Глава 2. Полина

Классная руководительница представляла классу новенькую. Полина стояла у доски, опустив в пол глаза. Быть новенькой ей не хотелось. Ей вообще не хотелось идти в школу, ведь она была не простой новенькой – Полина впервые в жизни попала в школу и сразу в четвертый класс! Впервые в жизни ее затолкали в школьной раздевалке, пока она переодевала сменку. Впервые в жизни она пробиралась к классу сквозь толпу орущих, кричащих, бегающих детей. И впервые в жизни она стояла у доски, чувствуя, как предательски горит лицо. Учительница стояла рядом, заботливо обхватив Полину за плечи, и говорила:

– Ребята, Полина первые три класса училась дома, на семейном обучении. Полине надо помочь привыкнуть к школьной жизни, показать ей, где у нас столовая, спортивный зал, библиотека. Думаю, вы справитесь. Ребята у нас в классе хорошие. Не переживай, они тебе все покажут, расскажут.

Учительница все говорила и говорила, как вдруг раздался звонкий стук в дверь, и Полина выдохнула – класс моментально переключился на ворвавшегося в класс мальчугана со шкодным выражением лица и ярким оранжевым рюкзаком. Раздались одобрительные смешки, радостные улыбки, ребята оживились, зашептались. Довольный произведенным эффектом опоздавший кивал в ответ одноклассникам и корчил рожи сидевшей на первой парте девочке.

– Инна Марковна, можно войти? – отдышавшись, прокричал мальчишка. – Извините за опоздание.

И на его лице появилась гримаса наигранного раскаяния, которая привела класс в восторг.

Инна Марковна переменилась в лице при появлении мальчугана и тут же повысила голос, чтобы заглушить поднявшийся в классе веселый гомон:

– Ребята, успокоились немедленно! Кирилл Колбасников, опять ты срываешь мне урок? Третье опоздание за неделю. Дневник на стол.

Кира сбросил с плеча рюкзак, кинул его на первую парту прямо перед носом возмущенной одноклассницы и начал в нем рыться. Полина с завистью смотрела на Киру. Как ей хотелось также смело и уверенно разговаривать с учительницей, а не краснеть и мямлить еле слышно.

Мальчишка тем временем оторвался от рюкзака, поправил щегольски поднятый, как у старшеклассников, воротничок пиджака. (Полина обратила внимание, как опрятно он был одет, несмотря на потертый пиджак и пару заплаток на тщательно выглаженных брюках).

Класс затаил дыхание в предвкушении перла. И Кира Колбасников сокрушенно произнес:

– Увы, Инна Марковна, дневник сегодня не придет. Но вы можете написать выговор моему дневнику в тетрадь по математике.

Класс разразился громким хохотом. Кира, давясь от смеха, еле держал серьезное лицо. Инна Марковна побагровела от злости и пулеметной очередью выпалила:

– На место, Колбасников. Я вызову твоих родителей в школу. Вызову, чтоб мне это не стоило. Я домой к тебе приду, Колбасников!

Кира невозмутимо сгреб в охапку рюкзак и, когда направился к последней парте, заметил новенькую.

Войдя в класс, он, конечно, увидел неприметную девочку с русой косичкой, в синем школьном сарафанчике, какие носили в их школе. Но лица ее он не разглядел. А теперь Кира нос к носу столкнулся с новенькой и мгновенно сообразил – Глаша! Только удивительно чистенькая и с выпученными от страха глазами.

У Киры рот раскрылся от удивления, но Инна Марковна неугомонно гнала его за парту. И Колбасникову пришлось идти на место, чуть не свернув голову в проходе, оглядываясь на новенькую.

Едва усевшись и закинув на стол верный оранжевый рюкзак, Кира дернул сидевшего перед ним друга Мишку:

– Это кто такая?

– Новенькая, Полина, – повернулся Мишка, удивившись вопросу. – Влюбился?

– Иди лесом, – отмахнулся Колбасников и про себя повторил: «Полина? А может она не она…». Потом Кира вспомнил про дневник и приуныл. Придется вернуться в заброшенный дом и искать.

Полину усадили за третью парту рядом с хорошисткой Варей. Приветливая Варя на перемене познакомила Полину с окружившими их парту одноклассницами. Девочкам не терпелось проявить заботу и участие. Полине понравились девочки, она заулыбалась и немного расслабилась. Хоть они и смутили ее вопросом, почему она была на семейном обучении. Полина уклончиво ответила, что маме было так удобнее.

– А тебе не скучно было учиться одной дома? – расспрашивали девочки.

– Нет.

– А чем ты еще занимаешься кроме школы?

– Леплю.

– Из глины?

– Нет, из пластилина.

– Ой, а я думала, из пластилина только в садике лепят! – засмеялась Ксюша, девочка с первой парты.

– Отстаньте от Полины с расспросами, пойдемте ей лучше школу покажем! – предложила Варя, и они гурьбой побежали в рекреацию. Полина заметила, как гонявший с мальчишками в футбол Кира Колбасников пропустил пас, завидев ее, и одним прыжком оказался возле девчонок.

– Колбасников, что тебе нужно? Не видишь, мы Полине школу показываем! – заверещали девочки.

– Полина, – громко сказал Кира. – А ты случаем ночами по чердакам заброшенных домов не гуляешь?

Подошедшие мальчишки громко засмеялись, Полина густо покраснела, а Варя сказала:

– Кирилл, отстань от Полины.

– А я вчера чердак обследовал в заброшенном доме, – продолжал Кира во всеуслышание, мальчишки одобрительно закивали, только Чугунов завистливо скривил рот, – и встретил там девчонку, как две капли воды похожую на тебя!

– Это была не я, – тихо ответила Полина.

– Это была не она, понял! – повторила Варя, заступаясь за испуганную Полину.

– Сам-то не врешь? – вмешался Чугунов. – Кто тебя ночью одного в заброшенный дом пустит?

Колбасников резко обернулся к Чугунову и, шкодно щурясь, сказал:

– Кого никуда не пустят, так это тебя, винегретик! Покормила ли тебя мамочка сегодня винегретиком с ложечки?

Чугунов с яростью бросился на Колбасникова. Кира увернулся, и тот угодил в стену. Мальчишки заулюлюкали, а девочки поскорее увели Полину.

– Ты Киру не бойся, – сказала ей Варя, – он девчонок никогда не обижает. Даже защищает иногда.

– Кира хороший, – закивали другие девочки, – веселый. Только над Инной Марковной издевается.

И дразнится, – вставила Ксюша с первой парты.

Глава 3. А ты веришь в двойников?

На уроке французского Полина оказалась за одной партой с Кирой Колбасниковым, потому что в маленьком классе для занятий французским было всего четыре парты, и даже здесь Киру отсаживали одного. Полине не нравилось соседство Киры, и не нравился французский. Учительница не смогла добиться от Полины ни одной связной фразы. А Кира целый урок задавал Полине вопросы:

– Нет сестры близнеца?

– По ночам лунатишь?

– Тебя клонировали?

– Ела на ужин мухоморы?

Полина отрицательно качала головой, учительница злилась на обоих.

После уроков, пока Полина переодевала сменную обувь, надевала куртку и ненавистную шапку, Колбасников крутился в гардеробе поблизости: закидывал сменку одноклассников на лампу, разбегался и скользил на рюкзаке по кафелю.

Полина украдкой любовалась проделками Колбасникова и его ловкостью. Вот бы и ей проехаться на рюкзаке по полу!

Наконец, Полина направилась к выходу, где ее должна была встречать мама. Кира тут же сгреб в охапку рюкзак и отправился за девочкой на улицу:

– А ты веришь в двойников? Если двойники встретятся, то… – Кира замолчал, потому что его рот открылся от удивления.

На противоположной стороне улицы стояла девочка в грязном порванном спортивном костюме. Кира тотчас узнал Глашу и заметил у нее в руках свой дневник. К Глаше подбежала женщина, выскочившая из припаркованной машины.

– Мама? – удивленно прошептала Полина.

Женщина взволнованно размахивала руками и что-то говорила Глаше. Из-за проезжающих мимо машин Кире и Полине не было слышно, что она говорит. Глаша сначала отстранялась от женщины и пыталась вставить слово, но женщина говорила без умолку, и в какой-то момент Кира и Полина с удивлением увидели, как Глаша послушно садится в автомобиль и уезжает с мамой Полины.

Полина как остолбенела от увиденного, так и продолжала стоять, провожая не моргающими глазами мамину машину. Рядом трясся от смеха восхищенный Кира:

– Что я говорил!

У Полины был глубоко растерянный вид. Кира перестал хохотать во все горло и сказал:

– Ладно, только не реви. Ты где живешь?

Так быстро бегать Полине еще не приходилось. Кира привычно маневрировал в толпе прохожих, не сбавляя темпа, перебегал через дорогу на желтый свет, корча водителям смешные рожи.

Полина, едва поспевая, семенила следом, врезалась в прохожих, и прикрывала рукой полный рот смеха. Впервые в жизни она оказалась в городе одна без мамы. От ощущения свободы ее распирало счастье и ужас от того, что она может потерять из виду оранжевый рюкзак. Яркое солнце бликами играло на окнах домов, отражалось в стеклах машин. Сентябрьский день выдался на редкость теплым. Как же радостно было бежать навстречу солнцу! Даже шапка соскочила с головы Полины, и девочка размахивала ею как флагом непослушания.

По дворам колодцам гулко разносился стук маленьких каблучков Полины и ее смех. Раскатисто звучала самопроизвольная отрыжка Киры. В одной подворотне ворота оказались закрыты, и Кира ловко перелез через них. Запыхавшаяся, смеющаяся Полина подскочила к воротам и растеряно остановилась.

– Я не могу перелезть, – едва слышно сказала она.

– И не надо, – Кира нажал на кнопку, открывшую калитку.

«Она совсем не похожа на Глашу» – думал Кира по дороге, замедляя шаг, потому что девчонка выбилась из сил.

Полина плелась следом, понурившись. Ей ужасно хотелось перелезть через ворота!

Ребята вышли из подворотни напротив дома Полины. Мамина машина была криво припаркована у парадной.

– Пошли! – подбодрил Кира Полину.

Полина почувствовала, как ей стало страшно. Чтобы Кира не заподозрил, как сильно она боится маму, девочка спросила:

– Что случится, если двойники встретятся?

– Ничего не случится, – махнул рукой Кира. – Я пошутил. Пошли, будет весело! Представляешь, как твоя мама обрадуется, что у нее теперь две дочки.

Полина знала, ее мама не обрадуется. Полина боялась представить, как отреагирует мама. Но с другой стороны, ей хотелось увидеть вблизи девочку, как две капли воды похожую на нее.

Кира нетерпеливо пинал окурок.

«Идти все равно придется. Рано или поздно» – думала Полина, продолжая тянуть время.

Вдруг девочка вздрогнула. Из парадной выскочила мама и резким шагом направилась к машине. Громко хлопнув дверью, она села за руль и, не заметив ребят, уехала.

– Уехала… – прошептала Полина и бросилась вслед за Кирой через дорогу к дому.

– Номер квартиры? – Кира собрался звонить в домофон.

– Третья, – ответила Полина и вдруг осознала. – Ой, домофон у нас всегда выключен. Ключей у меня нет. Что же делать?

Кира закатил глаза, до чего Полина беспомощна, набрал номер соседней квартиры и залихватски наплел соседке про утерянный ключ так, что та открыла им дверь. Полина вновь с завистью восхитилась находчивостью Киры.

Когда они неслись по лестнице на второй этаж, чувство безумной радости от предвкушения встречи нахлынуло на Полину.

Глаша стояла на пороге. Во рту у нее торчала котлета. Засунув котлету целиком в рот, Глаша приветственно кивнула Кире и Полине.

Полина во все глаза уставилась на Глашу – словно смотрела на себя в зеркало – те же глаза, тот же нос, такой же длины волосы. Теперь, когда Глаша была чисто вымыта, причесана, а еще и в Полининой пижаме, сходство между девочками было поразительным.

– Да вы как двойники! Вы двойники! – заорал Кира на всю парадную, переводя взгляд с одной на другую.

– Глупости, и совсем мы не двойники, – отрезала Глаша, проглотив котлету. – Хорошо, что ты пришла, девочка слегка на меня похожая, потому что я уже собираюсь уходить. Твоя мама вот-вот вернется.

– Как уходить? – удивился Кира. – Ты не хочешь дождаться ее маму и выяснить, сестры ли вы?

Глаша покрутила пальцем у виска:

– Конечно, нет! Кстати, Кирилл Колбасников, я принесла тебе твой дневник. Он валяется где-то в коридоре. Всем пока! Приятно было познакомиться, – и Глаша, проскочив между ребятами, поскакала вниз по лестнице прямо в домашних тапочках.

– Постой! – вдруг опомнилась Полина, до сих пор не сказавшая ни слова. Ей ужасно не хотелось, чтобы девочка так быстро уходила. – Разве ты пойдешь в пижаме и тапочках?

– И то верно, – согласилась Глаша, остановившись, и рассудила:

– В таких тапках не убежать от мам, которые хотят тебя отмыть и накормить. Желание поесть сыграло со мной злую шутку…

– Пойдем, я дам тебе одежду и кроссовки, – предложила Полина. Глаша охотно согласилась.

Пока девочки переодевались в комнате Полины, Кира подобрал свой дневник на груде грязных лохмотьев, снятых с Глаши, и отправился на кухню:

– Не волнуйтесь, я буду на шухере. Посмотрю в окно, не появится ли твоя мама.

Квартира Полины была просторной с серыми стенами и белой мебелью, на кухне стоял большой круглый стол, застеленный скатертью, сервированный тарелками, салфетками, ножами и вилками, на плите еще дымилась кастрюля с супом, а рядом стояли тарелка котлет с золотистыми корочками и блюдо с салатом. Кира залюбовался красотой чистой светлой кухни. Затем взял со стола тарелку, налил себе до краев суп, набрал котлет, хлеб и удобно устроился на широком подоконнике караулить.

Когда девочки вошли на кухню, Кира не сразу сообразил, кто есть кто. Теперь Полина была одета в пижаму, а Глаша переоделась в джинсы, футболку и ветровку. В руках она несла большой голубой рюкзак с дельфином из пайеток.

– Говоришь, твоя мама будет не против, если я заберу котлеты, хлеб и что у вас есть в холодильнике? – спрашивала Глаша, заталкивая в рюкзак буханку хлеба и одновременно изучая содержимое холодильника.

– Конечно, бери, бери, – говорила Полина, складывая котлеты в контейнер. – Я придумаю, что сказать маме. А ты приходи обязательно еще, если проголодаешься.

Ей нравилась Глаша. Полина восхищалась ей уже больше, чем Кирой. Даже за считанные минуты знакомства Полина разглядела в Глаше ту себя, какой она мечтала быть – решительной, смелой, свободной!

Потрясенный Кира с удивлением следил за тем, как Глаша набивает рюкзак.

– Может, передумаешь возвращаться на чердак и жить с бродягами? – спросил он Глашу.