Цитаты из книги «Достающее звено. Книга 1. Обезьяны и все-все-все»

(Критики возразят: “А приматы что? Вообще за кузнечиками гонялись да бананы с ветки рвали!” Но в том-то и дело, что приматы занимались вещами, долгопяты-кузнечиколовы остаются таковыми и по сей день, а разум появился у всеядных охотников на крупную дичь и собирателей всего подряд в саванне, полной конкурентов.)

Нынешние китообразные известны своей повышенной социальностью и сложными способами общения, в том числе межвидового.

Еще в олигоцене они достигли церебральных показателей – по абсолютным размерам и складчатости поверхности – уровня продвинутых гоминид

Китообразные Cetacea появились в самом начале эоцена, 48–56 млн лет назад.

Но хищнические корни завели морфологию шакалов далеко по пути специализации, так что трудно представить, как они могут перейти к орудийной деятельности. А вот у древесных носух с их подвижными пальцами и общительностью, наверное, неплохие шансы – не зря они так напоминают лемуров.

Наверное, максимально приближены к “приматному идеалу” шакалы – они и социальны, и всеядны.

Причина “неприматизации” хищников видится в несоциальности всеядных форм и хищнической специализации социальных;

хищники в широком смысле Carnivoramorpha успели занять свою экологическую нишу, по сути дела, раньше приматов, что объясняет, почему приматы не стали хищнее, чем могли бы.

Хищный образ жизни вели предки млекопитающих еще до появления этой группы.

Внешне они были большей частью весьма сходны – мелкие землеройкоподобные создания с остренькой мордочкой, пятипалыми лапками и длинным хвостом.