Это был дождливый осенний вечер неизвестного года. За окнами университета давно село солнце, и город накрыла тьма. Преподаватель истории, Букер Элиот, все еще проверял работы студентов, засидевшись в огромной пустой аудитории. Октябрьский холод одолевал толстые стены одной из самых старинных школ города. Мужчина набросил жилетку, растер руки и размял кисти. В аудитории горела лишь настольная лампа, и лучи ее освещали один преподавательский стол, за пределами которого восседал беспросветный мрак. Когда в окнах сверкала молния, Букер Элиот отрывался от сотен тетрадей и поднимал уставшие глаза вдаль, где его взгляд ненадолго застывал, а затем он вновь возвращался к работе.
Букеру двадцать восемь. Всю свою жизнь он мечтал стать ученым-исследователем, лучшие свои годы посвятив изучению истории. Но так сложились обстоятельства, что ничего, кроме работы преподавателем в институте, он достичь не смог. Не то чтобы Букер жаловался на свою жизнь – он любил вести лекции. Но бывают дни, когда плохое настроение берет верх, и бедолага убивается на предмет своей «несостоятельности» и обрушившейся мечты, потягивая бутылочку пива у себя дома. Именно сегодняшний день, начиная с самого утра вплоть до глубокого вечера, Букер провел в удручающем состоянии, подавленном и в целом грустном. Утром институт навестил самый известный в городе историк с огромной лекцией, которая слушалась во все уши. Это был пожилой мужчина шестидесяти лет с отменными навыками оратора, хорошо поставленной речью и изумительным умением держать внимание на себе и каждом слове, которое он произносит. Букер восхищался этим человеком. Наблюдая за тем, как бесстрашно он стоит в аудитории и заглядывает в глаза каждому, Букер чуточку завидовал, но в глубине души мечтал стать как он. Элиот не умел разговаривать громко и свободно, оратор из него был никудышный, а лекции он рассказывал, глядя себе под ноги. Любой живой контакт сбивал его с толку, и парень ничего с этим поделать не мог.
Отчасти, как раз это и являлось причиной его несостоятельности, ведь страх всегда диктует условия, делая поражение неизбежным.
Проверив последнюю тетрадь, Букер снял очки и протер глаза. Перед ним все казалось размытым и раздражительно ярким. Нужно вкрутить лампочку чуть тусклее, подумал он. Встал из-за стола, взял под руку стопку работ, отнес их в свой кабинет и спрятал в ящик. Он мог бы забирать работы на дом и проверять их там, но парень любил уходить из института «чистым». Без лишних заданий, чтобы можно было сразу завалиться на диван и включить телевизор.
Собственно, так он и поступил.
Жил Букер один. Год назад он расстался с горячо любимой девушкой и болезненно пережил разрыв. Ушел в себя, ни с кем не разговаривал, пристрастился к алкоголю. Студентам отчитывал лекции, будто по инструкции, и шел домой. Никуда больше не ходил, жил двумя единственными локациями. Так продолжалось четыре месяца, пока он не смирился с реальностью. Может, алкоголь помог или время вылечило. А может, и то, и другое.
– Я не могу оставаться с психом, – заявила его девушка и хлопнула дверью. Вот так просто.
Хотя… не все так просто. Психом Букера еще никто не называл. Не находилось повода. Но однажды повод сам себя нашел. Дело в том, что замкнутость и постоянное общение с самим собой развила в парне богатый внутренний мир, ставшим одной большой фантазией или же, скорее, навязчивой идеей. Причем непонятно, как именно она навязалась и что ее могло спровоцировать. Букер никогда не делился происходящим внутри его головы, где разворачивались целые события, решались судьбы людей, к которым он, казалось, не имел никакого отношения… Однажды парень поведал об этом своей девушке, которая настороженно приняла его откровение. Но только оно переросло чуть ли не в помешательство, девушка покрутила пальцем у виска и оставила бедолагу одного.
Придя домой, Букер, покачиваясь от усталости, небрежно снял обувь и поволокся в ванную. Он принимал только контрастный душ, без альтернатив. Пожалуй, ледяная вода служила единственным источником адреналина в его жизни. Ни теплая, ни прохладная. Бодрящий душ помог Букеру расслабиться, смыть с себя дневной стресс и усталость. Накинул на себя белый хлопковый халат, заварил горячий чай и расположился на удобном диване в гостиной. Включил телевизор и щелкал каналы в поисках чего-нибудь интересного. Не слишком серьезного – вроде тяжелого философского фильма – чтобы не напрягать иссякшую к вечеру мозговую деятельность, но и не слишком бесполезную, вроде никчемных мыльных опер. Наконец, он наткнулся на новый выпуск «Обед у Джулии», где Джулия Чайлд приглашала разных гостей. Выпуск был посвящен сухим винам от «Редж», и Букер убрал палец с кнопки пульта. Ему нравилась Джулия Чайлд, любовь к кулинарии началась именно с нее. Вечер за вечером, сидя перед ярким экраном, Букер наматывал на ус очередной рецепт неунывающей и жизнерадостной Джулии. Ее талант, подача, любовь к еде и своеобразный юмор придавали ее передачам нечто особенное и неповторимое. Букер прежде не верил в магию, но то, что она демонстрировала в своих шоу, не иначе как магией не назовешь. Парень слушал, как завораживающе говорила мисс Чайлд со своим французским акцентом, подносила к носу бокал сухого вина и после небольшой, но задумчивой паузы продолжала дискуссию с гостем.
Позвонили в дверь. Букер вздрогнул, открыл глаза и осмотрелся. Кулинарная передача закончилась, шли новости. Пока он сонно добрел до прихожей, звонок повторился раз шесть. Раздражительно и настойчиво.
– Может, хватит уже трезвонить? – воскликнул он, открывая дверь. – Пожар, что ли!
– ПОТОП! – ответил взвинченный женский голос.
На пороге стояла высокая девушка. Светловолосая, с идеальной фигурой и голубыми глазами, полными ярости. Увидев ее, Букер растерялся, а она, напротив, обрела смелости оттолкнуть его и зайти внутрь.
– Ты меня топишь! – возмущенно сказала девушка, заглядывая во все двери квартиры.
– Эй-эй-эй, вы чего творите? – бросился он вслед за ней.
– У тебя в доме фонтаном льется вода, а ты ничего с этим не делаешь! Значит, его остановлю я!
– Какой фонтан, никого я не топлю!
Она открыла очередную дверь, где как раз была ванная, и, довольная в своей правоте, глянула на хозяина.
– Ну, вот же!
Вода лилась с краев заполненной ванны, ручьями стекая на пол. Корзина для белья, тапочки и коврик хаотично плавали на поверхности. Букер почесал затылок, окончательно проснувшись.
– Не понимаю, – прошептал он, зайдя в горячую воду по носки и перекрыв краны. – Как такое случилось?
– Нужно быть внимательнее!
– Да я никогда ванну не заполняю! Принимаю только душ. У меня даже пробки нет! Откуда она взялась?
Девушка изогнула бровь и посмотрела на Букера, как на сумасшедшего.
– Ты серьезно? Я слышала дикий ор над собой о кораблях и землях. Даже слышала, как громко плещет вода. Сразу подумала: какой-то чокнутый в ванну залез и играется. Хочешь сказать, кричал не ты?
Теперь Букер смотрел на нее, как на сумасшедшую.
– Ох, ладно, – вздохнула она и развела руками. – Сейчас не до этого. Давай-ка лучше избавимся от воды.
Парень принес сухие тряпки и два пустых ведра. Вытащил загадочную пробку из ванной и положил ее на видное место. Вода начала стекать по трубам. Букер трижды просил девушку спуститься к себе вниз и заниматься делами, а порядок он бы навел сам. Но соседка оказалась настойчивой. Деваться некуда, не насильно же ее выталкивать в подъезд. Намачивая тряпки, Букер и его соседка выжимали их в ведра, и так до тех пор, пока не показался голый пол. Сложнее всего было добраться за ванну, под которой не клали плитку, а потому имелось небольшое углубление – как раз для воды, но тонкие руки девушки пробрались и туда, и за шкафчик, стоявший под раковиной. На все про все ушло полчаса.
– Прости, что так вышло, – сказал Букер, хотя так и не мог понять, почему это случилось.
– Все нормально. В следующий раз поаккуратнее.
– Ты сама-то справишься? У тебя в ванной тоже, видимо, воды немало.
– Вообще-то, мало. Я увидела стекающие капли с потолка с маленькой лужицей у раковины и прибежала сюда.
– Ну, хорошо.
Девушка улыбнулась перед уходом. Ее обувь и колени промокли и перепачкались, но ей будто было без разницы. Она просто помогла и ушла. Букер чувствовал столько же недоумения, сколько стыда. Закрыв за ней дверь, он вернулся в ванную и покрутил в руке пробку. С цепочкой, из нержавеющей стали. Интересно, откуда она? Может, пока он заснул перед телевизором, в дом кто-то пробрался? Решил его подставить? Хотя… нет, какая-то уж глупая подстава. Из дома ничего не пропало, дверь была на замке. Тряхнув головой, Букер выключил телевизор и отправился спать.
Наутро зазвонил будильник. Переосмыслив случившееся ночью, парень понял, как сильно чувство стыда в нем возросло. Он даже не знал ее имени. И не додумался спросить. Вот же тормоз. До начала первой пары оставалось немного времени, и Букер решил загладить вину. Цветочных магазинов в городе не было, пришлось импровизировать. Срезав одиннадцать прекрасных белых роз в саду, что неподалеку от дома, он поднялся к квартире, расположенной ровно под его собственной. Позвонил один раз. Через минуту дверь открыла она. На белоснежном лице явное удивление, она улыбнулась.
– Привет, – сказал Букер. – Мне очень неловко из-за вчерашнего, это как страшный сон, который я бы хотел забыть. Ты столько корячилась у меня в ванной, убирая воду, а я даже имени не спросил… В общем, прости. Это тебе.
Он протянул ей букет белых роз, и девушка улыбнулась еще шире. Поднесла к лицу, вдохнула и мягко ответила:
– Никогда не говори девушке, что она «корячилась». Это обидно.
– Оу, – заерзал Букер на месте. – Я… я тебя не хотел обижать…
– А я не такая, как все девушки, – пожала та плечами. – Цветы, кстати, классные. Как ты понял, что мне нравятся белые розы? Обычно дарят красные.
Букер, искренне обрадовавшись совпадению, криво улыбнулся и оперся локтем о дверной проем.
– Пожалуй, чутье.
– Чутье? – резко отстранилась девушка, будто почувствовала неприятный запах. – Я вроде не похожа на собаку.
Букер нервно сглотнул и растерялся. Убрал от проема локоть, пытаясь подобрать слова. Вдруг девушка рассмеялась, разрядив напряженную обстановку.
– Это была шутка, – дружелюбно сказала она. – Мне всегда любопытно ставить людей в неловкое положение и наблюдать за их реакцией.
– Смешно, наверное.
– Бывает смешно. Меня зовут Обри.
– Букер. Я не видел тебя раньше. Ты недавно живешь здесь?
– Переехала из соседнего района неделю назад. Здание объявили непригодным для жилья, и нас переселили. Так что теперь я твоя новая соседка снизу.
– Это приятно. Ну, что ты моя соседка.
Обри еще раз вдохнула запах белых роз и словно растворилась в их нежном аромате. Букер сверил время на наручных часах.
– Мне надо бежать, работа не ждет, – торопливо сказал он. – Не хочешь как-нибудь прогуляться? Скажем, сегодня вечером?
О проекте
О подписке