Цитаты из книги «О чем думают растения?»

. К временам Дарвина уже было обнаружено немало растений, которые могли захватывать и переваривать небольших животных, таких как мыши и ящерицы. Вряд ли их можно назвать насекомоядными! Десятки видов были отнесены к насекомоядным растениям не потому, что все они охотились на насекомых, а потому, что в середине 1800-х гг. слова «хищный» или «плотоядный» считались слишком сильными для приложения к миру растений

Но как объяснить тот факт, что росянка никогда не высвобождает насекомое, пока не убьет и не переварит его? И почему листья вновь открываются почти сразу, если в них попало что-то безвкусное или несъедобное

Линней был на вершине славы и не мог отказаться от догмы «упорядоченности природы», устанавливавшей взаимосвязь между всеми живыми существами и принятой всем научным сообществом. Эта догма в такой степени определяла его мировоззрение, что он отрицал очевидное и пытался подогнать свои наблюдения под господствовавшую теорию даже ценой искажения реальности. И по этой причине после долгих исследований и перед лицом неопровержимых доказательств, подтверждавших, что растение может захватывать и убивать насекомых, Линней отказался признать (и тем самым узаконить в глазах ученых) его хищную природу, поскольку такое поведение для растения было просто немыслимым.

Эллис считал, что росянка охотится на насекомых, а для Линнея это было всего лишь растение, автоматически реагирующее на прикосновение.

Способность растений улавливать минимальный градиент химических веществ в почве говорит о том, что вкусовое восприятие корней растений намного тоньше, чем у любых животных! Корни непрестанно пробуют почву в поисках «вкусных» питательных веществ, таких как нитраты, фосфаты или калий, которые они умеют идентифицировать даже в минимальном количестве. Откуда мы об этом знаем? Растения сами рассказывают об этом, выпуская намного больше корней в том направлении, где выше концентрация минеральных солей, и заставляют их расти вплоть до исчерпания всего обнаруженного запаса.

растений, как и у животных, восприятие запаха и вкуса тесно связано между собой. На практике за вкусовые ощущения у растений отвечают рецепторы химических веществ, которые растения используют в качестве пищи – тех веществ, которые они ищут в почве, когда исследуют ее при помощи корней. «Вкусы» растений в этом поиске оказываются не менее взыскательными, чем вкусы самых придирчивых гурманов. Возможно, такое сравнение вас рассмешит, но речь идет о том, что способность чувствительного человеческого нёба распознать минимальные ингредиенты в составе того или иного блюда не очень сильно отличается от способности корней растений идентифицировать бесконечно малые количества минеральных солей, распределенных в объеме нескольких кубических метров почвы.

Например, нам известен смысл молекулы метилжасмоната, которую многие растения испускают в состоянии стресса. Эта молекула несет очень четкий сигнал: «Мне плохо». Многие летучие соединения, которыми обмениваются растения, несут одну и ту же информацию, и забавно, что для передачи одинаковых сообщений совсем разные виды растений используют одни и те же слова. Конечно, это не означает, что существует некий универсальный язык всех растений. Скорее, это напоминает наличие множества языков с общим корнем: одни слова остались во всех языках, а другие являются специфическими для разных языков (и, следовательно, для разных видов растений).

Можно провести параллель между нашими сегодняшними знаниями и знаниями египтолога Жана-Франсуа Шампольона до 1822 г., когда он наконец смог расшифровать древнеегипетские иероглифы: мы подозреваем, что некоторые знаки (запахи) соответствуют определенным сообщениям, однако нам известна лишь небольшая часть всех летучих молекул, выделяемых растениями. Но больше всего расшифровку затрудняет тот факт, что сообщения могут быть связаны не с одной летучей молекулой, а с целым набором разных молекул, присутствующих в совершенно определенном соотношении. Короче говоря, даже в языке растений проглядывает определенная полифония, согласующаяся с их «неиндивидуальным» характером: их язык – не один голос, а множество голосов, что делает картину еще более заманчивой и интересной.

Но какую роль играют запахи в жизни растений? Растения используют «запахи» (т. е. биогенные летучие органические соединения, БЛОС) для получения информации о своем окружении и для общения друг с другом и с насекомыми. И это происходит постоянно (подробнее об этом мы расскажем в разделе «Общение между растениями и животными» в главе 4). Все издаваемые растениями запахи, например, запахи розмарина, базилика или солодки, эквивалентны конкретным сообщениям – это «слова» в мире растений, их лексикон. Миллионы различных химических соединений в языке растений выступают в роли сигналов, но мы знаем об этом очень мало. Нам известно, что каждое соединение передает точную информацию, такую как предупреждение о близкой опасности, сигнал для привлечения или отталкивания животных или какое-то другое сообщение. Конечно же, мы давно знаем, что все покрытосеменные (ангиоспермы, от греческих слов angeion — сосуд и sperma – семя) производят специфические запахи для общения с опыляющими их насекомыми. В таком случае речь идет о «частных» сообщениях, не

Обонятельная активность растений распределена по всему организму: представьте себе, что у нас не один нос, а миллионы крошечных носов во всем теле. От корней до листьев растения состоят из миллиардов клеток, на поверхности которых часто имеются рецепторы для летучих веществ, способных запускать серию информационных сигналов во всем организме.