Тон собственного голоса порадовал Джорджиану. Она говорила четко и уверенно, хотя внутренне вся трепетала. Если дворецкий ведет себя столь церемонно, какова же тогда его хозяйка? Джорджиана ждала, вздернув подбородок.

Дворецкий не трогался с места, оценивающе глядя на нее. Джорджиана почувствовала, как уверенность покидает ее, растворяется, подобно утреннему туману на солнце. Когда она совсем было решила, что он туговат на ухо и нужно повторить просьбу погромче, он довольно дружелюбно улыбнулся ей и с поклоном произнес:

– Соизвольте подождать в гостиной, мисс Хартли. Я немедленно извещу лорда Элтона.

Окрыленная успехом, Джорджиана уже перешагнула через порог, когда до нее дошел смысл сказанного. Она резко остановилась.

– Ах, но ведь я хочу поговорить с леди Элтон.

– Разумеется, мисс. Присядьте, прошу вас.

Повинуясь уважительному и интригующему тону безукоризненного дворецкого, Джорджиана позволила отвести себя в прекрасно обставленную комнату и села на стул. Удостоверившись, что она не желает прохладительного напитка, дворецкий с достоинством удалился.

Испытывая легкое головокружение, Джорджиана осмотрелась по сторонам. Внутреннее убранство Кэндлвик-Холла ничуть не уступало роскошному фасаду здания. Человек, занимавшийся обстановкой комнаты, был наделен превосходным вкусом и чувством стиля, ему удалось создать такую же, как и в саду, атмосферу спокойствия и безмятежности. Скользящий по комнате взгляд ореховых глаз Джорджианы остановился на висящей над каминной полкой картине большого размера, которой хозяева, судя по всему, очень гордились. Будучи дочерью художника, она не могла не восхититься полотном кисти Фрагонара, но была удивлена, что картина, на которой изображено много обнаженной женской плоти, выставлена на всеобщее обозрение. Джорджиана подумала, что частный кабинет явился бы куда более подходящим местом для подобного полотна, но тут же напомнила себе, что ей ничего не известно о причудливых вкусах английских аристократов. Одно не вызывало сомнений – этот Фрагонар действительно являлся выдающимся произведением искусства.

Мягкая цветовая гамма комнаты ласкала глаз и успокаивала сознание, помогала расслабиться. Улыбнувшись про себя, Джорджиана откинулась на спинку стула. Кэндлвик-Холл, похоже, создан специально для того, чтобы умиротворять страждущие души. Она благодарно вздохнула.

Три практически бессонных ночи давали о себе знать. Веки Джорджианы отяжелели и закрылись. Всего на мгновение.

– Вас хочет видеть молодая леди, милорд.

Доминик Риджли, пятый виконт Элтон, окинул дворецкого внимательным взглядом голубых глаз. На полированной поверхности стола красного дерева немым свидетельством недавнего плотного завтрака стояла посуда и лежали приборы, потесненные, однако, в сторону, чтобы освободить место стопке писем, одно из которых его светлость держал в руке.

– Прошу прощения?

– Вас хочет видеть молодая леди, – невозмутимо повторил дворецкий. На его лице при этом не дрогнул ни единый мускул.

Лорд Элтон удивленно вскинул черные брови. Черты его лица сделались более суровыми, а взгляд голубых глаз – ледяным.

– Дакетт, вы сошли с ума?

Подобный вопрос, да еще и заданный столь высокомерным тоном, поверг бы большинство слуг в состояние полнейшего ужаса и заставил бы нечленораздельно оправдываться, но Дакетт был наделен безграничным чувством собственного достоинства и знал к тому же нынешнего лорда Элтона еще с колыбели.

– Разумеется, нет, – с едва заметной улыбкой произнес он.

Такой ответ, похоже, успокоил лорда Элтона. Он озадаченно посмотрел на своего дворецкого, затем нахмурился:

– Итак?

Дакетт поспешил объясниться:

– Похоже, молодая леди находится в затруднительном положении, и ей требуется помощь, милорд. Она явно чем-то расстроена и желает видеть леди Элтон. Я счел за лучшее не прогонять ее прочь. Ее зовут мисс Хартли.

– Хартли? – Черные брови лорда Элтона поползли вниз. – Но ведь в соседнем поместье нет никаких мисс Хартли, так ведь?

Прочтя появившееся на лице его светлости удивление, Дакетт снисходительно пояснил:

– Я слышал, что последние несколько дней дочь мистера Джеймса Хартли гостит в Хартли-Плейс. Полагаю, она прибыла с континента.

– И жила с этим ужасным Чарльзом? Бедная девушка.

– Именно, милорд.

Лорд Элтон наградил Дакетта подозрительным взглядом.

– Вы сказали, что она расстроена. Это ведь не означает, что она рыдает или, того хуже, готова вот-вот упасть в обморок?

– О нет, милорд. Мисс Хартли прекрасно владеет собой.

Его светлость нахмурился еще сильнее.

– Почему же в таком случае вы решили, что она расстроена?

Дакетт слегка покраснел.

– Я понял это по ее рукам, милорд. Она с такой силой сжимала ручку своего ридикюля, что побелели костяшки пальцев.

Впечатленный проницательностью дворецкого, лорд Элтон откинулся на спинку стула и с отсутствующим видом положил письмо, которое держал в руке, поверх стопки. Потом снова поднял голову.

– Полагаете, мне стоит с ней встретиться?

Дакетт посмотрел в глаза хозяину. Вопрос был предельно ясен. Любой, кто знаком с лордом Элтоном, тут же догадался бы о том, что дело носит чрезвычайно деликатный характер. Для леди считалось совершенно неподобающим находиться наедине с джентльменом без присмотра другой леди, да еще и дома у вышеупомянутого джентльмена. Консерватор вроде Дакетта ни за что бы подобного поведения не одобрил. Ситуация становилась еще более сомнительной, учитывая, что джентльменом является лорд Доминик Элтон. Но Дакетт был весьма проницательным человеком. Мисс Хартли явно попала в беду и пребывает в смятенных чувствах, а его светлость может помочь ей. Какие бы слухи ни ходили о его репутации, с ним она будет в полной безопасности. Она слишком юна, совсем почти девочка, и вообще не в его вкусе. Откашлявшись, Дакетт, объявил:

– Несмотря на… э-э-э… общепринятые правила поведения, милорд, я действительно считаю, что вам стоит с ней встретиться.

Вздохнув, лорд Элтон встал из-за стола во весь свой шестифутовый рост и потянулся. Отвернув обшлага рубашки, он надел темно-синий сюртук, подчеркивающий его широкие плечи, и, посмотрев на Дакетта, предупреждающе погрозил ему пальцем.

– Если разразится скандал, старина, это будет целиком на вашей совести.

Усмехнувшись, дворецкий распахнул дверь для хозяина.

– Как скажете, милорд. Леди ожидает в гостиной.

Бросив последний взгляд на Дакетта, лорд Элтон вышел и зашагал через холл.

Джорджиане приснился тревожный сон, в котором она превратилась в одну из нимф с полотна Фрагонара. Вместе со своими безымянными сестрами она беспечно резвилась на лесной опушке. Прохладный ветерок обдувал ее обнаженную кожу. Внезапно она поняла, что за ней кто-то наблюдает, и резко остановилась. Густо покраснев, она осмотрелась по сторонам, но никого не обнаружила, однако чувство постороннего присутствия лишь усилилось. Она открыла глаза.

И удивленно уставилась в чьи-то глаза небесно-голубого цвета.

Мгновение спустя Джорджиана осознала, что эти глаза принадлежат мужчине. Она задержала дыхание, не вполне уверенная, грезит ли еще или уже проснулась. Наблюдающий за ней мужчина, во взгляде которого светилось неприкрытое восхищение, показался ей божеством, еще более волнующим, чем ее эротический сон. Он был широкоплеч, высок, худощав и мускулист, с четко очерченными чертами лица, что особенно нравится художникам. Его густые черные волосы, ниспадающие волнами, несколько смягчали решительный квадратный подбородок. Плотно сжатые губы хранили намек на улыбку, а ярко-голубые глаза в обрамлении ресниц, слишком длинных и густых для мужчины, смотрели с интересом.

– О!

Это был самый связный ответ, который Джорджиана могла дать.

Прекрасное видение улыбнулось ей, заставив ее сердце встрепенуться в груди.

– Вы так мирно спали, что мне не хотелось будить вас.

Глубокий теплый тон его голоса окутал Джорджиану, точно бархатное покрывало. Она с трудом выпрямилась, принуждая свой разум и тело к работе.

– Мне… мне очень жаль. Я, должно быть, задремала. Я ожидала леди Элтон.

Джентльмен отступил на шаг и элегантно оперся рукой о каминную полку, поставив одну обутую в сапог ногу на решетку. При этом он не сводил с лица Джорджианы голубых глаз, приводя ее в смущение.

– Очень жаль вас разочаровывать, – с улыбкой произнес мужчина, показывая, что на самом деле ему ни капельки не жаль. – Позвольте представиться. Лорд Доминик Элтон, всецело к вашим услугам. – Сверкая глазами, он отвесил ей поклон. – Увы, я еще не женат, поэтому никакой леди Элтон не существует.

– Ах, какая жалость!

Страдальческий тон ее голоса удивил Доминика. Он не привык слышать подобные заявления из уст красивых молодых женщин. Его губы изогнулись в усмешке, в глазах вспыхнули веселые искорки.

– Действительно.

Доминик тут же поймал на себе испуганный взгляд ее ореховых глаз. Девушка, похоже, так и не поняла, сколь двусмысленно выразилась, и Доминик отказался от намерения просветить ее на этот счет. Давая оценку ее состоянию, Дакетт ничуть не ошибся. Хотя она и сидела спокойно, а не билась в истерике, как поступило бы на ее месте большинство женщин, Доминик не сомневался, что гостья действительно пребывает в смятении и не знает, что делать. Об этом свидетельствовало выражение ее огромных ореховых глаз. Доминик ласково улыбнулся:

– Насколько я могу судить, у вас имеется какая-то проблема. Возможно, я сумею помочь?

Этот вежливый вопрос взволновал Джорджиану. Как же ей все объяснить мужчине?

– Э-э-э… не думаю…

Девушка встала со стула, крепко прижимая к себе ридикюль, и тут ее взгляд снова упал на висящего на стене Фрагонара. Она замерла на месте. Что за мужчина, да еще и холостяк к тому же, станет помещать столь скандальное полотно в гостиной на всеобщее обозрение? Испугавшись собственных соображений по этому поводу, Джорджиана могла думать только о бегстве.

Она и не подозревала, что все ее мысли отчетливо отражаются у нее на лице, и стоящий перед ней искушенный джентльмен без труда читает их. Опыт подсказывал Доминику, что нужно позволить девушке уйти, тем самым покончив с этим делом, но некий причудливый и совершенно неожиданный порыв подстрекал узнать историю этой восхитительной крошки, волею судьбы оказавшейся на пороге его дома. Кроме того, ему совсем не понравилось ее предположение о том, что он не в состоянии ей помочь. Выпрямившись в полный рост, он пронзил ее суровым взглядом.

– Дорогая мисс Хартли, надеюсь, вы не собираетесь заявить, что… сомневаетесь в моей способности оказать вам содействие… даже не посвятив меня в суть проблемы.

Джорджиана удивленно заморгала. Именно это она и намеревалась сказать. Чувствуя, что земля уходит у нее из-под ног, она пыталась придумать благовидный предлог для немедленного ухода.

Лорд Элтон снова улыбнулся. Удивительно, но прежде ей никогда не доводилось встречать человека, чья улыбка согревала бы ее так, как его.

– Прошу вас, присядьте, мисс Хартли. Не хотите ли выпить чего-нибудь освежающего? Нет? Тогда поведайте мне, в чем заключается ваше затруднение. Меня не так-то легко шокировать, даю слово.

Посмотрев в его голубые светящиеся невинностью глаза, Джорджиана снова села на стул и задумалась, как ей дальше поступить. Если она уйдет, не попросив лорда Элтона о помощи, то где сможет ее получить? Что еще более важно, где сейчас находится Чарльз? Эта мысль заставила ее начать говорить:

– Вообще-то я хотела попросить совета, что мне делать, оказавшись в… в подобной ситуации. – Джорджиана замолчала, гадая, насколько детальным должно быть ее объяснение.

– Что за ситуация? – мягко уточнил его светлость, побуждая ее продолжать.

Потребность рассказать кому-то о том, что ее волнует, была столь сильна, что Джорджиана, мысленно пожав плечами, решила забыть об осторожности.

– Я недавно вернулась в Англию с континента. Последние двенадцать лет я жила в Италии со своим отцом, Джеймсом Хартли. Несколько месяцев назад он скончался, и я осталась на попечении дяди, Эрнеста Хартли.

Джорджиана подняла голову. На лице лорда Элтона было написано сочувствующее выражение. Он ободряюще кивнул ей, и, сделав глубокий вдох, она продолжила:

– Я немедленно приехала в Англию, так как… не хотела оставаться в Италии. По прибытии в Хартли-Плейс я узнала, что дядя умер через месяц или около того после моего отца. Теперь поместье принадлежит кузену Чарльзу.

Джорджиана замялась.

– Смею заметить, что я поверхностно знаком с Чарльзом Хартли и не считаю, что молодой леди вроде вас безопасно находиться с ним под одной крышей, – холодным отрешенным голосом произнес лорд Элтон, заставив Джорджиану покраснеть.

Заметив румянец на ее щеках, Доминик понял, что недалек от истины.

Не сводя глаз с неразожженного камина, Джорджиана с трудом продолжила:

– Мне неловко говорить об этом, но у Чарльза, похоже, возникла навязчивая идея. В общем, – добавила она, отчаянно подбирая слова, – он пытался силой заставить меня стать его женой. Я покинула его дом сегодня на рассвете.

Подняв голову, она встретилась взглядом с его светлостью.

– В Англии у меня нет никого, к кому я могла бы обратиться за помощью, милорд. Я надеялась спросить у вашей жены совета о том, как мне быть дальше.

Доминик внимательно смотрел в лицо девушки с большими доверчивыми ореховыми глазами. Почему-то он уже знал, что поможет ей. Не обращая внимания на внутренний голос, нашептывающий, что это сущее безумие, он поинтересовался:

– У вас имеются собственные соображения на этот счет?

– Ну, я подумывала о том, чтобы отправиться в Лондон. Возможно, сумею устроиться компаньонкой к какой-нибудь пожилой леди.

Доминик чуть было не содрогнулся, но сумел подавить этот порыв. Этому восхитительному созданию никогда не устроиться на подобную работу, подумал он. Джорджиана сплетала и расплетала пальцы, сосредоточив на них свое внимание, и Доминик воспользовался моментом, чтобы как следует ее рассмотреть. Ее серое платье сидело великолепно, обрисовывая восхитительную грудь, юную, высокую, упругую. Ее кожа имела персиково-сливочный оттенок. Так как мисс Хартли сидела, он не мог оценить ее ноги, но, судя по маленьким ступням, они, должно быть, длинные и стройные. Платье скрывало ее талию, зато подчеркивало изгиб бедер. Если Джорджиана Хартли попадет в Лондон, нетрудно догадаться, где она в конечном итоге окажется. Такой исход Доминику был совсем не по вкусу. Девушка снова посмотрела на него чистосердечным взглядом.

– У меня есть собственные горничная и кучер. Возможно, это зачтется в мою пользу.

В ее пользу? Компаньонка с собственной горничной и кучером? Доминик сумел сохранить непроницаемое выражение лица. Не было смысла сообщать ей, сколь нелепы ее идеи, так как компаньонкой ей все равно не быть. Во всяком случае, раз уж он берется за дело. Жизнь компаньонки, влачащей жалкое существование – она не является ни прислугой, ни членом семьи, – совсем не подходит для мисс Хартли.

– Мне нужно подумать, что я смогу предпринять в вашем случае. Поспешное решение редко оказывается удачным. Я всегда предпочитаю прежде все тщательно обмозговать, а уж потом действовать, ведь пути назад не будет.

«Ты только послушай себя!» – кричал его внутренний голос.

Доминик мягко улыбнулся:

– Предлагаю вам часок-другой провести в обществе моей экономки, пока я взвешу возможные варианты. – Его улыбка стала еще шире. – Поверьте мне, этих вариантов несколько.

Джорджиана недоуменно заморгала, не вполне уверенная, как понимать его слова. Ей оставалось лишь надеяться, что она не прыгнула из огня в полымя. Но ведь его светлость намерен препоручить ее заботам своей экономки, что едва ли соответствовало образу, возникшему в ее воображении. Однако имелась и еще одна проблема.

– Чарльз, возможно, станет меня преследовать.

– Уверяю вас, что у меня Чарльз точно не будет вас искать. Сомневаюсь также, что он осмелится последовать за вами в Лондон. Здесь вы в полной безопасности. – Повернувшись, Доминик дернул шнур колокольчика и успокаивающе улыбнулся Джорджиане. – Мы с Чарльзом, видите ли, не особо ладим.

В комнате воцарилось молчание. Пока мисс Хартли изучала свои руки, Доминик изучал саму мисс Хартли. Она казалась очень милой девушкой, но слишком нежной и скромной на его вкус. Леди, попавшая в беду, – Дакетт не ошибся на этот счет. Доминик рассудил, что ему в самом деле следует ей помочь. Издержки при этом будут минимальными, да и времени много не займет, зато, возможно, станет неплохим развлечением. Помимо всего прочего, это предприятие даст ему возможность позлить Чарльза Хартли, что само по себе было неплохо. Решительно заглушив внутренний голос, призывающий вспомнить о самозащите, Доминик продолжил задумчиво рассматривать мисс Хартли.

Тут открылась дверь, и Джорджиана медленно поднялась со стула. Раздался голос дворецкого:

– Милорд?

Доминик повернулся:

– Дакетт, попросите миссис Лэнди зайти к нам.

– Конечно, милорд.

Дворецкий с поклоном удалился. На его губах при этом играла довольная улыбка.

Время в обществе миссис Лэнди Джорджиана провела очень приятно. Эта по-матерински заботливая женщина пришла в ужас, услышав о ее тяжелом положении, и всполошилась еще больше, узнав, что Джорджиана даже не завтракала. Подкрепившись кексами с джемом и дымящимся кофе и получив заверение, что и о ее слугах тоже позаботятся, Джорджиана вернулась в гостиную, готовая к разговору с лордом Элтоном. Она пребывала в полной уверенности, что джентльмен, у которого экономкой служит женщина вроде миссис Лэнди, не может оказаться негодяем.

Джорджиана приветливо улыбнулась дворецкому, который больше не казался ей устрашающим, и прошла в дверь, придержанную им для нее. Лорд Элтон ожидал ее, стоя у камина. Он поднял голову и улыбнулся. Джорджиану снова поразило осознание того, как он красив. Его окружала едва различимая аура глубокой притягательности, не имевшая ничего общего с манерой одеваться, но проистекавшая скорее из его улыбки и искр, пляшущих в его восхитительных глазах.

В ответ на ее реверанс он вежливо кивнул и жестом указал на стул. Сев, Джорджиана принялась расправлять юбки, радуясь, что надела сегодня одно из самых модных своих платьев, сшитое из серого кашемира и с отделкой из дорогого итальянского кружева. На ее плечах красовалась белая льняная косынка. Устроившись поудобнее, девушка подняла голову и выжидающе взглянула в смуглое лицо его светлости.

Казалось, целую минуту он смотрел на нее, но думал о чем-то совершенно другом. Потом, неожиданно откашлявшись, поинтересовался:

– Сколько вам лет, мисс Хартли?

– Восемнадцать, милорд, – с готовностью отозвалась Джорджиана, решив, что он прикидывает, какой род деятельности лучше подойдет для ее возраста.

Восемнадцать. Отлично. Самому Доминику было тридцать два года. Слава богу, она слишком юна. Значит, именно джентльменский инстинкт побудил его помочь ей. Мужчинам его возраста не подобает вожделеть вчерашних школьниц. Доминик изобразил заученную улыбку.

– Принимая во внимание, что лет вам совсем немного, должен сразу предупредить – на поиски подходящего места потребуется какое-то время. Предложения о работе на деревьях не растут, сами понимаете. – Он говорил с ней подчеркнуто покровительственным тоном. – Размышляя о том, какая леди из моего окружения сможет оказаться вам наиболее полезной, я вспомнил, что моя сестра, леди Уинсмер, не раз говорила мне, что ей нужно чем-то себя занять.

Это, по крайней мере, было правдой. Хорошо зная Беллу, лорд не сомневался, как обрадуется она развлечению в лице очаровательной мисс Джорджианы Хартли.

Джорджиана внимательно всматривалась в лицо лорда Элтона. Его взвешенные слова казались вполне логичными, но покровительственный тон голоса задевал ее. Она ведь уже не ребенок.