К ЧЁРТУ! Вот тринадцатая глава. На дворе двадцать первый век. С какой стати я должен идти на поводу у всяких дурацких суеверий? Я самостоятельный и прогрессивный член общества! Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить.
Они успевают сделать несколько шагов, а потом… бум, трах, бах!
Бен стрелой устремляется вперёд и увлекает за собой бабульку. В страхе сжимая поводок, она летит вслед за псом, даже не касаясь земли, – словно нелепый воздушный змей. Давай, бабуля, давай!
Сверкая вставной челюстью, она бормочет и бормочет, словно цитирует какие-то старые фильмы:
– Святые угодники! Борода Христова! Акуна матата! Господи помилуй! Кавабанга! Чёрный Козёл Лесов с Тысячью Младых!
(Ладно, последнее я добавил от себя, но я по глазам видел, что она хочет это сказать.)
Я не могу тянуть достаточно сильно, а то собака порвётся или, хуже того, старушка лишится руки. Конечно, с неё станется отделать меня оторванной конечностью, но не похоже, чтобы эта леди обладала способностью к регенерации. Так что я стараюсь действовать мягко – не мой конёк, сами понимаете.
– Отпустите!
– Сами отпустите!
– Нет, вы!
Как только я вновь обретаю способность видеть, всю учтивость с меня как рукой снимает.
– Давайте сюда шавку!
Бабулька уже несётся к двери со скоростью Усэйна Болта.
– О нет! Простите! Всё в порядке? Я не хотел вас напугать! Просто…
Старушка встаёт в какую-то абсурдную боевую стойку для пенсионеров. На мгновение мне кажется, что это она сейчас превратится в монстра.
Туше. – Я вспоминаю об авансе, который мне выдала Джейн, и решаю коснуться ещё одной скользкой темы. – Раз уж мы тут шутки шутим о моей смерти, может, слегка поднимем мне жалованье? Ты ведь не хочешь, чтобы меня переманили другие заказчики?
– Нет.
– Нет, не хочешь?
– Нет, не поднимем.
К твоему сведению, предпоследняя операция обернулась потерей моего личного сустава!
Она прикрывает глаза:
– …и твою поразительную способность на голубом глазу открещиваться от любых последствий…
– У меня карие глаза! Обидно что ты не помнишь такие вещи!