ГЛАВА 3

(День второй, ночь третья)

Игнат

В универе вроде успеваю договориться о досрочной сдаче последних зачётов и экзаменов в связи с личными проблемами, вот только один предмет зависает. Люговкин Аркадий Петрович, профессор по микробиологии, попал в больницу с сердечным приступом. В деканате меня неприятно «радуют», что вместо него взяли Королькова, и он будет принимать у нас экзамен, хотя должен был приступить к работе лишь с нового учебного года. Бл***, аж зубами скриплю.

Эта семейка явно существует, чтобы знатно попортить мою жизнь. Причём зная, что у нас с соседом отношения, мягко говоря, не айс, а в свете последних событий – у Сергея Николаевича на меня вообще зуб, то я даже не пытаюсь к нему подойти.

Обращаюсь сразу к Вирзину, но на кафедру не захожу – не хочу с Леркой встречаться, потому ловлю препода после пары:

– Здравствуйте, Андрей Юрьевич, – торопливо шагаю за зав. кафедрой, который всегда ходит с такой скоростью, будто вечно опаздывает.

– Здравствуй, Селивёрстов. Хочешь сообщить, что смог довести до ума свой проект?

– А то, – хмурюсь; профессор всегда колет моей затянувшейся работой. Вот только я вроде… Работаю! Проект не стоит на месте! К пятому курсу сто процентов завершим последние исследования. – Я по поводу микробиологии.

– А что с ней не так?

– С ней всё отлично, а вот с преподом…

– Игнат, ближе к телу…

– Ну, это, Аркадий Петрович в больницу загремел.

– Это я знаю.

– А я хотел досрочно сдать, у меня личные проблемы. Я уже заявление в деканат написал.

– А, да, – кивает Вирзин. – Пожар. Сожалею… Тебе нужна помощь?

– Мне нужно сдавать экзамен. Я хочу сдать вам!

– Это возможно, но у нас есть преподаватель. Корольков… Он уже согласился… Да и вы же соседи, или я не прав? – это уже добавляет с некоторым недоумением и непониманием.

– Соседи, – ворчу в свою очередь, спешно поднимаясь по лестнице, по которой проворно торопится Вирзин, даже не огибая студентов, потому что они удивительным образом сами расступаются. – Но у нас с ним… личная неприязнь.

– Ну, Игнат, даже не знаю, что на это ответить. Я могу принять экзамен, но только если Сергей Николаевич даст согласие.

– Это с какого перепугу? – фыркаю недовольно.

– Слова подбирай, не с приятелем говоришь, – одёргивает меня зав. кафедрой, уже вышагивая по коридору этажа, как и прежде будто не замечая толп студентов, ожидающих начала пар. – Поговори с преподавателем. Если он будет личное перемешивать с работой, мы этот вопрос уладим.

Хреново!

– Мгм, – киваю. – Спасибо, – отстаю, уже пытаясь обмозговать, как поступить дальше.

– Игнат, – окрик догоняет в спину. – Сергей Николаевич – умный человек и достаточно компетентный специалист, чтобы замешивать никому не нужную кашу. Просто поговори с ним, а нет… мы что-нибудь придумаем.

Опять киваю.

Вирзин, строго понукая студентов: «Что за стадо, а ну, расступитесь!», – над головой поднимает руки с увесистой тетрадью, по которой читает лекции и проталкивается в аудиторию. Галдящая орава спешит за ним.

***

День проходит в режиме нон-стоп: дом – универ – лаборатория – больница – дом, где я, точно заведённый, выгребаю всю гарь. Ничего не могу сказать, помощников достаточно: и друзья – Тёмыч, Ромка, Славка, и несколько соседей, в том числе и Иркин отец. Поэтому работа идёт споро.

– Вирзин мне сказал, что ты хочешь ему сдать предмет, – ненавязчиво и без укора озадачивает меня Сергей Николаевич, когда вытаскиваем на улицу диван. Он в принципе не пострадал внешне, точнее огонь его не зацепил, а вот спасатели-пожарные… знатно залили, да и запах гари впитался настолько, что мебели теперь не место в доме.

– Ага, – не пытаюсь улизнуть от разговора. – Наш препод в больнице, а ему бы я сдал автоматом. С вами у нас проблема… мы… – шагаю в такт мыслям, – в общем, не лучше ли мне Вирзину отчитаться?

– Дело твоё, – ведёт плечом Сергей Николаевич, – но я бы не стал тебя заваливать только потому, что у нас некоторые разногласия. Но и поблажек бы не дал, – добавляет строго. – Погонял бы по материалу, ведь понятия не имею, что ты знаешь и как учился весь год.

Молча тащу диван к пристройке, куда мы договорились сгружать мебель, которая вполне годная для жизни, но точно уже не останется в доме. Так или иначе, нам придётся многое переделывать и полностью обставлять жилище. Много… очень много денег потребуется на восстановление.

– Я знаю материал, и никогда не сдаю на халяву! – отпускаю свой край, как только убеждаюсь, что и сосед поставил свой на пол в хозпристройке.

– То есть материал курса не вызвал проблем? – уточняет ровно Сергей Николаевич.

– Нет, – самоуверенно. – Я дополнительно кое-что начал изучать. Для работы было нужно, а того, что дают – маловато.

– Знаю, что у тебя сильный проект, – кивает Корольков. – Жаль, что не я твой руководитель. Мы бы сработались.

Сосед уходит, а я так и остаюсь стоять столбом. Даже рот открыт, как у идиота. Что это сейчас за на хр*** было? Сергей Николаевич мне… он не намекнул – в лоб сказал, что знаком с моей работой. И…

Сердце грохочет. Удушливо дёргаю ворот футболки.

Может, я зря так рычу на мужика?

– Ты чего завис? – хлопает меня по спине Тёмыч. – Опять планы коварные строишь? – это добавляет с хитринкой в карих глазах.

– Нет, – отрезаю задумчиво, – кажется, сегодня мог экзамен сдать, да вот только не понимаю, почему не попробовал.

– То есть? – хмурится друг.

– Я бы на месте отца Ирки попытался меня завалить.

– А он что, у тебя что-то ведёт? – шокирован Зур.

– Принимает экзамен, – хмыкаю, тоже до сих пор до конца не придя в себя.

– О, так тебе повезло, – вклинивается в разговор Славка. Они с Ромычем шкаф в грузовую машину, куда сгружаем мусор, скинули.

– Ага, – коротко ржёт Штык, – не каждому так прёт. Сосед – препод. Он же тебе будет ТАК ставить…

– Мне ТАК не надо, – мрачнею. Потом медленно приходит осознание, что у нас с отцом Ирки конфликт не на почве учёбы и универа, а личные счёты. Усмиряю дыхание и вновь иду в полусгоревший дом, очищать последние помещения от грязи и мебели: – Меньше треплемся, быстрее работаем, – бурчу, оставляя друзей с открытыми ртами.

Краем глаза замечаю Славку, о чём-то болтающего с Иркой. Королёк скромно улыбается, кивает. Морж распинается, точно павлин, руками машет – поди чего привирает…

В душе неприятно зреет ненавистное чувство ревности. Смешно ли… к другу, но ревную… Почему Ирка со Славкой милая и улыбчивая, а со мной колючая и язвительная?

«Потому что я ничего хорошего ей не делал! – приходит ответ из ниоткуда. – И даже нейтрального… Вечно задираю, принижаю, уязвляю, заставляю смущаться и краснеть!»

Совсем хреново становится, когда Морж с Корольком в гараже скрываются. В ногах так и зудит испортить парочке очаровательный тет-а-тет своим наглым вторжением. Но сдерживаю жалкий порыв и упорно продолжаю разгребать завал в горелых развалинах своего дома.

– Прикинь, – захлёбывается эмоциями Славка, когда разминаю спину на минутном перерыве, – у соседки твоей такой автопарк, что у меня глаза на лоб полезли!

– Они до сих пор там, – сухо констатирую. Ловлю недовольный взгляд Тёмыча, заинтересованный Ромки.

– Ещё бы, – не замечает моего настроения и язвительности Морж, – я под капот «ашки» заглянул… Зверь, а не тачка! Она её прокачала, там движок…

– Знаю, слышал и видел, – обрываю друга, опять уставляясь на Зура. Братан уже в теме насчёт моих планов, другие нет.

– Вот бы ты у Королька тачку одолжил на СВМА? – в глазах друга столько надежды, что прям тошно.

– Мгм, – киваю рьяно, не скрывая сарказма, – как ты себе это представляешь? Ир, дай тачку погонять в гоночном турнире, где каждый второй будет рад твою ашку сделать хламом из категории «не подлежит восстановлению». Да, Игнат, на! Не жалко… – утрирую, нарочно коверкая голос.

Морж задумчиво чешет затылок:

– И то верно. Я бы дал, но она… Слушай, но тебе ведь нужна тачка, может, что-то попроще взять, я гляну… – это неуверенно и с лёгкой заминкой. – Правда, давненько руки не марал, – смущённо подмечает Морж, – а столько новых фишек появилось…

– Слав, – подаёт голос Штык, – мысль крутая. Ты же в школе неплохо с машинами управлялся… – взгляд на меня в поиске поддержки, опять на Славку.

– Ага, – грустнеет Морж, – с батей в гараже начинал, а потом, – совсем куксится, – все познания свёл к вскрытию и угону, – это уже оканчивает на траурной ноте.

На миг умолкаем.

А ведь и правда у Моржа были руки золотые. Он в своё время помогал копеечный хлам перебирать в достойный транспорт, пока совсем не сорвался на дурь.

– Хотел бы автомехаником быть? – уточняю на всякий.

– Да кто ж меня с моим послужным возьмёт? – ворчит Славка, досадливо пиная камушек.

– Это точно, – не буду обнадёживать, но как только выдаётся минутка, набираю Лешака. Геннадия Лешовского, хозяина автосервиса, где сам машину прокачиваю, да мелкий ремонт делаю.

– Здоров, Вёрст, – приветствует мужик. Мы с ним на «ты». Он мне должен – я ему раскрутиться помог, да и до сих пор в его сервис народ направляю.

– Здрасти, – учтиво, но без лести.

– Давненько не видно, не слышно…

– Не с чем, – улыбаюсь, хотя не до улыбки. Мою малышку удерживает Шум…хер.

– А сейчас чего? – хмыкает Лешак.

– Тебе толковый механик нужен? – в лоб.

– Толковый всем нужен, да где ж его взять? Молодёжь нынче такая, что за волосы хватаешься и седеешь. Борзые, тупые и совершенно без знаний.

– Есть у меня друг, но он с прошлым, и если бы ты его взял под мою ответственность… так сказать, на передержку…

– У меня автосервис, который себя уже зарекомендовал, а не центр реабилитации…

– Знаю, – перебиваю без заискивания, – но парень быстро схватывает, и чувствует транспорт, как знахарь недуг. Если дашь ему шанс, он удивит. Гарантию даю… Но ему нужно… нужен кислород. И работа в мастерской может стать тем спасительным глотком, что вытянет его на поверхность.

– Головой отвечаешь, – слышу недовольство, но мужик умный, понимает, что лучше не отказывать.

– Боюсь, она уже ничего не стоит, – с горечью. – Когда знахаря прислать?

– Сегодня! Гляну, но только потому, что тебе должен.

– Спасибо, век буду признателен!

– А то, – смешком обрывает разговор Лешак.

– Короче, – останавливаюсь возле своих. Друзья уже тусят около тачки Тёмыча, ожидая меня, – Зур, если не сложно, к Лешаку в мастерскую этого закинь, – киваю на Моржа.

– Боюсь представить, что ты ему сулил! – Глаза Зура чуть ли не из орбит лезут. Штык неверующе присвистывает, а Славка застывает с отвисшей челюстью.

– И не пытайся, – отрезаю хмуро. – Морж, если ты меня опять подведёшь, убью! У Геннадия крутая мастерская. У тебя есть шанс зацепиться, испортишь его… больше вариантов не будет.

– Да ты что? – заикается друг. – Я… да ни за что… – захлёбывается от переизбытка чувств. Я бы тоже кончал, не веря счастью, если бы мечта, о которой и мечтать страшно, неожиданно сбылась. – Никогда… – заверяет горячо, – зуб даю!

– Знаю, знаю, – морщусь, – проходили… Всё, давайте, – выверенными жестами прощаюсь с друзьями – жму руки, похлопываю по спинам, – спасибо за помощь. Если что – на трубе.

– Угу, ага, аха… – летит рваное.

Жду, когда ребята отчалят, и только после иду домой.

***

– Мне руководитель практики сказал, что у вас с нового года группа будет набираться, – нарушаю молчание, когда сидим за столом после работы. Медленно ковыряемся в тарелках, все устали неимоверно.

Ира, Юлия Степановна и ещё пара соседок остаются в погорелом доме, чтобы очистить помещения от мелкой грязи, да что-то уцелевшее собрать. Они рассудили, что сами это сделают, и когда приедут строители, им будет легче начать работу.

Друзья разъезжаются, клятвенно заверяя, что если надо, ещё помогут, поэтому я и Иркин отец остаёмся один на один, деда не считаю – он быстро перекусывает и уходит к себе в комнату. Он второй день меня избегает. Знаю причину, но у меня планы… и менять их не буду… даже из-за хорошего отношения к соседям.

– Да, но я очень привередлив и требователен, – дожёвывает последний кусок мяса Сергей Николаевич.

– Я этого не боюсь, – не кичусь, знаю свои возможности и упорность в работе. Я идейный генератор – вон у меня команда как слаженно трудится, в этом моя заслуга. Руководитель должен уметь организовать работу подчинённых…

Да и вообще, сосед что, думает, я напрашиваюсь? Вот ещё! Просто сидим, молчим. Раз появляется возможность обсудить что-то стороннее, говорю.

– Меня интересуют проекты по моей направленности, – продолжает сухо рассуждать Иркин отец, отставляя тарелку.

– Знаю, у меня есть пара идей…

– Даже пара? – усмехается Корольков и откидывается на спинку стула. Мне не нравится такая реакция, мужик будто сомневается в моих словах. Я не зазнайка, но попусту не болтаю. Если говорю, значит так и есть!