Глава 3

Роберт вышел из шлюпки на шаткий причал, сколоченный из старых брусьев, скрепленных между собой виноградной лозой. Так лучше, чем заходить на мелководье, подумал он. А для того чтобы быстро выполнить свое задание, это определенно лучше, чем заходить в главный порт.

Несколько часов назад с обычной для этих мест стремительностью на поселение опустилась ночь. К тому времени «Трайдент» уже пришвартовался, но Роберт нарочно медлил, дожидаясь, когда уляжется вечерняя суета, и только потом, спустив на воду шлюпку, поплыл к берегу.

Он устремил внимательный взгляд в темноту, черневшую за полоской светлого песка, и заметил нескольких человек, которые, несмотря на все предосторожности, могли видеть, как он вышел на причал. Старик с бутылкой в руке развалился на пороге ветхой хижины, молодой парень, сидя на стуле, хмуро осматривал сети, какие-то женщины и дети мелькали в темноте, словно призраки. Никто из них, похоже, не обращал на него особого внимания.

Несомненно, они знали, что лучше не смотреть слишком пристально на таких людей, как Роберт и его команда, – на белых мужчин, сошедших на берег под покровом темноты, да еще и вдали от огней поселения.

Он обменялся несколькими тихими словами с четырьмя матросами, которых выбрал себе в сопровождающие, после чего они взяли его багаж и, не говоря ни слова, быстро пошли от так называемого причала в сторону маленькой рыбацкой деревушки, теснившейся вокруг небольшой бухты, в стороне от гавани Кру-Бей – главного порта Фритауна.

Роберт первым шагал по глубокому песку. В том месте, где песок уступил место более твердой почве, а пышные пальмы создавали озерцо черной темноты, он остановился и подождал остальных.

Когда они поравнялись с ним, он бросил взгляд назад туда, где его шлюпка, рассекая небольшие волны, уверенно отходила от берега. Сам «Трайдент» казался какой-то неопределенной темной тенью, которая, слегка покачиваясь, парила над темной поверхностью воды в отдалении от бухты.

Трое мужчин остановились рядом с ним. Кивком приказав им следовать за собой, он поправил висевший на плече брезентовый мешок и пошел в сторону поселения.

Шагая по тропинке, Роберт уверенно двигался в западном направлении, лавируя между ветхими хижинами трущобных кварталов, окружавших поселение, словно кружево на подоле нижней юбки.

Всех своих офицеров Роберт оставил на корабле, поскольку они не смогли бы незаметно смешаться с жителями поселения, как те четверо, которых он взял с собой. Бенсон, Харрис, Фуллер и Коулман – простые, но опытные матросы, на которых в этом поселении никто не посмотрел бы дважды. Кроме того, все четверо были хорошими бойцами, готовыми к любым неожиданностям, как на море, так и на суше. Роберт подозревал, что для той миссии, которая ему предстояла, эти качества могли очень даже пригодиться.

Второму человеку в его команде лейтенанту Джордану Латимеру все это не понравилось, как и штурману корабля Херли, и старшине-рулевому Миллеру, но они держали язык за зубами. Они привыкли всегда быть рядом с ним, и то, что на этот раз он выбрал других, ясно давало понять, что эта миссия совсем не такая, как все остальные, которые часто предполагали посещение элегантных гостиных, а иногда и балов.

Роберт оставил своих офицеров следить за кораблем и поддерживать его в готовности отплыть по первому приказанию. Он велел, как только шлюпка вернется назад, воспользоваться отливом и отойти подальше от берега в залив на такое расстояние, чтобы оттуда они могли видеть этот хлипкий причал в подзорную трубу, но так, чтобы всем было ясно, что они не намерены ни во что ввязываться и никому не угрожают.

Остановившись, Роберт бросил взгляд назад, чтобы удостовериться, что шлюпка дошла до «Трайдента» и он начал отходить в сторону моря, но листья пальм, стоявших вдоль берега, и темные тени домов деревушки с их покрытыми пальмовыми листьями крышами закрывали обзор.

Матросы топтались у него за спиной. Роберт повернулся и пошел дальше.

Он уже бывал во Фритауне, и, хотя не слишком хорошо помнил географию поселения, этого оказалось достаточно, тем более что Деклан и Эдвина провели не один час, описывая разные районы города, какими они их запомнили. В результате, даже не имея ничего похожего на точную карту, Роберт достаточно хорошо представлял себе, куда он идет, а пульс живой жизни городских улиц уверенно вел его вперед.

Теперь они вошли в само поселение, на территорию с четко различимыми контурами улиц – хотя их мостовые представляли собой просто утоптанную землю – и направились в сторону ближайшей границы торгового квартала. Здесь, начиная от Уотер-стрит и до самого берега, располагались лавки торговцев, склады, постоялые дворы и таверны, предлагавшие путешественникам свои услуги самого разного толка.

Роберт остановился посреди темной улицы, которая в одну сторону вела к Уотер-стрит, а в другую к пристани, которой пользовались местные рыболовецкие суда. Оглядевшись по сторонам, он посмотрел на своих людей:

– Давайте посмотрим, нет ли здесь постоялого двора. Подойдет такой, где останавливаются купцы. Мне нужно, чтобы он был не очень далеко от этого места. Встречаемся здесь минут через десять.

Матросы кивнули в ответ и разошлись по этой и соседним улочкам. Роберт пошел в сторону Уотер-стрит, но не нашел ничего, кроме магазинов и контор.

Он уже шел назад, к тому месту, где должен был встретиться с остальными, когда с боковой улочки, ведущей от гавани, вынырнул Бенсон.

Он поравнялся с Робертом.

– Там, чуть подальше есть неплохое маленькое местечко, кэп… сэр. – Бенсон махнул головой в сторону улочки, с которой вышел. – Мы могли бы устроиться там.

Роберт остановился.

– Давай посмотрим, что скажут остальные.

Один за другим вернулись трое других. Харрис нашел еще один постоялый двор, но сомневался насчет его качества.

– Мне показалось, там все слишком обшарпанное и выглядит как-то подозрительно. Мы ведь хотим выглядеть респектабельно, верно?

Роберт кивнул и махнул головой в сторону боковой улочки.

– Давайте посмотрим то, что нашел Бенсон.

То, что нашел Бенсон, идеально удовлетворяло всем их потребностям. Этот маленький скромный постоялый двор, расположенный всего в нескольких шагах от улицы, выходившей на Уотер-стрит, держала крепкая пара средних лет, которая действительно очень тщательно следила за безопасностью и могла предложить своим гостям определенную степень приватности.

Представившись торговцем, приехавшим в поселение, чтобы узнать, какие товары из этого региона могли заинтересовать покупателей из Европы и Америки, Роберт снял три достаточно большие комнаты, одну для себя, две другие для своих спутников.

Моряки знали, как вести себя в предписанной им роли его помощников, поэтому они вежливо поклонились хозяйке и порадовали хозяина тем, что отказались от его предложения отнести наверх их багаж.

Заверив хозяйку, что они не хотят доставлять ей проблем с приготовлением еды в столь поздний час, Роберт взял у хозяина зажженную свечу и вслед за своими людьми пошел наверх по чисто вымытой деревянной лестнице.

Его комната была скромной, но опрятной, с кроватью чуть шире детской, застеленной довольно приличным бельем, и тонкой сеткой над видавшим виды матрасом, закрепленной вверху на металлическом кольце. Кроме того, в комнате стоял простой письменный стол и единственный стул с прямой спинкой. Роберт быстро распаковал свою немногочисленную одежду и другие вещи, которые взял с собой, и бросил парусиновый мешок в узкий шкаф.

Обсудив обстоятельства дела с Декланом и Эдвиной, он решил не швартоваться в порту, а войти в поселение пешком и постарался придумать себе такой род занятий и цель приезда, которые позволяли бы держаться подальше, а главное – не попадаться на глаза никаким представителям местных властей и еще дальше держаться от здешнего общества.

Деклан уехал отсюда всего несколько недель назад, и слишком многие могли бы заметить фамильное сходство между ними. У Роберта были более темные волосы, и черты его лица отличались большей суровостью, чем у Деклана, но у обоих были голубые глаза, да и во многом другом их внешность имела много общего. Эдвина сразу сказала, что, даже если люди не узнают его имени, они наверняка поймут, что перед ними один из Фробишеров.

Приезд Деклана в поселение объяснялся тем, что они с Эдвиной совершали свадебное путешествие. И если такое объяснение выглядело достаточно естественным, чтобы не вызвать никаких подозрений, то появление месяцем позже второго Фробишера определенно заставило бы любого злодея, связанного с властями, насторожиться.

К счастью, Роберт не имел ничего против того, чтобы терпеть некоторые лишения – именно так это выглядело по сравнению с теми условиями, к которым он привык, выполняя свои предыдущие миссии. То, что он представился торговцем, означало, что он не обязан никуда ходить с визитами, как подобает джентльмену, дипломату и капитану, и не обязан ни с кем любезничать. Он мог просто заниматься своим делом, а именно немедленно приступить к поискам лагеря, где держали рабов, и, обнаружив его, отправиться назад в Англию.

С этими мыслями Роберт спустился вниз. Матросы ждали его у входной двери. Он кивнул, и все вышли на улицу.

Остановившись на узком крыльце, тянувшемся вдоль фасада дома, Роберт вглядывался в темноту и вслушивался в отдаленные хриплые голоса, доносившиеся, без сомнения, из таверн, примыкавших к порту. Потом, повернувшись спиной к гавани, он поднял глаза в сторону притихших к этому часу улиц, которые поднимались вверх по склону Тауэр-Хилл.

Там стояла тишина.

– Настало время изучить местность. – Усмехнувшись, он взглянул на своих людей и кивнул в сторону притихших кварталов: – Давайте-ка прогуляемся. – В этот ночной час они могли дойти до самого форта Торнтон, а потом вернуться и по Уотер-стрит пройти через самое сердце торгового квартала.

Они спустились с крыльца и, быстро пройдя по своему переулку, вышли на улицу, ведущую в сторону Уотер-стрит. Потом пересекли главную артерию поселения и стали подниматься вверх по тихим жилым улицам, слабо освещенным тусклыми огнями фонарей.

Они вышли не для того, чтобы подышать воздухом. Каждый внимательно вглядывался в окружающие улицы, делая в уме какие-то пометки и время от времени бросая взгляд вниз на поселение и лежавшую за ним гавань.

Роберт шагал впереди всех, спрятав руки в карманы.

– Порт мы оставим напоследок.

Именно там таилась самая большая опасность для него и его людей – опасность быть узнанными. Но к тому времени все, кто еще достаточно трезв, чтобы доверять собственным глазам, разойдутся по своим хибарам, а те, кто останется, не будут представлять реальной угрозы.

Когда они добрались до форта и примыкавшим к деревянному забору караульным помещениям, все четверо ушли в тень, стараясь не попасть в поле зрения часовых, стоявших на освещенной факелами площадке перед воротами.

– Одному Господу известно, как они надеются кого-нибудь увидеть, когда сами стоят на свету, – буркнул Коулман.

– Ну да, они увидят, – отозвался Фуллер. – Как раз в тот момент, когда будет уже поздно.

Роберт усмехнулся в ответ на их язвительные замечания. Даже несмотря на то, что его люди не служили на флоте, они с презрением моряков смотрели на тех, кто служит на земле.

Спускаясь с холма, Роберт с удовлетворением отметил, что день прошел не зря. К тому времени, когда они вернутся в свои постели, у них уже будет четкое представление о поселении, чтобы действовать дальше.

Достаточное, чтобы уже завтра заняться собственно расследованием.

Постоялый двор был вполне надежным убежищем. Церковь Ундото и таверна, куда любил заходить старый моряк Сэмпсон, располагались чуть дальше за холмом, и им не составляло никакого труда дойти туда с постоялого двора.

Трущобы, где жила жрица Лашория, находилась в том же направлении, но дальше от центра поселения.

Сейчас, когда они неторопливо шли по Уотер-стрит, подмечая по пути расположение магазинов и контор, Роберт перебирал в уме тех, кто мог бы ему помочь: Лашория, Сэмпсон и Бабингтон. Из этих троих Бабингтон был последним, к кому бы он обратился. Он знал Бабингтона лучше, чем Деклан, их пути пересекались несколько раз. Бабингтон был тертый калач, и его проницательность представляла тем большую опасность, что скрывалась под внешней мягкостью. Этим он походил на самого Роберта. По мнению Роберта, Бабингтон оказался недооценен своей собственной семьей. Он пропадал здесь зря, в основном играя роль няньки при Маколее, который, как известно, не нуждался и не принял бы ничьей помощи.

Возможно, Бабингтон мог стать ценным союзником, но попытка его привлечь, не зная его личных пристрастий, могла оказаться большой ошибкой. Роберт не собирался открывать ему никаких подробностей, относящихся к своей миссии, таких как предположение, что исчезновение людей связано с разработкой алмазных копей, пока Бабингтон сам не расскажет ему о своих связях и интересах в этом регионе.

Учитывая, что обращение к Бабингтону могло оказаться делом непростым, Роберт решил начать с Сэмпсона. Поскольку Деклан и Эдвина считали, что к Лашории лучше всего идти вечером, он начнет свой день с разговора с Сэмпсоном, а потом посмотрит, куда это его приведет.

Задумавшись, Роберт какое-то время машинально шел за своими людьми, а когда сосредоточился, то обнаружил, что они обходят вокруг портового управления.

Моряки остановились у лестницы, спускавшейся к самому управлению, и, глядя на Роберта, дождались, пока он поравняется с ними.

Слева от них возвышалось здание портового управления, тянувшееся до самой гавани. Пока там не было ни одного фрегата британского флота, все они, видимо, ночевали где-то в другом месте. Роберт изучил длинный ряд стоявших на якоре торговых судов, медленно покачивавшихся вверх-вниз на тихой воде.

– В порт не пойдем.

Слишком опасно, многие капитаны торговых судов знали его в лицо.

Роберт посмотрел вперед на центральную набережную и ряд домов, стоявших лицом к ней. Большую часть из них занимали административные учреждения, различные агентства, дом начальника порта и тому подобное. Отсюда звуки шумного веселья, доносившиеся с улочек и переулков, расположенных позади набережной, были слышны уже не так громко. На самой набережной не было ни одной таверны, выходившей фасадом к воде.

Роберт стал спускаться по лестнице.

– Пойдем вдоль набережной до самого конца. Так мы сможем выйти к нашему постоялому двору.

А завтра он начнет искать следы работорговцев. Чем скорее он это сделает, тем раньше узнает, где прячется их лагерь. А потом он отправится в Лондон и займется поисками жены.

Роберт подумал, что так, наверно, происходило с большинством мужчин, но какая-то значительная часть его существа инстинктивно старалась даже не задумываться об этом. И все же, шагая сквозь влажную темноту ночи, он поймал себя на том, что осторожно, исподволь уже начал спрашивать себя и фантазировать, какой должна быть его идеальная жена.