Цитаты из книги «Хрупкие жизни. Истории кардиохирурга о профессии, где нет места сомнениям и страху»

один из моих знакомых не сказал, что видел ее в церкви. Она выглядела счастливой. Дез тоже. Он не оставил ее ни в горе, ни в радости. Периодически они посылали мне открытки.

Однажды две медсестры перестилали простыню на кровати Анны. Когда они переворачивали девушку с одного бока на другой, правая коленная чашечка сместилась (у Анны был привычный вывих), но никто, кроме нее, этого не заметил. Ее мучила невыносимая боль, но она была не в состоянии об этом сказать. В конце концов наблюдательный младший врач заметил странную асимметрию коленей и вправил вывих. Без обезболивающего

Я гордо опустил опухоль в контейнер с формальдегидом, чтобы потом вручить на исследование патоморфологу, который проверит, не злокачественная ли она

Однажды у него обильно пошла кровь носом, из-за чего окончательно перестала функционировать единственная почка. Питеру запросто могли сделать диализ – мы ведь помогали ему обходиться без почек в течение недели после первой операции, – но в местной больнице отказались что-либо предпринимать. Без медицинской помощи уровень калия в крови достиг предельно высокого значения, началась фибрилляция сердца, и насос отключился. Будь я в Англии, мы бы обязательно забрали его в Оксфорд и спасли. Этой смерти можно было избежать

Меня вырвали из лап смерти, превратив в киборга. Это всяко лучше, чем умереть

позже сердце Питера вновь отказало, и последние три года жизни он полагался исключительно на насос. По иронии судьбы, ему в итоге предложили сделать пересадку сердца, но он демонстративно отказался даже обсуждать это.

Он принялся усердно трудиться, чтобы собрать деньги и привлечь к нашей программе общественное внимание, отчаянно желая, чтобы и другие пациенты получили такую же возможность, какую подарили ему. Вскоре он стал неотъемлемой частью нашей команды и начал консультировать кандидатов на установку искусственного желудочка и их близких.

Очень раздражает, когда люди говорят, будто я был храбрым. Во мне не было ни капли храбрости. Я всего лишь поменял гарантированную медленную смерть на риск быстрой и безболезненной, а также на шанс выздороветь. Когда я только покинул больницу, то даже не осмеливался строить планы на будущее. Я просто радовался каждому прожитому дню. Теперь же я начинаю думать о том, что сделать с оставшимся временем, и обзваниваю всех друзей, чтобы сообщить, что я еще жив

Его походку сложно было назвать легкой, но у него имелось нечто куда более важное – надежда. Надежда, которая появилась впервые с тех пор, как ему дважды отказали в пересадке сердца.

Да, с овцами у меня все получилось. Он снова засмеялся, а затем спросил, будет ли он слышать насос или чувствовать его у себя в сердце. – Ну, овцы ни разу не жаловались!