Одно из объяснений промышленной революции заключается в том, что она была неизбежным следствием того, что люди внезапно предпочли возбуждение опьянению.
Объединившись, они представляют собой серьезную силу изобилия и новую породу благотворителя – технофилантропа: человека молодого, идеалистичного, богатого и технически продвинутого, ко
При всем этом ситуация вызывает в памяти историю о двух торговцах обувью, живших в Британии в начале ХХ века. Оба отправились в Африку исследовать новые рынки сбыта.
Люди запустили совершенно новый тип эволюции: эволюции идей, мемов, технологий. Удивительно, что эта эволюция сохраняет траекторию, заданную биологической эволюцией: движения к большей сложности и лучшему взаимодействию.
Но настоящим достижением станет то, что медицина трансформируется из реактивной, то есть реагирующей на болезнь, и использующей общий подход в предиктивную и персонифицированную.
«Проприетарные системы замедляют развитие, – говорит он. – Мы хотим, чтобы над проблемой работали лучшие умы в мире. Наша цель – не контролировать технологию и не владеть ею, но ускорять ее развитие – вдавить педаль до отказа, чтобы все понеслось как можно быстрее».