраков веришь? А не чупакабра⁶ ли ограбил на прошлой неделе винный магазин на Тэйпер-роад?

Детективы рассмеялись. Боб присоединился к ним – он не обижался на коллег, иногда им требовалась разрядка в виде безобидных шуток, чтобы снять угнетающий стресс от ужасов, с которыми приходится сталкиваться каждый день. Отсмеявшись, он пожал обоим руки и направился к выходу.

– Созвонимся в пятницу вечером, раз ты не хочешь планировать отдых заранее, – крикнул на прощание Лэйни.

Боб, не оборачиваясь, поднял руку с оттопыренным большим пальцем и вышел на улицу.

Он любил ходить пешком, дышать прогретым солнцем воздухом, к тому же так он мог лучше наблюдать за происходящим. Особенно ему нравилось гулять по таким районам – спокойным, заполненным маленькими семейными магазинчиками и резвящейся во дворах ребятнёй, где никто не боится, что в следующий момент какие-то наркоманы или бандиты примутся выяснять отношения, и можно просто наслаждаться жизнью. Но бессмысленное, зверское убийство на какое-то время лишило живущих здесь людей уверенности в завтрашнем дне.

Это чувствовалось в настороженных взглядах, которые бросали прохожие, в отсутствии на улице детей, в том, как люди старались побыстрее добраться по назначению, не позволяя себе роскошь насладиться прекрасным днём. Такие свидетельства хаоса, принесённого в упорядоченный мир, заставляли челюсти Боба сжиматься от злости, подталкивая к утроенным стараниям, чтобы обычные люди, не пытающиеся любой ценой ухватить кусок побольше, могли просто жить и получать от этого удовольствие.

Но для этого им необходима опора и защита. Сильные могут постоять за себя и сами, а сообща им по плечу и вовсе свернуть горы, в то время как слабые, даже объединившись, всё равно при первой же опасности будут спасаться бегством, бросая сородичей на произвол судьбы. Так львиный прайд сообща охотится и защищает свою территорию, для газелей же стадо – лишь способ выжить, пожертвовав кем-то другим.

И Боб старался, чтобы словосочетание «страж порядка» отвечало своему назначению. Сначала он обошёл указанных Лэйни очевидцев произошедшего возле ресторана и тщательно выспросил все подробности увиденного ими в исходной точке вектора разрушений, а затем ещё пару часов опрашивал свидетелей перестрелки в магазине, пусть фактически это и не относилось к произошедшему в ресторане и не могло ничего прояснить. Тем не менее он скрупулёзно записал каждое слово.

Никто из них не знал Шенгов достаточно близко, чтобы сообщить что-либо о подоплёке их убийства и не добавил ничего нового к уже известному. Только одна девушка вспомнила, как однажды видела мистера Шенга выходящим из дорогой машины с тонированными стёклами. – Цвет? Пожалуй, тёмно-синий. Нет, она не запомнила её номер или марку, да и вообще рассказала об этом только потому, что офицер просил вспомнить любые необычные подробности, а это с натяжкой можно считать таковой.

Все свидетели феерического конца погони рассказывали одно и то же: машина сбила прохожего, а затем протаранила витрину, преступники отстреливались от полиции, но хорошие парни выиграли. Нет, они ничего не говорили, или никто этого не слышал.

В итоге Боб тоже начал склоняться к версии простого ограбления, но решил ещё поспрашивать у детективов и офицеров в участке про хозяев ресторана. Даже маленькая зацепка может в корне поменять дело, а значит он должен всё проверить.