По его мнению, Древнерусское государство и Киев основаны были в IX–X веках корпорацией морских и речных купцов со степными кочевниками – хазарами. Е.И. Прицак назвал эту корпорацию Волжско-Русским каганатом.

В книге «Как бабка Ладога и отец Великий Новгород заставили хазарскую девицу Киеву быть матерью городам русским»» делается из исследований Е.И. Прицака еще один вывод. В то время в Средиземноморье шла война между христианами и православными. Между ними торговли практически не были. Но были между ними торговые посредники – еврейские торговцы-купцы, исповедовавшие иудаизм. Самым выгодным товаровором были рабы. Мусульманам было запрещено покупать рабов, исповедовавших мусульманство. Христиане не имели права использовать рабов-христиан. Поэтому самым ходким товаром были рабы славяне-язычники. Еврейские работорговцы заполонили юго-восточную Европу. Ими был основан работорговый центр Киев. Согласно докладу Е.И. Прицака в Гарвардском университете (США) в Киеве в XII было восстание против евреев-работорговцев.

Подробности о Е.И. Прицаке читатель найдет в главе 22 книги «Как бабка Ладога и отец Великий Новгород заставили хазарскую девицу Киеву быть матерью городам русским»»

В этой книге автору пришлось попытаться доказать с помощью публикаций убитого Олеся Бузины и авторов – современников М. Грушевского, что украинское государство «Украина-Русь» – это выдумка некомпетентного львовского историка.

Показано так же, что зарождение Древней Руси произошло между озерами Ладогой и Ильменем на берегах реки Волхов и к нему имеют непосредственное отношение Ладога и Великий Новгород. О чем забыл упомянуть в своей книге М.С. Грушевский.

В книге Г.В. Вернадского «История России. Московское царство» (переиздана в Москве, в 1997 году) есть такие строки:

«Поскольку, на наш взгляд, Анты были Славянами, организованными Иранцами (Аланами), Антский правящий класс должен был иметь Иранское (Аланское) происхождение. Характерно, что имеющиеся в хрониках имена вождей Антов являются во многих случаях иранскими или наполовину иранскими. Например, это такие имена как Ардагаст, Пейрагаст, Келагаст. Эти имена составные. Вторая часть каждого из них «гаст» известна из Керченской надписи как отдельное имя. Последнее может быть Иранским, Кельтским, Фракийским или Славянским, но факт его использования в Боспорском царстве указывает на то, что оно в любом случае имело отношение к Иранцами. Некоторые Славянские имена, например, Доброгаст, имели аналогичные происхождения.

После нашествия гуннов и особенно после распада Гуннской империи политическая и этническая ситуация в Понтийских степях (Причерноморских – С.А.) оказалась довольно запутанной. Аланские и славянские общества оказались в окружении тюркских и угорских племен. Согласно свидетельству Прокопия Кессарийского, восточной границей бессарабской группы Антов была река Днестр. Что касается группы, жившей в районе Донца, то они теперь были отрезаны от моря Гунно-Болгарскими ордами. Тем не менее, ряд поселений Антов продолжал существовать как в районе Нижнего Донца, так и на Северном Кавказе, где Анты были смешаны с Асами, или Аланами».

Какой вывод можно сделать из творения Г.В. Вернадского? В ту эпоху в Причерноморье был «коктейль» наций. Даже Киев мог быть основан хазарами и евреями.

Но украинцами в то время и не пахло. Нельзя же с полной серьезностью утверждать, что имена антов Ардагаст, Пейрагаст, Келагаст украинские!

Но по концепции М.С. Грушевского, в этом регионе в результате неразрывного этнокультурного развития в конечном итоге формировался особый этнос, отличный от других восточных славян – украинский.

Как мог развиться особый этнос, если даже анты существовали и тесно сотрудничали в то время вместе с аланами. И не только с ними.

Некоторые древние историки приравнивают аланов к ирано-славянам. Сегодня в составе Российской Федерации находится Республика Северная Осетия – Алания. Давно уже доказано, что предки осетин аланы. Так может быть, украинцы и осетины из одного корня? И ни в коем случае не от северославянского?

По мнению Грушевского, Русь следует рассматривать как форму украинской государственности, то есть как «Украина-Русь». Опираясь на данное историографическое допущение, Грушевский, с одной стороны, провозглашал этногенетическое различие украинского и русского народов и принципиальное расхождение векторов их развития, а с другой стороны, постулировал государственную преемственность украинцев как гегемона в отношении Киевской Руси. При этом политика собирания русских земель, предпринятая Русским государством в XV–XVII веках, рассматривалась Грушевским как сугубо негативным явлением.

Продолжаем вникать в написанное М.С. Грушевским («Иллюстрированная История Украины», авторизованный перевод со второго украинского издания, книгоиздательское товарищество «Просвещение», Санкт-Петербург, 1914 год):

«О том, как началась государственная жизнь в Киеве – как появилось здесь войско (дружина) и киевские князья, усилившись, стали покорять себе соседние земли и племена, – различно рассказывали в самом Киеве, когда летописи начали описывать начало Киевского или Русского государства, как его называли…

…Из киевской летописи, как мы теперь ее имеем, начало Руси и киевских князей рассказывается так:

Род Кия княжил над полянами, но затем вымер. Киев остался без князей, и его захватили два брата, варяжские предводители Аскольд и Дир, пришедшие из Новгорода, из северных стран.

В Новгороде тогда господствовали варяги, они брали дань с северных славянских и финских племен: новгородских славян, кривичей, мери; эти племена взбунтовались было и прогнали варягов, но от этого не стало у них больше порядка, и в конце концов они решили взять себе князя от варягов: сами добровольно призвали к себе князя от варягов, чтобы те княжили над ними. Три брата варяга, Рюрик, Синеус, и Трувор, приняли это приглашение…».

И далее пересказывается летопись киевского монаха Нестора, без упоминания его имени, об Аскольде, Дире, Игоре и Олеге. М.С. Грушевский делает умопомрачительный вывод:

«Так рассказывает один из летописцев, передавши более раннюю киевскую летопись, и этот рассказ перешел в историю (речь идет о летописце Несторе, Грушевский упорно не упоминает его имени – С.А.)

Особенно полагаться на его рассказ нельзя.

Летописец соображал наугад, многого не знал: не знал даже, что Олег был киевский князь, а не Игорев воевода. Ввиду этого трудно ему верить наслово, когда он рассказывает, что Аскольд и Дир были варяжские предводители, и что Игорь был сыном какого-то новгородского князя из варяжского рода, призванного новгородцами (князя Юрика – Грушевский упорно ненавидит Великий Новгород, но Михаилу Сергеевичу противопоставить князю Рюрику и Великому Новгороду нечего – С.А.). Трудно верить его уверениям, что имя русское было принесено в Киев варяжскими дружинами из Новгорода: странно, почему не утвердилось это имя за Новгородом, а только за Киевом, а именно за киевской окрестностью, полянской землей.

Не легко поверить также и тому, что киевские князья пришли из Новгорода, два раза попарно, один за другим: сначала пришли Аскольд и Дир, а спустя несколько лет Игорь с Олегом и заняли место Аскольда и Дира.

Не принимая на веру всего того, что рассказывает киевский летописец, как верили раньше, мы кое чего не можем узнать и из других источников, и эти вопросы остаются неясными для нас. Но лучше признать, не знаем ничего достоверно, чем повторять, как правду, чужие домыслы. Тем более, что начало государства и у других народов обыкновенно остается не известным во всех подробностях.

Лишь позже, когда государственная жизнь разовьется, появятся письменность, исторические записи, летописи, тогда последние о своих временах недавнем прошлом начинают рассказывать подробно и верно.

Так у нас из наших летописей довольно хорошо известны события позднейших времен Владимира, отчасти его отца (князя Святослава – но опять имя Михаил Сергеевич не упомянул – С.А.), а о предыдущих известно лишь кое что, по чужим источникам или по позднейшим преданиям…».

Прочитав это «низвержение» М.С. Грушевским летописца Нестора с исторического пьедестала, можно лишь улыбнуться. Голословное умозрительное «низвержение» без единого подтверждения гнусности летописца Нестора. Но ведь были и другие независимые от Нестора летописцы, рассказавшие нам о Древнем Великом Новгороде и о Киеве практически тоже, что и киевский монах.

Концепция Грушевского и ныне является флагом для националистической части украинского общества при обосновании необходимости глубокого отделения Украины от России.

М.С. Грушевский был одним из лидеров украинского национального движения, председателем Украинской Центральной Рады. В советское время, вернувшись из эмиграции, стал академиком Всеукраинской Академии Наук и Академии Наук СССР.

После публикации «Истории Украины-Руси» в 1904 году на М.С. Грушевского сразу же обрушился вал критики.

В 1905 году в Харькове были опубликованы критические статья и книга под одним и тем же названием «Ученый труд профессора Грушевского: «Очерки истории украинского народа». Их автор историк, писатель, член Общества любителей российской словесности с 1874 года, член Русского исторического общества с 1902 года Николай Михайлович Павлов сразу же опроверг исторические измышления Грушевского.

Николай Михайлович привел в своей публикации изюминку теории М.С. Грушевского:

«Имя Руси связано ближайшим образом с землею полян и, очевидно, было ее исконным именем. Нельзя класть рассказов «Повести временных лет», летописи XI века, в основание истории Киевского государства, принимать ее теорию о том, что это государство обязано своим возникновением скандинавским конунгам и так далее. Имя Руси указывает на полянскую землю и ее старый центр Киев. Географические, культурные и экономические условия подкрепляют это указание, поясняя, что здесь скорее, чем где бы то ни было на Восточно-Европейской равнине вообще, и в наших (?! – Н.П. Павлов) землях специально, должна была почувствоваться нужда в образовании постоянных военных сил, более прочной и интенсивной государственной организации и были налицо материальные средства к ее созиданию».

Н.М Павлов особо отметил, что если у «Повести временных лет» и есть какие то недостатки, то неужели тогда надо выбросить в корзину всю ту древнюю эпоху вместе с Великим Новгородом, с путем из «варяг в греки»? И что это такое – «были налицо материальные средства к ее созиданию», если для того, чтобы их заиметь, надо было грабить древлян и Византию и даже принять христианство, чтобы обогатиться? Неужели в то время в Киеве в отличие от Великого Новгорода говорили в то время на особом языке – украинском, а не на древнеславянском?

Грушевский назвал киевских таможенников, торговцев съестными припасами и женщинами киевскими патрициями. И «класс купцов-дружинников» вольно же было господину профессору называть «патрициями» несмотря на то, что он очень определенно именовался как в Киеве, так и в Новгороде – варягами».

В заключении Н.М. Павлов написал:

«Совершенная правда, таким образом, что «водный путь из варяг в греки» и обратно был чрезвычайно важен для варягов. Несомненно, они дорожили им и всячески старались обеспечить его в своем владении и в свою пользу. Но ведь именно новгородцы славились своею торговлею и, общению с варягами, пользовались этим путем – киево-новгородским. Таким образом, весь приведенный набор ученых фраз и научных слов господина Грушевского оказывается вздором. Господин профессор… забыл Новгород и варягов».

Забывать ученому историку что то, противоречащее его идеи, это нехорошо! Пахнет историческим недомыслием или более резко – скудоумием.

Весь труд М.С. Грушевского «История Украины-Руси» есть нечто иное, как пересказ творений Карамзина и Соловьева, но без Великого Новгорода, варягов и с позиций украинизма.

Читатель уже знает, что в наше время против М. Грушевского восстал киевский историк и писатель Олесь Бузина. Его книги «Докиевская Русь» и «Тайная историй Украины-Руси» вызвала ярость в среде украинских националистов. Потому и лишили они Бузину жизни.