Глава 4

Ева

– Да что же за день сегодня такой? – с шумом закрыла дверь в комнате общежития, отчего соседка вздрогнула на стуле.

– Что случилось? – невзначай поинтересовалась девушка.

У нас с ней идет активная притирка. Будущий архитектор была совсем не рада, что в комнату на двоих со своей ванной и кухонькой подселился еще один человек. Мне она тоже пока не нравилась. Кто знает какие привычки у человека. Я тот еще сахарок, будут посягать на мое, могу весело отреагировать.

Уже прошло восемь с моего прибытия в область и пять учебных дней. В прошлую пятницу приехала к институту и быстро очутилась в кабинете декана. Артемьев Виктор Павлович оказался неплохим человеком. На мое счастье не стал настаивать на обязательном участии в спортивной жизни. В тот момент, когда он сказал это, готова была его расцеловать.

Как выяснилось, всей кафедре понравились мои оригинальные курсовые, нестандартный взгляд на оформление общественных зданий. Вместо спорта меня вписали в профессиональные конкурсы, которые проводились по всей стране. Я н е возражала, потому что это отличный шанс показать себя различным компаниям. Глупец только откажется. Больше всего удивило место в общежитии. Не думала, что так пристроят.

Единственным огорчением была академическая разница. Уже неделю не сплю ночами, закрывая хвосты, вызванные разницей программ. Не жалуюсь, нет. Даже не думайте. Я дышала своей профессией и очень рада, что не задохнусь без нее.

Правда с группой мне не повезло, что не человек – то звезда. Хуже всего была Ирина Оркинова, признанная королева института. Была вроде еще одна девушка, я её не запомнила, но в этом году она не вышла на учебу. Так вот, с первой секунды наши нейтральные отношения не сложились. Беглый оценивающий взгляд и выпад.

– Ой, мальчики, посмотрите какой раритет к нам пожаловал. Колхоз “Красное знамя” собственной персоной. Деточка, ты не ошиблась местом? Автовокзал не здесь, – снисходительно выдавила из себя с улыбкой победительницы.

Не знаю, что её не устроило. Белая блузка и кремовая расклешенная юбка по колено, в тон ей укороченный жакет и шляпка. Вполне мило. В первый учебный день хотелось произвести приятное впечатление на профессоров. Да, не столь экстравагантно и современно, но это мой стиль. Кому не нравится, пусть дышит в сторону.

– Да? Какая досада. Могу подсказать где он находится, видимо, ты заблудилась? – сверкнула улыбочкой в ответ и поймала уничтожающий взгляд.

Да, знала бы, что тем самым подписала себе приговор, промолчала бы. Хотя… Вру. Я и молчание – два несовместимых понятия. Нам повезло, что в аудиторию зашел преподаватель, иначе кошачий драки было бы не избежать.

Каждый день стал открытием новых граней гнилых душ одногруппниц. На удивление в группе не было ни одного парня, соответственно, походы были в серпентарий. Сегодня я уже оделась вообще скромно: темно-синие джинсы, белая майка и клетчатая рубашка нараспашку, и шляпа. Шляпы вообще моя слабость, никуда без них.

И вот сегодня моя слабость сыграла против меня.

– Катастрофа, – отвечаю соседке, устало плюхаясь на кровать.

Такого ответа Сопнина не ожидала. Даже отвлеклась от конспекта, который так упорно строчила.

– Ого, все так серьезно? Поделишься? – повернувшись в мою сторону, закрыла тетрадь.

Что это она в добренькую решила поиграть? Не верю в подобное. Верно осмыслив мое напряжение, Инна встала и поставила рядом стул.

– Слушай, я понимаю, мы только познакомились, положа руку на сердце, злилась, что мое уединение нарушили, но ты нормальная девчонка, как оказалось. Трепаться направо и на лево я не люблю. Как ты могла заметить, я тоже веду относительно затворнический образ жизни. Весь этот мир звездочек где-то далеко от меня. Поэтому, если хочешь поговорить, я открыта. Доверие – вещь хрупкая, и пока не начнешь открываться – не поймешь, чего стоит человек.

В целом, я с ней согласна, но как-то вовремя она суетится. Или просто я мнительная.

– Ладно, доставай телефон.

– Зачем? – непонимающе уставилась на нее.

– Не глупи. Ой, ладно, – она взяла свой и включила видео, снимая себя. – Компромат, который ты сможешь использовать против меня в случае чего. Я влюблена в капитана наших волейболистов. Все считают, что Инна Сопнина – скучная ботанка, помешанная на расчетах и макетах, и самое главное – ненавидит Андрея Царева. Только вот незадача, у меня есть несколько его фотографий, причем храню их нежно и трепетно; спроектировала дом, в котором мы будем жить, распланировала совместный быт и тайно мечтаю набраться храбрости, чтобы обратить на себя его внимание. Поверь, такая новость шокирует всех, и единственный выход для меня после обнародования видео – отчисление. Травля будет жуткая. Знаешь какие тут фан-клубы? Пока ты не восторгаешься кумиром – живешь спокойно. Лови, видео теперь у тебя.

Вот такого поворота событий я не ожидала. В любом институте, в любой школе, да везде и всегда, таких, как мы с ней, будут травить за одну только мысль, что мы смеем мечтать о звездах. За несколько дней я узнала, что тут три таких парнишки. Футболист, баскетболист, волейболист. Второй счастливо женат, на мышке между прочим. Двое других свободны и в их фан-клубах пополнение.

Она сделала первый шаг. Откровение за откровение – вполне разумно. Да и права она, пока не доверюсь – не пойму. Тем более, у меня все не столь глобально.

– Я сказала Оркиновой, что смогу стать королевой красоты.

– Что? – и столько удивления в вопросе, что диву даюсь. – Я не ослышалась? Ев, ты того?

– Почему сразу того? Думаешь, я хуже этой воблы сушеной с губами, как у утки? – почему все так реагируют на это?

– Не хуже, даже наоборот. Но это глупо! Ее не обойти. Она третий год побеждает. У нее отец – владелец сети торговых центров, ее все холят и лелеют, а студентки восхищаются ее безупречным вкусом, – на последних словах девушка скривилась. – У нее толпа поклонниц не хуже, чем у капитанов. Поверь, ее не обойти в голосовании, и жюри выберет ее, чтобы не ссорится с крупным бизнесменом. Рассказывай все по порядку. Быстро!

И по коленке стукнула, подгоняя.

– Ауч, больно, – шутливо потерла место пинка. – Шляпа виновата? – она вопросительно изогнула бровь, совершенно не понимая связи. – Она сказала, что я замучала ее раздражать своими колхозными шляпами, и, если не прекращу позорить себя, группу и весь институт, она будет сжигать их прямо на моих глазах. Мои вещи. Представляешь? Я, естественно, не стала терпеть неприкрытого хамства и послала ее далеко и надолго, сказав, что буду ходить так, как посчитаю нужным, плюс, не нуждаюсь в советах вульгарной девки, которая забыла, что ходит на учебу, а не…

– Дурочка. Какая же ты дурочка! Ладно, прости, – поймав мой недовольный взгляд, поспешила исправиться. – Продолжай.

– Слово за слово, она начала кичиться, что в отличие от меня, у нее безупречный вкус и чувство стиля, безграничная любовь общества и все почести. Начала втаптывать меня в грязь, если коротко. Примерно на третьей минуте ее самолюбования я не выдержала. В группе активно обсуждают ее победу в конкурсе, ну, я и ляпнула, что с ней боятся соревноваться и нормальные девчонки не хотят репрессий, поэтому не участвуют, отсюда и ее победы. Хорошо, что не знала кто ее отец, а то и этот факт бы упомянула в разговоре.

С каждым моим словом Инка становилась чернее тучи. Она учится здесь третий год, в отличие от меня, и явно умеет выживать лучше меня. Я же всегда и везде страдаю из-за взрывного характера. Ну, вот не люблю всяких задавак и выскочек, что поделать? Так сложилось, что фильтрую общество, вытаскивая гниль наружу, но увы, от нее никто не хочет избавляться.

– И честно, сама не знаю, как, но ляпнула, что её может в два счета обойти любая.

– И? Как она отреагировала?

– Бросила мне вызов, и сказала, что если обойду ее, она при всех скажет, что ошибалась на мой счет, но если проиграю…

Черт, в таком признаваться не хочется.

– Стрельникова, еще одна пауза, и я за себя не ручаюсь, – рыкнула соседка.

– Должна буду прийти в институт в том, что она скажет. А, если конкретно, то в прозрачной блузке, темном лифе, колготах в крупную сетку и мини юбке. Само собой, на шпильках. Сама понимаешь какой образ вырисовывается.

– Да уж, ты просто олух царя небесного. У нас всего месяц на то, чтобы сделать тебя звездой.

Звездой я уже успела стать. Как вспомню эпическое столкновение в столовой, мурашки по коже.

– Так, это еще не все. Выкладывай, – упав рядом со мной, хлопнула по ноге.

Подумав секунду, я начала свой рассказ. Как взбешенная отстояла очередь в столовой. Взяла кучу вкусного, а в итоге из-за колонны выскочил черт, как из той табакерки. Нет, молодой человек был очень симпатичным. Выше меня на голову, мускулистый, поджарый, с красивой ухмылкой, способной покорить девичье сердце, хорошо, что мое не реагирует на подобное, иначе бы растеклась прямо там лужицей. Глаза не видела, они ведь были спрятаны за темными стеклами очков.

Шатен удивил, не стал вопить, что я сама во всем виновата, даже вступился перед столовскими, но у меня было слишком паршивое настроение, чтобы быть хоть чуточку повежливее. Еще и подносом на последок схлопотал человек. Из всего образа я запомнила лишь очки, два браслета из черных бусин и металлический ободок. На этих словах Сопнина встрепенулась, забавно присвистывая.

– Тишина, говоришь, была?

Я к ивнула. А что, все действительно замерли и смотрели на нас. Только выходя из столовой, я заметила эту аномалию. Еще удивилась. Как дикие, честное слово. В столовых часто бьют посуду, сталкиваются студенты, не забыв после этого смачно поругаться. В моем городе похожая ситуация удостаивалась секундной реакции. Все, а здесь все кино до конца смотрели. Чудные.

– Гробовая, – подтверждаю еще и словами.

В глазах Сопниной загораются странные огоньки. Мы точно с этой девчонкой начали откровенничать десять минут назад? Ведет себя так, словно мы лет десять знакомы. Признаться, честно, это не раздражало. Впервые со мной так открыто разговаривают. Приятно, что уж греха таить.

– Так, погоди, – она снова схватила телефон и начала в нем копаться. – Не вот этот парень? – и показала его фотку.

Я в смотрелась в парня в спортивной форме и пыталась представить того парня с более короткой стрижкой и в очках.

– Кажется да, но не уверена. Если судить по браслетам, то сто процентов он, но ведь они могут быть не у одного единственного человека, – с невинным видом пожимаю плечами, а Инка начинает ржать, не смеяться, а именно ржать.

– Что ты смеешься? – подхватив ее смех, пихаю её в бок.

– Только ты могла не узнать капитана футбольной команды, Мишку Соболева, и стать звездой. Поверь, тебе этот эпик припомнят, особенно Ирина, – не переставая обхохатываться, продолжает она.

– Чего? Ты пошутила?