Цитаты из книги «История блудного сына, рассказанная им самим»

Он знал, что никого нельзя принудить любить – принуждением можно научить только ненавидеть.

«Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом». (Евр. 11;1)

Легко спуститься в ад, ночью и днём раскрыты двери царства мёртвых. Но вернуться по собственным следам к дневному ветерку – тяжкое испытание.   Вергилий. Энеида. Шестая эклога.

Православный – это тот, кто правильно славит Бога. А кто из нас правильно славит Бога? Правильно. Это Ангелы.

А жизнь, Бог и любовь синонимы, но Господь не только Имя, Он ещё и Глагол – Быть. Жизнь и любовь были всегда и будут всегда

Отец говорил мне, что Бог каждый час, каждую минуту и секунду разговаривает с нами языком символов.

– Согласен. Так ты считаешь, что у нас в руках что-то вроде карты. – Точно! – долговязый чуть не захлопал в ладоши. Именно карты. И каждый из нас начертал свой путь возврата к дневному ветерку. Если Бог нам помог и вывел из этого ада, то мы не должны замыкаться на самих себе – тогда мы действительно останемся инвалидами, но обернуться к другим страждущим и протянуть им руку помощи. Тогда из духовных инвалидов мы превратимся в духовных героев и вся наша жизнь будет истинно христианским подвигом, и тот минус, в который нас превратили наркотики, превратится в большой плюс.

Наркотики приглашают каждого совершить увлекательный вояж в страну мёртвых и далеко не каждый может унести оттуда ноги.

». Я что имею ввиду; если даже мы с тобой завяжем, мы уже не станем праведниками в полном смысле этого слова. Мы навсегда останемся инвалидами духовной войны. Будучи в плену у дьявола, мы вырвались… – Я остановился и посмотрел на долговязого. – Точнее, ты вырвался из плена греховного, но часть твоей души всё равно, как бы ты не старался, осталась у него в плену.

Это как пуля в груди, – выжить, быть может, ты и выживешь, но шрам останется.