Глава 6. Бах!

– А ты у нас недотрога, да? – усмехается Арс, пока я отчаянно пытаюсь вырваться.

Он проходится по моему телу огненным взглядом, от которого всё внутри встаёт на дыбы.

– Руки прочь! – шиплю ему сердито, хотя в моём положении, наверное, лучше умолять, чем ссориться.

Арс щурится и сейчас ещё больше напоминает хищника, приметившего добычу. Добычу, которой никак не сбежать. Сердце начинает биться как бешеное, я уже сама не знаю, чего от себя ждать. Буду вырываться, укушу, если потребуется!

– Остынь, – усмехается дракон и лениво отстраняется от меня. Склоняет голову набок, а взгляд становится надменным и равнодушным. – Такие серые мыши меня не интересуют. Не мой уровень.

Что?

Нет! Не то чтобы мне хотелось быть в списке его «хотелок», но не слишком ли это? Уровень не тот?

– Вот и отлично! И ты не в моём вкусе! – шиплю я. – Лучше с зеркалом обнимайся, там партия что надо!

Арс усмехается, демонстрируя ровную линию белоснежных зубов.

Теперь он не хищник, собравшийся атаковать, а опасный кот, решивший позабавиться с мышкой. Смешно ему.

– Про вкус я ничего не говорил. Лишь про уровень, – сообщает король. – Но раз такое дело, то я с радостью с тобой поиграю. Любопытно, насколько тебя хватит, храбрая девочка.

Самодовольно хмыкает, а затем уходит прочь королевской походкой, а меня всю трясёт.

Вот бы кинуть в него башмаком вдогонку. Но обувь жалко.

Дыши, Мира, дыши. Этот гад не достоин потраченной на него энергии. Даже не злись больше. Лучше вспомни, что у тебя сегодня первый день занятий, и одно ты уже пропустила.

Поправляю платье, прилично подсохшее, к счастью, и невольно вспоминаю этот плотоядный взгляд на своей груди. Арр!

Всё. Хватит! Вытряхиваю из головы ненужные мысли и иду искать кабинет. По расписанию сейчас зельеварение. К счастью, я видела крыло, затянутое лёгким туманом. И пахло там странно. Думаю, мне туда и нужно.

Не ошиблась. Зелья варят здесь. И адепты уже выжидают начала занятий под ввсокой белой дверью, не забывая искоса поглядывать на меня.

А что я?

Расправляю плечи и жду. Не будет тут забитой девочки. А если меня и сломают, то об этом никто не узнает. Никто этого не увидит. Лицо держать я жизнью наученная.

– Ну, чего стоим? Проходим, поторапливаемся, – влетает вихрем в коридор невысокий мужчинка с белыми как снег волосами, контрастом играющими с чёрной блестящей мантией.

Щелчком пальцев он распахивает двери, впуская поток адептов в свой кабинет. Дюжина новеньких начинает бороться за места в первом ряду. Я бы тоже там села, но сейчас нет сил на битву за стол. До конца дня бы дожить.

Занимаю последнее место, и начинается занятие.

Причём профессор ведёт его так, будто мы не первогодки, а уже знающие что-то в этом деле. Опускает вступительную часть и велит всем разбирать котелки, те, что поменьше, и разбиться на группы по два человека. Я же, к счастью или к несчастью, остаюсь без пары.

– Сегодня мы будем варить заживляющее зелье! – восклицает профессор, и в его голосе чувствуется любовь к своему делу. Даже фанатизм.

– Как травники? – хихикает кто-то из первых рядов, но тут же стихает под свирепым взглядом бледного мужчины.

– Не путайте ботанику с зельеварением! Но в каком-то роде вы правы. Вы сварите самый обычный отвар из полезных трав, а в конце мы добавим один особенный ингредиент, который активизирует магические свойства.

– И без заклинаний?

– А вы уже открыли свою магию, чтобы ими пользоваться? – задаёт резонный вопрос профессор, и мальчишка испуганно мотает головой. – Вот поэтому. Хотя. Вам я дам заклинание, как самому умному. Вы будете пользоваться именно им. Если ещё кто-то хочет поумничать, вперёд. Нет? Тогда приступаем.

Адепты смолкают, а профессор приступает к инструкции. Говорит не только, где что взять, как включить маленькую горелку под чаном, но и рассказывает попутно о свойствах применяемых ингредиентов.

Спустя пару десятков минут зал заполняют разные запахи, а дымки у каждого над чаном разного оттенка.

– Золотистый. Должен быть золотистый, если вы всё делаете верно! – проверяет профессор, и я радуюсь тому, что у меня именно такой.

Да и в целом так увлекаюсь, что забываю про адептов, которые всё ещё находят время, чтобы коситься на меня и обсуждать вместо того, чтобы концентрироваться на зелье.

– А теперь последний ингредиент. Будьте осторожны и не вздумайте на радостях испортить всё, что сделали до этого. Это денег стоит! – восклицает коротышка-профессор и велит передать коробку с первых мест на последнее.

Один котелок вспыхивает голубой дымкой, второй. У шестого цвет облака более насыщенный. А у девочек возле меня – так вообще розовый. Что-то они там нахимичили.

– Держи, – Протягивает мне коробку шатенка с явным недовольством на лице, но не успеваю я коснуться, как девушка разжимает пальцы, и коробка падает на пол. – Ой, прости. Случайно.

Но ведь не случайно! Как раз по её лицу и злорадному смешку подружки это видно. Боги с ними.

Поднимаю коробку и беру раскрошившееся крыло летучей мыши. Странно, на корешок какой-то сушёный похож. Или нет?

– Быстрее! – торопит всех профессор, пока разглядывает чаны на первом ряду.

Жму плечами и опускаю кусочки последнего ингредиента в чан.

Бах!

Глава 7. Кто разрешил тебе улыбаться?

Из чана валит такой густой дым, что я вскакиваю в ужасе. Котелок прыгает, словно взбесившийся, мечет искры, и они попадают на платье и руки. Больно!

Адепты кричат и разбегаются, пока я пытаюсь как-то справиться с собственным зельем.

– Отставить панику! – командует профессор и заклинанием усмиряет взбесившийся котел.

Вот только поздно. Теперь моё платье не то чтобы полностью сухое, но ещё и в мелких дырах.

– Адепт Отта! Что это было?! – рявкает он так, что я подпрыгиваю.

Пытаюсь объяснить, что делала всё как положено, но мужчина не верит.

– Клянусь, я взяла то, что было в коробке! – талдычу ему.

– За идиота меня держите? Думаете, я по ошибке листок чёрного лотоса вместо крыла летучей мыши туда положил? – злится профессор, а я кидаю взгляд на соседок, которые довольно поглядывают на меня из-за плеч скучковавшихся в углу адептов.

– За такие шутки я назначу вам выговор! – выдаёт профессор.

– Мне?

– А кому ещё? – рявкает он.

– Но ведь… – пытаюсь оправдаться, но понимаю, что никто не будет слушать. Гадство!

– Вы всё тут ототрёте, а после занятий ещё и крыло вымойте. Щёткой! И чтобы блестело!

– Но…

– Мне докладную ректору на вас написать? – вспыхивает так, что сейчас у него из ушей пар повалит.

– Нет, – смиряюсь я.

В самом деле, полы, что ли, мыть не умею? Но с девчонок я спрошу. И ему всё ещё раз объясню. Вот пусть только сначала поумерит пыл. Сейчас ему мои слова, как горох о стену.

– Свободны! – рявкает остальным профессор, и адепты тихо, как мыши, сочатся к выходу. А соседушки мои хихикают.

Ничего, я вас запомнила. Надеюсь, у вас много платьев, а то я знаю отличный рецепт невидимой жвачки. Глаз за глаз, девочки!

– Адепт, приступайте! И в этот раз ничего тут не портите! Мой лаборант проверит, – гневно рявкает мужчина, а затем уходит прочь.

Смотрю на десяток загаженных котелков и тяжело вздыхаю. Придется их мыть голыми руками, потому что так называемый лаборант даже щётку мне не даёт. Только и глядит с насмешкой. Почему, спросите вы?

Потому что лаборантом оказывается та самая рыженькая из свиты Тины. Думаю, она бы и воды мне не дала, если бы могла. Видели бы вы ее взгляд, когда она пришла следить за новенькой, и обнаружил меня.

– Я всё, – объявляю рыжей, вытирая пальцы вафельным полотенцем.

– А полки?

– А их в списке не было, – отвечаю и только хочу уйти, как девица плюхает целое ведро воды на пол. Да так небрежно, что та расплёскивается.

– Зато крыло было.

– Щётку.

– Ручками.

– Ручками со щёткой. Или к профессору пойду, – преспокойно сообщаю я, и девица морщит от недовольства свой крючковатый нос.

– На, – кидает мне старую щётку, выдворяет из кабинета и накладывает на него печать. – Мой пол, а я пошла. Профессор сам придёт и проверит.

– Вот и славно, – кидаю ей вслед, а затем оглядываю ту территорию, которую нужно отмыть.

М-да… До ночи успею? Что ж, чем раньше начну, тем быстрее закончу.

С такими мыслями и приступаю, но сколько бы не терла плитку, напоминающую шахматную доску, конца и края не видно.

– Апчхи! – чихаю так резко, что щетка выскальзывает из пальцев.

Это ещё что такое? Решила заболеть? “Нет, Мира, только не сейчас. Продержись еще немного.” – уговариваю саму себя, и все тру и тру эту дурацкую черно-белую плитку.

Профессор так и не приходит, а у меня нет больше сил ждать. И выматывает меня не столько щётка, сколько шныряющие, как назло, по чистому полу девчонки, отпускающие смешки в мою сторону. Притом это не соседки по парте, а другая троица.

– Ходить больше негде? – не выдерживаю я, а пакостницы только хохочут, убегают, но опять возвращаются.

Магией, может, я и не владею, но мозги есть. А в туалете лежит мыло.

Жду, когда девицы вернутся, и незаметно намыливаю их любимый участок пола так, что грех не поскользнуться.

– Ай! Ты что, убить нас хочешь? – орут они после того, как эпично приземляются на пятые точки.

– Сказала же, осторожно, мокрый пол. Вон, по сухому ходите, – спокойненько отвечаю я, принимаясь тереть полы дальше.

Больше дамочки не приходят. Нежные они. А вот я уже рук не чувствую. И ног в принципе тоже.

Апчхи!

Ну вот опять. И голова кружиться начинает. Точно заболею. Домываю последний кусок, а профессора всё нет. Он, вообще, придёт?

Полы уже почти сухие, но вдруг кто-то испачкает до утра?

Ну что поделать? Не ночь же мне здесь куковать.

Бросаю ещё один взгляд на лестницу в ожидании профессора, но вижу этого гада.

Арса, конечно.

Идёт вальяжно, поглядывая скучным взглядом на адептов, будто они растения или часть интерьера, и тут в его синих глазах вспыхивает огонь, когда он видит меня. Внимательно смотрит на щётку, на мой ещё более потрёпанный вид и хищно щурится. А на выразительных устах появляется опасная, злая ухмылка.

Что, нравится шоу? Наказал? Доволен? Думаешь, я сломаюсь и слезу сейчас пущу?

Бросаю щётку в ведро, беру его и, расправив плечи, гордо ухожу. Не буду я тут плакать и выглядеть разбитой. И не надейся, гад! Хоть всех собак своих на меня спусти, не сдамся!

Поскольку кабинет зельеварения закрыт, отношу инвентарь в уборную и прячу в уголке. Вымываю с мылом руки и лицо. Зябко как-то. Или это из-за простуды?

Всё-таки «прорубь» Тины не прошел без последствий.

Нужно к лекарю. В академии ведь обязательно должен водиться такой.

Когда выхожу из уборной, в коридорах уже пусто и тихо, будто все вымерли. Напрягаюсь, ожидая очередную западню, но зря. Все адепты в саду.

Наблюдаю за ними в окно. Кто-то лежит на траве и читает книжку под светящимся шаром, другие хохочут в беседках или на скамейках. Такая красочная жизнь… Апчхи!

– Держи, – раздаётся за моей спиной мужской голос.

Незнакомый, хвала богам. Не Арс.

Оборачиваюсь и вижу симпатичного шатена, протягивающего мне какой-то корешок.

– Это мне? – хмурюсь я, так как парень выглядит вполне дружелюбным. Может, перепутал с кем-то?

– А кому же ещё? – улыбается незнакомец и обводит взглядом пустой коридор.

А я еще раз оглядываю незнакомца. Высокий шатен, поджарый. Глаза серо-зелёного цвета, густые тёмные брови. Нос ровный с островатым кончиком, и подбородок тоже острый, напоминает наконечник стрелы. Необычная внешность, но тем и интересная.

– Держи, – незнакомец вновь суёт мне корешок.

– Что это? – напрягаюсь я, ожидая очередного подвоха.

– От простуды помогает лучше той гадости, что даёт лекарь. Ты новенькая? – вежливо спрашивает адепт, а затем отламывает кусочек корешка и кладёт себе в рот. Морщится самую малость.

– Горьковат. Зато не отравлен, я проверил, – смеётся, потом становится серьёзным. – Тебя тут все зашугали, да?

– Ничего подобного, – отрицаю я, но, судя по его тёплой улыбке и грусти в глазах, он мне не верит. Не верит и жалеет.

Не люблю жалость, однако сейчас отчего-то не злюсь. Напротив, во всём этом мраке и холоде такая бескорыстная дружеская улыбка кажется мне самым теплым лучиком света.

– Я Лаос, – представляется адепт и вновь протягивает корешок.

Все еще варюсь в сомнениях, но всё же беру. Осторожно. Из вежливости.

– Мира, – отвечаю я и замечаю, что мой голос отчего-то начинает дрожать. Да и на глаза просятся слёзы.

Я совсем с ума сошла, что меня настолько трогает простое человеческое отношение? Нервы совсем расшатались.

– Ты шла в общежитие? – догадывается Лаос.

Киваю.

– Мне тоже туда. Пойдём?

– Спасибо за корешок, но лучше тебе держаться от меня подальше, – поджав губы, говорю ему.

Не зря ведь все меня, как прокажённую, сторонятся. Не хочу, чтобы единственный нормальный тут адепт пострадал из-за меня. Точнее, из-за дурости короля. Что б гоблины слопали этого Арса!

– Почему? – хмурится шатен.

– Разве ты не слышал? Я перешла дорогу самому Арсу Дэрху, – с горькой усмешкой сообщаю я.

– Ох, – вздыхает шатен. – Даже так? Это что же нужно было сделать, чтобы навлечь на себя его гнев?

– На самом деле немного.

– Ну, Арс достаточно жесток с парнями, но девочек ещё не трогал, – задумчиво тянет Лаос.

– Ну, он и не своими руками наказывает, – признаюсь я. – Но сути дела это не меняет. Лучше тебе не навлекать на себя его гнев.

– Если бы принимал решения из соображений, что кому-то что-то не понравится, то меня и в академии не было бы. Так что, если ты не против, обожаемая новенькая Арса, то пошли. По крайней мере, со мной ты в безопасности до своего крыла дойдёшь, – решает Лаос, а мне даже не верится, что в этой академии нашёлся тот, кто не прыгает перед королём-засранцем на задних лапках.

Однако я не уверена, что нам следует идти вместе. Нет, ни в чём дурном я его не подозреваю. Просто совсем его не знаю. Хотя здесь мальчики и девочки общаются на равных, без предрассудков.

Лаос ждёт, а я нервничаю. В конце концов, киваю. Из вежливости. Будет грубостью отказать тому, кто уже дважды предложил помощь.

В который раз молю про себя богов, чтобы это не было очередной ловушкой. И поведение Лаоса, и энергия, идущая от него, с каждой минутой, пока мы шагаем к общежитию, усыпляют мои тревоги.

Он говорит об академии, о преподавателях, называя зельевара вспыльчивым, но отходчивым. Говорит, что меня профессор непременно выслушает, когда успокоится. А это случится через день-два, не раньше.

А потом Лаос советует наложить на дверь комнаты печать, чтобы ночью никто ничего гадкого мне не подкинул.

– А разве на дверях не стоят уникальные печати-замки, настроенные на жильца? – озадачиваюсь я.

Мне же вроде так объясняли.

– Об этом и говорю. Активировать печать не забудь, – продолжает инструктаж по выживанию Лаос, а потом наш разговор как-то быстро переходит к столовой.

– Супы здесь дрянь, зато выпечка отменная, – рассказывает он, а я ловлю себя на мысли, что говорить с ним легко и просто, как со старым другом.

В какой-то момент даже начинаю хохотать и почти перестаю замечать косые взгляды адептов, которым явно не нравится то, что со мной кто-то общается. Однако кое-что меня радует.

Негодование в их взглядах. Оно подтверждает, что Лаос не часть подлой игры. Что он ломает её правила.

Боги, кто же ты такой, отважный добрый маг?

– А ты, в самом деле, очень популярна. Притом с первого дня, – подмечает Лаос в конце нашей прогулки, а я пожимаю плечами.

– Не о такой славе я мечтала.

– А о какой? – спрашивает он, но мы не настолько близки, чтобы делиться сокровенными мечтами.

– Как-нибудь потом расскажу, – обещаю ему.

– После дождичка в четверг? – хохочет шатен, и это озорное настроение и меня заставляет повеселиться.

Я даже не замечаю, куда иду, пока не натыкаюсь на что-то твёрдое и горячее.

Гоблины! Арс!

Как я могла врезаться именно в него?

Но его, похоже, злит не моя неуклюжесть и не отдавленная неосторожным движением нога. Его раздражает адепт, посмевший со мной якшаться, несмотря на приказ?

Нет.

Его синие глаза пылают гневом, оттого что на моём лице, лице его личной жертвы, сейчас радостная улыбка вместо слёз отчаяния.

– Разве я разрешал тебе улыбаться? – Пробирается под кожу его ледяной низкий голос, и тело покрывается мурашками.