Глава 4

Андрей/ Ад

Не собирался её целовать. Я себя давно настраивал с ней без нежностей и ласки обходиться – просто драть, как одну из многих.

Она не заслуживала от меня уважения, осторожности или ласки.

Но в предвкушении долгожданного секса, тело само требовало, брало и  давало желаемое. Потому запоздало понял, что уже жевал её порочные губы. Голодно, жадно с рычанием и дикими лапаньями, с ума сходя от полноты и тяжести ее груди, округлости ягодиц, крепости ног.

Сумасшествие, но я с неё зверел. Себя не помня, качался, но только имитируя то, чего так ненормально жаждал. И если сначала Бориска была напряжена и напугана, что-то мычала в мой не ведающий жалости рот, то через несколько минут животной страсти, уже терлась о меня, всхлипывала в редкие перерывы между поцелуями и стонала, когда мои ласки становились все откровенней и властней.

А мне нравилось, как ее тело откликалось. Меня трясло от неуемной похоти взять девчонку грубее. Чтобы не всхлипывала, а орала моё имя, даже если с проклятиями в мою сторону.

Алчно ладонью по влаге скользнул, дразня и проникая одним пальцем. Дивясь, как узко и туго у неё внутри, еле второй добавил. И когда уже невмоготу стало плохо слушающейся рукой нетерпеливо дёрнул пояс на брюках, махом высвободив налитый желанием член.

Провёл по длине, чуть сдавив, у основания, чтобы остроту немного перетерпеть и, ослепнув от первобытных чувств, упер головку во влажное лоно.

– Ад, – истерично взбрыкнула Бориска.

Зло укусил за полную губу, потому что мне так горело, что болтать ни о чём не желал. Я действовать хотел.

– Ад, – раздавался слезливый скулеж, – я девственница, – пробилась какая-то малопонятная фраза. Смысл туго доходил до замутненного похотью сознания, а вот тело словно в цементе застыло.

Замер, дыша, точно конь после забега. Сердце грохотало везде:  в голове, груди, животе. Член болезненно пульсировал. От перевозбуждения сводило яйца.

И это адски больно!

– Прошу, – опять писк пробился в растекающийся рассудок.

– Что? – охрипло брякнул, едва совладав с голосом.

– Я… – Бориска тоже быстро и шумно дышала, – девственница. Ни с кем, ни разу… – покраснела, дрожащие губы поджав.

– Да ну… – залип на её лице в ожидании хоть намека, что обманывала. Но она молчала, и ее молчание неприятно отрезвило. Медленно и оглушительно.

– Бл*дь! – рыкнул, лбом  в стену уткнувшись. – Почему сразу не сказала? – это так, чтобы в собственном молчании не тонуть. А рукой ещё судорожно за ягодицу сочную девчонку удерживал.

– К-когда? – запнулась на слове Бориска. – По телефону? У нотариуса? При полиции? Или когда ты меня в туалет тащил? – Мягкий упрёк был вполне уместен.

Я понятливо кивнул в стену. Ещё пару секунд посопел, находя в себе силы отпустить жертву несостоявшегося сладкого насилия. Поставил ее на ноги и, чертыхаясь на все лады, член прячу в брюках, как озаряет:

– Минет делала?

В светло-зелёных глазах девчонки вновь застыл испуг:

– Нет, – к моему удивлению смутилась Бориска, манерно оправляя подол трикотажного платья.

– Значит, я во всём у тебя буду первым, – дернул девочку за руку вниз.

– Ад, – опять заскулила Бориска и только член оказался напротив неё, упрямо сжав губы, упрямо мотнула головой.

– Рот открывай. – начинал терять терпение. – Сейчас меня устроит просто влажность и вместительность твоей глотки. Навыками потом обзаведешься, а для начала научись расслаблять горло. Потому что я буду тра*ть твой рот.

Она испуганно таращилась огромными глазищами, а мне до желчи нравилось на нее в этой позе смотреть: ОНА у моих ног! Испуганная, уже почти готовая ублажить.

Большим пальцем провёл по её губам, надавливая на нижнюю и чуть оттягивая. Смакуя эти моменты повиновения, смирения, страха. Но когда она рта так и не открыла, грубее сдавил подбородок, нажимая на болевые точки. Бориска всхлипнула, пытаясь отшатнуться, но я свободной рукой за загривок придержал, опять член освободил и головкой члена упирался в закрытый рот.

– Лучше по-хорошему, – процедил сквозь зубы. – Иначе я покажу другой вид еб*ли, и она тебе не понравится ещё больше.

Многообещающе прозвучало. Даже для меня, прожженного суровостью жизни.

– Минет, Барбариска, тебе лучше освоить. – постучал головкой по сжатой полосе рта, чуть ли не кончая от чувств всевластия над этой стервой. И это уже кайф, а мне ещё предстояло узнать насколько она девственна. И не дай бог обманула!

С накатывающим злом протаранил полные губы, надавливая на подбородок. И для пущего воздействия по щеке шлёпнул, с большим кайфом проникая в рот, пока девчонка стонала от боли и возмущения. За волосы придержал, чтобы не отстранилась. И челюсть её сжимал, чтобы не сомкнула зубы:

– Терпи и носом дыши, – распорядился, качаясь глубже.

Член длинноват, хотя скорее, девчонка глотку не расслабила, как нужно, но это её дело.

Сопротивляется? Пусть давится!

Толкнулся грубее, чтобы в полной мере познать удовольствие от еб*ли этого милого и столь ядовитого рта.

Бориска уже скулила-мычала, дергалась, но меня это не колыхало. Обеими руками за волосы перехватил, опять качаясь в горячую влагу её рта, и, чтобы оказаться глубже, направлял её голову к себе.

Это было так хорошо, что мир покачнулся, перед глазами серпантин звёзд полетел и, теряя себя, я задал ускоренный темп, не в силах растягивать процесс. По венам уже бежало каленое удовольствие.

Бориска судорожно дергалась: то шлепала по моему оголенному заду, то цеплялась, то когти вонзала, отчаянно мыча проклятия.

А то, что она меня проклинала и ненавидела – наверняка.

Я всё для этого сделал и сделаю ещё больше!

Её любовь мне уже не всралась!

Больше!

Это я когда-то грезил мыслью быть с ней. Влюбить в себя, а теперь только пользование холодное, бездушное.

Кончил я быстро. Даже не ожидал что так накатит. Ослепляющей волной и звоном  в ушах. Чтобы максимально впитать ярких чувств, задрал голову и изливался в глотку девчонке.

Когда истерика Бориски стала невыносимой, отпустил.

С неудовольствием глянув, как зареванная, со взбитыми от моих дерганий волосами, некогда красотка, блеванула на пол, точно распоследняя пропойная шалава.

Что ж возможно, это ее будущее.

Пусть привыкает!

Заправив член в брюки, вжикнул молнией. Девчонку за шкварник дёрнул, ставя на ноги. Подтолкнул к раковине. Врубил воду, глянул на неё через зеркало и вкрадчиво отчеканил:

– Ещё раз не проглотишь, я тебя каждый день спермой отпаивать буду. По стакану надрачивать – с утра вместо завтрака, днем вместо обеда и полдника, вечером вместо ужина, ну и на ночь. Поняла?

Девчонка судорожно кивнула, ненавидела взглядом.

А мне до трясучки нравилось ее жажда мести.

Да, месть… мы все за что-то мстим!

Жаль девственница, так бы я ей ещё в зад всадил, чтобы познала всю глубину моей симпатии.

– У тебя несколько минут. Приведи себя в порядок. Я жду на улице. Будь добра, без истерик, нас там обозреватели светских блогов ждут. Будет погано, если сплетни о нас начнутся с твоих зареванных фоток.

– Зачем они? – охрипло бросила девчонка, упёршись рукам в раковину.

– Для хайпа. Чем быстрее новость облетит мир, тем быстрее твои преследователи уяснят, что отныне твои дела – мои, и наезды на тебя, затронут и меня, а это уже другие пляски.

Бориска

Даже очухаться толком не дал, а я уже несмотря на папарацци, планировала побег.

Собраться с мыслями не могла – они бились хаотично в голове, нагнетая всё больше отчаянья.

Как я могла довериться этому чудовищу?

Он же не знает уважение к женщинам!

Он меня ненавидит! Энджи ошибалась. Он меня презирает!

Не спасти, а унизить хотел и унижал! Топтал моё достоинство, мою гордость. Разве это нормально, когда вот так?! В грязном туалете, насильно поставив на коленки. Не слыша возражений, сунул член в мой рот. МНЕ! Своей подопечной. Он же взялся меня оберегать!

Нет, я читала, что ему  полностью принадлежу и без претензий готова выполнять его сексуальные прихоти, что доверяю свою жизнь, но даже в страшном сне не думала, что Ад меня так, как дешёвую шлюху.

– Хватит ныть, – не дождался на улице Андрей. Ворвался в уборную и чуть ли не за шкварник вывел прочь.

Перед тем как пихнуть меня в тачку, не забыл сладко улыбнуться, явно для камер и фотиков блоггеров работая. И даже каленым поцелуем наградил, язык едва ли не по глады всадив. Это всё было грязно и мерзко. Об этом ему и сказала уже, когда машина набрала ход. Ад безлико промолчал, что-то изучая в телефоне.

Глава 5

Бориска

– Я подам на тебя в суд, – шикнула, путаясь в чувствах и отвернулась к боковому окну.

– Вперёд, – без эмоций бросил Ад. – Владимир останови, – ровно бросил водителю, и тачка тотчас вильнула к обочине, игноря истошные пиликанья клаксонов возмущенных водителей, кому подрезали. – Иди, – Адаков меня дёрнул к себе, но не для очередной порции насилия, а, чтобы выволочь на улицу. – Я не держу, – толкнул в направлении прохожих: – Дуй. Сейчас я тебе ещё и твою копию контракта в след запущу, чтобы на досуге почитывала, сидя в притоне… ну и зад будет, чем подтереть,– чем больше говорил, тем больше себя грязью ощущала.

– Ну ты и козёл! – шикнула в сердцах и булькающей ярости. Стиснула кулаки, чтобы не вонзить когти в лицо гада, а меня разрывало, как хотелось ему циничную физиономию разукрасить.

– Зато с мозгами! И у меня нет времени вкачивать серую жидкость тебе. Не поумнеешь быстрее, чем нужно, быть тебе на дне, – продолжал поливать меня помоями. – Не умеешь держать слово, шибко нежная для отношений со мной, – Дуй нахер, – реально стопкой документов махнул, за мной отправляя, но я так резко к нему подступила, её перехватывая, что чуть не размазалась по его широкой груди лицом.

– Не смей. Мои, – вскинула с ненавистью глаза. Зло выдернула копию контракта, себя презирая за слабость и тщедушность: – Прощай, – гордо развернулась и пошла, куда… даже не думала. Мне было необходимо подумать! Побыть наедине. Переживать случившееся. Найти выход. И желательно киллера, чтобы избавиться теперь от Ада!

Поэтому, чеканя шаг по асфальту, шла.

Гордо! Глупо, но гордо.

Ад не преследовал. Его машина быстро скрылась из вида, и только тогда мне стало опять страшно. Вдруг именно сейчас маньяк активизируется?

Нужно позвонить. Срочно! Попросить помощи у Ветрова. Пусть меня заберёт, но следом пришло жуткое озарение: сумочка моя в машине Адаков! Я… идиотка! Без денег! Без мобильного!

Я, чёрт возьми, лакомый кусок для маньяка!!! Бери, не хочу!

Аккурат с нагрянувшей мыслью и небеса вздрогнули, а несколькими секундами погодя начал моросить дождь.

ДА-А-А! Мне этого жуть не хватало!

Полоса черная… серая…

В туфлях хлюпало, я нелепо пыталась огибать быстро разливающиеся лужи, но от маневров и долгой ходьбы уже ноги до мозолей натёрла. А на дороге, как назло, ни одного такси!

Я тщетно пыталась поймать машину, но, увы…

Дождь усиливался, я промерзала сильнее, документы намокли.

И я вновь себя ощутила бесконечно одинокой, жалкой и невыносимо одинокой. Почему? Ну за что на меня вновь обрушился безжалостный мир!

От бессилия и безысходности, я заревела, будто дождя на лице не хватало.

Стояла у обочины и рыдала, прижимая к груди мокрую стопку документов, пока добрый дяденька не остановился.

Видимо отупела настолько, что даже мысли не мелькнуло, ведь это мог быть маньяк.

Я была настолько подавлена, и в то же время, настолько рада – хоть кто-то не остался безучастным к ревущей мне, что хлюпая носом, села к нему в машину.

– Куда тебя?

– Меня… – Сначала решила домой поехать, что всё вернётся к тому, что было. Как бы ненавидела Ада, я уже сделала шаг в пропасть. Не думаю, что испытаю что-то унизительней, чем он мне устроил сегодня.

Как бы он в меня не плевался ядом, он меня хотел не просто так был готов заняться сексом в уборной. А значит, я была права – он испытывал ко мне чувства. Пусть не любовь, не нежность, а похоть, но женщины на этом умело играли. Почему бы и мне не попробовать?

 Где жил Андрей знала. Не городская квартира, а именно дом, который  строил несколько лет. Недавно они с сестрой праздновали переезд. Жаль, что он оказался не столь счастливым, как мечтала Энджи.

– Если не сложно, – нарушила повисшее молчание я, и назвала престижный район города, где величественно красовался особняк Адакова.

 Ворота не открыли, пришлось выйти.

– Спасибо огромное, – застучала зубами, вновь оказавшись под проливным дождём. – Если дадите свой номер телефона, я обязательно вам переведу денег.

– Ничего не надо, – улыбнулся старичок. – Не плачь больше. Слёзы тебя не украшают.

– Да, – кивнула, губу пожевав, – меня и дождь не украшает, – попыталась отшутиться. – Вы меня спасли, спасибо. – ещё раз поблагодарила и ступила к экрану-звонку.

До дома пришлось идти.

Меня пустили, но не сразу! Ада не было, поэтому охрана прежде набрала босса. В доме прислуга проводила до комнаты, которую велел для меня подготовить Адаков.

К моменту, когда я осталась одна жалкая, мокрая посреди комнаты, я уже окончательно озябла и безмерно устала.

Прямо тут разделась, позволяя одежде грудой упасть к ногам. Долго отогревалась в ванне, а когда вернулась, своих вещей не нашла. Ничего не было! Хоть в занавеску укрывайся. Покрутилась в раздумьях, а потом на прикроватной тумбочке увидела поднос с молоком и пиалой мёда.

Забралась с ногами в постель. За неимением чего-либо другого, завернулась одеялом. Выпила теплое лечебное зелье.

Мне похорошело, внутри жар стал расползаться.

И я с блаженной улыбкой упала на подушки и уснула.

Андрей/ Ад

После работы пытался чужими кулаками выколотить из себя желание к этой молодой идиотке, но даже пара боёв не утихомирила низменных порывов. Особенно в свете новых обстоятельств и зная, что у меня на неё все права!

Компания и алкоголь лишь усугубили одержимость и жажду проверить насколько Бориска девственница. Водка мозги дурила, а Рогозины Серёга и Сашка, лишь масла в огонь подливали. Словно назло подначивали. Прям задолбали «благими помыслами и советами».

Они знали, что мы с Бориской помолвлены. И когда стали уточнять, как она в постели, я решил отмолчаться, но фантазия знакомых зашла так далеко, что даже мне, пофигисту до извращений и предпочтений других, стало не по себе.

Серый и Саня на все лады… кто грязнее польёт, заливали, с кем дочь Митич отжигала до меня!

О том, что Бориска всегда гуляла с Энджи, молчали, в этом инстинкт по самосохранению у них работал. Понимали, что я допускал в отношении одних, не позволялось в сторону моей сестры. НИКОМУ! Убил бы на месте!

Никто не смел опорочивать мою светлую память о ней! Сестра – это святое! И плевать, что мертва.

А Бориска! Заслужила.

Нечего было хвостом крутить!

Нечего было светиться на всех громких тусовках города!

И нечего было собирать коллекцию из «бывших». А в женихах у неё, ещё те мажоры значились. Прям рассадник сынков богатеньких папиков.

В общем, дико пьяный уже к середине ночи я засомневался в ее невинности.

Рогозины, конечно, не из самых честных людей, но в отличие от меня в тусовках богемы и мажоров крутились, а, стало быть, нижнего белья других повидали больше. Поэтому, как бы не хотел, слушал. Как бы не отмахивался, их яд попадал в цель.

Я держался до последнего. Даже потрепал немного Веронику, в надежде, что секс на стороне поможет, но всадить член в любовницу мне хотелось меньше, чем отыметь бесеняющую меня девчонку, сидящую у меня дома.

Позволил за мной поухаживать, ссадины после боя обработать, послушал сладкие речи, как она скучала по мне. Но желания к ней не просыпались. Когда стало невмоготу, торопливо распрощался с любовницей всё сильнее нагнетая мысль, что Бориска меня подло обманула. А я не прощал лжи и предательства!

И ослепленный ревностью, сорвался домой, прямо из горла заливаясь водкой.

Мне было необходимо лекарство. Любое, лишь бы отпустило жгучее, нездоровое желание. Плевать, как оно наступит! Даже если просто вырублюсь с перепоя. Лишь бы полегчало и успокоение пришло. Потому что нет ничего хуже, чем терять себя! Чем терять себя из-за недостойной этого женщины! А я терял! Как отупевший от счастья м*к! И люто себя презирал, ведь не привык идти на поводу животного инстинкта. До этого момента я всегда умел разделять и властвовать. Держал себя в руках и легко подавлял низменные порывы.

Но от мысли, что девчонка отныне моя! Для меня! И в любой момент!!! И, мать ее, не девственница! Сходил с ума!

Она во всём виновата!

Грёбанная барбариска.

Но уже дома вместо здравого, завалиться спать, оказался в комнате Бориски.