Глава 8

POV Алия/Аля

К вечеру заработалась, напрочь забыв о том, что ко мне придёт гость. Как это часто бывало во время погружения в творческий процесс, я себя убеждала: «Всё-всё, это последний виток!». Но уже через час вторила эту фразу и так ровно до звонка в дверь.

У меня было тихо почти всегда, потому что я любила тишину. Я её ценила и любое вмешательство извне воспринимала на грани болезненного. Замерла с кистью в пальцах, прислушиваясь к звукам квартиры. Тишина и её опять нарушил звонок. Пару секунд соображала, кому и что нужно, пока не всплыло обещание соседу.

– Чёрт! – буркнула, отложив кисть, и поспешила открыть дверь.

– Привет! – широко улыбнулся Тимур с бумажным пакетом «Ашан». – Уж думал ты забыла… – взгляд серых глаз скользнул по мне с нескрываемым интересом.

– Забыла, – кинула, не желая лукавить даже в такой мелочи и заправила за ухо прядь, выбившуюся из пучка волос на голове.

Сосед тотчас перестал улыбаться.

– Отменяется?

– Нет, проходи, – без особой охоты пропустила.

– Что ты там принёс, – категорично мотнула головой на протянутый пакет, – заберёшь с собой. Мисок, тарелок под еду нет. Есть не запрещаю, но никакого мусора!

Тимур чуть подзавис:

– Ок, – возле стеклянного журнального столика поставил пакет. – А сесть есть куда? – взглядом по комнате скользнул. – Или сразу… – кивнул на матрац, который мне пока заменял постель, ведь мебель мне никто не собрал.

– Шуточки оставить при себе, иначе сразу на выход! – теперь мотнула головой в направлении двери.

– Ты очень категоричная, – не улыбался, но явно глумился, гадёныш.

– Какая есть! – отрезала не менее решительно. – Можешь на полу. Телик вон, – пальцем ткнула. – Пульт на столике. Приятного просмотра, я ещё немного поработаю, – это почти на одной тональности равнодушия и, уже было ушла, как голос Тимур остановил:

– Ты же хотела тоже…

– Успею ещё.

– Опять рисуешь? – глазами по моему лицу скользнул и почему-то остановился на щеке, его губы дрогнули в улыбке.

Сразу захотелось смахнуть с лица то, что его так веселило. И я нервным жестом щекой повела, не желая привлекать внимания и уж тем более работать клоуном.

Тимур засмеялся без вульгарности и пошлости, как если бы его это просто забавляло. Ступил ко мне. Придержав за подбородок одной рукой, большим пальцем провёл по щеке. Осторожно, бережно и мягко. И ещё чуть сильнее.

– Есть влажная салфетка? – голос скатился на несколько тембров, приятно прогнал волну мурашек по коже и так зачаровал, что я уставилась в колдовские серые глаза с зелёными вкраплениями. Зрачки расширились, цвет изменился – потемнел, будто грозовые тучи небо затянули.

Я на миг выпала из реальности.

Он вообще был слишком близко ко мне! Непростительно! Непозволительно.

И НИКТО! Никто не смел такого делать!!!

Моё сердце билось в каком-то неуправляемом ритме. Удушливая волна сдавила горло. Да вообще я опешила от простоты парня.

– Никогда меня не касайся, – грозно отчеканила, готовая уже выставить наглеца из квартиры.

– У тебя детская травма? – швырнул мне мою же реплику, но только без колючести, которую я пыталась завуалировать равнодушием. Он выглядел весьма озадаченным, но руку убрал.

– Если и есть, тебя не касается! – повторила чётко, не сводя глаз с соседа. – Просто не трогай.

– А если будешь падать?

– З-зачем? – опять опешила.

– Ну как? – хмыкнул по-доброму. – Лёд, коньки – мы уже это проходили, – и опять так обескураживающе чисто улыбнулся, что и я непроизвольно усмехнулась, хотя совсем не собиралась. Словно на меня груз был. Давил невыносимо, а потом – бах, и свобода настала. Так хорошо и легко.

– Я больше не встану на коньки.

– Почему? – в голосе звучало неподдельное удивление.

– Потому что не моё.

– И даже если твой «кошель» пожелает? – вот сейчас в тоне насмешка с ожиданием промелькнули.

Я умолкла, взвешивая, стоило ли отвечать, но парень продолжал меня рассматривать.

– Надеюсь, он больше этого не сделает, – всё же озвучила мысль.

– А я надеюсь на обратное и в свою очередь пообещаю быть хорошим и покладистым. Помнится, ты сказала, что я могут быть неплохим тренером.

– Когда я это сказала?

– На катке. Ты даже улыбалась и как бы невзначай это обронила, – нарочито задумчиво нахмурился.

– Я была не в себе, – судорожно ковырялась в памяти, но такого момента вспомнить не получалось. Хотя, я и правда была как под гипнозом. Что-то ему отвечала, плохо соображая, что к чему и почему. Видимо, где-то в том пробеле моего здравомыслия и случился досадный инцидент.

– НЕТ! – качнула головой. – Никогда!

– И это вселяет надежду, – он меня обескураживал своим мальчишечьи очарованием.

– Всё, – жестом отрезала и пошла в туалет. – Располагайся и меня не жди, – уже одной ногой за порогом комнаты: – Надеюсь, напоминать не надо – по личным вещам не ползать!

– Даже не думал, – буркнул озадачено Тимур, ещё топчась возле столика. Мне реально было всё равно, где он там своё тело пристроит. У меня ремонт. Гости некстати! Напросился – пусть ютится, как получается, а не нравится – где выход найдёт!

И чтобы больше не влезать в полемику, дверь в коридор с туалетом, ванной и кухней прикрыла. Я тишину люблю!

Она мне, конечно, только снится, поэтому я по наученной методе погрузилась в творческую медитацию.

Это почти помогало. ПОЧТИ! Потому что, чёрт возьми, громкие звуки телевизора в мой мир не просто просачивались – они туда врывались, врезались.

А ещё настораживало, что пару раз к ним примешивались другие  -Тимур гремит чём-то?! Прислушивалась, но ничего такого пугающего больше не слышала. Устав от рисования и вообще, я уже тут высиживала чисто на вредности, чтобы поменьше видеть соседа, отложила кисть, закупорила краски. Бегло посмотрела, что успела наработать за сегодня и, с чувством выполненного долга, пошла мыться.

Вот тогда мне реально грохот померещился. Я даже застыла, обращаясь в слух. Уже за этот час привычные звуки хоккейного матча и опять грохот. Вырубила воду, страшась заглянуть в комнату, где, судя по звукам, что-то тяжелое ворочали, если вообще не разносили мою разнесчастную комнатку по кирпичикам.

Как была, лишь завернувшись в полотенце, чуть ли не поскальзываясь, потому что толком не вытерлась, бросилась в зал, где и застыла в немом изумлении.

– Прости, – мило цыкнул Тимур. – Уже почти всё, – кивнул на собранную постель, которую в одиночку сдвигал на то место, куда я и планировала.

– Ты… – запнулась на мысли. Да и какая мысль?! Их столько, что одна другую таранили и я не могла ухватиться даже за хвостик самой нелепой и глупой. – Зачем?

А Тимур непосредственно так улыбнулся, оценив бегло мой вид, чем вынудил меня затянуть полотенце потуже.

– Уже всё, – беспечно плечом дёрнул. – А то спать на голом матраце…

– Меня устраивало, – шмыгнула носом и волосы мокрые с плеча на спину смахнула. – А откуда инструменты? – кивнула на открытый пластиковый ящик.

– В машину сгонял, – последним толчком постель к стене прижал.

Как это? Он успел сбегать за инструментом? Я не услышала. А ему было не лень?

– Спасибо, – это выдавила, ещё в раздрае. – Я скоро… – Заторопилась опять скрыться в ванной комнате.

Когда вернулась уже переодетой и с подсушенными волосами, Тимур сидел на небольшом диванчике, а ноги завалил на табуретку. Меня оценил бегло и опять в телик уставился, где продолжался хоккейный матч.

Со столика, который сдвинул под руку, взял орехов горсть и в рот отправил.

Тут я вспомнила, что давно не ела.

На скорую руку сварганила бутербродов, чайник взяла, чашки, сахар, заварку.

Только появилась на пороге комнаты, Тимур тотчас подорвался, помогая разместить съестное и посуду, но глаза от экрана редко отводил.

Мне уступил диванчик, а сам сел на табурет.

От еды не отказался. Ел так живо, что я невольно любовалась.

– Спасибо, – с набитым ртом, уже почти съев всю тарелку бутербродов, но ровно с началом рекламы на канале.

– Не за что.

Вот так, как–то по-домашнему мило и просто.

Слово за слово у нас завязался диалог.

Я постепенно уточняла моменты, которые совсем не понимала. Тимур терпеливо объяснял: почему свисток, кто нагрешил, кому досталось, кто неправ, кто хорош, кто не очень. О голах, потасовках, заменах.

Комментировал всё, что происходило на катке и трибунах.

Очень легко рассказывал и пояснял. Не кажу, что прямо-таки всё и сразу запомнила, но передвижения игроков, судей, тренеров, болельщиков становились всё более имеющими смысл.

А ещё меня поражало, как Тимур переживал. Всё горячее и даже матерился от души, руками махал, вскакивал. Я даже улыбаясь, начинала переживать за свою квартиру, как бы он не разгромил её в порыве чувств.

Чуть было это не озвучила, но поступил звонок на мой телефон. Я ещё не видела кто, но знала точно, что «Костик». Моё сердце сжалось от неприятного, почти гадкого ощущения отвращения, но выверенным жестом приняла вызов, выходя и комнаты:

– Да?

– Я соскучился…

Меня аж перекосило от этой фразы. Несмотря на то, что я сегодня уже звонила отчитаться, как у меня дела и заверила, что буду работать допоздна, уже поняла, зачем Доровский звонил.

– Знаю, что ты хотела сегодня побыть дома, но я буду в течение получаса.

– Жду, – кивнула, а мысленно уже придумывала, как бы теперь выпроводить быстрее соседа.

И вообще безрассудный поступок был – впустить Тимура!

А если бы Доровский нагрянул?

Это маловероятно, конечно. За этот месяц он ни разу не приезжал без предупреждения. И даже при совместной жизни он всегда, ВСЕГДА звонил.

Это его качество спасло и на этот раз.

– Тебе нужно уйти, – бросила соседу, входя в комнату.

– Ага, – кивнул парень, жадно смотря в телик и явно не вникая в суть моей просьбы.

– Тимур, – повторила с нажимом, требуя внимания. – Мне нужно уходить. Срочно!

Он метнул на меня непонимающий взгляд.

– Мне жаль, что так получается, но наша посиделка заканчивается. Немедленно!

– Но матч ещё… – парень невнятно пальцем покосил в сторону экрана.

– Осталось немного, значит не так страшно, можно и по телефону досмотреть. Ты вроде новый купил, – указала на недешёвый мобильный.

– Это не то, – нахмурился Тимур, опять на экран глянув. Там как раз опасный момент был и комментатор чуть ли не орал, провожая игроков словами.

– Ты же понимаешь, что у меня могут быть дела. И вот они…

– И что, вот так, один звонок и ты готова? – опять осуждение в глазах серых.

– Это не твоё дело! – отрезала мрачно. Мне было не до пререканий и я не собиралась отступать, как бы не отреагировал на это сосед.

– Ну и на хер… – встал так резко, что табуретка опрокинулась.

– Прости, – не знаю, почему мне стало неудобной из-за того, что происходило. Я ведь ему по сути ничего такого не обещала. Возможность, стечение обстоятельств. Но у меня своя жизнь! И сейчас она нагрянула!

– Пакеты не забудь! – наставительно напомнила о покупках. Они мне были не нужны.

Тимур порывисто вернулся, хотя уже почти до проёма в комнату дошёл. Запихивал еду в пакет с не меньшим чувством.

– Ты так переживаешь, будто твоя команда на льду, – мне не нравилось себя ощущать предательницей и дрянью, разрушившей надежды другого человека. Причём, такие приземлённые и не пошлые.

Пауза затянулась.

Тимур совсем стал как грозовая туча:

– Моя, – огорошил тихо и даже зло. – Была. Играл я в ней.

Я с недоумением на телик глянула, на парня.

– Ты… играл на их уровне?

Мне опять стало неудобно. За язык свой. За то, что не поняла столь очевидного – он же душой всей… Обидела мальчика.

– Лан, пойду. Спасибо, – больше желчью отдавало. Он даже не посмотрел на меня напоследок.

– Прости, – обронила в спину прежде, чем он дверью хлопнул.

Костик словно чувствовал, что я не одна. Какое-то ненормальное чутьё. Впрочем, какова любовь, такие и отношения.

Тяжко выдохнув, быстро оделась, чуть накрасилась.

Доровский меня повёз в закрытый клуб, где пришлось быть не собой.