Британское правительство с негодованием отказалось рассматривать вопрос о предоставлении самоуправления заокеанским колониям, и американцы начали готовиться отстаивать свои права с оружием в руках. Главные арсеналы колонистов находились в массачусетских городках Лексингтон и Конкорд. Подозревая о мятежных намерениях населения, командующий британским военным гарнизоном в Бостоне решил захватить эти склады оружия, пока бунтовщики не пустили его в ход. Об этих планах случайно узнал житель Бостона Пол Ревир (1735–1818). Он был сугубо штатским человеком, серебряных дел мастером, но в ночь на 18 апреля 1775 г. в нем проснулся истинный герой. Оседлав коня, он проехал по городкам к северу от Бостона, предупреждая жителей о грозящей опасности. Благодаря Ревиру (его подвиг был воспет американским поэтом Генри Лонгфелло в стихотворении «Скачка Пола Ревира») бунтовщики успели подготовиться к встрече с королевскими войсками. Ревир стал национальным героем, и до сих пор в Бостоне сохранился его дом, превращенный в музей. Когда 19 апреля солдаты в красных мундирах прибыли в Лексингтон, местные ополченцы отказались покинуть арсенал, и регулярные войска прибегли к оружию. От их пуль погибли восемь человек, еще несколько получили ранения. Выстрелы в Лексингтоне стали началом ожесточенной войны между колониями и метрополией.

После расстрела непокорных в Лексингтоне британский отряд направился к Конкорду, куда уже дошли известия о кровопролитии. Местные жители набросились на солдат с такой яростью, что те дрогнули и с позором отступили к Бостону, потеряв около 70 человек убитыми и более 200 человек ранеными. Наступило короткое затишье, но все понимали, что скоро грянет буря: метрополия не могла оставить безнаказанной дерзость, проявленную ее заокеанскими подданными.

По всем исчислимым показателям перевес в этой войне был на стороне метрополии. Британия имела пятидесятитысячную регулярную армию и деньги, чтобы воспользоваться услугами иностранных наемников: для ведения войны с колониями Англия поставила под ружье около 30 тыс. гессенских немцев. И даже в самой Америке на стороне метрополии выступили около 50 тыс. верных королю колонистов и некоторые индейские племена, обрадованные возможностью свести счеты с бледнолицыми притеснителями. Колонисты, из которых лишь немногие приобрели опыт военных действий во время англо-французского колониального конфликта, могли рассчитывать только на собственные силы. Их единственным ресурсом были негры, в основном рабы, которым обещали освобождение за участие в военных действиях. В большинстве своем чернокожие невольники были ненадежными бойцами, и около половины этого воинства (свыше 5 тыс. человек) стали дезертирами. Многие негры, спасаясь от рабства, перебегали на сторону англичан и впоследствии покинули Америку вместе с ними. Однако мужества и решительности отстаивать свои права колонистам было не занимать.

Победа метрополии над колониями почти не вызывала сомнений. Между тем обстоятельства не позволили Британии обрушить всю свою военную мощь на заокеанских бунтовщиков. Обострение положения в Ирландии и ожидание подвоха со стороны Франции, которая, потерпев поражение в Семилетней войне, не упустила бы случая поквитаться с англичанами, если бы их основные войска отправились в Америку, требовали от Британии осмотрительного распоряжения своими военными ресурсами. Кроме того, в самой Англии бытовало убеждение о недопустимости военного конфликта, в котором одна часть народа сражалась бы с другой, – англичане видели в американцах таких же потомков англосаксов, как и они сами. Фактически же за военную карательную операцию выступали только сторонники партии тори, а виги, напротив, открыто приветствовали действия колонистов, считая, что в Америке идет борьба в том числе и за свободу самой Англии от произвола королевской власти. Моральная поддержка части населения метрополии была очень важна для колонистов. В конце концов ударной силой английской королевской армии в Америке стали гессенцы.

Задача войск короля была не из легких. Им предстояло сражаться почти в 5 тыс. км от Британии. Сюрпризы погоды не позволяли надеяться на бесперебойное снабжение продовольствием и боеприпасами. В довершение всех бед британские военачальники оказались бездарными и беспомощными, тем более что приказы из Лондона шли месяцами и доходили до армии тогда, когда оперативная обстановка неузнаваемо менялась. Кроме того, американская война была непохожа на европейские кампании. В традиционной войне войска стремились завоевать главные города противника, особенно столицу, после чего можно было диктовать побежденному врагу свои условия. В американских же колониях не было ни крупных городов, ни населенного пункта, который можно было бы назвать сердцем этих земель. Поэтому королевским войскам пришлось сражаться с колонистами на территории в 1,5 млн км².

Кровопролитие в Лексингтоне и Конкорде заставило около 20 тыс. американцев встать под ружье, и эти вооруженные мушкетами ополченцы с успехом блокировали гарнизон Бостона. Тем временем 10 мая 1775 г. собрался Второй континентальный конгресс, на котором были представлены уже все тринадцать колоний. Депутаты все еще надеялись по-хорошему договориться с правительством метрополии, но в то же время приняли решение начать сбор денег для создания собственных армии и военно-морского флота. Возможно, одним из самых важных решений Континентального конгресса было назначение вирджинского плантатора Джорджа Вашингтона (1732–1799), обладавшего военным опытом, накопленным в период англо-французского колониального конфликта, главнокомандующим американским ополчением.

Вашингтону было поручено руководить осадой Бостона. Этот судьбоносный выбор был, однако, сделан не потому, что в Вашингтоне увидели прирожденного лидера. Скорее, население других колоний беспокоило наличие весьма большого вооруженного ополчения в Массачусетсе, а Вашингтон был человеком со стороны и представлял самую крупную и самую густонаселенную колонию. Кроме того, это был человек обеспеченный, еще более увеличивший свое состояние благодаря удачной женитьбе (его жена Марта (1732–1802) была дочерью богатого вирджинского плантатора и унаследовала крупное состояние от первого супруга) и совершенно не походивший на авантюриста, преследующего корыстные цели.

Отряды колонистов уже в мае 1775 г. захватили в плен британские гарнизоны в Тикондероге и Краун-Пойнте. Так у колонистов появились пушки и порох, необходимые для осады Бостона. В июне они дали британцам бой в окрестностях города у холма Банкер-Хилл. Запасы пороха у них были столь ограниченны, что один из офицеров-ополченцев Уильям Прескотт приказал стрелять только наверняка, подпуская к себе врагов так близко, что можно было бы «увидеть белки их глаз». В конце концов колонистам все же пришлось отступить, но они сумели нанести противнику серьезный урон, доказав, что при наличии боеприпасов способны противостоять регулярным войскам. Тогдашний французский министр иностранных дел заметил, что, одержи британцы еще две такие же победы над колонистами, в Америке не останется британских солдат.

Узнав о сражении при Банкер-Хилле, в августе 1775 г. Георг III официально провозгласил американских колонистов бунтовщиками, и именно тогда было принято решение об отправке в Америку гессенцев. Эта новость встревожила американцев, так как за гессенцами водилась слава кровожадных и умелых вояк. Они действительно умели сражаться, но, как и всякие наемники, больше беспокоились о плате за свои услуги. Американцы нашли эффективный способ борьбы с ними, переманив часть немцев на свою сторону обещанием предоставить им земли, и в итоге многие из них так и остались жить в Новом Свете.

Осенью двухтысячная американская армия смело вторглась на территорию Канады. Лидеры взбунтовавшихся колоний рассчитывали, что недовольные своей зависимостью от британской короны французы окажут им поддержку в борьбе с метрополией. Эта военная операция свидетельствовала об изменении характера военных действий американцев: теперь они уже не только защищали свои интересы, но и перешли в наступление. Отряд под командованием генерала Ричарда Монтгомери, ирландца, прежде служившего в британской армии, сумел захватить Монреаль. Объединившись с отрядом генерала Бенедикта Арнольда, Монтгомери попытался взять и Квебек, однако 31 декабря 1775 г. колонистам пришлось отказаться от этого намерения. Монтгомери погиб при штурме Квебека, а Арнольд получил ранение в ногу. Остатки армий отступили. Оборванные, измученные, участники канадского похода были доведены до необходимости утолять голод, грызя кожаные подметки сапог. Надежды на поддержку населения провинции Квебек лопнули: местные жители были вполне удовлетворены тем, как отнеслось к ним британское правительство.