Отзывы на книги автора «Станислав Дробышевский»

Наши предки, ваши предки
На одной качались ветке.
А теперь нас держат в клетке.
Хорошо ли это. детки?

Продолжаю рассказывать о длинном списке премии Просветитель, книга Станислава Дробышевского 5/52, и меня привлекло в ней заглавие, которым автор саркастично обыгрывает любимый вопрос противников дарвинизма: "Если человек произошел от обезьяны, почему тогда обезьяны не становятся людьми?" Отвечая: "Потому что стали обезьянами, жирафами, слонами, etc." Жираф в качестве эволюционной альтернативы, действительно впечатляющий выбор. Человека привычно сравнивают с обезьянами, часто соотносят, лестным для нас образом, с дельфинами и нелестным - со свиньями, но жирафы, до этой книги, казались отстоящими невероятно далеко, едва ли не дальше сумчатых (антропоморфные кенгуру стоят на задних лапах и могут боксировать передними).

И тем не менее, предок у нас общий, но развивались мы разными путями. "Почему жирафы не стали людьми" - это рассказ о путях эволюции, изменяющей одни виды, возносящей третьих и стирающий самую память о других - не представляете, как часто в книге звучит фраза "найдены лишь фрагменты челюсти", относящаяся к целым биологическим видам. Представляете, как если бы от всех вообще кошек палеонтологи нашли несколько фрагментов челюстей и гадали, какому мелкому зверю они могли бы принадлежать, был ли он диким или одомашненным и насколько разумным было его поведение, исходя из предположительного объема мозга в черепной коробке, к которой эта челюсть крепилась.

Итак, наш общий с жирафами мелкий, похожий на грызуна, предок спустился с деревьев, и понеслось: Мел, Палеоцен, Эоцен Олигоцен, Миоцен, Плиоцен, Плейстоцен - каждый из периодов миллионы, а то и десятки миллионов лет эволюции, на протяжении которых они и мы претерпевали множество изменений, обусловленных воздействием среды. Менялся климат и условия, появлялись и исчезали враги и конкуренты. Жирафы странствовали по свету, вырастали, умнели. В то время, как человек на долгие периоды стагнировал, а случалось и деградировал. И еще, в сравнении с жирафами, мы поразительные домоседы - их география несопоставима с нашей.

Книга интересная, с хорошо структурированным материалом, компактная - на две сотни страниц и пять часов звучания в аудио. Читает Виктор Бабков очень неплохо. Мне не хватило здесь драйва, когда захватывает и не можешь оторваться и показалось, что с латинской терминологией некоторый перебор. Но таки жирафы прекрасны и я рада, что мы где-то родня.

Продолжаю радовать свои серые клеточки качественным нон-фикшном от Дробышевского. Его книги на 99% соответствуют моему идеалу  научно-популярной литературы - минимум отсебятины (личного отношения, биографии, эмоций) и много науки, требующей умственного напряжения и поиска дополнительной информации. К тому же написано все достаточно понятным языком, без сложных словесных конструкций и лишней воды.

С учетом того, что описываемый в первом томе период развития нашей планеты лично мне знаком очень очень мало, то новой информации было много. Соответственно и искать определения, уточнять названия периодов и их временные рамки. В школьной программе этому периоду уделяется всего несколько абзацев, что очень несправедливо. А тут автор очень подробно (я бы сказала даже скрупулезно для популярной литературы) описывает возникновение жизни. А отсылки к современности (Как вы там, потомки?) вообще часто были для меня открытием.

Автор часто обращает внимание читателя на то, что события не носили взрывной характер, а появление того или иного организма (органа, клетки, органеллы) могло занимать тысячелетия и происходить независимо друг от друга в разных частях планеты. А уж выстраивание взаимосвязей между элементами зарождающейся биосферы описано здесь почти идеально.

Безусловно, это серия не совсем для "широкого круга" читателей, так как понимание информации требует определенного уровня знаний или хотя бы умения ее добывать и фильтровать. Но я определенно хочу ее иметь в домашней библиотеке.

Я все больше влюбляюсь в эту серию. Автор одним махом не просто разрушил мои представления о положении дел в современной антропологии, но и познакомил со множеством новых сведений. Честно говоря, про "хоббитов" я слышала только мельком (даже думала, что это очередная утка). Вообще в книге очень много цифр. Автор оперирует множеством понятий, рассказывая о незначительных отличиях в строении костей. Местами доходит до абсурда - за человеческие кости принимались остатки различных животных (жеребенка, дельфина...), что еще больше запутывает и без того извилистый путь развития человечества.
Лично мне особенно интересно было почитать про неандертальцев и денисовцев, так как про них было очень много сказано в Сванте Пэабо - Неандерталец. В поисках исчезнувших геномов . Но информация подается немного с другой точки зрения. Гены генами, но в палеоантропологии от нее, видимо, пока немного толку. Косточки рассказывают гораздо больше.
Отдельно хочется отметить рассуждения автора о будущем Homo sapiens (а вы знаете как отличить антрополога от обычного человека?) как вида. В частности о таких многострадальных и проблемных (подтверждаю собственным опытом) зубах "мудрости".
Вторая книга воспринимается легче, чем первая часть. Все-таки здесь более ограниченный круг "подопытных". В принципе, можно смело читать их по отдельности. Если не интересно углубляться в проблемы эволюции и хочется узнать побольше именно о людях, то можно ограничиться только этой книгой.

Заключительная часть "Антропологии палеонтолога" лично мне понравилась больше, чем предыдущие две книги. По крайней мере, заметно, что контретно эта тема (человек) более знакома (да и интересна) автору больше, чем предыдущие периоды. Повествование становится более живым, хотя текст по-прежнему изобилует специфическими терминами. Но они воспринимаются легче (может просто "на слуху"?), обращаться в интернет за за пояснениями почти не приходится.

Честно говоря, читать ее можно даже отдельно. Если не хочется продираться сквозь миллионы лет эволюции, а сосредоточиться именно на происхождении человека как вершины эволюции разума на данный момент.

В общем-то вся трилогия представляет собой достаточно хороший научно-популярный труд, который можно смело рекомендовать любому человеку, который хоть чуточку интересуется палеонтологией. А я через пару лет перечитаю их и сравню свои ощущения и знания.

Эоценовый бегемотик и тапир на фоне дождевых лесов острова Элсмир, самой северной точки Канады. Климат 45 млн лет назад был настолько теплым, что на острове у побережья Гренландии в двух тысячах километров от полюса, была совершенно тропическая фауна наподобие флоридской.

Третий том Станислава Дробышевского, после книг об Утре планеты и Полдню планеты. Логично, что он продолжает обзор живых природ в кайнозое, то есть геологической эры Земли, в которой мы живем в настоящее время. Из всех трех книг эта читалась наиболее интересной, потому что неуклонное течении эволюции и живущие в наших временах животные с момента зарождения претерпели в рамках знакомых форм такие невероятные превращения, что становится обидно почему это не дожило до наших дней. Еще это параллельно обзор достижений палеонтологии на отдельных континентах, есть очень хорошо исследованные континенты вроде Северной Америки, Европы, Австралии, часть Азии. Чуть хуже дела по Южной Америке, но это дело наживное. А вот Африка как прародина человечества относительно хорошо изучена по южным и восточным районам, местами северных, а западные и центральные из-за перманентной политической нестабильности остаются белым пятном, а ведь там предположительно будут закрыты несколько белых пятен и найдены боковые ветви прародителей человечества.

Я и раньше скептически относился к беготне вокруг глобального потепления, после этой книги и вовсе горько усмехаюсь. При средних температурах на 5–8 °C выше нынешних, а самое главного, соответствующего положения материков обеспечивающих оптимальный термообмен между экваториальными и полярными областями путем незакрытых путей для морских течений для всей планеты в эпоху эоцена, сегодняшняя глобальная криоэра разве что дала временную теплую передышку для роста цивилизации между пиками оледенений. Можно долго носится с выбросами парникового газа, но крупное и долгое извержение вулкана теоретически способно опять запустить механизм цепного похолодания на несколько тысяч лет, все условия для этого есть. А тогда райская жизнь между 65 и 35 млн лет назад обеспечила и условия для заполнения планеты после мелового вымирания и возможность бурной жизни в местах, сейчас для этого категорически не предназначенных, вроде картинки с острова Элсмир в начале рецензии или вовсе в лесах Антарктиды.

Содержание книги, как и в предыдущих двух томах, в основном состоит из написанных весьма научным и биологическим языком описаний ископаемых существ, с частыми отходами автора от ископаемых к их ныне живущим потомкам или каким-нибудь забавным фактом из изучения. Но так как речь идет о уже знакомых существах, то скупые научные сведенья заставляют думать как же так получилось. Например, первую летучую мышку нашли в Австралии, на месте вероятных предков вообще отродясь не водилось, значит она припорхала туда из Азии либо вообще по цепочке между Южной Америкой, Антарктидой и Австралией - такие примеры были, тогда эти материки были южнее и ближе между собой. Или вот заселение обезьянками Южной Америки. Летать они не умели, путей через Берингию не существовало, зато приплыть на поваленном дереве существо размером с белку вполне могло. Материки вдвое ближе чем сейчас, экваториальные течения тоже шли по вращению земли с востока на запад, на дереве оставалось много плодов и дождевая вода удерживалась в складках коры. Конечно, шансы переплыть пару тысяч километров были у одного колумба из тысячи, но могло хватить одной доплывшей колонии или даже беременной самки для заселения континента. Все остальные животные миграции по континентам за десятки тысяч километров выглядят вполне обычными, вот лошади похоже, что зародились в Северной Америке, но по итогам развились на степных пространствах Евразии, а в Америке вымерли. Или известная мамонтовая фауна зеркально повторяющую аналогичную саванную из Африки, но только шерстистая вплоть до... та-дам! морозоустойчивых страусов в Забайкалье.

Эволюция животного мира шла вслед за колебаниями климата и связанных с ним изменений ландшафта, отражавшихся и на эволюции человека. К примеру, неандертальцы Европы и Азии - плод приспособления гоминид к одному из самых низких по температурам периодов с бочкообразной формой тела и изобретением одежды, но прозябая в условиях тундр они по природе были крайне немногочисленными в своих малых семейных группах и нелюбопытными, с минимальными усилиями на нематериальные сущности, которые мы называем религией или искусством, а потому проиграли постоянно выходящим из тропиков людям современного вида между 40 и 30 тысячами лет назад. В целом, в книге автор весьма подробно прослеживает эволюцию людей от протообразцов эоцена до современности, как не странно, это картина куда полнее, чем в выпущенной отдельно книге о палеоэкологии Африки. Эволюция человека порождала и более экстремальные варианты, вроде до хоббитов Флореса и Лусона. Тут еще громадный простор для находок, изучения, ДНК-анализа и прочего, потому что чистых сапиенсов на планете просто нет, они постоянно мешались то с неандертальцами, то с денисовцами, то еще с кем-то непонятным в Восточной Азии и неисследованной Западной Африке.

Книгу всеми лапами очень рекомендую, если понравились предыдущие книги Дробышевского или нравятся его лекции на ЮТубе, то гарантированно понравится и этот труд.

Судя по ссылке в первой рецензии на книгу, палеонтологическому сообществу не понравилось попрание их монопольных прав в книгах Станислава Дробышевского, и битва на костях будет продолжаться еще долго. Эта книга служит продолжением Первого тома и рассказывает о живности мезозойской эры. Несмотря на то, что она написана научным языком, я прочитал ее за выходные, про динозавриков всегда читать увлекательно, да и просто какие-то остатки знаний от подростковых увлечениях палеонтологией остались в голове. Я, конечно, не разу не биолог, и могу в отзыве только поделиться общими впечатлениями от написанной антропологом картины эпохи. Прежде всего это срез современных достижений палеонтологии, общая картина с понятными эпизодами и многочисленными лакунами. Современная наука достаточно подробно объясняет происхождение самих динозавров и сопутствующих им крупной морской фауны. Эволюция птиц на начальных этапах толком непонятна, есть даже предположения, что археоптерикс был какой-то тупиковой ветвью, а не предком. Положение запутывает куча бегавших оперенных динозавриков мелкого размера, даже и не думавших взлетать, но одинаково подходящих на роль пернатого прародителя. А может таких прародителей было несколько, природа дала задание конкурирующим конторам на заполнение неба. Так или иначе, откуда к концу мела взялось столько всяких птах, не очень понятно. Ситуация с млекопитающими хуже чем с динозаврами, но лучше чем с птицами, возможно просто из-за более позднего интереса к этой теме, гигантами заниматься куда интереснее на протяжении двух столетий существования науки

Мезозой - это такие олимпийские игры на выбывание в которой фауна и флора соревновались в своих весовых категориях кто тут самый большой, быстрый, зубастый и бронированный. В триасе намечали пути забега, в юре шел умеренная отбраковка неудачных форм, в мезозое дарвиновская борьба за выживания посуровела до предела. В итоге в высшем размерном классе к концу мела сформировалась стандартная пирамида, на вершине которой бегали всякие двуногие тираннозавроподобные тероподы, среди травоядных травы кушали всякие цератопсы, а деревья - гадрозавры. Ну, в Южной Америке цератопсов не завезли, поэтому там ромашки косили громадные зауроподы, кое-где выжившие и на других контитентах. То же самое происходило в морях, к концу мела мозозавры сожрали всех, кого не успели сожрать до них плезиозавры. Средний размерный класс был более разнообразным в видах, но в основном те же тероподы поменьше гонялись за теми же меньшими орнитоподами. Малый же класс достался к концу мела млекопитающим размером от землеройки до вполне себе метровых такс со всеядностью крысы и свирепости росомахи. Этот устаканившийся мир мог бы существовать достаточно долго, но растительная революция среднего мела: покрытосеменные-цветковые vs голосемянные привели к захвату травами и деревьями привычных нам форм всей земли к концу периода, и образованию устойчивого слова дерна в почве. Что резко повысило связность поверхности континентов и ограничило вынос минеральных веществ в океаны, где такая основа основ всей биосферы как планктон терпел-терпел голодуху, а потом бросил и вымер. И вся экосистема как костяшки домино сложилась за несколько десятков или сотен тысяч лет, без метеоритов и даже возможно без мелких млекопитающих таскавших мелких завриков и яйца своего размерного класса. То есть в принципе Дробышевский своими словами в и другой последовательности повторил тезисы Кирилла Еськова из Истории Земли и жизни на ней, которые видимо уже стали общепринятым отечественным объяснением мело-палеогенового вымирания.

Ну и под конец по поводу книг Станислава могу сказать следующее. Как не понаслышке знакомый с отечественной историографией Великой Отечественной от и до, не могу не заметить, что всплеск последних двадцати лет был отчасти подготовлен скандальными трудами одного английского публициста, сильно расшевелившего сонное царство совсем уже забронзовевшей советской идеологии. Чтобы ответить ему новое поколение историков пошло в архивы, начало покупать пленки в NARA и разогналось так, что процесс принял формы цепной реакции. Вот так и с книгами Дробышевского, которые вероятно будут интересны просто интересующимся эволюцией, и уж точно для критиков со стороны научного сообщества. Но куда лучшим ответом будет, чтобы непосредственно палеонтологи написали свои собственные увлекательные книжки с картинками.

Развитие мира приближается к более близким и знакомым эпохам, поэтому читать эту часть легче. Да и количество терминов тоже уменьшается. Вообще повествование становится более живым и даже эмоциональным. Все-таки амфибии, рептилии и прочие для большинства более интересны, чем простенькие организмы палеозоя.

По-прежнему радуют отсылки к настоящему. Они хорошо иллюстрируют книгу и помогают лучше понять мысль автора. Потомки хорошо помогают представить своих далеких предков.

Большим плюсом является и наличие указаний на конкретные археологические находки. Можно при желании найти их описания в других источниках, изображения.

Вообще, мне показалось, что мезозой автору менее интересен (но я ещё не дочитала третьего тома). А возможно просто менее знаком? А может он просто взял в качестве примеров наиболее известных животных. Хотя мне этого показалось мало, но новой информации было достаточно много.

В принципе, каждый том Палеонтологии антрополога можно читать отдельно и в любом порядке. Но именно последовательное чтение помогает выстроить внятную картину развития мира для неспециалиста.

Я когда покупал эти книги известного антрополога и популяризатора науки Станислава Владимировича Дробышевского, то преследовал цель почитать по эволюции что-то написанное менее научным языком чем в замечательной Истории Земли и жизни на ней Кирилла Еськова, когда-то ставшей базисом моих знаний по эволюции. Автор и сам приводит эту книгу в примере "как надо излагать идеи о том, почему шла эволюция, как влияли на живых существ астрономические и геологические события, как сами существа взаимодействовали между собой. Строго говоря, это - самая суть палеонтологии. Но этот подход без богатого фактажа рискует скатиться в бесплодное теоретизирование и прикольные, но не слишком осмысленные "размышлялки". Поэтому этот подход и выбрал Станислав Владимирович на словах, на деле же книга по большему счету состоит из написанных весьма научным и биологическим языком описаний ископаемых существ, а вопросы влияния внешней среды преимущественно сосредоточены в начале и конце каждой из глав. Этот научный парад немного разбавляет частые отходы автора от ископаемых к их ныне живущим потомкам, я не предполагал, что так много простейших из палеозоя дожило до наших времен особо не изменяясь, раз найдя свою нишу. В сети хватает критики от более профильных ученых-биологов по содержанию книги, но мнимые и действительные ошибки скорее способны распознать только имеющие профильное образование по предмету, для всех прочих профанов, книга послужит хорошим источником по расширению знаний об эволюции.

Интересно, что даже такой базис истории Земли как геохронологическая шкала полна разногласий между научными школами. Само по себе деление проведено по условно радикальным сменам фауны, то есть вымираниям, и это надо учитывать при чтении, что трилобиты вымерли не потому что пермь закончилась, а потому что все решили, что пермь закончится на вымирании трилобитов. И если с периодами еще есть ясность, то с отделами и ярусами внутри них вовсю правят разные названия, разные школы, просто разная национальность ученых, есть российские, европейские, американские и даже китайские термины одного и того же. Вплоть до того, что, что в международной шкале в протерозое (это половина истории планеты) одиннадцать ярусов, в российской - шесть, потому что у нас много хорошо изученных континентальных разрезов, а на западе границы проведены по морским. Со временем эти различия стираются по мере приближения периодов к нам, но иные расхождения в десятки миллионов лет. А дальше идет парад эволюции c обязательной мейнстримовой темой last universal common ancestor, постоянными выделениями той или иной живности в качестве прародителя современных амфибий, млекопитающих, насекомых, или просто перечислением того, что в наши организмы привнесла эволюция той или иной эпохи. Общий же взгляд на природу как генерального заказчика по заполнению новых экологических ниш и видов существ как конкурирующих конструкторских бюро, как это четко показано у Еськова, у Дробышевского выражено менее явно, там куда больше персональной конкретики по живности. Оказывается на земле живет себе вполне себе бессмертная медуза Turritopsis dohrnii, которая способна вернуться в "детство" когда резко меняются внешние условия или просто когда вырастает. И так с зарождения Земли как планеты и до конца палеозоя, то есть пермского периода. Причины вымираний основываются на совокупности причин внутри самой природной системы, хотя автор для разнообразия еще приводит мнения "катастрофиков" по геологическим событиям или падениям очередного метеорита.

В целом довольно интересное повествование, в котором резко не хватает прежде все иллюстраций, и удобнее всего читать с Вики для поиска картинок. Надо ценить нашу планету, как расположенную не слишком далеко, и не слишком близко от Солнца, надо ценить внешние гигантские планеты, которые своей гравитацией защищают нас от посланцев извне, надо любить нашу живность. Пойду поглажу кошку и начту читать следующий томик про мезозой и динозавриков.

Если ты хочешь понять эволюцию вида Homo так хорошо, как это вообще доступно неантропологу-непалеонтологу, нужно быть дисциплинированным читателем Станислава Дробышевского.
Первая книга «Обезьяны и все-все-все» была про эволюцию земной фауны вплоть до эпохи антропогенеза. Книга вторая, «Люди», знакомит с тем, где, как и почему на нашей планете стало так людно, шумно и сложно. Как изменялось тело приматов, их нервная система. И даже немного о том, что нас может ожидать в будущем.
Читается легче, чем первая часть — потому что привыкаешь к обстоятельному, добродушно-насмешливому стилю повествования. Или, ввиду некоторого знакомства с материалом, прерываться и гуглить приходится реже. Но, скорее всего, предмет внимания автора нам ближе. Интереснее читать о собственной истории!
Сперва речь идёт о переходе к двуногости, который «был хотя и не предопределенным, но логичным следствием всей предыдущей истории. Обратный же путь на деревья мы еще успеем реализовать, когда кончатся нефть и газ». «Ха! - думаешь. - К тому времени деревья тоже кончатся».
Далее подробно анализируются признако сходства и различия костей пра-людей, древних людей и тупиковых ветвей вида Homo.
«Одно из удивительнейших заключений, которые можно сделать из изучения ардипитеков, – это то, что человек по множеству признаков отличается от общего с шимпанзе предка меньше, чем шимпанзе или горилла. Причем это касается прежде всего размеров челюстей и строения кисти и стопы – частей тела, на особенность строения которых у человека чаще всего обращают внимание. По сути, многие детали у человека примитивнее, чем у современных обезьян, если за прогресс считать уровень отличия от общего предка. Ясно, что такой вывод может сильно не понравиться многим и многим людям (в первую очередь тем, кто склонен мыслить религиозными категориями или вообще идеализировать человечество). Но в том и состоит сила науки, что она оперирует фактами, а не эмоциями».
Очень интересно представить себе, как на основе мелких обломков, скажем, теменной кости и фаланги пальца археолог способен делать выводы о том, как выглядела вся особь. Сразу вспомнилась притча о трёх слепцах, которые трогали слона за разные места. И делали выводы. Наука заставила этих слепцов прозреть. Ошибки делаются, звериные кости, бывает, принимают за человеческие (теперь всё реже, методы анализа совершенствуются), но исправляют ошибки те же учёные и их коллеги. Не доверять палеонтологии из-за того, что где-то неверно систематизировали кость, — глупо.
Замечательная мысль, которая при чтении школьного учебника биологии не приходит в голову: люди и сегодня разные! Если закопать рядом бушмена и норвежца, через миллион лет потомки-антропологи могут решить, что имеют дело с разными видами. И это ещё без учёта полового диморфизма. Дробышевский высказывает осторожное предположение, что некоторые загадочные находки могут быть обусловлены даже персональными особенностями. Скажем, сохранился скелет особенно высокого и нереально головастого мужика. И делается вывод, что все они, его родня, соседи и даже парни из соседнего становища были такие... Или, например, попадается только нижняя челюсть. «...нижняя челюсть – кость вообще весьма изменчивая! Открываем шкаф, достаем оттуда несколько челюстей (у каждого приличного антрополога есть шкаф с черепами) и элементарно убеждаемся в этом!» Аж стало стыдно перед потомками: если они найдут мою нижнюю челюсть, то будут весьма разочарованы: трудно сохранить достойный набор моляров во времена сладкой ваты и пончиков!
А ведь видовая типизации чрезвычайно важна, чтобы следать вывод о том, принадлежали кости древнему человеку или другому примату. Представители разных видов не дают совместного потомства, максимум — бесплодных метисов вроде мулов. Тут холодок пробегает по позвоночнику и делаешь мысленное малограмотное предположение, что современные пары, не имеющие потомства по неизвестным врачам причинам, могут быть потомками разных видов Homo!..
Да нет, бред какой...
Археологи имеют дело не только с костями, но и с орудиями труда и даже с произведениями искусства. Порой трудно понять, что имели в виду древние «импрессионисты».
«Камень из Макапансгата – древнейшее “прикольно” или “хочется чего-то этакого, чтоб душа развернулась, а потом обратно завернулась”. А может, это самый первый смайлик?»
Один из загадочных моментов в книге — место раскопок под названием Гондолин. Обгуглилась — не нашла. Полцарства за ссылку!
Попутно, конечно, похихикала, представляя себе раскопки в эльфийском Гондолине. «Перед нами ладьевидная кость нолдо Первоначальной Эпохи...»
Много приятных, забавных моментов, свойственных ироничному Дробышевскому. Например:
«Проводился опыт: в Африке археологи наделали чопперов, взяли лишнего, никому не нужного слона (уже “готового”, ни одно животное не пострадало!) и экспериментально разделали его тушу...»
Или вот, об археологических сенсациях, раздуваемых прессой:
“найдёно пять черепов от четырех индивидов”
Внимательно читая текст, можно с изумлением обнаружить, что в 4 классе средней школы на уроке истории нам рассказывали ерунду:
«Тем забавнее повторение байки про тысячелетние костры синантропов в современных книгах и даже учебниках". Нет, не сидели девчонки и малыши у костров, поддерживая огонь, который предки будто бы не умели добывать. Наслоение столетнего перегнившего ила приняли за пепел. Забавно, я, помнится, даже сказку писала в рамках домашней работы — про маленького кроманьонца, проспавшего огонь и поплатившегося за то головою.
Антропологам удаётся даже узнать, чем болели древние люди. Признаки болезней на костях — удивительным образом тоже признак прогресса. Во-первых, потому что несчастный долго-долго мучался, годы-десятилетия, прежде чем помереть, что демонстрирует отличный иммунитет. Во-вторых, такая находка иллюстрирует заботу соплеменников: могли бы сразу сожрать слабака, ан нет!
Дробышевский пишет и о миграции Homo из Африки в Азию, в Америку, о том, как это вообще технически возможно — толковых кораблей. О применении охотничьей магии в палеолите. О древних музыкальных инструментах, которые гудели, если крутить их над головой.
И наконец, о возможных сценариях дальнейшей эволюции людей.
Очень-очень советую эту книгу тем, кто соскучился по биологии, анатомии — а также тем, кто мечтал стать искателем древних сокровищ или черепов, но мамка не позволила.

Это вторая прочтенная мною книга данного соавторства. И насколько оставило меня равнодушной "Происхождение человека" (и персонажи плоские, и сюжет притянут к научной линии, вместо того, чтобы создать интересный сюжет, а в него уже вплетать факты), настолько же мне понравилось "дело о пропавшей учительнице"!

Детективная завязка, машина времени и антропология — ну, разве можно придумать более увлекательный и притягательный коктейль?! А здесь еще и главные герои такие разноплановые, с отлично прорисованными характерами, с постоянным конфликтом в общении, но при этом конфликт такой добрый, из области "противоположности притягиваются". Очень мне понравилась книга! Жаль, что она такая маленькая!

При ста тридцати с хвостиком страничках в книге аж 30 глав — они все маленькие и наполнены (отталкивающими по рисовке, хотя многим такая нравится) иллюстрациями. И вот казалось бы, такой маленький объем, что в него можно вместить? А авторам удалось широко и ярко показать и раскрыть характеры нескольких персонажей, развить их взаимоотношения, описать увлекательнейшие и разноплановые приключения, да еще и сдобрить их порядочным количеством интересной информации.