Глава 4. Вишенка

Да, мы из разных элементов,

Словно мы в эксперименте,

И нас химией смешало,

Как два разных минерала.

FIZICA,

«Мы с тобой уйдем»

Казалось, от этого выбора будет зависеть вся ее жизнь. Макияж в тон аутфита, или аутфит в тон макияжа? Ира пока не знала, какой ответ хочет дать на очередной вопрос: что же появилось раньше?.. Яйцо или курица? Одежда или косметика? Вишневская выглянула в окно. Ветер, гнущий деревья под окнами, едва ли мог сдвинуть нависшие над территорией лагеря серые тучи, выглядевшие настолько тяжелыми, будто сделаны были из железобетона. Неудивительно, что ветер не справлялся со столь непосильной задачей.

«Вот тебе и середина июля. Лишь бы дождя не было», – с печалью подумала Вишневская.

Одежда. На этот раз первой появилась одежда. Вчера утром Ира успела намерзнуться, но этот опыт ее так ничему и не научил. Зря, что ли, худела к лету? Она присела на корточки над раскрытым чемоданом, пытаясь понять, какого цвета ее сегодняшнее настроение, взяла в руки белую футболку и лавандовый сарафан и оценивающе посмотрела на них. Во-первых, она пыталась понять, есть ли у нее тени или подводка в тон, а во-вторых, что же ими хочет нарисовать.

Ире нравилось выглядеть ярко. Она не помнила себя без кислотных топиков, ярких юбок или кофточек со странными вырезами. Геометрические стрелки всех цветов, которые только может воспринять человеческий глаз, и блестки всевозможных размеров и форм давно стали для нее второй кожей. Единственное, что оставалось неизменным изо дня в день, – губы. Как бы она ни пыталась сохранить подольше оттенок помады, рука так и тянулась все вытереть и нанести обычный бесцветный бальзам с ароматом и вкусом вишни. На удивление окружающих, Ире было безразлично внимание со стороны. Какая разница, что о ее внешности подумают другие? Все долгие сборы Вишневская затевала исключительно ради себя. Чего нельзя было сказать о ее младшей сестре. Расти в тени Иры врагу не пожелаешь. Катя понимала, что каждая битва с умом или красотой старшей сестры была заведомо проиграна, но продолжала свое бесполезное занятие, пытаясь как-то выделиться на ее фоне.

Ира завершила макияж вишневым бальзамом и взглянула на часы. До завтрака еще было время – как раз чтобы повторить какую-нибудь тему по химии. Вчера она разговорилась с Сашей. Как оказалось, он учился в физико-химическом классе московской гимназии. И если Ира поначалу без особого восторга и даже с каким-то подозрением восприняла нового знакомого, то после одного упоминания химии в корне изменила свое отношение к нему. Ее химбио нельзя было назвать сильным, его открыли в качестве эксперимента, не думая, что смогут набрать нужное количество желающих, но шутка вышла из-под контроля. Так что Вишневская с восторгом слушала все рассказы Саши о навороченном оборудовании, сложных лабораторных и смотрела видео с занятий в институте, которые посещал его класс. Даже несмотря на слабый химбио, химия стала одной из самых сильных сторон Иры, и ее совершенно не устраивало, что нашелся кто-то, кто оказался в этой сфере еще сильнее. Материала по азотосодержащим в справочнике было слишком мало, чтобы вернуть первенство. Она уже собралась вводить очередной поисковый запрос в гугл, но поняла, что пора выходить на завтрак.

– Ириш, подожди меня! – окликнули Вишневскую, когда она убирала ключ-карту под чехол телефона.

– Ну уж нет, один перед Настей за опоздание оправдываться будешь, – ухмыльнулась Ира.

Все-таки решение приходить ближе к концу завтрака было самым правильным за эти пару дней. Все, кроме Иры, смогли нормально выспаться, а она сама провести продуктивно утро. Макс в шутку отчитал Настю за опоздание, та не в шутку обиделась и заявила, что больше с ним не будет никогда в жизни разговаривать.

– Переигрыва… ай! – Он снова хотел пошутить, но Никольская, испепеляя его взглядом и не произнося ни слова, наступила ему на ногу под столом. Он тут же понял, что лучше не стоит играть с огнем, вернее, с этим Огонечком.

– Во сколько у нас экскурсия? – разрядила обстановку Ира, пока ее друзья не переубивали друг друга.

– Сбор в десять, но экскурсия – громко сказано. Покажут нам пару красивых зданий, приведут на улицу с магазинами и оставят там на пару часов. По большому счету ради шопинга все и затевается, – со скучающим видом ответил на вопрос Саша. – Мы, конечно, можем сбежать с территории до ближайшего «Спара» в любой момент, но лучше захватить с собой рюкзаки.

– Сбежать с территории? – удивился Макс.

– Ага, Настя подтвердит, насколько это легко. Мы за пределами школы как раз столкнулись и познакомились.

Повисло неловкое молчание. Настя посмотрела в тарелку, чтобы избежать взгляда друзей. Макс заметил, как ее щеки слегка, насколько это позволяла не поддающаяся никаким таблеткам анемия, порозовели. Ира была уверена, что подруга в этот момент мысленно покрывала Сашу русским трехэтажным. Быстро, однако, Никольская тут освоилась. Сбежать с территории в первый день? А что же будет на пятый или десятый? Остаток месяца обещал быть интересным не только из-за поездок по всей Ирландии.

– И давно ты стала бунтаркой? – в очередной раз подколол подругу Максим и тут же убрал ноги под свой стул, чтобы она не смогла до них дотянуться.

– Отстань, – насупившись, буркнула Настя, совсем позабыв, что больше ни под каким предлогом не разговаривает с Максимом.

Все дорожки Эмеральда так или иначе вели к площадке перед столовой, где было неизменное место встреч перед всеми поездками. Настя демонстративно не смотрела в сторону Черного. Стаффы подошли ровно в двенадцать. Вместе с Марго перекличку проводил молодой человек, которого Ира, Настя и Максим видели впервые, но с которым Саша уже успел познакомиться еще в первый день своего пребывания в школе. Молодой человек поправил темные очки, на дужках которых красовались буквы LV.

– Это что, Генри? Какого же красавчика отхватила себе Марго! Я его таким себе и представляла! – шепнула на ухо подруге Никольская.

– Не знаю. Наверно. Потише будь. И рот закрой, пока асфальт слюной не закапала. – По смешку Марго Ира поняла, что Настя все же оказалась права, а ее слова были произнесены слишком громко для обычного шепота.

Убедившись, что никого не забыли, Марго и Генри повели своих подопечных в сторону остановки. Со старшими группами всегда было гораздо проще: они никуда не разбредались, не кричали, не бегали и спокойно ждали автобус. Можно даже немного выдохнуть и быстро проверить соцсети или рабочий чатик персонала. Когда подъехал двухэтажный автобус, среди ребят пронесся восторженный вздох. Марго и Генри зашли первыми и принялись снова пересчитывать учащихся, чтобы убедиться, не потерялся или не сбежал ли кто по пути до остановки. И не прибился ли кто лишний, но все и на этот раз было в порядке.

Настя поднялась на второй этаж и заняла место рядом с Максимом. Она по-прежнему не разговаривала с ним, но что им мешало ехать рядом молча? Ира с Сашей сели через проход от них. Они зашли в автобус среди первых, поэтому успели занять места в первом ряду сидений, так что могли смотреть на незнакомый и такой красивый город не только через боковые стекла, но и через лобовое, за которым небольшие двух- и трехэтажные домики по обе стороны от дороги неспешно сменяли друг друга. Иру, как и лучшую подругу, снова не покидало ощущение, что они едут по встречке и вот-вот в кого-нибудь врежутся. Кажется, она не скоро к этому сможет привыкнуть. Следующее, что Ире бросилось в глаза, – обилие пабов, которые располагались на первых этажах каждого второго дома. Черные вывески с позолоченными буквами так и манили зайти. Ребята жалели, что им туда пока что нельзя.

Автобус проехал мимо серого здания с резными колоннами.

– О, коринфский ордер, – внезапно прервала тишину Ира.

– Что? – не понял спутницу Саша.

– Я вслух сказала? Это про колонны, по привычке вырвалось. – Та неловко улыбнулась, ей не хотелось показаться странной, но, кажется, именно это только что и случилось.

В июне Ира наконец-то закончила художественную школу. Дипломная работа уже в первые дни стала тем еще адом. Тема была абсолютно дурацкой, а преподаватель, возомнив себя новым Ван Гогом или Сальвадором Дали, не меньше, заставлял Вишневскую переделывать композицию раз пять. На этапе маленьких набросков ему все нравилось, а на этапе полного размера то фигуры не дружили, то дышать им было нечем. И потом столько же раз она их перекрашивала, потому что преподу было все «не вкусно». Ира искренне надеялась, что он потом съел эту работу вместе с подрамником и на хрен подавился последним. Но на последнем году обучения в художке все же была и отдушина – история искусств. Пусть с этих занятий она и запомнила только, что египетские фараоны носили две короны, определение слова «дольмены» и три архитектурных ордера Древней Греции, но всегда слушала рассказы преподавательницы с особым интересом. В художке ставили оценки, и если по живописи с рисунком у нее иногда и могли проскользнуть четверки, то эта дисциплина всегда шла на ура, и Ира стала одной из немногих в группе, кто получил за нее «отлично» при выпуске.

От объяснений Вишневской понятнее Саше не стало, но он решил не переспрашивать. Они проехали еще несколько зданий с колоннами. Одно из них, если верить Саше, было зданием банка. Ира больше не спешила делиться своими познаниями в истории искусств.

Автобус выехал с моста, перекинутого через реку Лиффи, и вскоре затормозил в южной части Дублина. Настала пора выходить. Марго и Генри вновь пересчитали своих подопечных. Вряд ли бы кто-то смог сбежать на одной из остановок, но убедиться еще раз, что все в порядке, никогда не будет лишним. Хорошо, что у каждого подростка на руке был ярко-зеленый браслет, который сразу бросался в глаза. Так отслеживать беглецов гораздо легче, да и на экскурсиях или в центре сразу видно, где свой, а где чужой ребенок.

В нескольких метрах от остановки их уже ожидала женщина-экскурсовод.