Цитаты из книги «Двойной удар по невинности»

Это было второе осознание. Любому, кто на нее посмотрит с желанием, я оторву яйца. А если это будет Дитрих, сделаю это с огромным внутренним удовлетворением. Потому я взял девчонку в охапку и повез в город. Часть пути она изображала, что ничего интереснее поля за окошком в жизни не видела, а после захотела поболтать. А после… после Лена решила, что я всяко интереснее полей. Я физически ощущал ее взгляд. На лице, губах, теле… И прилагал титанические усилия для того, чтобы сидеть спокойно и ровно вести машину. Пригалал. До того, как мельком заметил, как она жадно облизывает губы, не отрывая взора от моих рук. По позвоночнику хлестнуло огненной плетью, а член напрягся еще больше, хотя я искренне считал, что предела достиг еще полчаса назад. Фантазия… демонова фантазия. Розовый язычок, облизывающий мои пальцы, пробегающий по подушечкам, чтобы сразу втянуть в ротик и ударить шариком пирсинга. По спине прокатывается дрожь предвкушения всего этого… на члене. Я чудом не взял ее в машине, сдержусь и сейчас.

Клаус Обед прошел ровно и гладко, и я даже успел порадоваться этому факту. Но как оказалось – рано! В тот момент, когда она повернулась спиной и наклонилась, в голове была только одна мысль: если я сейчас изнасилую ее к чертям, то присяжные войдут в мое положение и оправдают. Потому что нельзя, ну нельзя ходить в таких вещах и ожидать, что с тобой захотят беседовать о высоком! Что с тобой в принципе захотят беседовать! А еще я раньше слишком плохо про себя думал. Буквально недавно ругал самоконтроль, который якобы дал слабину. Так вот нет, господа. Я могу собой гордиться! И не просто гордиться, а внукам рассказывать! Только уже взрослым внукам, так как возрастной ценз рассказов будет 18+. В голове билась только одна фантазия. Что сейчас, да, прямо сейчас можно сделать два шага вперед, надавить на поясницу девчонки, заставляя прогнуться еще сильнее, и расстегнуть молнию на этих чертовых штанах. Конструкция-то какая удобная… Молнию расстегнул, и все, можно трахать. Именно этого мне сейчас хотелось до ноющих яиц. И мне было практически плевать на то, что первые несколько секунд Лена может быть решительно против. Она загоралась от любого прикосновения, так что я смогу обернуть «нет» в «о да, сильнее, быстрее». Хотелось, господи, как же хотелось… Когда я к ней шел, то был уверен в том, что именно так и поступлю. Да, именно сейчас… Был уверен, пока она не уставилась мне прямо в душу своими офигительно огромными глазищами. Я замер, словно мне с размаха врезали под дых, выбивая воздух из легких. Желание, страх, восхищение… Глядя в голубые глаза девушки, я понял одно: не хочу оборачивать это все неприятием. И что ее я хочу в первый раз получить в постели. Так, как все романтичные девочки себе и представляют… на белых шелковых простынях и заласкав до такого состояния, чтобы она свое имя забыла и стонала только мое. А уже после этого будут и кухня, и ванная, и кресла, и ковер… и все то, где я представлял Лену за последние дни. Но сначала… сначала должно быть правильно.

– У меня крыша от тебя едет, – вдруг тихо признался Клаус и откинулся на спинку кресла, обессиленно закрывая глаза. – Я никогда так не делал… Я нервно прикусила губу. Признание было подкупающе искренним. Какой девушке не понравится услышать такое? Вновь глянув на Клауса, я почти решила… вернее, разрешила. Разрешила себе маленькое приключение в далекой стране. Когда еще в моей жизни будут такие крышесносные эмоции? И такой мужчина. А тем временем здравый смысл бился в нервной истерике где-то на задворках сознания. Либидо и женская глупость пили на брудершафт, а тараканы стоя аплодировали принятому решению… Больше никаких с ума сводящих неожиданностей не произошло.

– Пойду переоденусь, – неизвестно почему сообщила немцу о своих планах. – Потом спускайся. Пообедаем, – кратко откликнулся он. «Ага, щаз! – подумала я, буквально взлетая по ступенькам. – Знаю я, как ты обедаешь, до сих пор отпечаток зубов на попе остался!»

Где-то я слышала поговорку: «Что русскому хорошо, то немцу смерть!» Так вот, теперь со всей ответственностью могу заявить, что: «Что немцу хорошо, то русскому паршиво

Я невольно зашипел от боли, пронзившей тело, когда напряженный член вырвался из плена белья. Пытка какая-то! В такие моменты начинаешь жалеть, что природа не обделила размерами. Я оборвал свои мысли, рывком стащил очки, положил их на лавку и ринулся к бассейну, пока не передумал. Прыжок! – и ледяная вода обожгла все тело разом, а воздух вышибло из легких. Мысли о Елене исчезли, осталось только желание выбраться поскорее наружу. Но я одернул себя и поплыл. Назло себе и собственному похотливому разуму сделал несколько кругов до тех пор, пока от холода не начало сводить мышцы. Когда выбрался «на берег», зубы стучали и не попадали друг на друга, но самого главного я добился. Эрекция исчезла. Да я просто не оставил ей шансов на новое появление! Добрался до лавки и первым делом водрузил на нос очки, потянулся за полотенцем и принялся растирать руки, спину и плечи до покраснения кожи. Потихонечку стал согреваться. Но когда дело дошло до живота… Шайсе! Я отбросил красную махровую ткань в сторону, потому что едва только скользнул ею вниз по коже, стирая влагу, как в мысли вновь вернулась проклятая девка. Только в моем воображении это ее пальцы скользили по моему животу, нежно проводя длинными ноготками и слегка царапая кожу. А после аккуратная ладошка обхватывала ствол и подносила к пухлым губкам, чтобы лизнуть. А-а-а-а! У меня опять стояло, еще сильнее и больше, чем в начале вечера. Возвышалось и требовало настоящей разрядки. – Ну ни хрена ж себе! – раздалось откуда-то сбоку. Я дернулся и обернулся на звук. В двух метрах стояла Лена в легком шелковом халатике и тапочках на босу ногу. Она откровенно и неотрывно пялилась на мой член, глаза ее были огромными, а щеки пунцовыми, подобно ее же волосам. – И вот этой штукой ты собрался сделать мне ребенка?! Серьезно?! Нет уж… Я точно в Россию!

– Ничего себе! – раздалось по-русски со стороны входа на кухню, и я дернулся от неожиданности. Это же надо было расслабиться настолько, что даже не услышать, как вернулась Лена. Я обернулся и увидел, как она совершенно беспардонно смотрит на меня, привалившись к дверному косяку. Скользит внимательным взглядом, не отрываясь ни на мгновение. Да я и сам хорош. Откровенно подвис, увидев наряд, в котором она заявилась на кухню. Раньше мне казалось, что короче шорт, чем те, в которых она меня встретила впервые, быть не может. Но нет! Вот они на ней. Почти трусики, едва прикрывающие попку. И маечка в облипку, из-под которой торчит блестяшка пирсинга на пупке. Но что самое кошмарное… Теперь нет черепушек, вместо них персики! Два абсолютно бесстыдных персика, на каждой груди по штуке. Шайсе! Что творит эта женщина? Она сумасшедшая? Неужели не понимает, какую реакцию вызывает в таком виде? Я никогда не трахался на кухне, всегда предпочитая традиционные поверхности… но вот сейчас захотелось. До боли в яйцах захотелось кинуть на хрен недожаренное мясо и то, что его надо снять с огня через десять, а может быть, пятнадцать секунд, и накинуться на эту девчонку, чтобы разложить на обеденном столе. Стащить эту маечку, шортики и всадить ей по самые яйца. – Мясо сейчас подгорит! – вырвал из этих мыслей ее голосок, и я титаническим усилием заставил себя отвернуться к плите. Передержал! С одной стороны стейк пересушился и даже немного подгорел. – Ух ты, с корочкой! Прямо как я люблю! – заглядывая мне через плечо, заявила поганка и, пока я переваривал ее восторженную реплику, сама бесцеремонно подцепила вилкой со сковородки один из стейков и перетащила на стоящую рядом сервировочную тарелку. А дальше она ела это чертово несовершенное мясо, нахваливала блюдо, отрезая кусочек за кусочком. Вполне искренне и даже без язвительности благодарила меня за ужин, но я почти все слова пропускал мимо ушей. Потому что взгляд упорно следил за тем, как она подносит вилку с мясом

Меня там радостно приветствовал бармен, заявив, что танцую я всем на зависть, и поставил передо мной шот с текилой, тоже за счет заведения. Я умилилась от щедрости, но тут же опрокинула в себя стопку. К тому моменту, как подошел немец, я уже съела лимон и медленно слизывала соленую кромку. Он проводил взглядом движение моего языка, мрачно притянул к себе вторую рюмочку и, выпив, заявил: – Поехали. – Неа, – я помотала головой, – не натанцевалась! – А по-моему, нам уже хватит, – он выразительно кивнул в область своих бедер. Я послушно опустила взгляд и покраснела. Джинсы были узкими ровно настолько, чтобы заметить возбуждение и… впечатлиться. В голове тем временем бегала мысль с транспарантом о том, что: «Немецкое порно – самое лучшее порно в мире!» – намекая, что у нас есть все шансы проверить это утверждение, и было бы круто ими воспользоваться. – А кто про вас говорит? Я не натанцевалась! – Еще одна стопочка под внимательными взглядами мужчин. Клаус тоскливо посмотрел на меня, потом снова на штаны и вздохнул: – Предлагаю подкрепиться. Тут отличное пиво и закуски. Хочешь? – Хочешь! – торжественно кивнула я и проследовала за блондинистым концентратом тестостерона к диванам. Но по дороге успела захватить выданный барменом лонг-айленд! Мы присели на диван, немец смотрит на меня таким взглядом, что я давлюсь коктейлем, а мысль о немецком порно старательно полирует все тот же транспарант, мурлыкая под нос, что еще не поздно пощупать кое-чью идеальную за… – Елена, расскажи о себе, – вдруг попросил Клаус, прерывая мои внутренние провокации. Я даже подавилась от неожиданности. – В досье не все, что ли? Он только едва заметно поморщился и отмахнулся. – Там нет главного. – Мужчина пересел поближе ко мне и уставился крайне проникновенным взглядом. – Чувств, мыслей, целей и стремлений. Именно в этот момент нам подогнали пива с сырными палочками, и я решила, что как нельзя кстати.

Блестящее от масла тело в свете софитов, обнимающее ногами тонкий шест. Вытянутое, словно струна, притягательно соблазнительное в тех трех нитках белья, которые были на девушке. – Горячая крошка. Пожалуй, я передумал оборачивать ее к стенке. – Дитрих расплылся в довольном оскале кота, сожравшего литр сметаны, и перевел взгляд на меня. Уверенный в собственной победе взгляд. И с вызовом произнес: – Что, Клаус, как я понимаю, ты из гонки выбываешь уже сейчас? – Это еще почему? – вопрос прозвучал сквозь зубы. – Ну как же? Девочка явно не в твоем вкусе. Так, может, не стоит и пытаться? Он говорил это специально, провоцируя на определенную реакцию. Дитриху хотелось соревнования. Добавить в гонку за наследство дополнительного азарта. – Я не отдам тебе баронский титул, – скрестив руки на груди, ответил ему. – Даже не надейся. Что же касается моего вкуса, это ты правильно заметил. В крайнем случае – отверну к стенке.

– Надеюсь, она хотя бы симпатичная? – выдрал из мыслей голос братца. – Не хотелось бы постоянно отворачивать ее лицом к стенке, работая над продолжением рода. – Дитрих! – осуждающе протянул отец. – Не при матери же! – А что я такого сказал? – Братец возмущался удивительно наигранным образом. – Это же ваша идея – сделать из меня и Клауса племенных жеребцов-аристократов. Заметьте, я даже почти не возражаю против этой жуткой идеи селекции, а всего лишь интересуюсь, какую кобылу подкинула мне судьба. Мстительный план мгновенно созрел в моей голове. Я потянулся к кейсу, щелкнул замками, вытащил оттуда самую провокационную фотографию, которую успел сделать в клубе, где работала русская, а после демонстративно медленно положил на стол перед братом и родителями. Дитрих пораженно присвистнул. Мать схватилась за сердце, отец нервно сглотнул. – Знакомьтесь, ваша будущая невестка, – с нескрываемым удовольствием протянул я, сам же сверлил снимок взглядом, чувствуя, как в штанах